— Какому мнению отдаете предпочтение вы? — спросила она.
— Я не вижу, почему бы реке не иметь двух истоков. Ведь живому существу потребны два родителя.
— Полагают, — сказал мистер Годвин, — что некоторые моллюски способны самовоспроизводиться.
— Об этом страшно и помыслить, — отвечал Биши. Мы миновали островок посередине реки, где замерли два лебедя. — Верны до гроба, — сказал он.
Мисс Годвин на мгновение взглянула на него, а затем вновь погрузилась в созерцание воды.
— Раньше, бывало, говорили, что лебеди приветствуют корабль, что плывет домой, песнью, — сказала она, не обращаясь ни к кому в особенности. — Но разве такое возможно?
— Именно, — подхватил мистер Годвин. — У лебедей нет голоса.
— Я надеюсь окончить свою жизнь подобно лебедю — пускай музыка моя стихнет, — отвечал Биши.
— Я бы скорее предпочел пирог с лебедятиной.
Так мы и плыли вниз по реке, влекомые течением. Мисс Годвин, словно убаюканная движением воды, на миг закрыла глаза. Я уповал на то, что ей не грезятся призраки.
— Что это было? — внезапно спросил Биши.
Глаза мисс Годвин широко раскрылись.
— Что?
— Вон там. У берега. Мне показалось, будто нечто подняло голову, а после ушло под воду.
— Выдра, — сказал мистер Годвин. — Насколько мне известно, здесь их немало.
— На выдру это похоже не было. Слишком большое. Слишком несуразное.
Я посмотрел в том направлении, куда указывал Биши, и в самом деле заметил некое волнение на поверхности воды — словно нечто оставило за собою след, пошедши ко дну. Мэри вынула руку из воды.
Биши едва заметными движениями весел направил лодку вперед. Река была мутной, и видно было, что кое-где берег размыло течением, более сильным, чем обычно. Тут я почувствовал первые капли дождя. Небо, прежде столь ясное, внезапно затянулось. Вода из светло-зеленой сделалась грифельно-серой, и нас пробрало холодным ветерком. Биши взглянул на небо и засмеялся:
— Видите, Мэри: вам оказывается особое предпочтение. Река хочет показать вам все свои обличья.
— Легкий дождик, только и всего, — сказала она.
— Устроимся под сенью ив. Вот местечко.
Управляя челноком, он причалил под свисающими ветвями ивы, склонившейся над водой. То было естественное укрытие, из тех, какими некогда способен был наслаждаться и я; спутники мои, казалось, рады были находиться в уединении, прислушиваясь к дождю, легонько барабанившему вокруг. Вдруг мисс Годвин тихим голосом произнесла:
— Что это? О, господи, что это?
Глаза ее прикованы были к участку воды за самым деревом. Среди ползучих стеблей травы виднелась рука — она как будто цеплялась за них; затем, подхваченное течением, над поверхностью воды показалось лицо. Спустя несколько секунд появилось все тело, окутанное полощущейся вокруг него ночной сорочкой белого льна.
— Господи, господи, господи, — нараспев повторяла мисс Годвин.
— Что это за жуткое зрелище?
Не знаю, кто произнес эти слова — возможно, они вылетели из моего собственного рта.
Биши соскочил со скамейки и быстро направил челнок к телу. Затем ему удалось подтолкнуть его веслами к берегу, где оно застряло среди корней и травы. Спрыгнувши с лодки на землю, он успел вытащить тело на берег, не дожидаясь, пока оно уплывет ниже по течению.
— Быть того не может! — воскликнул он. — Это же Марта.
Отступив, он остановился на небольшом расстоянии от тела, не говоря более ничего. Мисс Годвин прильнула к отцу, прижавши голову к его сюртуку.
— Да что же случилось?
Мистер Годвин был, казалось, искренне озадачен, словно ему попалась выкладка, в которой он не мог разобраться. Я выбрался из лодки на берег и осмотрел Марту. Тело ее покрывали ссадины и синяки — они появились после смерти и были, несомненно, результатом погружения в воду. Однако имелись на нем и багровые следы вокруг шеи и верхней части грудной клетки. Я не сомневался в том, что ее сперва задушили, а после предали тело реке; похожая участь постигла Гарриет Уэстбрук в Серпентайне.
— Я видел ее вчера вечером, — сказал Биши. — Она ела окорок в кухне.
— С Фредом.
— Ее, как обычно, переполнял смех. Что нам делать, Виктор? Как нам быть с этим бредом?
— Будемте сохранять спокойствие, Биши. Мы доставим тело в Марлоу и сообщим местным констеблям. Нам следует передать дело в их руки.
— С чего ей вздумалось топиться?
— Не знаю, так ли это.
— Вы думаете, она упала в воду по некоей жуткой случайности?
— Видите следы на шее и на теле? Ее схватили, и крепко.
Он взглянул на меня в ужасе:
— Возможно ли это? Неужто ее лишили жизни?
— Полагаю, да. Сейчас не время спорить, Биши. Мы должны действовать безотлагательно. Пойдемте. Помогите мне управиться с телом.
— Я не могу прикоснуться к ней, Виктор. Не могу.
