Поэт, переводчик и публицист. Родился в 1966 году в Москве. Окончил кафедру геохимии ландшафтов и географии почв географического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова. Занимался в «Лаборатории первой книги» при Московской писательской организации, которой руководила Ольга Чугай. Автор четырех поэтических книг. Лауреат Григорьевской поэтической премии (2011, 3-е место). Участник поэтического проекта на Венецианской биеннале искусств (2009).
Ямбы
Я призову ямбическую силу,
гекзаметры гуртами кораблей
и варварского дольника Аттилу:
любить в седле и умирать в седле.
Пельгасты Амфибрахий и Анапест
в накидках из нестриженой козы
сражаются на зависть: двое на пять,
но ранен брат их, Дактиль, – что за напасть?
Припомним же Асклепия азы.
Наложим аккуратную повязку,
и вот уж скачет брат на трех стопах
и делится с сирвентою прованской
секретами любовных эскапад.
А в чистом поле, где закат малинов
и где немало наших полегло,
устроили парад своих манипул
элегии, чье имя легион.
Ты помнишь, как южнее всех земель,
южнее царства скатов и кальмаров
Скотт – Амундсен устроили дуэль,
как в наше время Карпов и Каспаров?
Кто двигал пешки ездовых собак,
кто выводил ладьями мотосани,
переставая чувствовать себя,
внутри себя меняясь полюсами.
По белым клеткам черных королей
влекла друг к другу сила Фарадея,
и рушились, как мачты кораблей,
лучи светила, в небе холодея.
Каспаров, Карпов. Сизые поля.
Четыре кофты на тебе надето.
Смешна победа, гибельна ничья,
но падает флажок у претендента.
Мы вышли из пещеры Торы-Боры
держась за ручки, вместе, я и ты.
Когда взойдем на Ленинские горы,
захватит дух от страшной высоты.
Что за спиною? Штольни или норы,
где жили мы, безглазые кроты.
«Когда взойдешь на Ленинские горы»…
К чертям интеллигентские понты.
Там воробьи, фольга, пивные банки,
стритрейсеры, молодожены, панки
и альмы-матер серая стена.
У парапета насладишься видом,
насквозь промокнешь, да и высоты там
особой нет. Но та, что есть – страшна.
Кричал и бился во хмелю,
выпрастываясь из пижамы:
Марина, не ходи к Кремлю,
там только мины да пожары.
Калужский кремль ему не брат
и Астраханский не товарищ.
Знамена пламени сквозят
из иноземных продавалищ.
А сын-удавленник растет
к земле, подобно сталактитам.
Глядишь, и на трехсотый год
тебя от срама защитит он.
И без того тащился наш нескорый,
но в мегафон прогавкал серафим:
«Остановите колесо Соскоры» —
и все колеса встали. Мы стоим.
Как будто бы расследуют убийство:
вода и ток уже отключены,
и из титана больше не напиться,
и не ступить на сизый грунт страны.
В нирване душно, наврано и нервно,
и лучше бы какие штукари
сорвали крышу, чтоб увидеть небо,
чтоб небо нас увидело внутри.
Россия велика для великанов.
Тут надобна гигантская рука,
чтобы ее в оправе океанов
всю очертить. Россия велика.
Для карликов Россия – маломерка:
на кухоньке два шага от стола
до плинтуса – и узенькая дверка
в прихожую. Россия так мала!
По этой ослепительной вселенной
и в этой неказистой тесноте
блуждает человек обыкновенный
и не находит меры по себе.
Давайте будем наливать по стоко,
чтоб не сидеть оглохшим в тишине.
От Лиссабона до Владивостока
трава в цвету и хвойные в огне.
А может быть, сегодня лучше сока,
достаточно бузили, разве не?
Лежит земля, как труп на полотне,
от Лиссабона до Владивостока.
Тут длинное название: Евро —
па и еще бы три-четыре слога
придумать, чтобы не было пустот.
Сюда свезем остатнее добро,
тут будет цирк, а там вон синагога —
и карта, будто пташка, оживет.
Мне снилась смерть. Мне было невтерпеж —
не невтерпеж, а невтерпеж, без точек, —
и я спросил у смерти цвета беж,
какой она мне прочит уголочек.
«Не уголок, а президентский люкс», —
ответствовало здание пустое.
Я ущипнул себя: я сплю? не сплю?
Ужели смерть – жилище для постоя?
