Дежурный по кораблю, увидев Саню в образе снеговика, принял его доклад, всё понял, но многозначительно постучал пальцем по циферблату часов.
– Команде собраться в столовой команды для просмотра кинофильма! – рявкнула трансляция точно в положенное по корабельному распорядку время.
Народ начал стекаться заранее. Первые ряды (VIP-ложа!) пока пустовали, там располагались наиболее авторитетные годки. Годки с авторитетом поменьше присылали своих карасей занять места в партере. Подгодки занимали там места самостоятельно. На бельэтаже размещались полторашки, караси теснились на балконе, так что мест всем хватало.
Добровольные помощники споро вооружают (готовят к использованию) экран и проектор, тащат коробки с фильмом.
– Саня, чего коробки такие тяжелые, опять, небось, «Броненосец «Потемкин» внутри?
– Братцы, сегодня новинка, кино на молодежную тематику, с девчонками, – интриговал киномеханик, насквозь мокрый после своего героического похода, заряжая кинопленку все еще не оттаявшими руками.
– Команде начать просмотр кинофильма! – гаснет свет, возня, стрекот аппарата, яркий волшебный луч, «башку убери, чучело!» и…
Бодрый ритм и звонкий голос певицы из динамика, на сцене ВИА терзает электрогитары; лето, фонари, толпа танцующей молодежи, опоздавшие торопятся по лестнице, счастливые лица красивых девушек, улыбки и титры: «ТАНЦПЛОЩАДКА»! Душа каждого, находящегося в этом тесном зале, стремительной птицей полетела туда, на гражданку, в лето, к друзьям и подругам! Криков «вау» тогда не знали (да и сейчас есть им нормальная замена), но общий одобрительный вздох пронесся по залу: кино – зачетное, Саня – молодец!
– Саня, стой! Тормози! Крути обратно! – это чей-то взволнованный голос внезапно перекрывает песню.
Голос принадлежал старшине первой статьи Сергею Стрижу. Он был третьего года службы, занимал мичманскую должность старшины команды радиометристов и был весьма уважаем в коллективе. К тому же Серёга дружил с боцманом-киномехаником Саней. Поэтому аппарат встал, волшебный луч погас.
– Эй, кому там поплохело? Птица, ты что, с катушек слетел?
– Братцы, там – в кино, в массовке – девушка моя!!!
– Да ладно, Птица, гонишь!
– Саня, крути обратно!
– Саня, крути вперед! – противоречиво загалдело благородное собрание.
– Малютин, продолжить показ кинофильма! – это навел порядок обеспечивающий мероприятие лейтенант. Выпускник Киевского ВВМПУ, он был не намного старше остальных зрителей, а фильм унес и его на ту южную ночную танцплощадку.
Снова завертелись катушки, полилась музыка, замелькали лица, но порядка в зале уже не было. Буря эмоций была сравнима с ажиотажем на соревнованиях по перетягиванию каната, проводимых обычно в День ВМФ.
– Серёга, которая?
– Беленькая? Черненькая?
– Голову убери, балбес!
– Сам балбес, мне не видно!
– Да тише вы! Вон та, по центру? Да не толкайся!
Тщетно Серёга вглядывался в экран, плохо следил за сюжетом, не обращал внимания на симпатичных героинь, но та девушка в фильме больше не появилась. Ночью он не спал. Память восстанавливала то, что давно заставил себя забыть, душа вновь наполнялась той светлой и радостной осенней грустью.
Старшина первой статьи Сергей Стриж обманул товарищей. Валя не была его девушкой. Но ему этого очень хотелось, ибо был влюблен в нее с девятого класса безответно…
2.
В небольшом промышленном городе, где Сергей Стриж учился в школе, был очень серьезный и современный Дворец Культуры с оригинальным названием «Октябрь». Располагался он на границе двух микрорайонов, в которых было по школе —12-я и 13-я. Микрорайоны по-пацански не враждовали, а школы соперничали друг с другом только на спортивных состязаниях.
И кто-то придумал устраивать в ДК «Октябрь», сразу после начала учебного года Осенний бал для старших – с восьмого по десятый – классов этих двух школ. Делали это с размахом, максимально доступным для подобного ДК, а значит – на высшем уровне. Это было главное событие для старшеклассников между Первым сентября и Новым годом.
При ДК был ВИА «Хоровод» (было тогда поветрие маскировать рок-группы под этно) с наилучшим аппаратом и солидными, привыкшими к дорогому коньяку и модным девушкам, музыкантами. При них обретался и молодежный состав, разучивший на этом шикарном аппарате хиты «Костер» от «Машины Времени», «Я московский озорной гуляка» от группы «Альфа» и тому подобное.
Для Серёги это был уже второй Осенний бал. Все-таки 9-й класс – самый развеселый из всех школьных лет: над тобой не висят экзамены, как в восьмом, гонка поступления в институт еще через год, а сил и прыти все больше и больше.
Веселье подходило к разгару, когда он внезапно увидел среди примелькавшихся танцующих удивительно чудесную девушку. Девушку эту он никогда не видел раньше, её точно не было на открытии бала, она возникла из ниоткуда. Танцевала самозабвенно и изящно, полностью погрузившись в себя, не обращая внимания на окружающую ее толпу. И все её эмоции отражались в огромных карих глазах, в загадочной улыбке, в задорно прыгающем «конском хвосте» густых волос, в каждом движении гибкого тела. Именно это и отличало ее от всех танцующих и вообще – от всех других девушек. И была она неземной красоты (ну, по крайней мере, так подумалось Серёге).