Мисс Годвин отказалась оставаться в челноке вместе с трупом Марты, однако с помощью ее отца мне удалось положить тело в лодку. Решено было, что Биши с мистером Годвином отвезут его обратно в Марлоу, мы же с мисс Годвин вернемся в город пешком по берегу. Мы наблюдали за тем, как челнок медленно отплывал вверх по течению со своим печальным грузом. Затем мы пошли вдоль берега; сперва она молчала.
— Понимаю, это дурно с моей стороны, — сказала она наконец, — но я невольно думаю об Офелии. «Есть ива над потоком, что склоняет…» [27] Вы знаете эти строки, мистер Франкенштейн?
— Прошу вас, называйте меня Виктор.
— Пожалуй, да — с церемониями покончено. Зовите меня Мэри.
— Офелия утопилась, не правда ли?
— «И одеянья, тяжело упившись, несчастную от звуков увлекли в трясину смерти» [28]. Это слова королевы — не мои.
— Боюсь, как бы смерть Марты не оказалась чем-то другим, нежели самоубийством.
Она остановилась, охваченная приступом кашля. Казалось, она пытается что-то исторгнуть из себя. Через несколько секунд силы вернулись к ней.
— Вы хотите сказать, что ее кто-то убил?
— Полагаю, что да.
— Я знала. Знала, когда увидела ее в траве.
— Что вызвало у вас это подозрение? — Мне не терпелось услышать ее рассказ, могущий коснуться моей собственной тайны.
— Лицо у окна, — отвечала она. — Это был не сон. Не призрак. Теперь я в этом уверена. Прошлой ночью своими разъяснениями я пыталась успокоить себя — и вас. Но подобного лица я никогда прежде не видела в снах.
— Можете ли вы описать его, Мэри?
— Оно казалось смятым или, скорее, покрытым складками, будто лист бумаги, отброшенный в спешке. Глаза светились такой злобой, что я вздрагиваю и сейчас.
Мне стало ясно, что она видела существо. Он пришел в дом в Марлоу, преследуя меня и моих друзей, с целью совершить очередной акт отмщения.
— Вы должны рассказать констеблям обо всем, что видели, — сказал я. — Этого демона будут разыскивать. — У меня появилась надежда, пускай наполовину неясная, на то, что существо поймает и убьет толпа или же что его каким-либо иным способом уничтожат силы закона.
— Демона? Нет. Полагаю, то был человек, хоть и обладавший ужасной внешностью.
— Нам следует как можно скорее поговорить с констеблями. Возможно, им удастся схватить этого человека, пока он не убежал.
— Не исключено, Виктор, что он хотел убить меня. Помешал ему лишь мой крик. Но тут бедняжка Марта…
На этом она остановилась. Остаток пути мы проделали в молчании.
Глава 16
По возвращении в Марлоу мы с Мэри заметили суматоху у моста. На тропинке, спускавшейся к реке, собралась небольшая толпа. Я видел, как Биши оживленно беседует с пожилым джентльменом в потертом черном платье — как я обнаружил впоследствии, то был сторож с главной улицы. Когда мы подошли к ним, я понял, что толпа окружила тело Марты. Мистер Годвин с одним из местных констеблей, на котором были высокая шляпа и синий сюртук, стояли подле трупа, глядя на него с едва скрываемым удовольствием.
— Вы ей в глаза поглядите, мистер Уилби! — крикнула констеблю какая-то женщина из толпы. — Там-то лицо злодея и увидите.
— Вы бы и посмотрели, Сара, — отвечал он. — Вы женщина мудрая. Куда мне до вас!
— Эти предрассудки очень сильны, — шепнула мне Мэри.
В угоду констеблю Сара вышла вперед и опустилась на колени подле тела. Вглядевшись в открытые глаза Марты, она неожиданно откинула голову назад.
— Вижу нечистую силу, — сказала она.
Мистер Годвин засмеялся:
— Ну, мистер Уилби, если это нечистая сила, то вам ее не поймать.
— Трудно придется, сэр. Это уж как пить дать. Сделайте одолжение, Сара, встаньте-ка.
В толпе негромко переговаривались, не зная, принять ли вердикт женщины или поднять ее на смех. Я решил, что пора действовать, и подошел к мистеру Годвину и констеблю.
— Мисс Годвин, — начал я, — хочет сообщить вам нечто чрезвычайно важное. Вчера ночью она видела убийцу. За окном своей спальни.
— Как так? — Вид у мистера Годвина был обиженный. — Почему же Мэри не рассказала об этом мне?
— До того, как мы нашли тело Марты, сэр, никакой причины тревожить вас не было. Она думала, что это был сон.
— Где эта леди? — Мистер Уилби был крайне серьезен.
— Она беседует с мистером Шелли. Вон там.
Констебль подошел к ней, и они, вставши рядом, завели серьезный разговор. У Биши был до странности возбужденный вид; глаза его блестели, а когда он приблизился ко мне, я увидел, что лицо его покрыто едва заметным румянцем.
— Мне следовало обыскать сад, — сказал он. — Следовало схватить этого безумца, пока Марта не попалась к нему в руки.
— Мы и не подозревали, что он существует в действительности.
— Почему я не поверил Мэри?
— Она и сама себе не верила. Она сочла это видением, сном.
— Но она способна проникать взглядом в суть вещей. Она знала, что вот-вот должно произойти нечто ужасное.
— Теперь об этом уж поздно говорить. Биши, мы должны сделать все, чтобы найти убийцу.