Вокруг киберспорта интенсивно развивается и особая индустрия, часто открыто криминального характера. Она нещадно эксплуатирует такие социальные болезни как интернет-зависимость, игровую зависимость, безработицу и низкие доходы молодежи. Российское общество пришло к осознанию негативного влияния азартных игр и необходимости их ограничений. А вот спортивный азарт игровых и интеллектуальных состязаний в сети Интернет остаётся пока мало изученным социокультурным явлением, феноменом последнего времени, оценка которого учеными ещё только намечается.
Физический спорт, пройдя сложную эволюцию от бойни гладиаторов к состязанию духа и тела, дорос до постановки задачи его одухотворения. По отношению же к киберспорту в пору провести параллель между жестокими ристалищами рабов-гладиаторов Древнего Рима и бойнями теряющих психическое и физическое здоровье игроманов. «Рабы-гладиаторы» новейшего всё более оцифрованного времени и не замечают, как на карту ставят сначала 100 % своего свободного времени, обменивая его на иллюзию победы в иллюзорном виртуальном состязании, забывая о личной гигиене, здоровом питании и общении с близкими… А за тем ведь времени на жизнь им уже не хватает в самом прямом смысле, эти зомби начинают «высасывать» время жизни других людей — игроман превращается в паразита, питающегося результатами труда своих близких, сам ничего не производя в реальной жизни, не создавая трудом своим сколько-нибудь пользы. За этим негативным феноменом скрывается элементарная жажда наживы производителей и организаторов киберспортивных виртуальных ристалищ.
Я специально подчеркнула логичный итог игромании, ведущий к деградации личности, чтобы указать на социальную опасность киберспорта, своего рода информатизации (цифровизации) спортивной жизни. Конечно же, нельзя не предполагать, что вокруг этого культурного феномена в конечном итоге могут развиться и более сложные символические связи, включая нормы соотношения физической и духовной культуры. Но пока, к сожалению, приходится констатировать, что этот феномен в большей степени хищнический: он специально создан и поддерживается с примитивной целью хищения у человека его времени жизни, его способности контролировать это время, т. е. с целью порабощения.
В общем, следует указать на активно насаждающийся технологической цивилизацией миф новейшего цифрового времени, заключающийся в идеализации технических устройств и технологических преимуществ машины перед рассудочной способностью человека.
Ещё в 2015 г. мы проводили исследования интернет-коммуникации студенческой молодёжи на Юге России [2]. Из опросов студентов следовало безусловное лидерство социальных сетей (59 % предпочтений реципиентов в реализованном ими коммуникационном потенциале Интернета), на втором месте по популярности (55 % опрошенных отдали им предпочтение) оказались базы студенческих рефератов, а вот сайт Краснодарской краевой универсальной научной библиотеки им. А. С. Пушкина заинтересовал лишь 3 % опрошенных. Сравнивая статистику по остальным пунктам проведенного социологического исследования, мы пришли к неутешительному выводу. Пришлось зафиксировать ценностную трансформацию актуальной информации в интернет-коммуникации студентов:
на первом месте, на вершине ценностной шкалы, оказалось такое свойство информации, как доступность — беспрепятственная возможность чтения, изменения, копирования и уничтожения информации пользователем;
на втором месте — своевременность — возможность неограниченного доступа в ограниченный конкретный временной промежуток;
на третьем — релевантность информации — соответствие пользовательскому запросу;
на четвертом — её мобильность — неограниченный пространством доступ к информации.
При наличии перечисленных свойств, обязательная часть актуальности информации — её достоверность отступила на задний план. Студентам попросту не важно, достоверной ли информацией они пользуются благодаря интернет-коммуникации или нет. Эта крайне опасная тенденция, ведущая прямиком в новые «темные времена» глубокого Средневековья, вероятнее всего только усилилась в период необходимых мер социального дистанцирования ввиду коронавирусной пандемии 2020–2021 гг.
Крайне низкая ценность такого свойства информации, как достоверность, объясняется ускорением течения социального времени: то, что достоверно сегодня, завтра может быть дискредитировано. Умение пользоваться, к примеру, плоскогубцами, может быть дискредитировано тем, что в силу ускорения научно-технического прогресса большинству населения этот навык в жизни не пригодится. В результате скорость социального времени в целом бьёт по авторитету системы образования. У молодежи всё меньше оснований и времени доверять сведениям, которые стандартизованы образовательной программой только потому, что они (эти сведения) прошли длительную процедуру проверки и, вероятнее всего, устарели на момент их подтверждения, официального признания достоверными. В результате самым популярным источником знаний в 2015 г. оказалась Википедия: 73 % опрошенных готовы ей доверять, потому что этот ресурс доступен, всегда своевременен, всегда релевантен пользовательскому запросу, всегда мобилен, в отличии, например, от услуг Российской государственной библиотеки (РГБ), которые платны, труднодоступны и плохо структурированы, хотя 17 % опрошенных всё-таки посещали её официальный сайт.
