Отбивая такт ногами!
Грозный царь Иван Васильич
Смотрит строго, но не шибко,
Как орёл глядит ‘сподлобья,
Обращается с улыбкой:
«Ты ходи, гуляй, опричник!
Распотешь царя ты плясом!
С нас с тобой никто не взыщет,
Мы под Небом и под Спасом!»
Ветер веет плевел с зёрен —
Вот и царское веселье!
Грозный царь Иван Васильич
Отмечает воскресенье!
Так жених сидит на свадьбе —
Русь одета как невеста:
Золотом да жемчугами,
Во главе стола ей место!
Круг опричников несётся
Хороводом с облаками,
Царь, довольный, засмеётся,
Запоёт за гуслярами:
«Русь на нас глядит святая,
Бог ступает над Россией,
Ножками идёт босыми
Солнцем красным – Небом синим!»
7 Ноября
Я сижу в осеннем парке,
Мимо едут иномарки.
Город мой побило ноябрём.
Голубей дворовых стая,
Словно лето вспоминая,
На асфальте мокнет под дождём.
Тихой парой здесь гуляют
Дядя Толя с тётей Алей,
Смотрят на площадку для детей.
Тётя Аля повздыхает,
С крошками пакет достанет
И покормит сизых голубей.
Дядя Толя сядет с краю
И закурит, вспоминая
То, что было раньше и прошло, —
Когда жили все достойно,
Жизнь текла вполне спокойно
По советским меркам – хорошо!
Тётя Аля была кралей,
Сколько лиц по ней вздыхали,
Самых симпатичных и т. д.
Но Алина не глядела —
Всё актрисой стать хотела
Или балериной в БДТ.
Рядом с нею вился парень,
Модный, словно чисто фраер,
Самый настоящий «Потоскуй».
В жизни было увлеченье:
Заграничные теченья
И вино «Французский поцелуй».
В это время парень Толик
Прибыл из страны магнолий,
В дембельскую форму разодет.
На работу вышел скоро
И, работая шофёром,
Заимел большой авторитет.
В пятницу или в субботу
Вечерком, после работы,
Слышит возле дома у себя —
Что за девушка такая,
То танцует, то играет,
То поёт про дальние моря.
В понедельник утром рано
Напросился к ней в охрану,
Чтоб её до дому провожать.
Поднести её гитару
Или врезать хулигану,
Ежели тот будет приставать.
Правда, было осложненье,
Повлиял ей на решенье
Модный фраер вроде бы совсем…
Только фарцевать и мяться —
Не с десантником тягаться,
И фарцовщик скрылся от проблем.
Отношения шли здраво —
Толя с Алей вышли парой
Прямо под знамёна в ноябре.
Ну, а между демонстраций
От гвоздик и до акаций
Свадьбу отыграли в том дворе.
Полетели дальше годы:
От погоды – до погоды,
Чай сменили Кофе с молоком.
Когда жили все нормально,
Жизнь шагала магистрально
По советским меркам – с ветерком.
Ливерпуль
Кончилось лето любви —
так осень вошла в Ливерпуль.
– Эй, мистер, – кричит, улыбаясь,
цветной чернокожий подросток.
(Он рад мне настолько, что фиксы зияют
свинцовым отблеском пуль,
А я всё никак не пойму,
Насколько всё просто).
– Я внебрачный сын Леннона,
я вам покажу его дом;
Если нет фунтов,
я баксы возьму или евро —
Он пел про меня – была песня,
её издали потом.
«Посмертный альбом» —
про него вы слыхали, наверно?
Я отвечаю вопросом:
«Скажи, а тебе сколько лет?»
– Уже двадцать два. —
Улыбаясь, чего-то ждёт.
Потом говорит: – Это я про отца,
он умер, оставив секрет.
Всё повторял: «Рок-н-ролл никого не спасёт…»
А что у меня?
Во фляжке коньяк,
МР-3 ностальгия
и пара свободных часов.
Я здесь мотаюсь бездомным ребёнком
у «Земляничных полян»,
Чтобы купить сувениров
и майку с портретом Битлов.
Люди топают рядом.
Битловка промокла, в ботинках вода!
Я бывал здесь уже много раз:
на картах, и в книгах, и в песнях.
Ливерпуль – это замок,
который я строил столько раз из песка,
Что местные мне не нужны…
я давно уже местный.
Подходит девица – во всём унисекс
и где-то чуть-чуть рок-н-ролл.
Пытается лезть в мою душу —
такой тут навязчивый сервис.
Чего она хочет? Наркотики? Водку? Постель?
А может быть, стол?
«Лишь я не хочу ничего» —
как говаривал Элвис.
Я отвечаю: «Ай-донт-андэстенд!
