Не удивительно, что после кратковременного взлета доверия к Церкви разу после краха богоборческого режима это доверие постоянно уменьшалось и особенно в последние десятилетия «вставания с колен». Согласно данным Института социально-политических исследований (ИСПИ) РАН «зафиксировано очень сильное снижение доверия к РПЦ. В целом для всех москвичей уровень доверия к Церкви обвалился с 2015 года по 2021 год с 55% до 28%. Среди религиозных москвичей уровень доверия к РПЦ также резко снизился с 72% в 2015-м до 43% в 2021 году. А про нерелигиозное население и говорить излишне (уровень доверия к РПЦ – 5%)». («Исчезло из политического лексикона понятие греха»… – признает главный жрец, при этом лукаво замалчивая главные государственные причины этого.)
В этой жреческой структуре положение весьма далеко от должного понимания и свободы воли человека, и служения клириков Богу. Если верить одному из наблюдений, это типично даже для монастырей как главных очагов духовной жизни. Пишет монах Диодор (в миру Виталий Сергеевич Ларионов; род. 1975, Казань) – богослов, патролог, переводчик, специалист по средневековой византийской философии, каноническому праву, насельник Богородице-Сергиевой пустыни. Занимается переводами, монастырским издательством, научно-богословской работой. (Википедия)
«…Эта проблема, конечно, шире проблемы монастырей– скорее, это свойство современного «религиозного» сознания как такового. «Религиозного» в кавычках, потому что речь идёт о специфической религиозности, то есть о ситуации, когда психически нездоровый человек со слабой волей, отсутствием интеллекта и ясного понимания смысла своего существования испытывает слабость и страх перед лицом реальности, а потому ищет опоры в чём-то «сильном», которое, по его мнению, и есть Бог. Но правда в том, что это не Бог.
…Попадая в религию, становясь «православным», человек зачастую находит в ней оправдание своего отказа от некоторых признаков, характеризующих человека– разумности, воли, рассуждения, свободы. Таким образом создаётся православная квазирелигиозность, со своими правилами, своей аскезой, своим «Богом», в которой находит себе уютное существование огромная масса «верующих». Это своеобразная вера в Бога-защитника, Бога-помощника, – но без морального сознания, без честности перед собой и людьми, без какой-либо духовной ответственности. Не случайно мем о «ПГМнутых» верующих [больных «православием головного мозга»] получил такое распространение: он просто зафиксировал крайние проявления одной общей тенденции– целого течения, в русле которого движется основная масса верующих.
К сожалению, следует констатировать тот факт, что такая ложная религиозность сложилась уже давно и привела в действие механизм самовоспроизведения. Вместо того, чтобы человек в православии получал исцеление и духовное выздоровление от своих недугов, прежде всего– в области свободы воли, духа (ума) и сердца, он ещё более укрепляет в себе основные проявления болезни, чем делает своё выздоровление практически невозможным. Нужно признать, что функцию самовоспроизведения, благодаря которой происходит передача заразы, берут на себя церковные структуры– теперь даже и официальные.
Подавляющую часть архиереев вполне устраивает безволие и духовно-интеллектуальное убожество паствы по вполне банальной причине: с одной стороны, глупость других оттеняет их собственную «мудрость», с другой стороны безвольными и психически нездоровыми людьми легче управлять и манипулировать (называть белое чёрным, и наоборот). Но дело не ограничивается банальными причинами: основная причина всё-таки в том, что они себе не представляют иной религиозной жизни и иной религии, кроме той, на которой выросли сами (самовоспроизведение). Поэтому они просто транслируют «предание старцев»,– то, что произошло не от Христа, Который исцеляет от болезней, а то, что произошло от людей, научившихся оправдывать свои духовные болезни и выдавать их за метод исцеления.
…Это просто продолжение той проблемы, которая начинается в религиозных структурах и преподносится как норма приходящим в церковь неофитам. А проблема человека, оказавшегося в монастыре,– это проблема его религиозного сознания ещё с того момента, как он пришёл в монастырь, и даже с того момента, как он вообще пришёл в Церковь».
Разумеется, таковы далеко не все насельники монастырей в МП, речь идет о тенденции. Не беру на себя смелость рекомендовать свободолюбивого о. Диодора как точного православного мыслителя (не знаком с его многочисленными трудами и точными взглядами). Но не могу не отметить такую характерную особенность. Очень многие критики пороков МП – ее жреческого служения и отношения к деяниям небогоугодной власти (сергианства), впадают в другую крайность: в отрицание любой идеологической миссии Церкви в симфонии с государственной властью, якобы опасна «любая идеология, паразитирующая на теле Церкви», якобы миссия Церкви должна ограничиваться только личным спасением христиан. (Заметил, это, в частности, и в одной статье о. Диодора.)
Такие критики сергианства почему-то не допускают обязанность Церкви влиять на политику государства, предотвращая ее уклонение от христианского идеала и напоминая ее верные критерии. Ведь идеология – это система идей, которая может быть как искаженной земными интересами церковной и государственной власти, так и истинным служением Божию замыслу о данном народе. Чем была бы история Третьего Рима без этой миссии Русской Православной Церкви?
