г. Тара Омской области, Омский государственный Северный драматический театр имени М.А. Ульянова, руководитель литературно-драматургической части:
– Алексей, какую книгу Вы возьмете, чтобы читать всю дорогу? Взять можно только одну. И почему именно эту?
Алексей Котов:
– Какой коварный вопрос!:)) Уважаемая Ирина Викторовна, но что же делать с другими книгами, которые я отлично помню? Забыть их, что ли? Процесс чтения в дороге, конечно, вещь замечательная, но совсем не обязательная. Я могу просто вспомнить книгу и мысленно «перечитать» ее заново. А еще, например, я могу придумать свою книгу… В дороге это сделать проще всего.
А вообще-то, если бы я улетал в космос, я бы взял с собой Библию и все (подчеркну!) все книги по русской и зарубежной классике. То есть я бы взял с собой ОДНУ библиотеку:))
Лариса Михайловна Насачевская, г. Братск, Центральная городская библиотека, библиотекарь:
– Вы когда-нибудь плакали над фильмом или книгой?
Алексей Котов:
– Наверное, все-таки нет… Хотя на слезу прошибало. Но так ли важна видимая внешняя реакция человека?
Ольга Геннадьевна Нетешева, с. Турочак, библиотекарь:
– Рассказ «Принцип анекдота» поразил необычным способом спасения от самоубийства. Чем Вам дорог герой рассказа – Сашка?
Алексей Котов:
– Тем, что он – немножко я сам. Наверное, в чем-то я довольно жестокий человек, но я точно знаю, что хуже смерти ничего не бывает. Нужно – обязательно нужно! – растормошить человека, если ему очень плохо. Если нужен неординарный поступок – его нужно сделать… Нет, даже не сделать, а сотворить как что-то необычное.
Валентина Геннадьевна Ингольд, г. Новокузнецк, Кемеровской области, Литературно-мемориальный музей Ф.М. Достоевского, старший научный сотрудник:
– Уважаемый автор, как бы Вы описали своего читателя? Какой он, что хочет найти и открыть, читая Ваши произведения?
Алексей Котов:
– Я уже говорил, что я – просто рассказчик, а не проповедник или учитель. Но я – не так прост, как это может показаться на первый взгляд, потому что я – бог текста и я веду читателя туда, куда считаю нужным. Я никогда не думал о том, кто мой читатель. Помнится, в замечательном фильме «Начало» актриса, исполняющая роль Жанны д’Арк, после слез вдруг посуровела лицом и сказала: «Тот, кто верит в меня – за мной!»
В общем, мне не интересно, что ищут в моих текстах, мне важнее, чтобы в меня верили.
Оксана Валерьевна Снигир, г. Москва, личный помощник руководителя:
– Поделитесь, пожалуйста, откуда к Вам приходит вдохновение? какая особенная обстановка может Вам помочь в творческом процессе?
Алексей Котов:
– Чем больше дома дел, чем настойчивее требования жены, тем сильнее начинает покусывать вдохновение:)) Ну, а если серьезно, то нужно верить в то, что вдохновение к тебе придет. Было время, когда я внушал себе: «Завтра будет замечательный день!.. Ты сядешь и напишешь замечательный рассказ!..» И, Вы знаете, а ведь правда помогало, откуда приходило вдохновение, я не знаю… Да и не мог бы этого знать. Но в него нужно верить.
Римма Николаевна Суслина, г. Калининград, Областная юношеская библиотека, эксперт по комплектованию фонда:
– Когда Вы говорили: «…писатель всегда, в большей или меньшей степени, сказочник, и если он перестаёт быть им, то он попросту перестает быть писателем вообще»… Как Вы считаете, какими методами или средствами можно человека научить быть писателем? А читателем?
Алексей Котов:
– Я не знаю, есть ли ответы на такие вопросы… Я уже говорил, что родился писателем и знал, что буду им, еще во втором классе. Просто «буду!» – и всё, то есть без объяснения причин и поводов.
Как научить быть писателем?.. Думаю, этого не знает никто. Ну, разве что Бог, который раздает таланты.
Айсура Сергеевна Карымова, г. Горно-Алтайск, театр:
– Что для вас значит ЛЮБОВЬ и в чем главный смысл Ваших рассказов?
Алексей Котов:
– Уважаемая Айсура, я как раз работаю над статьей на примерно похожую тему – «о любви», и мне не хотелось бы размазывать ответ по нескольким источникам. Но я хочу сказать вот что: любовь – это что-то совсем уж «антирыночное», любовь – это когда отдают все даром и ничего не требуют взамен. Тут очень важно понять, кем является для человека другой человек… Наверное, это покажется Вам странным, но работая над темой «о любви», я уперся именно в этот вопрос.
Что касается смысла моих рассказов, то, наверное, смысл в том, что они – есть, и то, что я пытаюсь сделать их интересными и неординарными. Я уже говорил, что я – не учитель, не историк, не философ, я – занимательный и во многом ироничный рассказчик. Возможно, я в чем-то идеализирую своих читателей, но кто есть человек? Он тот, кем является на самом деле, или он тот, кем он хочет быть? Я искренне верю в последнее, и, возможно, именно это извиняет мою идеализацию читателя.