Сорри, гуд-бай, мне пора!»
Она улыбается:
– Русский… я тоже русской была!
Место рождения – Псков,
место растленья – байдарка;
Там первый раз отдалась.
Так уж случилось тогда.
Ах, виновата сама,
нынче уже и не жалко —
Здесь не жалеют людей,
только зверей иногда…
…Вечерело. Играл «Твист-N-Шаут» и «Бессамимуча»,
Кто-то пьяный «Шизгару» хотел, но невнятно орал.
Я сидел и смотрел новоделы битловского путча
И не думал, с кем пил, и не ведал, кому наливал.
Да… Что у меня? Битловский дурман,
MP-3 ностальгия, развязанный галстук-шнурок.
Я здесь мотаюсь со словарём
у «Земляничных полян»,
Чтобы купить сувениров…
«Вот Ужас!» – воскликнул Хичкок.
Эльфы
Танцующие с эльфами
Беспечные счастливые
Не знают счёта времени —
Не помнят о судьбе.
Они считают эльфиков
Невероятно милыми,
Неимоверно щедрыми
И добрыми вполне.
А эльфы улыбаются
Под масками забавными,
Хватают руки мальчика
И тянут в хоровод.
Песок стекает времени
Пластами и барханами:
Состарятся любимые,
Пройдёт за годом год.
Лес спрячет тебя листьями,
Зима найдёт снежинками,
И лето разрыдается
Бездонное дождём,
Пока ты будешь с эльфами
С прыжками и ужимками
Кружиться и куражиться —
Забудешь обо всём.
Старушка на завалинке
В расшитом сарафанчике,
Проснувшись, удивилась вдруг,
Вздыхая тяжело:
Неужто правду маменька
Мне пела песнь о мальчике,
Что в лес гулять за эльфами
Ушёл давным-давно?
Ангелы
Двери закрой, погаси в доме свет.
Где бы ты ни был – тебя больше нет.
Слышишь, злой ветер шумит в проводах,
В комнату тихо падает страх.
Ангелы пляшут
На кончиках башен,
Крылья метут белый свет.
Ветром рождённый,
В землю влюблённый,
Падает, падает снег.
Видеоплёнка погасших огней
Скроет в глазах уличных фонарей
Этот день,
Твою тень,
И твой след на земле
Исчезнет совсем, его скроет снег.
И где бы ты ни был – тебя больше нет.
Пусть ветер бьёт в окна и кажет кулак,
За дверью на лестницах бродит чужак…
Но, может быть, память тебя сохранит?
Да, только она слишком часто молчит,
На цыпочках ходит, стоит на часах,
Уносит, уводит, гудит в проводах.
За Пашиной кухней
Мы лежали за Пашиной кухней —
Лучше не было мест на Земле.
Обнимая и не понимая,
Что рисует нам дождь на стекле
(картинки-узоры
и льдинки, как шторы) …
Мы сидели за Пашиной кухней,
Отлежав друг об друга бока.
Наблюдая за листьями чая,
Оставляя себе два глотка.
Считая не строго —
Теряли не много…
Мы стояли за Пашиной кухней,
Подгоняя друг друга вперёд.
У тебя начинаются будни,
А меня уже ждёт самолёт.
Былицы и небыль,
Как птицы по небу —
Босиком…
Кот Ферапонт
Гуляла в небо, поясок теребя,
Купала невод, а поймала тебя —
Вниз головою неудобно лежать…
Я поздравляю – ты родился опять!
И в день рожденья мы остались на дне,
Внизу, где тени от кругов на воде.
И глупо думать за ступенью ступень,
Кто здесь реальней – человек или тень?
Кому ты протянешь пай чёрствого хлеба,
Последнюю спичку, огарок свечной,
Когда не расцветит привычного неба
Вчерашнее Солнце над твоей головой?
Мудрец не смотрит в календарь, верь-не-верь,
Дурак не глянет ни в окно, ни за дверь.
Твои игрушки просочатся сквозь щель,
Заподлицо, на параллель.
Сегодня-завтра и Сегодня-вчера —
Ни то, ни это не придёт никогда:
Кто за затылком – никогда не узнать:
Ты хочешь сказать, что будешь скучать?
Кому ты протянешь пустые ладони?
Куда ты придёшь, когда двинешься в путь?
И хватит ли сил, уходя от погони,
Эмалевой кружкой воды зачерпнуть?
Кот Ферапонт лежит на полу —
Кот Ферапонт созерцает Луну:
Она блестит на дне миски пустой
И никак не хочет становиться едой.
Но ведь Луна-то (как всегда) хороша!
Как рыба-мясо или рыба-лапша!
Залей её чуть горячей водой —
И наслаждайся готовой Луной!