Зазвучал медляк – перепевка из Демиса Руссоса «Идут года, и грусть-печаль в твоих глазах, а я не знаю, что тебе сказать». И Серёга уверенно направился к неизвестной красавице. С девушками он был робок, но навык приглашения на танец нужной партнёрши освоил давно, ибо другой возможности побыть наедине и близко с таким чудом природы получить не умел.
Тут все просто: нужно уловить тот момент, когда череда быстрых танцев дойдет до некой критической массы, и держаться поближе к искомому объекту. Потом, обязательно с первых нот, безошибочно угадать, что это именно медляк. Ошибка здесь стоила дорого, так как многие быстрые танцы начинались плавно. Но Серёга участвовал в организации школьных дискотек и в репертуаре ориентировался легко.
Мягкая ладошка уверенно легла на его плечо, огромные карие глаза смотрели не в сторону, а смело и прямо в Серёгины голубые, девушка двигалась непринужденно, а общалась, словно они дружили всю жизнь. Звали её Валя, была она из 1-й школы, а значит, непонятно как проникла на бал, а на вопрос как – отшутилась.
«Хоровод» отработал свою программу, и завели дискотеку. Они протанцевали вместе пару танцев, и Сергей уже делал стойку на неотвратимый медляк, но на секунду отвлекся, и в этот момент Валя исчезла. Просто испарилась, как будто её и не было.
В панике он заметался по залу, пробираясь среди танцующих, вышел в фойе, покрутился около туалетов, выглянул на улицу… Бесполезно… Бал еще не закончился, но смысла находиться тут он не видел и побрел домой. Светлая грусть переполняла его, было одновременно и больно, и сладостно.
Дня три не находил себе места. Потом стал сбегать с последнего урока и двигать к 1-й школе. Район был враждебный – появляясь там в одиночку, он здорово рисковал нарваться на разборки. Но летел, как камикадзе на вражеский авианосец, занимал наблюдательную позицию неподалеку от школьного крыльца и жадно фильтровал взглядом выходящих учеников. Тщетно.
Потом зарядили дожди, за ними выпал первый снег, Серёга подуспокоился. Только иногда включал на магнитофоне «Красные маки» с той самой перепевкой Демиса Руссоса и предавался сладостной тоске, осознавая, что потерял ее навеки. Фатализм был ему не чужд.
А в начале зимы узнал, что в том же ДК есть театральная студия, и решил туда записаться: сцена его тянула, он выступал в самодеятельности, а на конкурсах чтецов – так с пионерского возраста. И кого же он встретил, придя в репетиционный зал? Конечно же, Валю! Она уже давно занималась в этой студии! С этого момента жизнь обрела для Серёги новый смысл и ярчайшие краски.
Обучение в студии было серьезное: сценическая речь, сценическое движение, художественное фехтование, пантомима и много других вещей, полезных в театре. Репетиции часто проходили на настоящей большой сцене, на все спектакли и концерты студийцев пускали бесплатно, режиссер даже настаивал на посещении, чтобы народ видел работу актеров и музыкантов. Теперь стало понятно, как Валя появилась на том балу и куда так загадочно исчезла!
Она всегда была рядом. Она была звездой, но не звездилась. Она была душой компании, но панибратства не позволяла. С ней было легко, тепло и весело. Серёга млел, но не умел и не знал, как пойти на сближение. Ждал, видимо, чуда. И чудо вдруг свершилось!
Режиссер решил, что коллектив дозрел до серьезной работы, и затеял постановку полноценного спектакля. Пьеса очень интересная, современная, из школьной жизни. На роль главной героини, конечно же, утвердили Валю. Вариантов не было. Она была признанная звезда и готовилась поступать в театральный.
А вот на главную мужскую роль неожиданно для всех утвердили Серёгу. Он не был лучшим в студии, и это для него стало громом среди ясного неба! А чудесным было то, что между главными героями должна появиться любовь и даже настоящий поцелуй на сцене! Это был шанс, посланный богами, чтобы помочь сломать этот порочный круг, именуемый ныне «френдзоной».
Серёга с упоением взялся за работу. Переписал текст роли (целая тетрадка!) и почти весь выучил. Роль давалась ему легко и радостно. Пошли читки, отработка отдельных сцен. И тут гром грянул вторично, но на этот раз уже убив его наповал. Режиссер своим режиссерским взглядом что-то увидел и сделал рокировочку. Забрал у Серёги роль главного положительного героя и дал ему роль главного отрицательного. Антигерой был шикарным: яркий злодей – украшение любого спектакля или фильма, но он был антагонистом влюбленной парочки, а это не входило в Серёгины планы.
Роль Серёге нравилась, но Валя уплывала, отдалялась и таяла, как облако в синеве огромного неба. С новым партнером они шептались и хихикали, уединялись, типа для репетиций. А потом кто-то видел их в городе гуляющими, взявшись за руки. А потом Серёга случайно застал их в укромном месте целующимися совсем не театрально. А Серёга ведь никогда в жизни не целовался…