Юлия Юревна Пантелева, МГИК, Литературное творчество, 5 курс:
– Что для Вас значит «хорошая» проза? Какими критериями она должна обладать?
Алексей Котов:
– Улыбнусь: наверное, хорошая проза прежде всего та, что нравится читателю… А читатели очень и очень разные. Например, я очень и очень привередлив, хотя у меня есть только один критерий – теплота книги. Поясню на кино, так проще. Когда я включаю какой-либо фильм и вижу фиолетовый цвет (кстати, обратите внимание, как его стало много!), я не смотрю фильм дальше. Мне не интересен холодный фиолетовый разум создателя таких картинок.
Творчество – прежде всего волшебство. На что опирается ученый в своих опытах? На факты. А писатель?.. Если он тоже опирается на факты, он превращается в ученого. И хотя я иногда стремлюсь разобрать «волшебство» творчества «по косточкам», я все-таки отношусь к этому очень осторожно… Законы логики творчества едва ли не самая главная загадка, заданная нам Господом Богом.
Ольга Михайловна Давыдова, МГИК, «Литературное творчество», 5 курс:
– Жанр интервью в современном понимании появился только в прошлом веке, и до этого читатели, в некотором смысле, были лишены возможности «пообщаться» с писателями не через их произведения или дневниковые и иного рода записи. Вопрос о необходимости и достоверности такого общения с теми, кто и так пишет тексты, спорный, конечно, – вопросы можно и переврать, а «объяснять» свой же текст – в некотором роде, вероятно, моветон. Однако интерес к личности «творца» текста – вещь естественная. И, разумеется, далеко не все авторы в нашем читательском багаже вызывают желание узнать их поглубже и поближе. Алексей Николаевич, а будь у Вас такая возможность, у какого известного Вам автора, прозаика или поэта, Вы бы взяли интервью? И почему именно у него?
Алексей Котов:
– Уважаемая Ольга Михайловна, я не признаю интервью. Беседу двух людей – да (что иногда мы и проделываем с Ириной Владимировной Калус), но интервью – категорически нет. Вы упомянули об «интересе к личности творца»… Но личность наиболее полно высвечивается в творчестве, а не в диалоге с заранее приготовленными вопросами.
Моя любимая книга «Мастер и Маргарита», и если бы я вдруг встретился с Михаилом Булгаковым, то, не исключено, я бы просто поссорился с ним. Почему?.. Потому что наши взгляды на «Мастера» могли бы оказаться очень разными. А знаете, в чем тут суть? В том, что читательское мнение весит никак не меньше писательского. Как писателю мне это немного обидно, но это именно так. Зернышко, если уж оно появилось на белом свете, имеет право расти везде, потому что и появилось-то оно ради жизни.
А вот в интервью я не вижу такого равенства… Меня не покидает ощущение, что тот, кто берет интервью, изображает из себя если не Бога, то кого-то неподсудного. Он – словно вне закона, а вот тот, кого интервьюируют – очень похож на подсудимого на скамье инквизиции. Улыбнусь: уж не брал ли интервью в райском саду змей у Евы?..
Маргарита Андреевна Полуянова, МГИК, «Литературное творчество», 5 курс:
– Вопрос такой: Вы автор малой прозаической формы. Если бы Вы захотели написать роман, Вы бы смогли перестроить себя на эту форму?
Алексей Котов:
– У меня есть пара больших (относительно больших) книг и довольно много повестей. А это уже не малая проза. Ваш вопрос можно задать несколько иначе: мешает ли работа над малыми формами работе над большими? Ответ – да, мешает. И мешает тем, что, как правило, в рассказе плотность информации на одну страницу значительно больше. В романе же можно ра-а-азвернуться вовсю и не особо терзаться тем, не сказал ли лишнего.
Именно поэтому я бы посоветовал начинающим авторам сперва приниматься за работу с «малыми формами». Да, потом будет не так просто перейти к чему-то большему, но – простите! – сильный всегда выживет.
Я очень люблю рассказы… Работа буквально «на пятачке», где каждое слово несет огромную смысловую нагрузку… ну нравится она мне! Знаете, иногда всего четыре странички рассказа несут в себе больше смысла, чем бездарный роман.
Литературная критика
Нина ИЩЕНКО. Поэт без кожи – вакхический или поэтический экстаз?
Еще одна сторона луганской поэзии
Существуют два вида поэзии – поэзия формы и поэзия чувства, которые традиционно связываются с имена Аполлона-Феба, бога строгих форм, – и Диониса-Вакха, бога вина и экстаза.
Тема поэтического искусства занимает важное место в творчестве поэтессы Елены Заславской. Рассмотрим, как она раскрывается в образе Марсия, сатира, который вызвал Аполлона на мусическое состязание. Этот эпизод лег в основу стихотворения Елены Заславской «Марсий, вызови Феба» (2016). Стихотворение было прокомментировано луганским интеллектуалом, литературным критиком Владимиром Карбанем в «Опытах пристального чтения», так что Марсий теперь связан не только с горной Фригией, где состоялось ристание, но и с Луганском, где оно воспето.