Я абсолютно солидарна с уважаемым Вадимом Вадимовичем в постановке ключевой проблемы: нехватка свободного времени, времени на осмысление себя в этом мире, времени на выработку осмысленного рационального мировоззрения исключает саму возможность одухотворения человеком не только спорта или физической культуры, но и самого себя. На арене человеческих душ в состязание с вечными ценностями вступил новый (а может и хорошо позабытый) «атлет» — бог из машины. Идеология машинерии порабощает человека раньше, чем тот начинает осмысливать самого себя в этом мире. Смотрите, у многих дошколят лучшей игрушкой и другом является машина, в школу первоклашка идет, и его родители вместо букваря обязательно покупают ему телефон, смартфон или планшет.
И вот уже мы наблюдаем удивительный парадокс. Указом Президента России от 9 мая 2017 г. № 203 целью Стратегии развития информационного общества до 2030 г. определяется «создание условий для формирования в Российской Федерации общества знаний» [3]. Высшее руководство страны с помощью информатизации предполагает осуществить переход к обществу знаний вместо того, чтобы с помощью знаний осуществить информатизацию. Конечно же, у человека здравомыслящего сразу же возникают сомнения в реализуемости стратегии, которая основывается на ценностном приоритете технологии (информатизации) перед знанием, как будто знания не нужны для освоения и совершенствования технологии. Как будто знания не нужны совершенно — достаточно внедрить какие-то новейшие технологии, и они сами приведут всё общество к знаниям. Это ещё один пример идеологизации и мифологизации научно-технического прогресса. Критерий тут вполне очевиден: как только машина и технология занимает на ценностной шкале высшее положение по сравнению с научным достоверным знанием и способностью человека рассуждать для его поиска, мы имеем дело с заблуждением или даже со злонамеренным обманом, ведущими к порабощению человека машиной, к губительной для всего человечества форме технократического управления, когда без машины человек не будет способным принимать решений [4]. Единственно на что такой человек способен будет, так это на обслуживание интересов машины в ущерб собственному физическому и духовному здоровью, вроде зомби-игромана.
Возможно, реплика моя несколько скоропалительна и эмоциональна. Возможно, отдельные обобщения несколько преждевременны, и я попросту не учитываю отдельных неизвестных мне факторов. Но для того и существует жанр краткого тезисного высказывания, чтобы призвать научное сообщество к обсуждению назревших проблем.
Источники
1. Пинская М. В., Селиверстова И. Г. Проблемы информатизации и информационной политики в аспекте интернет-коммуникации студентов // Информационные технологии в образовании и науке. Искусствоведение и дизайн: историческое наследие и современные тенденции: Материалы научно-практических конференций (Анапа, 25 ноября 2017 г.). Краснодар: Издательский Дом-Юг, 2017. С. 78–81.
2. Пинская М. В. Ценностные трансформации актуальной информации в интернет-коммуникации студентов // Современные научные исследования: исторический опыт и инновации: Якаевские чтения 2016: Сб. мат. Международной научно-практической конференции (Краснодар, 10–11 февраля 2016 г.) / ред. Ю. Г. Макаренко. Краснодар: ИМСИТ, 2016. С. 240–248.
3. Указ Президента РФ от 09.05.2017 № 203 «О Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 годы» // КонсультантПлюс, 1997–2021 [Электронный ресурс]. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_216363/6a711de762dad8550e2722a239e4e9925fb7dd3e/ (дата обращения 28.02.2021).
4. Соколов А. В.Ноосферный человек в библиотеке будущего // Библиотековедение. 2019. Т. 68. № 1. С. 7–17. https://doi.org/10.25281/0869-608X-2019-68-1-7-17
Анапа, 2021
Светлана БЕЗВЕРХОВА. Реплика об иерархии физической культуры
В реплике Светланы Викторовны Безверховой, подполковника полиции, старшего преподавателя кафедры уголовного процесса и криминалистики Новороссийского филиала Краснодарского университета МВД России рассмотрена область физической культуры, связанная с профессиональными навыками сотрудника полиции. Акцентируется внимание на этической доктрине ценности человеческой жизни, которая обеспечивает ценностную иерархию физической культуры от личной нормы к общественной. Выносится на обсуждение тезис о том, что организация и поддержание ценностной иерархии физической культуры в обществе следует рассматривать в качестве важнейшего элемента профилактики терроризма и экстремизма, поэтому она должна рассматриваться как одно из условий повышения эффективности государственной правоохранительной системы.