– Вот нам и надо с тобой облегчить жизнь его девочкам и самому Уразаю. Сделать его более простым и доступным в жизни.
– Ой, милочка!.. В судьбе много не сделаешь или, как говорят, от судьбы далеко не уйдешь. Но причесать его надо. Давай так – ко всем восторгам Наташи Ростовой, ко всем охам и вздохам любви приучай его ты, если у тебя это получится, в чем я что-то сомневаюсь. А я, птичка Галя, эту веточку то ли перелетела, то ли не долетела. Но мне, как и Уразаю, долго читать такие места в романах, как и в жизни, уже неинтересно. И со своей стороны я лучше его танцевать научу. Ну и держаться с нами, женщинами, не так скованно. Согласна?..
– Согласна, – сказала Евгения.
И две молодые женщины, заключив союз – причесать Уразая, начали собираться в детдом.
– Я же когда-то неплохо танцевала, – продолжала Платонская недавний разговор, – бальными танцами занималась, в конкурсах участвовала, даже призы брала… А в этой дыре однажды прошлась с местным завклубом – пропивоха, но где-то по культурным местам терся. Впрочем, кажется, не только по культурным, но и по «не столь отдаленным»… Но подать себя умеет и танцует неплохо. Пригласил он меня самый первый, и прошлись мы с ним по кругу, а за ним ко мне – наперебой – и остальные ухажёры… Не скрою, приятно было. А потом выходим из клуба. Вокруг меня провожатых куча. А сзади идет жена этого завклубом и говорит своей подруге про меня и в то же время как бы не про меня:
– Тань, слышала, тут какие-то к нам шлюхи городские понаехали, на наших мужиков виснут.
А с её мужиком я только два раза и протанцевала, и уж конечно, не я к нему, а он через кольцо желающих ко мне второй раз прорывался.
А подруга завклубовой жены вторит: «Ты мне покажешь этих шлюх? Я никогда шлюх не видала».
А завклубова жена: «Одна из этих шлюх рядом»…
Подружка: «Покажи, я, правда, шлюх не видела: их у нас раньше не было»…
И все это с такой пакостью в голосе, с такой завистливой издёвочкой, что невыносимо противно рядом идти, не только слушать. Но никто из окружавших меня ухажёров этих нешлюх не одернул и слова в мою защиту не произнёс. Идут, улыбаются, между собой весело переглядываются. Только один, уже пожилой дядька, идущий в стороне сказал: «Да хватит тебе, Зинка, у самой на жопе пробы негде ставить. А говоришь, шлюх не видела. Шлюшней себя ищешь – боюсь, не найдёшь»…
Вокруг хохот, ржачка. Зинку за моей спиной как ветром сдуло. А мне до того противно стало и от моих поклонников, и от их пречистых жён, и от всей этой вонючей дыры, куда сослали меня на три года в порядке расплаты за высшее образование. И с тех пор я в клуб ни ногой. А танцевать любила… – закончила мечтательно Галина Платонская
– Вот и организуем в детдоме кружок танцев, и ты будешь вести. Я сама буду у тебя учиться. Я плохо танцую. Быстро закруживаюсь.
– Значит, несвободно, напряжённо танцуешь. Пытаешься взглядом удерживаться за стабильно стоящие предметы – стены, пол, фигуры людей. Отпусти все и кружись. Бывало, глаза закрою и кружусь, кружусь по залу. А глаза откроешь и стоп… Сразу тормозить тебя всё начинает.
За разговором молодые женщины прошли по уже подтаявшей дороге от своего домика к территории детдома и по натоптанной на снегу тропинке легко перешагнули прямо через штакетник. Вошли в двери детдома и дальше разошлись каждая в свою группу.
(продолжение следует)
Литературный процесс
Нина ИЩЕНКО. Гуманисты против Ордена воинствующего милосердия: Конфликт антропологий в Арденнском лесу
Представления о природе человека (философская антропология) определяют, что нужно и не нужно делать в жизни, какие цели стоит ставить и какие методы для их достижения стоит применять. Христианская антропология – учение о целостном человеке, для которого тело и душа одинаково важны. Начиная с эпохи Просвещения развивается материалистическая антропология, которая считает человека сложным животным, а счастье – зависящим от качественного, здорового и развитого тела. Конфликт этих антропологий достиг особой интенсивности в наши дни, когда носители разных ценностей сталкиваются не только в текстах, но и на поле боя. Противоборство антропологий – центральная тема повести Елены Хаецкой «Летающая Тэкла» (2007).
Это фэнтезийное произведение жанра «постапокалипсис». Действие происходит в мире после ядерной катастрофы, в результате которой многие люди мутировали, а телесную форму Адама смогли сохранить только некоторые патрицианские семьи. Сюжет разворачивается в Арденнском лесу, расположенном на окраине Римской империи. В Арденнском лесу проживают разнообразные готские мутантские племена. Путь патриция Альбина Антонина через Арденнский лес, его встреча в лесу с мутанткой Тэклой и столкновение с летальным мутантом Метробиусом составляют сюжет повести.
