Глазами кривого Носопыря из «Канунов», «искавшего в душе почтение к тайнам», писатель показал нам всё устройство сияющей «цветной» Вселенной – во многообразном богатстве проявлений, равновесии, широте и неохватной цветовой палитре. Героя, выступающего здесь «архитектором космоса», «окружают сны», в которых он осознаёт самого себя и способен «думать свои вольные думы». Именно во снах он «слушает себя» и «дивится»: «Долог, многочуден мир, по обе стороны, по ту и по эту» [2].
Белов-философ точно знал, что свет – единственная субстанция нашего космоса, а тьма – лишь отсутствие его. «Носопырь, как ни старался, не мог углядеть никакой другой стороны. Белый свет был всего один, один-разъединственный. Только уж больно велик. Мир ширился, рос, убегал во все стороны, во все бока, вверх и вниз, и чем дальше, тем шибче. Сновала везде чёрная мгла. Мешаясь с ярым светом, она переходила в дальний лазоревый дым, а там, за дымом, ещё дальше, раздвигались то голубые, то кубовые (васильковые, ярко-синие – И. К.), то розовые, то зелёные пласты; тепло и холод погашали друг дружку. Клубились, клубились вглубь и вширь пустые многоцветные версты…» [2].
Эти объёмные «цветные истины» словом и делом, болея за своих соотечественников, хотел донести до нас Василий Белов – северный самородок с пылающим сердцем.
***
«Если же в слушателях, подобно жестокой буре, восстанет смятение, – слово, рассеявшись в воздухе, претерпит кораблекрушение, – писал Василий Великий в третьей Беседе. – Итак, доставьте сему слову тишину своим молчанием» [5].
И молчание в связи с фигурой Василия Белова тоже имело место быть – точнее скажем, умолчание, отнюдь не порыв задуматься в тишине. Смятённые «железным» (в лермонтовском смысле) словом Василия Белова СМИ позорно молчали, когда писатель ушёл в мир иной.
Исследователь Юрий Павлов (см. статью «СМИ о смерти Василия Белова» [11]), анализируя реакцию официозных СМИ на смерть Василия Белова, Евгения Носова, Леонида Бородина, Юрия Кузнецова и многих других представителей корневой литературы, говорит либо о традиционной в таких случаях фигуре умолчания, либо, что ещё хуже, о формальных или искажающих суть скудных репликах.
И не ясно, что в такой ситуации горше – искусственно поддерживаемая тишина или фальшивые выкрики неискренних людей. По крайней мере, покойный Василий Белов хотя бы не получил новогоднего поздравления от власть придержащих, каковое было отправлено покинувшему этот мир Юрию Кузнецову через два года после его смерти.
***
Разговор о Василии Белове, безусловно, необходим, как необходима тишина, непроизвольно возникающая внутри каждого вдумчивого читателя при осмыслении беловского слова. Но невозможно беспрестанно говорить или постоянно молчать – разговор и молчание чередуются, как вдох и выдох, поэтому, после нашего небольшого размышления, чтобы оно не рассеялось в воздухе, приглашаем читателя посидеть в тишине над страницами произведений Василия Белова – есть там многое – разное, важное, неслучайное и «многочудное», подсвеченное автором: о простом и о сложном, о деревне и о городе, о душе и о теле, о земле и о небе, о быте и о философии жизни.
Заглядывая в любую книгу этого тонко чувствующего автора, через филигранно воссозданный им, абсолютно живой в своей достоверности художественный факт, вдруг открываешь невиданные и необъятные миры. Через них ещё большее наполняешься любовью и состраданием к окружающей многогранной жизни и её сияющей «цветной истине», ещё больше понимаешь и принимаешь её, ещё ближе, по примеру писателя, внимаешь себе и начинаешь что-то менять – прежде всего, в себе.
