И в Кужерах, и в Звенигове она работала в районной газете ответственным секретарём. Я же, поступив на историко-филологический факультет Казанского университета, предполагала стать журналистом и коневодом. По профессии, которую тётя Соня обожала, она предложила мне попробовать свои силы в газете «Передовик» (ныне «Звениговская неделя»). Так с 1965 года появились мои первые литературные рассказы, путевые очерки, репортажи… Этот своеобразный «тренинг» открыл для меня двери во многие центральные газеты и журналы, включая семилетнюю работу в старейшем (издаётся с 1842 года) всесоюзном журнале «Коневодство и конный спорт».
Вторую профессию – коневода (включая навыки жокея, наездника и тренера), обожаемую мной, я принялась с абитуриентских дней 1964-го совершенствовать на Казанском ипподроме. Затем продолжила с 1969 года на Центральном московском ипподроме (ЦМИ), сочетая с заочной учёбой на зоотехника-коневода в сельскохозяйственном вузе, в ряде конных заводов, на частных конюшнях и вот уже четверть века – при своих собственных лошадях…
По школьному времени помню, как мы ежегодно ездили в Морки на районные соревнования школьников по лёгкой атлетике и лыжам. В старших классах я, второразрядница, выступала на пятикилометровой дистанции даже за сборную команду лыжников завода. Однажды в дни соревнований дороги так замело, что грузовик не приехал за нами. Мы отправились в Кужеры своим ходом, человек шесть-семь. Вышли с утра, тяжело проваливаясь в снег – лыжи-то узкие, беговые. Шли весь день, с небольшой передышкой в тёмной марийской избе какой-то деревни по пути, с усталостью, которая особенно поразила меня во взрослом парне-заводчанине, бессильно валившемся прямо в снег, и которого я, 15–16-летняя, тормошила и стыдила, заставляла вставать и снова идти…
Помню, как и сама, измотанная до полусмерти, уже в темноте ввалилась домой, принятая радостью хлопотуньи бабушки, тут же отпоившей меня чаем с малиновым вареньем и накормившей горячей едой из печи. Я всё рассказывала, рассказывала о нашем невероятном лыжном переходе, гордая пройденными более чем тремя десятками километров в буран, пока на полуслове не заснула!
(продолжение следует)
Знакомство с авторами
Екатерина БАЙДИНА
1. Расскажите, как Вы пришли к занятиям литературным творчеством. Какими были первые опыты?
Неожиданно в голове сложилось стихотворение для школьной стенной газеты. Потом, в молодости, также рождались стихотворения, которые печатались в газете «Юность», в Ярославле. Когда я пыталась что-то из себя выдавить, то получалось плохо и меня критиковали собратья по перу из литературного объединения при этой газете.
2. Кого можете назвать своими литературными учителями?
Очень созвучно моей душе творчество Ирины Снеговой и Николая Старшинова.
3. В каких жанрах Вы пробовали себя?
Пишу стихотворения и короткие рассказы.
4. Как бы Вы могли обозначить сферу своих литературных интересов?
В последние 20 лет читаю в основном духовную литературу: и святых отцов, и художественные произведения православных авторов.
5. Какого автора, на Ваш взгляд, следует изъять из школьной программы, а какого – включить в нее?
Я очень далека от школьной программы.
6. Есть ли такой писатель, к творчеству которого Ваше отношение изменилось с годами кардинальным образом?
Не могу ответить на этот вопрос.
7. Каковы Ваши предпочтения в других видах искусства (кино, музыка, живопись…)?
Люблю хорошую песню, чтобы её стихи и музыка были на высоком художественном и нравственном уровне.
8. Вы считаете литературу хобби или делом своей жизни?
Хобби.
9. Что считаете непременным условием настоящего творчества?
Сама я работаю под лозунгом: «Если можешь не писать, то не пиши».
10. Что кажется Вам неприемлемым в художественном творчестве?
Романтизация греха.
11. Расскажите читателям «Паруса» какой-нибудь эпизод своей творческой биографии, который можно назвать значительным или о котором никто не знает.
Значительный эпизод в моём творчестве – это то, что мои стихи опубликованы в журнале «Парус».
12. Каким Вам видится идеальный литературный критик?
Не могу ответить на этот вопрос.
13. Каким Вам видится будущее русской литературы?
Мне трудно сказать.
14. Есть ли у Вас рекомендации для студентов-филологов?
Мне трудно что-либо порекомендовать студентам, так как я не профессионал.
15. Каковы Ваши пожелания читателям «Паруса»?
Желаю читателям журнала «Парус», чтобы художественное слово утешало, радовало, поднимало настроение и помогало жить.
Елена ЗАСЛАВСКАЯ
1. Расскажите, как Вы пришли к занятиям литературным творчеством. Какими были первые опыты?