По лестнице в манере ар-нуво
я поднимался в свой просторный нумер.
Вещала смерть: «До времени сего
никто из вас в меня еще не умер.
Ты будешь первым, и с меня скидос,
шампанское и фрукты спозаранку».
Я проглотил еще один вопрос
и вывалился в сон про Касабланку.
Неформат
Пробовали вы когда-нибудь написать пьесу вместе? Нет, не вдвоем и не втроем, а всемером-ввосьмером-вдесятером, например? Мы попробовали, и вот что получилось у магистрантов семинара драматургии Щуки и студийцев «Коровьего Брода» Бауманского университета. Да, перед вами коллективный труд. Вроде бы каждый рассказал отдельную историю, но все они объединены не только местом действия. Высказывание, которое возникает в общем тексте, – шире каждого из эпизодов.
Он и Она – вечная тема. Но любовный конфликт сегодня – как его видят молодые авторы? Вот так…
СтоликиПьеса
Официантка сидит за барной стойкой, уставшая, пьет кофе. Бармен протирает бокалы.
Бармен. После смены – домой?
Официантка. Слушать, как за стенкой опять ругаются соседи, толкаться на кухне вместе со всем этажом в борьбе за конфорку и чайник, давить тараканов и стоять в очереди в душ? Зачем?
Бармен. Ты устала.
Официантка. Пары только послезавтра, еще успею выспаться.
Бармен. А я на этой неделе в субботу учусь, но, как видишь, меня это не волнует.
Официантка. Ну, молодец, возьми с полки пирожок. Не волнует его.
Бармен. Чем больше чаевых, тем больше будет возможностей. Сама знаешь.
Официантка. Ну-ну. Накопишь ты, конечно.
Бармен. Есть какие-то другие варианты?
Официантка. Я просто не понимаю. Ты программист, а я госуправленец. Что мы вообще здесь делаем?
Бармен. Мы же только учимся.
Официантка. Ну ладно я, второй курс, мне еще рано управлять. Пока только мной управляют. Но тебе кто мешает?
Мужчина за столиком машет рукой.
Бармен. Посетители мешают.
История первая. Любовник(Марина Пескова)
За столиком сидит Валя, ей 25 лет. Она заметно нервничает, то и дело теребит салфетку на столе и поглядывает в сторону входа в кафе. Заходит Андрей, ему 35 лет, выглядит он слегка уставшим, волосы взъерошены, на лице – трехдневная небритость. Он разговаривает по телефону. В течение всей сценки он периодически будет отвлекаться на телефон. Андрей обводит взглядом кафе, Валя машет ему рукой. Он, замечая, машет в ответ и подходит к столику. Усаживается напротив.
Андрей (разговаривает по телефону).
Конечно, Вадим Петрович. Завтра же товар будет у вас. Мои орлы все сделают в лучшем виде… Я разберусь, кто вам нахамил. Будет наказан, не сомневайтесь. До связи.
Отключает телефон. Смотрит на Валю. Она молча смотрит на него.
Андрей. Ну что ты так смотришь на меня.
Я еле вырвался к тебе. У малого зубы режутся, уже три ночи подряд по паре часов поспать удается. Клиенты разрывают на части.
Серега вон нарвался на блатного, придется скидку на товар предоставить, чтобы по стенке не размазал.
Валя (тихо). Я все понимаю.
Андрей (качает головой). Ты все понимаешь…
Замечает, что на столе стоит чашка кофе и десерт. Андрей улыбается Вале.
Андрей (интонации становятся нежнее).
Ой, Валя, двойной эспрессо и чизкейк!
Валя (также тихо). Ну да.
Андрей. Прости, я последнее время мало внимания тебе уделяю.
Валя (согласно кивает). Ничего страшного.
Андрей делает глоток кофе и зажмуривается от удовольствия.
Андрей. Кайф! В меня вливается жизнь.
Валя (оживляясь). Я недавно нарыла интересное кафе – «Кофейный алкоголик» называется. Не слышал?
Андрей отрицательно мотает головой.
Валя. Там очень мило. Приватные кабинетики, вместо обычных стульев – мешки-пуфы, знаешь, такие…
Андрей (перебивает). Конечно, знаю, старшому такие покупал.
Валя. Ну вот, и там кофе подают, такого нигде не пробовала. Даже из кедровых орешков есть. Давай как-нибудь сходим туда?!
Андрей (нежно улыбается). Почему бы и нет? Сходим.