Таково действие его книг – так загорается, вспыхивает, охватывая всё вокруг и проникая во все закоулки сознания, этот чудесный негасимый «русский огонёк» – белый свет Василия Белова.
Библиография:
1. Белов В. И. Внемли себе. Записки смутного времени // [Электронный документ]. Режим доступа: http://www.x-libri.ru/elib/belvv000/00000112.htm
2. Белов В. И. Кануны. // [Электронный документ]. Режим доступа: https://www.4italka.ru/proza-main/sovremennaya_proza/213726/fulltext.htm
3. Белов В. И. Привычное дело // [Электронный документ]. Режим доступа: https://www.booksite.ru/fulltext/0/001/005/058/001.htm
4. Блок А. А. «Двенадцать» // [Электронный документ]. Режим доступа: http://az.lib.ru/b/blok_a_a/text_0020.shtml
5. Василий Великий. Беседы. Беседа 3. На слова: «Внемли себе» // [Электронный документ]. Режим доступа: https://azbyka.ru/otechnik/Vasilij_Velikij/Besedi/3
6. Гёте. Учение о цвете // [Электронный документ]. Режим доступа: https://www.litmir.me/br/?b=559462&p=2
7. Григорьев А. А. Несколько слов о законах и терминах органической критики // [Электронный документ]. Режим доступа: http://az.lib.ru/g/grigorxew_a_a/text_0600.shtml
8. Кожинов В. В. «Гармония для меня – это Бог…». Из переписки В. В. Кожинова и В. И. Белова // [Электронный документ]. Режим доступа: https://ruskline.ru/monitoring_smi/2013/01/12/garmoniya_dlya_menya_eto_bog/
9. Михальский В. В. Свадебное платье № 327 // [Электронный документ]. Режим доступа: https://www.litmir.me/br/?b=224654&p=1
10. Павлов Ю. М. «Белов, человек и художник… (Александр Солженицын о творчестве Василия Белова)» // [Электронный документ]. Режим доступа: https://www.booksite.ru/belov/creature/63.htm
11. Павлов Ю. М. «СМИ о смерти Василия Белова» // [Электронный документ]. Режим доступа: https://www.booksite.ru/pressa/661.htm
12. Пиценко А. В. «Любая душа на земле обладает словом…», «Парус», 2022, Вып. 89 // [Электронный документ]. Режим доступа: http://parus.ruspole.info/node/15068
13. Пушкин А. С. Капитанская дочка // [Электронный документ]. Режим доступа: http://az.lib.ru/p/pushkin_a_s/text_0430.shtml
14. Селезнёв Ю. И. Василий Белов: Раздумья о творческой судьбе писателя // [Электронный документ]. Режим доступа: https://www.booksite.ru/belov/seleznyov/1.htm
15. Флоренский П. А. О Блоке // [Электронный документ]. Режим доступа: http://blok.lit-info.ru/blok/kritika-o-bloke/florenskij-pavel-o-bloke.htm
16. Цветаева М. И. Лебединый стан. // [Электронный документ]. Режим доступа: https://tsvetaeva.synnegoria.com/WIN/verse/lebed.html
«Литературный процесс»
Виктор ГРИБЕН. Дорожные заметки о русском ницшеанстве: философский синтез в современной фантастике на примере рассказов Дмитрия Игнатова
Интересная у меня – русского немца – судьба. Мать с Поволжья, перебравшаяся в своё время во Франкфурт-на-Одере. Отец из-под Вильнюса. До сих пор там живут родственники по его линии. И вот я, как уроженец федеральной земли Бранденбург, так и не пустивший в неё свои корни, так и движусь всю свою жизнь по треугольнику Франкфурт – Вильнюс – Ленинград (теперь Санкт-Петербург). Раньше на поездах, теперь – на самолётах. Сначала вслед за учёбой и работой, потом за семьёй, теперь по бизнесу. Жизнь в движении, в вечном круге возвращения. И каждый раз, останавливаясь в Питере у своего однокашника Сашки (у Сашки уже внуки, а зову я его на западный манер – Алекс), я непременно «ворую» у него 2-3 русских литературных журнала. Люблю читать в дороге «с листа». Так уж повелось. Или «привилось». Ещё с детства, когда отец брал в