В моей семье много читали. Была большая библиотека. Одно из моих ранних воспоминаний, как мама читает мне «Мастера и Маргариту» – самиздат! Роман напечатан на машинке на листах А4 и совсем не похож на «настоящие книги». Кроме того, у нас долго не было телевизора, и мы читали книги вслух на кухне друг другу. Мои первые опыты – стихи маме, наверное, как у каждого ребенка, который познает мир, любовь и слово!
2. Кого можете назвать своими литературными учителями?
Однажды мама подарила мне книжку – сборник поэзии Серебряного века «Там шепчутся белые ночи мои». Выпущена она была в Ленинграде в 1991 году издательством «Детская литература». Большинство стихов из этой книги я знаю наизусть. Эта книжка поразила меня, она стала моим любимым учебником поэзии.
Потом на поэтическом небосводе стали появляться новые звезды, вернее, я смогла их рассмотреть, ведь у меня появилось желание и стремление говорить с любимыми поэтами на одном языке.
Чьи стихи я часто перечитываю? Пушкина, Гумилева, Маяковского, Бродского, Лорки, Бодлера, Вознесенского и Евтушенко, Лимонова.
3. В каких жанрах Вы пробовали себя?
Я пробовала свои силы в поэмах, сонетах, у меня есть даже пантун! Осваиваю и прозаические жанры – рассказ, сказка, детективная история. Но, как говорил Вольтер, все жанры хороши, кроме скучного!
4. Как бы Вы могли обозначить сферу своих литературных интересов?
Поэзия. Любовная лирика. Гражданская лирика. Сказки для детей.
5. Какого автора, на Ваш взгляд, следует изъять из школьной программы, а какого – включить в нее?
Даже не знаю… Как только мы решим кого-то изъять, появится вероятность, что это послужит всплеску интереса к этому автору.
6. Есть ли такой писатель, к творчеству которого Ваше отношение изменилось с годами кардинальным образом?
Нет. Я верна своим любовям!
7. Каковы Ваши предпочтения в других видах искусства (кино, музыка, живопись…)?
Я интересуюсь современным искусством. Стараюсь следить за тенденциями, посещать выставки, когда бываю в крупных городах. Интересуюсь философией, участвую в заседаниях Философского монтеневского общества Луганска.
8. Вы считаете литературу хобби или делом своей жизни?
Литература для меня способ познания мира!
Периодически я спрашиваю себя: что для меня поэзия? С течением времени ответ на этот вопрос меняется. Сейчас поэзия для меня – это способ познания мира и поиск своего места в нем. Это возможность с помощью гласных и согласных, с помощью дыхания и ритма рассказать о том, что и для меня является тайной, сказать люблю и сказать прости, сказать борись и сказать дерзай, зафиксировать в слове быстротечную красоту весеннего цвета и торжественность осеннего умирания, это возможность поиграть смыслами и рифмами, подразнить и развлечь, когда этого хочется. Поэзия это мой корабль, который несет меня по волнам жизни.
Бывает страшно «раскрываться» перед другими людьми, высказывая самое сокровенное, но по-другому я не могу, поэзия не терпит фальши, неискренности и самообмана.
Я решила воспользоваться возможностью и рассказать о тех случаях, когда читатели давали мне повод думать, что мои стихи находят отклик.
Так однажды после чтения поэмы «Про счастье» в педагогическом университете я получила записку: «Ваши стихи вдохновили меня на создание семьи»!
«Единственное, что меня поддерживало на протяжении тяжелейшего месяца – были твои стихи», – признался мне мой друг, выйдя из психиатрической лечебницы.
«Пусть Дед Мороз принесет мне книгу Елены Заславской» – пожелала ученица школы № 30. С этим заказом обратились к библиотекарю родители девочки. Мне же пришлось стать если не Дедом Морозом, то Снегурочкой.
Поэзия, и шире литература, меняет жизнь людей, и я к этому причастна.
Впрочем, теперь и меня воспринимают через призму моих же текстов. Иногда очень неоднозначно.
Показательна история с шуточной поэтической перепиской, когда один поклонник прокомментировал мои стихи, а я ответила ему не жалея красок. История эта была раздута украинскими СМИ в настоящий скандал, а собратья по перу и сейчас подкалывают меня и называют «золотые уста Донбасса».
А вот история еще одного моего прозвища. Как известно, в местах лишения свободы, да и вообще в криминальном мире, есть неформальная иерархия, так называемые «масти». Как-то я вела переписку с одним «сидельцем», которого знала раньше по литературной тусовке. Я высылала ему книги и свои стихи. Однажды он написал, что читал мои стихи другим заключенным и общество постановило, что я «бродяга в юбке». Не самая плохая каста, бродягами называют авантюристов, которые идут по жизни играючи.
Я читала стихи на воздушном шаре, в рубке капитана парохода «СССР», в модных галереях и в сомнительных квартирах, в барах и театрах, в Берлине, Лейпциге, Вене, Москве, Риге, Киеве и Львове. Но бывают особенные чтения и особенные публикации, воспоминания о которых бережешь с трепетом.