— Рассказ «Дядя Север» очень понравился. Так ярко описаны детские впечатления мальчишки, задор, ожидание приезда дяди… Настроение от текста меняется ближе к концу, сменяясь грустью и сожалением. Условно во второй части было больше уделено внимания взаимоотношениям персонажей, что очень уместно и интересно. Подробностей дано ровно столько, сколько нужно. Про язык и описания Севера, пускай и в пересказе, даже говорить нечего — завораживает.
У меня, как у читателя, остался только один вопрос — почему главный герой так и не съездил на Север? Не переезжать туда, как он хотел, а съездить посмотреть. Это было бы логично в «реальной жизни». Хотя ясно, что в рассказ это бы не очень вписалось, ведь это история именно про дядю Севера.
Дмитрий Лагутин:
— Спасибо за отзыв. Вы правы, поездка не вписалась бы в логику рассказа — отчасти потому, что иногда мечте лучше оставаться мечтой, не подходя к черте «ожидание-реальность». В неприкосновенности мечты как чего-то незыблемого, не конкурирующего с реальностью, полумифического и оттого более притягательного, мне видится нечто важное для сюжета. Кроме того — если отвлечься от логики повествования и коснуться процесса написания — я не смог бы «отправить» героя на север еще и потому, что сам там не был (что, быть может, позволило описать далекий край столь идеалистически — а именно на идеальном восприятии героя строится значительная доля текста). А пытаться достоверно описать места, в которых не был — предприятие рискованное.
Мария Валентиновна Матвеева, с. Большое Болдино, Нижегородская область Литературный музея-заповедника, сотрудник:
— С работами Дмитрия Лагутина знакома давно, поскольку Международный конкурс «Всемирный Пушкин», победителем которого Дмитрий являлся в 2017–2018 гг., проводится нашим музеем совместно с фондом «Русский мир». Не являясь членом жюри, тем не менее, слышала положительные отзывы о творчестве Дмитрия, в частности о рассказах «Дядя Север», «Спица». И сама прочла их тогда.
Рассказ «Спица», кажется, особенно трогает читателя. При его прочтении приходят воспоминания о своих учителях, многих из которых уже нет в живых; об учителях своих детей, которые и сейчас всей душой за них болеют и стараются вложить в них все самое доброе и светлое, раскрыть их всеми способами, достучаться до них. Рассказ близок именно тем, что читатель переносит его на некие события в своей жизни, в детстве.
Дмитрий, поделитесь, пожалуйста, творческими планами.
Дмитрий Лагутин:
— Спасибо за отзыв, очень приятно получить весточку из дорогих сердцу Болдинских краев.
На данный момент я хочу закончить рассказ о медвежьих услугах в пределах отдельно взятого бильярдного стола. И приступить к работе над следующими текстами. Хочу систематизировать и постараться пристроить куда-нибудь (а может быть — напечатать за свой счет, для себя) скопившиеся миниатюры. Хочу написать два эссе о двух выдающихся литераторах, с которыми имею честь быть знаком. Написать все-таки рассказ о волшебном слове, перемещающем произносящего в село Большое Болдино, на Буравушкину горку, ровнехонько к розовому, «яблочному» закату, заливающему округу (без шуток, идея теплится в блокноте больше двух лет — но пока все еще кисла и зелена).
Елена Григорьевна Митрофанова:
— Рассказ «Дядя Север» мне очень понравился, я бы назвала его душевным, с одной стороны, и каким-то «одиноким» что ли, с другой (возможно из-за часто встречающихся фраз: замолчал, пожал плечами, вздохнул, тоска. Почему то возникла такая ассоциация). Написан простым, понятным для читателей любого возраста, языком. Самая яркая для меня фраза всего рассказа — «Мечте лучше оставаться мечтой!».
Вообще же я прочитала несколько рассказов Дмитрия Лагутина. Все они интересны, каждый по-своему, разносторонни.
«Ночь» — рассказ романтический (двое влюбленных стесняющихся сказать о своей любви), жизнерадостный (загадывание желаний при падении звезды и надежды на то, что они сбудутся), какой-то сказочный (говорящие и хихикающие звезды, фыркающая луна).
«Сердце» — самый грустный из прочитанных (дикое беспокойство за чью-то близкую жизнь, доводящее до остановки сердца)
«Дураки» — неоднозначный, но, на мой взгляд, самый проникновенный, эмоционально выверенный рассказ. Пластилиновые фигурки — дураки с добрыми глазами и старик-машинист с «поездом грехов» очень колоритны.
Заметила, что автор часто «отправляет» своих героев спать. И их сны как бы «конечны». Очень запомнилось в «Дураках», что все грехи прощаются, кроме одного!!! И снова сон…
Дмитрий Лагутин:
— Большое спасибо за отзыв.
Надежда Александровна Натальченко, г. Сергач, Центральная библиотека им. С. И. Шуртакова, заведующая отделом обслуживания:
— Как оказалось в процессе нужного, просто необходимого курса лекций Ирины Владимировны Калус, я с большим интересом познакомилась с творчеством молодых писателей Андрея Пиценко и Дмитрия Лагутина, получила массу впечатлений.