Конец мифа о прогрессе в Арденнском лесу
Эпиграф к «Летающей Тэкле» – две строчки из солдатской песни, описывающие не только место действия, но и суть происходящего:
Арденнский лес, Арденнский лес,
Ты как большой могильный крест.
Такая песня, посвященная Первой мировой войне, действительно существует, но называется «Аргоннский лес» (Герман фон Гордон, 1915 год). Песня очень известна, поэтому изменение названия леса не является случайным.
В Аргоннском лесу в ходе Первой мировой войны происходили позиционные бои местного значения между немецкой и французской армиями. Арденнский же лес является местом решающих битв в ходе обеих мировых войне ХХ века. В Первой мировой войне германские войска провели в этом лесу успешную операцию против Франции, а во Второй мировой через Арденны шло наступление союзников на Германию, и бои в Арденнах в 1944–1945 гг. стали самым громким поражением Третьего Рейха на Западном фронте. Таким образом, Арденнский лес является символом двух мировых войн, разрушивших миф о прогрессе, который несет всем народам земли европейская цивилизация, основанная на ценностях гуманизма и материализма.
В повести показан мир, в котором нет прогресса, социальная жизнь после апокалипсиса ядерной войны вернулась к старым формам, существовавшим в период поздней Римской империи: рабство, патронат, небольшие церковные общины без центрального управления, племенное устройство окраин. В деревнях обитают мутантские племена, среди которых распространено рабство, вассалитет и клиентура. Мутанты живут по «Мутантской правде». Социальная структура племен определяется физической близостью тела к эталону, телу Адама. Чем ближе к эталону, тем больше прав и выше место мутанта в социальной структуре. Так, мутантка Тэкла является доминой (госпожой) и имеет трех рабов, поскольку она близка к эталонной форме, а одна из немногих ее мутантских особенностей – это способность летать.
В то же время в Болонье, откуда идет патриций Альбин Антонин, существуют и культурные феномены эпохи модерна и постмодерна: джазовая музыка, выставки концептуального искусства, регулярная полиция, газеты и телевидение, представительная демократия и референдумы по вопросам о правах мутантов.
Эти регионы бытия не смешиваются. Попав в Арденнский лес, Альбин оказывается в мире, где веками существуют формы жизни, появившиеся до прогресса. Единственным включением прогрессивной технологической цивилизации в пространство леса является генетическая лаборатория летального мутанта Метробиуса, где он ставит свои эксперименты по созданию клонов для переселения сознания в разные тела. Метробиус – летальный мутант, создавший в лесу лабораторию для решения проблемы телесного бессмертия и сохранения сознания. Как говорит сам Метробиус, «голый разум создает индустрию тела». Подручные Метробиуса похищают людей в лесу, а Метробиус использует их генетический материал для создания бессмертного тела, куда бы он мог поместить свое сознание. Попутно решается и проблема бессмертного человечества с заданными телесными параметрами. Опыты оказываются успешными только частично. Метробиусу удаётся создать клонов Корнелия Суллы, несколько линий идеальных людей, чей срок жизни, однако, ограничен немногими годами. Клоны лишены детства и юности, но обладают совершенным телом. Для решения проблемы долговечности Метробиус и Суллы хотят использовать Альбина, генетический материал которого может стабилизировать клонов. Таким образом, Метробиус реализует актуальные в современном мире идеи трансгуманизма.
Трансгуманизм как самообожествление
Трансгуманизм – философско-религиозное движение, оформившееся в течение ХХ века в США и Западной Европе на основе гуманистических идеалов эпохи Возрождения и рационализма Просвещения. Центральная идея трансгуманизма – использование технологий для улучшения человека каков он есть сейчас, в его земной жизни. Духовная жизнь человека полностью игнорируется или сводится к нормальному функционированию здорового мозга и здорового тела. Это ограничение человека рамками его тела и стремление к счастью в этих рамках есть самообожествление человека, грех Адама в раю.
Учение развивается такими философами как Ник Бостром, Макс Мор, Рэймонд Курцвейл, Дэвид Пирс и другие. Основными направлениями трансгуманизма являются цифровое бессмертие (создание цифрового аналога сознания и загрузка его в виртуальную среду), киборгизация (улучшение тела человека с использованием технологий и загрузка цифрового аналога сознания в такое тело), генетическая модификация человека для улучшения его тела и достижения счастья, а также другие идеи того же типа. Трансгуманизм не ставит проблему улучшения человека в аспекте смысла, улучшение рассматривается как улучшение тела человека и вследствие этого – более полный доступ людей к счастью. Для достижения этих целей используется райская инженерия.
Райская инженерия: дизайнерские наркотики и токовая стимуляция центров удовольствия
Юлия Хвастунова исследует трансгуманистическое представление о счастье в статье «Гедонистический императив и райская инженерия Дэвида Пирса как нравственно-религиозная основа современного трансгуманизма». Дэвид Пирс – один из основателей трансгуманистического общества «Мировая трансгуманистическая ассоциация» (WTA/ВТА), которая с 1998 года трансформировалась в НКО «Humanity Plus (Humanity+)». Также в 2007 году Пирс основал Аболиционистское общество (Abolitionist Society), ставящее целью искоренение страданий с помощью генетических, биологических, фармакологических, нейрохирургических и информационных улучшений ч