К сожалению, весь мiр уже находится в таком богопротивном состоянии, что не допустит никакого Русского Возрождения. Что же нам, христианским утопистам, остается? Только одно: быть верными открытой нам Истине, какой бы утопической она ни казалась в наше время. Мы не знаем сроков конца истории, они зависят от поведения людей, от их отношения к Богу, от Его милости к страдающему и кающемуся в своих грехах народу, даже к сохраняющимся в нем «десяти удерживающим праведникам». «Утопичным» и «абсурдным» выглядит для нехристиан само Христианство, тем не менее оно создало великую цивилизацию по спасению людей, достойных Царства Божия, ради остатков которой Господь до сих пор продлевал и еще милостиво продлевает историю.
2022г.
Вячеслав АЛЕКСАНДРОВ. Введение в философию Православия
(Очерки о Любви, любви к Свободе и к Истине)
Продолжение
ЧРЕВООБЪЕДЕНИЕ
«Объедение, пьянство, не хранение и разрешение постов, тайноядение, лакомство, вообще нарушение воздержания. Неправильное и излишнее любление плоти, её живота и покоя, из чего составляется самолюбие, от которого не хранение верности к Богу, Церкви, добродетели и людям», – этот грех столь распространён, что многим кажется, чуть ли не естественной слабостью. Но если поразмышлять над последствиями, к которым он приводит, то увидим, что самое значительное число болезней, поражающих большинство людей имеют корни в этом грехе. Именно по причине угождения чреву многие из нас теряют раньше времени и саму жизнь. Поэтому Церковь и указывает нам на необходимость освобождаться от того, что доводит до больничной койки и смертного одра.
Когда оказываемся во власти врача, то разве он нам не предписывает соблюдение определённой диеты? И мы считаем это правильным. Но когда ещё чувствуем себя полными сил, а нам говорится о воздержании, то кажется, нас хотят лишить богатства ощущений от своей жизни. Подумайте о том, что, не отказываясь от чревоугодия, значительную часть своего времени направляем на добычу денег, которые потратим на то, что в конечном итоге, нам нанесёт нам прямой ущерб. Вспомните притчу о человеке, забравшемся высоко на дерево, и подпиливающим сук, на котором сидит.
Что может быть гнуснее раба, добровольно принимающего рабство? А теперь взглянем на поведение людей, считающих ненужными усилия, ограничивающие потребление алкоголя, недопущение в жизнь наркотиков… Разве и обычный человек не поймёт того, что произойдёт в результате? Но не понимаем! Мало того, своим поведением искушаем близких и вместе с ними теряем главное: время и свободу. А когда попадаем в рабство привычки, тогда и готовы отдать многое для избавления от мук, но ни сил, ни времени не остаётся. Ибо враг наш, которому поддались, будет до конца жизни драться за нашу душу. Поэтому главной ценностью земной жизни является наличие сил, позволяющих сказать «нет» множество раз в течение дня тому, что ведёт к их пустой растрате. Каждый факт снижения неоправданной нагрузки на организм является ступенькой укрепления силы нашего духа. Разве отказ от отягощающих жизнь излишеств не позволит нам «экономить время и деньги»; не допускать совершения поступков, угнетающих нашу совесть. Ибо для расширения возможностей удовлетворять своё чрево мы совсем нередко идём на разные хитрости, с тем чтобы «необходимое» получить, в том числе, и обманом.
Склонность к излишествам несёт нам прямую угрозу не только потому, что в результате тратим напрасно силы, но то, что эти силы изымаются у нас преднамеренно. Служение чреву – это едва скрытая форма идолопоклонства. Ведь ни на какой другой алтарь человек мирской, не ведущий духовной жизни, столько сил, средств и времени не приносит. Именно чревоугодие заставляет нас забыть слова: «Ни хлебом единым жив человек…», именно оно затрудняет нашу связь с небесными сферами творения, обеспечивающую восприятие нами благодати. Сам характер нашей жизни определяют цели, которые преследуем. Подумайте, что происходит с духом, душой, когда нам, кроме того, как насытить чрево, ничего и не надобно? А ведь сказано, куда прилепляется наше сердце, там и бог наш. И чем лучше свиньи чревоугодник? Неверный вопрос. Ибо и свинья знает границы насыщения своего чрева, потому, что у неё нет такого раба, которого имеет человек-чревоугодник – разума.
ЛЮБОДЕЯНИЕ
Любодеяние неизбежно рождается в душе, поражённой бесом чревоугодия. Ведь и после того как первичные желания тела удовлетворены, дух наш продолжает проявлять активность – искать то, что может принести удовлетворение сердцу, душе и разуму. Если привыкли действовать главным образом во внешнем мире, не заботясь о том, чтобы наша воля соответствовала воле Божьей, то неизбежно станем рассматривать окружающее нас с точки зрения того, принесёт ли это удовольствие и наслаждение. В этом случае под прицел попадает естественная способность человека к продолжению своего рода. Сам по себе грех собственного основания не имеет, он есть только следствие извращения дарованных нам Создателем способностей и возможностей. Понятно, почему первым актам искажения подверглась потребность человека в пищи. Естественным образом возникающее чувство удовлетворения от насыщения было использовано как средство возбуждения страсти к наслаждению и удовольствию. Но непрерывно эксплуатировать это невозможно. Есть, наконец, пределы желудка. Поэтому в качестве другой мишени выбирается также естественная потребность – потребность в продлении рода. Данная способность людей также становиться средством эксплуатации их сил.