Валя (воодушевленней. В следующий четверг сможешь? Я закажу столик, туда так просто не попадешь, надо заказывать заранее.
Андрей. Валь, не гони коней. В ближайшее время не смогу.
Улыбка сходит о лица Вали.
Валя (грустно). Понятно.
Андрей. Ну что тебе понятно?
У него снова звонит телефон.
Андрей (в трубку). Алло… Да… Конечно, можно… Памперсы уже купил, в багажнике лежат. И это тоже купил. Не забудь напомнить, чтобы забрал… Давай об этом вечером, у меня сейчас совещание… Что значит – опять? Слушай, не начинай. Пока.
Андрей отключает телефон.
Валя нервно теребит салфетку.
Андрей. Сама видишь, какой дурдом.
Валя. Вижу.
Андрей (берет ее руку в свою). Понимаю, что в последнее время веду себя как последняя скотина по отношению к тебе.
Валя. Андрей, все нормально. Много дел, я правда понимаю.
Андрей. Расскажи, что у тебя нового на работе?
Валя. К нам новый начальник рекламного отдела пришел.
Андрей (игриво). Молодой и симпатичный? Валя (смущенно). Ну да…
Андрей. Валя?
Звонок телефона.
Андрей. Да чтоб тебя. (Отвечает) Алло… Что? Какой на хрен телевизор? (Отключает) Задолбали навязывать свой ненавязчивый сервис.
Так что новый начальник?
Валя. Да ничего особенного. Забудь.
Андрей. Кстати, у меня через месяц командировка намечается в Смоленск. С десятого по пятнадцатое.
Валя. У меня сейчас проект очень важный. Возможно повышение.
Андрей. Наверное, новый рекламщик помогать будет?
Валя. Как ты догадался? Проект совместный. Его идея была.
Андрей (через паузу). Ты точно мне ничего рассказать не хочешь?
Валя. Что ты имеешь в виду?
Андрей. Я не знаю.
Валя. Ну… У нас корпоратив на работе был. Я сначала идти-то не хотела, а потом подумала, что не хочу дома в одиночестве сидеть. И пошла…
Андрей. И?
Валя. Выпила лишнего.
Андрей. И? Продолжай смелее.
Валя. Мы танцевали, смеялись… Хорошо так и свободно себя чувствовали вместе…
Звонит телефон.
Андрей (грубо). Алло! Серег, иди на хер.
Отключает телефон.
Валя. Костик поцеловал меня.
Андрей. Костик, значит.
Валя. Ну, новенький.
Андрей. Что дальше?
Валя (смущенно). Ничего.
Андрей. Зачем мне тогда об этом знать?
Валя. Так ты сам спросил.
Андрей. Да ты вела себя так, что попробуй не спроси.
Валя. Я боялась, что будешь злиться.
Андрей. Ничего приятного в этом, конечно, нет.
Андрей доедает чизнейк.
Андрей. А ты чизкейк делаешь вкуснее. Этот слишком сладкий.
Валя. Давно уже не готовила.
Андрей. Почему?
Валя (пожимает плечами). Для себя не хочется, а тебя нет.
Андрей (с игривыми нотками в голосе).
У тебя на кухне на столе я бы помог приготовить сногсшибательный чизкейк.
Валя (рассмеявшись). В прошлый раз после твоей помощи я полдня кухню оттирала.
Андрей (понизив голос). Валь, я соскучился. Может, помиримся в туалете?
Валя (неуверенно). Не знаю… Сегодня неудобно…
Андрей. Всегда было удобно, что сейчас случилось?
Валя. Месячные у меня.
Андрей (подозрительно). Это единственная причина?
Валя. Андрей…
Андрей. Ну?
Валя. Костик замуж зовет…
Андрей. Вот так сразу?
Валя. Не совсем сразу…
Андрей. И ты согласилась?
Валя. Я думаю…
Андрей (раздраженно). Думаешь? А знаешь, что я думаю?
Валя. Нет…
Андрей. Соглашайся, Валь.
Валя. Андрей, зачем ты так?
Андрей. Как так?
Звонит телефон. Андрей смотрит на экран.
Андрей. Побегу я, пока ты думаешь. Алло?
Он уходит, разговаривая по телефону. Валя плачет. Долго копается в сумочке. Достает телефон, звонит.
Валя. Алло? Костя? Да, это я… Нет, сегодня занята. Кость, я звоню сказать, что подумала… Прости, но мой ответ – нет. Прости…
Кладет трубку. Плачет.
