— Полюбуйтесь на дело рук моих, — сказал я.
Он вошел, держа в руке лампу, и встал перед нами.
— Смотрите же — вот это существо. Вот что я сотворил.
— Где?
— Здесь. Перед вами.
— Здесь никого нет.
— В своем ли вы уме? Посмотрите, вот же. Подле меня. Вот он.
— Подле вас нет ничего, кроме пустого стула.
— Ничего? Я вам не верю. Я знаю, лжете.
— К чему мне лгать, Виктор?
— Чтобы обмануть меня. Предать меня. Привести меня в ярость.
— Тут ничего нет. С вами нет никакого существа. — Он подошел к моим электрическим приборам. — Все это очень печально, Виктор.
— Что вы несете? Коли так, скажите мне вот что: кто убил Гарриет и Марту?
Он внимательно посмотрел на меня.
— Я не знаю, кто их убил.
— Вот видите! Вы не знаете ответа.
— Вы жили и продолжаете жить фантазиями, Виктор. Все это вам привиделось. Вы всё придумали.
— С какой стати?
— Возможно, вам хотелось соперничать с Биши. Или с Байроном. Вы мечтали о том, чтобы возвыситься, получить власть.
— Довольно! Вы вселяете в меня отчаяние.
— Сколько зла вы могли бы совершить! — На мгновение он замолчал. — Что произошло с Фредом?
— Кто такой Фред? — шепотом спросило меня существо.
Я не знал, как отвечать. Разве мог я изъяснить, куда исчезло дитя, любившее меня? Разве мог я сказать, что тело его — в известковой яме у берега?
Полидори взглянул на меня и спросил:
— Так вы уничтожили и Фреда?
— Я сказал: довольно!
Я прыгнул на него. Я кинулся на него и уничтожил его. Нет, не я — существо разорвало его на куски голыми руками.
И мы, существо и я, побрели прочь, в мир, где взяты были стражею.
Получено мной от пациента Виктора Франкенштейна 1822 года ноября пятнадцатого дня, в среду. Подписано: Фредерик Ньюман, надзиратель Хокстонского приюта для неизлечимых душевнобольных.