своей полковой библиотеке подшивки «Литературки». Вот и я теперь читаю в дороге «Звезду», «Неву», – всё, что повезёт аннексировать у моего русского друга. Тащу кусочки второй родины на первую. Жена смеётся, что я «немецкий приёмщик русской макулатуры», а я бережно храню каждый лист. Мне кажется, что у нас в Германии (да и вообще на Западе) русская литература в массовом сознании всё-таки больше ассоциируется с классикой. А тут печатное слово, журнальная проза, на бумаге (!) – не сетевая, не проходная. На мой немецкий взгляд пишут разное и по-разному. Много подражания нынешним автофикшн-веяниями: дневниковые заметки, фиксация реальности, обычно безрадостная. Это так по-русски. По-достоевски. Но уже на новый лад. Много деревенской прозы, развивающей идею исконной духовности, родной земли, почвы. Эти по-распутински русские просторы, проникновенная молитва по малой родине.
Но иногда глаз находит то, что лежит за границами этого спектра. И случилось это впервые, когда в январском номере «Невы» (теперь уже прошлогоднем – 2021 года) я наткнулся на рассказ писателя (как выяснилось позднее, довольно молодого человека) Дмитрия Игнатова. Название «Эффект Тангейзера» сразу привлекло моё немецкое внимание. Тогда подумалось, что это эссе об опере. В российском культурном пространстве одно время часто вспоминали одну её скандальную постановку. Но история оказалась совсем не об этом…
Действие рассказа переносит читателя в маленькое пространство советской малометражной «хрущёвки». Знакомое мне – и по России, да и по Восточной Германии тоже – окружение. Новые жильцы въезжают в эту приобретённую ими недвижимость и за бытовыми деталями и бытовыми разговорами вдруг выясняется, что для главного героя (иронично, что его зовут так же как и меня – Виктор) это не просто переезд, а возвращение. Долгое время он мечтал переехать в дом своего детства и даже собрал для этого все предметы интерьера, чтобы восстановить вокруг себя картины прошлого. И может показаться, что это отсылает нас к кинофильму «Гудбай, Ленин!», но мотивы литературного Виктора совсем иные. Это не мистификация, не ложь во спасение и даже не ностальгия. Это попытка вернуть времена детства, где он, судя по всему, был по-настоящему счастлив. Детальное воссоздание уголка памяти, пронизанного ощущениями прошлого. Даже настольные часы Виктора идут вспять, как бы символизируя его волю к подчинению материи и времени. И такая метаморфоза внезапно происходит. По каким-то немыслимым фантастическим причинам время в квартире действительно начинает течь в обратную сторону, наполняя пространство людьми и событиями, прежде не знакомыми главному герою. На глазах молодеющая седовласая незнакомка, её дочь, сходящая с траурного портрета и превращающаяся в ребёнка, а главное – мир за окном, всё ближе отматывающийся к временам детства Виктора. И вот он уже видит самого себя, счастливого маленького мальчика, готового играть целый день, сидя на ковре. Здесь становится понятна аналогия, предлагаемая автором. Квартира героя становится той самой пещерой Венеры, где поэт Тангейзер обретает счастье ценой добровольного заточения. Время преподносится в образе аллегорического трамвая, движущегося по кругу. И герой, выходя на своей остановке, возвращаясь в прошлое и отказываясь от настоящего и будущего, завершает своё путешествие к вечному благу, освобождая место для новых жильцов «нехорошей» (в булгаковском смысле, а в ницшеанском, наверное – хорошей) квартиры. Удивительный по силе и простоте, трогающий до глубины души, посыл.