Бармен (официантке). Ты вообще понятия не имеешь, как сейчас сложно пробиться. Тем более с этими дурацкими коворкингами, когда платишь непонятно за что, сидишь, как придурок, целый день с ноутом и делаешь вид, что вы суперкоманда.
Официантка. Зачем коворкинг? Сиди дома и программируй на здоровье, у тебя хотя бы он есть. На кухне с чайком и печенькой создавай приложения какие-нибудь, ты же любишь играть, так придумай свою игру, продай и заработай с этого. Что тут такого сложного?
Бармен. Кому моя игра на хрен сдалась? Нужен заказчик, в пустоту делать нет смысла.
Официантка. Так найди!
Бармен. Как? Все по блату… Официантка. Фриланс, нытик.
История вторая. Бред сивой кобылы(Елизавета Мартынова)
За столиком сидят Парень и Девушка – лет двадцати двух.
Парень. Знаешь, я бы хотел…
Девушка. Я тоже…
Парень. Мы с тобой уже давно вместе…
Девушка. Да, слишком…
Парень. Наши отношения…
Девушка. Как кратер вулкана.
Парень. В смысле – страстные?
Девушка. И гневные.
Парень. Да, всякое бывает.
Девушка. Частенько…
Парень. Мы друг друга не понимаем…
Девушка…И не слышим.
Парень. Но все же, если кто-то из нас…
Девушка. Что вполне вероятно…
Парень. Будет далеко…
Девушка. Насколько это возможно…
Парень. То второй поддержит…
Девушка. Эту идею.
Парень. Что?
Девушка. О, ничего, продолжай. Что ты хотел сказать?
Парень. Нет, давай сначала ты.
Девушка. Давай вместе.
Парень. Ну, хорошо. В общем, я…
Девушка. Я должна сказать, что… Парень. Я хочу жениться на тебе.
Девушка (одновременно с ним).
Я хочу расстаться с тобой.
Пауза.
Парень. Что?
Девушка. Что?.. Но ты же…
Парень. Не показывал намерений.
А ты даже не…
Девушка. Не подавала виду, что что-то не так. Но как же Маша?
Парень. Давно в прошлом. А Миша?
Девушка. Сделал мне предложение и ждет ответа.
Пауза.
Парень. Как ты могла? Я так…
Девушка. Ты долго тянул, что терпение лопнуло. Ведь ты постоянно…
Парень. Был занят на работе, чтобы обеспечить наше будущее.
Девушка. И никогда не обращал внимания на то…
Парень. Что ты занята другим!
Девушка. Этого бы не случилось, если…
Парень. Я был бы умнее.
Девушка. Внимательнее.
Парень. Замечал, что…
Девушка. Я скучаю без тебя.
Парень. Что ты могла быть такой…
Девушка. Чуткой и нежной. А ты всегда думал только…
Парень. О будущем с тобой.
Девушка. Ты никогда не ценил…
Парень. Свое свободное время и бежал при первой возможности к тебе.
Девушка. Да ты никогда не любил…
Парень. Себя.
Девушка. То есть на меня тебе…
Парень. Слишком долгое время было не все равно.
Девушка. Знаешь что? Я не заслуживаю такого…
Парень. Хорошего отношения.
Молчание.
Парень. Но может, все-таки…
Девушка. Что-то…
Парень. Можно…
Девушка. Исправить…
Парень. Если мы…
Девушка. Начнем сначала…
Парень. Разойдемся.
Девушка. Что? Да иди ты.
Начинает собираться.
Парень. Постой! А ты и Миша – это…
Девушка. Сам как думаешь? (Останавливается) А ты и впрямь…
Парень. Всегда хотел как лучше.
Пауза.
Девушка. Ты, пожалуйста…
Парень. Прости меня. Давай попробуем…
Девушка. Забыть все обиды и…
Парень. Уделять друг другу…
Девушка. Больше внимания.
Садится обратно.
Парень. Кстати… (Достает кольца) Это тебе. Девушка (вдруг подглядывает в тетрадку, лежащую перед ней на столе).
Какое красивое.
Парень. Это означает…
Девушка. Да!
Молчание.
Девушка. Нет, это не пьеса, а бред сивой кобылы. За что нам все это?
Парень. За деньги, дорогая.
Девушка. Это перевод или наша?