После рассказов Ю. Казакова о русском Севере захотелось соприкоснуться с видением Севера молодым писателем Дмитрием Лагутиным, поэтому приведу несколько строк о рассказе «Дядя Север».
«Север — чудный, далекий — казался нам удивительным, небывалым, фантастическим краем. Там жили приключения и загадки, туда отправлялись самые смелые, самые мужественные, самые ловкие, они создавали там свое, особое государство, живущее по своим, особым законам, о которых здесь знают только из книг. За дядиным басом слышался нам вой холодного ветра; дым от трубки, уползавший к крыше, казался вздохами затухающего костра, а ее огонек — угольком печи. Из серых дядиных глаз на нас смотрела снежная ширь — угрюмая и загадочная.
— Ты для них не дядя Игорь, — шутил отец, — а дядя Север».
По замечанию самого автора, этот рассказ является «одним из самых любимых» написанных им рассказов. Пропитанный теплотой рассказанной истории, север, как нечто далекое и неконкретное, воспринимается как реальное и близкое душевное состояние. Сам автор говорит, что он «ничего не знал о севере». Главное действующее лицо — дядя Игорь. Это удивительная человеческая история, которую автор вкладывает в образ дяди Игоря, где сплетаются воедино самые прекрасные и высокие стремления, тихие переживания, и далекие мысли, нашедшие своё воплощение в неспокойном, но родном севере. В рассказе север вторичен, но при этом он ясно звучит на протяжении всего повествования. «Север — край богатырей», «Чудесный, далекий север», «Дядя улыбался; север жил в нём…» — это показательные художественные краски, которыми изобилует рассказ. Мы видим здесь, как и в рассказах Ю. Казакова, творчестве В. Белова уважительное отношение к труду, желание находиться в неустанном движении, внутреннюю жизнь и тоску главного героя, в котором мы ощущаем душевный зов самого автора. Рассказ несет очищающий душу заряд.
Дмитрий Лагутин:
— Спасибо, очень рад отклику.
Ольга Сергеевна Самылина:
— Спасибо за знакомство с замечательным автором. Интересные, содержательные рассказы. Они написаны ярким, осязаемым языком. Перед глазами встает живая картинка происходящего. В рассказах есть глубина и подлинность. При прочтении ты доверяешь автору. В дальнейшем постараюсь обязательно следить за творчеством Дмитрия Лагутина.
Дмитрий Лагутин:
— Спасибо Вам!
Надежда Борисовна Ганиева, г. Казань, Национальная библиотека Республики Татарстан, главный библиотекарь Отдела обслуживания пользователей:
— С удовольствие прочитала рассказ Дмитрия Лагутина «Дядя Север». Очень трогательный, искренний, вызвавший глубокий эмоциональный отклик. Через все повествование проходит яркий образ главного героя, воспринимаемый сначала маленьким мальчиком, потом, взрослеющим подростком и уже взрослым мужчиной. В каждом ребенке и даже взрослом глубоко живет образ кого-то мудрого, того, кто всё знает, всё умеет, ответит на все вопросы. Он сильный, смелый. Это и сказочный образ богатыря, и мифологический образ Бога. И в дяде Севере есть все эти признаки:
«дядя был старше всех, кого мы знали, — не по возрасту, а по самому своему существу…», «он был дядей нам всем — и никому…», «огромные руки и зычный бас…», «умеет говорить с птицами»…
И в то же время он был очень понимающим, близким и родным для детей. «Никак не повзрослеет, — говорила мама…». Наверное, это сочетание детскости, открытости, искренности, веры в чудеса и одновременно ощущение неимоверной былинной Силы и загадочности вызвали в рассказчике такие сильные эмоции и впечатления, которые оказали влияние на всю его жизнь.
Очень впечатлило описание, как рассказчик годами изучал детскую фотографию отца и дяди, как через выражение их глаз он учился воспринимать характер человека, его задатки и силу, которым еще только предстоит проявиться во взрослом возрасте. И как с взрослением самого рассказчика, менялось его восприятие образа дяди Игоря (Севера), образа своего отца и самого себя.
И растрогала до слёз финальная сцена прощания с дядей в московской квартире, бессонная ночь и разгадка-открытие, ответ на которую он искал долгие годы. Разгадка оказалась такой простой и в то же время ошеломительно прекрасной, важной и так близкой для каждого.
Спасибо Вам за возможность прочесть такое искреннее произведение молодого автора. Получила огромное удовольствие!
Дмитрий Лагутин:
— Спасибо большое!
Ксения Юрьевна Лаптева, г. Краснодар, государственное автономное учреждение культуры Краснодарского края «Агентство культуры и искусства», заместитель начальника отдела по организации мероприятий:
— В одном из своих интервью, будучи юристом, Вы сказали: «…Сегодняшняя правовая система зачастую выглядит насмешкой над тем, к чему она призвана. Неслучайно из учебных программ выдувается теория — высокие, если говорить метафорически, корни юриспруденции; всё сводится к мелочному крючкотворству и «дуэлям толкователей». В этом смысле погружение выпускника юридического факультета в мир практики может оказать на последнего крайне удручающее впечатление — и в каком-то смысле это будет своеобразным тестом на порядочность. Но — справедливость существует. И поводы для оптимизма, конечно, есть. Иначе бы всё уже давно рухнуло».