Парень. Какой нормальный мужчина простил бы ее?
Девушка. Что? Да какая нормальная женщина осталась бы с таким мямлей!
Парень. Ну, знаешь ли… Тебя насильно в проект никто не тащил! Откажись, я Светку позову.
Девушка. А! Я так и знала, что все дело в Светке! Ты с ней хочешь репетировать.
Парень. Мне все равно, с кем репетировать!
Мне четкость нужна и бабки!
Девушка. Сказал бы сразу, что хочешь со Светкой!
Поднимается и уходит. Парень с досадой идет за ней.
Парень. Нет, я знал, что работу с личной жизнью мешать нельзя! Дурак, что согласился!
Девушка. Это я полная дура!
Удаляются, переругиваясь.
Бармен (Официантке). Я – нытик? Сама тут развела: «Не хочу в общагу, там так тухло!» А я что, разорваться должен? Ну уж извини, что мне чаевые не пятитысячными дают.
Официантка. Ой, все. Я поняла.
Бармен. Что – все? Что ты поняла?
Официантка. Живи в свое удовольствие с родителями, сколько влезет. Никаких забот! Так и будешь вечно в этой дыре.
Бармен. Не городи чушь. Просто мне нужно время. Вот так вот с ничего…
Официантка. Да-да. Есть миллион курсов, если тебе основного образования мало.
Бармен. Они платные.
Официантка. Ютуб смотреть пробовал?
Бармен. Я сам разберусь, как мне зарабатывать, понятно? Не нравится – не мои проблемы.
Официантка (остолбенев). Не твои проблемы?
(Встает, готова заплакать, убегает в подсобное помещение)
Бармен. Лен, подожди, я не то хотел сказать…
История третья. Барсик(Александр Тюжин)
Антон (около 30 лет) и Светлана (25–27 лет) сидят за столиком. Антон с аппетитом ест, запивает пивом, Светлана пьет фреш, молчит и внимательно смотрит на Антона.
Антон. Все нормально?
Светлана. Нормально?
Антон. А что не так?
Светлана. Барсик.
Антон. Что с ним? Опять колики?
Светлана. Вот именно.
Антон. Да что ж такое? Бедный кот.
Светлана. Вот именно.
Антон. Атоксилом поила?
Светлана. Поила.
Антон. В какой пропорции?
Светлана. Ты издеваешься?
Антон. Одна четвертая таблетки на тридцать кубиков воды?
Светлана. Да, черт возьми!
Антон. Ну, что ты ругаешься? Он просто и так с тяжелой судьбой, а тут еще и эти болячки бесконечные. Светлана. Вот именно. Бесконечные.
Антон. Да что ты заладила как попугай. Светлана. Это я заладила?
Антон. Ну, не я же. Вот именно, вот именно. Ты, кстати, как себя чувствуешь?
Мне кажется, ты побледнела. Живот не болит? Может, поешь все-таки?
Светлана. Ну надо же, в кои-то веки ты на меня обратил внимание.
Антон. Да что не так? Хватит ерничать. Светлана. Антон, сегодня какое число?
Антон. Двадцатое. А что?
Светлана. Ты не догадываешься?
Антон. Нет. Подожди… годовщина?
Светлана. Какая годовщина?
Антон. Наша.
Светлана. Она в июле.
Антон. Ну да, четвертого, я помню. Светлана. Семнадцатого.
Антон. То есть да. Семнадцатого.
Светлана. Антон.
Антон. Что?
Светлана. Третьего числа ты привез мне Барсика на неделю, даже на пять дней.
Антон. Ну да.
Светлана. А сегодня двадцатое.
Антон. Свет, ну ты же видишь сама, я зашиваюсь. Завтра опять в рейс. В Тобольск поедем.
Светлана. Ты стал много работать.
Антон. Это плохо?
Светлана. Может, ты не по работе ездишь?
Антон. А куда? К любовнице? Светлана. Я этого не говорила.
Антон. Но имела в виду.
Светлана. Нет. Просто это нехорошо. Сбагрил на меня Барсика.
Антон. Я сбагрил? Разве это не ты сказала: давай спасем котика, посмотри, какой он несчастный?
Светлана. Я не думала, что он всю дорогу будет болеть. То лишай, то глисты, то колики. Вредный, наверное, весь в хозяина.
Антон. У меня он болел значительно реже. Светлана. Ну конечно, дело во мне. Только я с ним стала такая нервная. Сплю плохо, а он еще храпит, совсем как ты.
Антон. Поэтому мы и спим в разных квартирах. Да?
Светлана. А еще он царапается.
Антон. А это уже как ты.
Светлана. Не смешно. И еще я не уверена, но, кажется, у меня начинается аллергия на кошачью шерсть. Глаза чешутся и руки…
Антон. Не выдумывай.
Светлана. Я сказала, что не уверена. И потом, мы стали реже видеться…
Антон. А сейчас мы что делаем?
Светлана. Потому что я тебя сюда вытащила. Антон. Да, и бросила страдающего котика?
Светлана. Что? Я бросила? Да я вообще ни на шаг от него не отхожу. То температуру ему мерю, то уши промываю, то массаж делаю. Я сама не помню, когда в последний раз на массаж ходила.
Антон. Так сходи, в чем проблема?
Светлана. Да я как привязанная. На выходных девчонки в караоке позвали – я не пошла, потому что Барсик объелся корма и облевал полквартиры.
Антон. А вот не надо его было перекармливать.
Светлана. То есть ты сейчас его жалеешь? Мужская солидарность?
Антон. При чем тут?.. Просто ты…
Светлана. Что я? Ну?
Антон. Да ничего.
Светлана. Ну, давай, давай, договаривай. Я даже за котом присмотреть не могу?
Антон. Я этого не говорил.
Светлана. Но имел в виду.
Антон. Да ничего я не имел. Я не знаю, что не так, Света. Все не так. Или все нормально.
Светлана. Я целый вечер квартиру отмывала. Хоть бы пришел, помог.
Антон. Я спросил: мне прийти? Ты послала меня куда подальше.
Светлана. Правильно, потому что ты в своем гараже торчал.
Антон. Я не просто так торчал. Я машину ремонтировал.
Светлана. Да ты со своей машины пылинки готов сдувать. Дороже всего на свете тебе. Носишься с ней…
Антон. Я вообще-то благодаря ей деньги зарабатываю.
Светлана. А может, ты не в гараже был?
Антон. А где?
Светлана. В Караганде…
Антон. У любовницы, что ли?
Светлана. Если бы у любовницы, Тоша, если бы… Я, может, даже зауважала бы тебя. А ты ж наверняка пиво свое посасывал где-нибудь в баре или на стадионе.
Антон. Чего? Да ты сама вечно пропадаешь где-то. То на выставке, то в музеях, то с подружками в караоке, то на фитнесах своих.
Светлана. Да я, между прочим, ради тебя же стараюсь. Фигуру поддерживаю, интеллектуально развиваюсь.
Антон. А мне, может, и не нужны музеи эти!
Светлана. Вот именно. Тебе ни черта не нужно, кроме машины своей, гаража и пивасика. Подожди, а может, ты специально?
Антон. Что специально?
Светлана. Кота своего притащил. Антон. В смысле?
Светлана. Чтобы я с ним дома сидела.
Антон. Нет, конечно. У тебе паранойя.
Светлана. А, ну да, у меня паранойя, зато ты живешь в свое удовольствие. Пузо отрастил, как у Барсика своего, еще больше.
Антон. Ах, ну извините, что мы на фитнес с Барсиком не ходим.
Светлана. При чем тут Барсик? Ты простой, как три копейки.
Антон. И что?
Светлана. Даже имя нормальное коту придумать не мог. Барсик… Банальщина.
Антон. Зато ты чересчур сложная. В вечном поиске, сама себя понять не можешь. Хочу на такие курсы, нет, на другие. Буду блогером, нет, дизайнером, нет, флористом, нет, кинокритиком.
Светлана. Тебе жалко?
Антон. А кто за твои курсы платит?
Светлана. Мелочная скотина, вот ты кто! Алкаш, гопник, зануда!
Антон. Истеричка!
Светлана. Ненормальный!
Антон. Сама ты долбанутая. Тебе не то что кота, тебе куклу доверить нельзя. Ты и ее угробишь, или потеряешь, или еще чего!
Светлана. Это я угроблю?
Антон. Ты!
Светлана. Я угроблю?
Антон. Да ты, ты!
Светлана. Ах ты! Свинья. (Вскакивает, набрасывается на Антона.)
Антон ловит Светлану, та визжит, кусается, царапается. Антон прижимает ее к себе, целует. Светлана сопротивляется, но постепенно успокаивается, принимается активно целовать Антона в ответ. Наконец оба отлепляются друг от друга, не могут отдышаться.
Антон. Нормально. Такой ты мне больше нравишься.
Светлана. Ты мне тоже.
Антон. Ну что, к тебе? (Улыбается?)
У Светланы звонит телефон, она отвечает на звонок.
Светлана. Да… Что? Твою мать! Уже лечу, спасибо.
Антон. Что случилось?
Светлана. Потоп. Соседи снизу – говорят, вы нас топите. (Вздыхает?) Новый ремонт… Только этого не хватало.
Антон. А Барсик?
Светлана. Что ты на меня смотришь? Плавает, наверное. Или в водолаза играет. Хоть сам помоется.
Антон. Светка, ну ты даешь…
Светлана. Да что я-то? Может, трубы прорвало. Я вроде все краны закрыла.
Антон. Вроде? Ну вот, и какие тут дети? Тоже так плавать будут?
Светлана. Какие дети?
Антон. Наши. Будущие.
Светлана. А ты, что ли, детей хочешь?
Антон. А ты нет?
Светлана. Со мной?
Антон. С тобой, конечно. Не с Барсиком же. Светлана. Хочу (страстно целует Антона).
Антон (прервав поцелуи). Стоп-стоп-стоп. А потоп?
Светлана. Точно. Поехали.
Светлана хватает Антона за руку, и они убегают.
Бармен и Официантка выходят из подсобки.
Официантка. Ой! Миш!
Бармен. Не понял, молодые люди. Э! А счет? Вы куда? Остановитесь? А счет? Да что ж такое…
Бежит за ними, через минуту возвращается.
Официантка. Догнал?
Бармен. Да. (Показывает деньги) Чуть не влетели мы с тобой! Они забыли… Светятся, как две лампочки. Любовь, блин.
Официантка. Завидуешь?
Бармен. Чему?
Официантка. Что забываться не умеешь.
Бармен. Ты намекаешь, что мы давно не оставались тут после работы? Но ты же сама…
Официантку зовут к столику. Она уходит.
История четвертая. Планы на пятницу(Иван Шипнигов)
Кафе. Парень и Девушка сидят за столиком.
У каждого – кофе и штрудель. Он читает ей со своего телефона.
Он. Ну вот, смотри – я же тебе писал в четверг на той неделе, в шесть вечера: «Какие планы на вечер пятницы?»
Она. В четверг – это слишком поздно.
Он. Почему поздно?
Она. Ну, ты бы еще спросил, какие у меня планы на вечер пятницы вечером в пятницу.
Он. Это было бы спонтанно.
Она. Это было бы дебильно.
Он. То есть… ты не ответила, потому что мой вопрос был «дебильный»?
Она. Ну да… Извини! Нет, это был бы нормальный вопрос, если бы ты задал его, например, в понедельник. Или хотя бы во вторник.
Он. Утром?
Она. Да и вечером было бы нормально.
Он. И ты бы тогда ответила, что планы – провести вечер со мной?
Она. Какой вечер?
Он. Пятницы.
Она. Какой пятницы?
Он. Той.
Она. Подожди… Для меня это слишком быстро.
Он. Повторить помедленнее?
Она. Да нет… Мне нужно было узнать тебя получше… немного привыкнуть к тебе…
Он. Но сейчас же ты пришла?
Она. Ну да… Немного привыкла. И пришла. Он. Но мы же с тех пор и не общались.
До вчерашнего вечера.
Она. Я и привыкла. Пока мы не общались. Представляла наше первое свидание… выбирала, что надеть… пойми, девушке для этого нужно время. Поэтому я и не ответила.
Он. И поэтому ты сейчас в кроссах, джинсах и толстовке? Долго выбирала?
Она. Да… Обычно я предпочитаю женственный кэжуал. Сама для себя я ношу юбки, платья, босоножки. А для тебя решила одеться как-то иначе. Удивить тебя.
Он. Я польщен… Но почему ты не отвечала потом? Я писал тебе всю неделю.
Она. Я удаляла твои сообщения, не читая.
Он. Почему???
Она. Мне было обидно, что ты мне не написал.
Он. Но я же писал!!!
Она. Не написал сразу после того, как я не ответила в четверг про вечер пятницы. Не спросил, например, какие у меня планы на вечер воскресенья.
Он. А это не было бы «дебильно»?
Она. Нет, это было бы нормально.
Я ждала… ждала и писала тебе…
Он. Писала?!
Она. Конечно. Много писала. Но не отправляла. Сохраняла в черновиках.
Он. Зачем?!
Она. Чтобы потом, когда у нас ничего не получилось бы, перечитывать серыми холодными ноябрьскими вечерами… надеть шерстяные гетры… сварить какао… закутаться в плед и перечитывать… и грустить.
Он. Я уже ничего не понимаю…
Она. Но мы встретились. И это главное. Расскажи, что ты мне писал потом? Так интересно!
Он. То, что ты удаляла, не читая?
Она. Да!
Он. О-окей… В пятницу, тоже в шесть часов, после работы… Я написал: «Ты молчишь и, видимо, не хочешь больше общаться. Но я не могу перестать думать о тебе».
Она. Прекрасно.
Он. Потом… «Давай забухаем? Вискаря почти полная канистра…» Так, это не тебе, извини. Соседние чаты, на «д» – Данила…
Она. Чудесно.
Он. Так… Потом, в ту же пятницу, я еще тебе писал… Нет, это неинтересно.
Она. Интересно!
Он. Ну, мы же с Данилой забухали… вот это правда было дебильно…
Она. Нормально!
Он. «Перестал думать о тебе».
Она. Хорошо.
Он. «Но не могу тебя забыть».
Она. Прекрасно.
Он. «Смог тебя забыть».
Она. Интересно.
Он. Все, правда, дальше там жесть. Значит, в субботу, после обеда… «Прости за вчерашнее, перебрали немного с другом. Больше такого не повторится».
Она. Нормально. В воскресенье?
Он. А почему я один? Прочитай мне тоже, что ты писала.
Она. Я же не отправляла.
Он. Ну, вот сейчас как бы и отправляй.
Она. Я не буду.
Он. Я тоже тогда не буду.
Она. Ок. Он. Ок.
Молчат.
Она. Хорошо. Вчера…
Он. Нет, с того четверга.
Она. Знаешь, наверное, мне пора.
Он. Хорошо, мне тоже. Молодой человек, можно нам счет?
Снова сидят молча в ожидании официантки, смотрят в столик. Вертят в руках телефоны.
Неожиданно и одновременно выхватывают телефоны друг друга, пытаются вернуть свой и не отдать чужой. Подходит Официантка.
Он. Извините, нам не нужно счет… мы еще?..
Она. Посидим, да.
Он. Итак, на чем мы остановились?
Пятница, где у нас пятница…
Она. Отдай телефон.
Он. Не отдам. Пятница…
Она встает, пытается отобрать телефон, он не отдает. Снова подходит официант.
Он. У нас все в порядке! Мы с моей девушкой немножко играем.
Она. С каких это пор я «твоя девушка»?!
Он. А вот с той пятницы, кажется…
«Я бы очень хотела провести вечер пятницы с тобой, но мой Гуф болеет, я должна быть с ним». В смысле – «твой Гуф»? Он же умер.
Она. Ха-ха-ха, какой свежий прикол.
Гуф – это мой кот.
Он. И как он?
Она. Слава богу, не умер.
Он. Почему ты назвала кота Гуф?
Она. Ты реально сейчас хочешь об этом поговорить? Отдай телефон.
Он. Сейчас прочитаю все и отдам.
Суббота: «Гуфу лучше, спасибо, что спросил. Надеюсь, и ты жив после вчерашнего». Как трогательно!
Она. Да, а что у нас в воскресенье?
Он. Да, а что у нас в воскресенье?
Начинают по очереди издевательским тоном зачитывать сообщения друг друга.
Она. Воскресенье… «Я написал твое имя на сигарете, чтобы выкурить ее и забыть тебя, но понял, что дышу тобой». Ты, я смотрю, просто специалист по баянам!
Он. А ты специалист… ка, так ведь теперь надо говорить? Специалистка по ванили. «Смотрю, как одна тучка убегает от другой на сером холодном ноябрьском небе, и кажется, что это мы с тобой убегаем от счастья. Зачем?..» У тебя в инете, наверное, одни гетры, какао, плед? Кстати, представил, что если на тебе правда одни гетры…
Она. Ха-ха-ха, «вашей маме зять не нужен?». Зато ты, по ходу, еще и алкаш. Потому что понедельник… «Мне хорошо оттого, что я думаю о тебе…» – это вы в субботу с Данилой, наверное, продолжили; «…но плохо от осознания, что ты не думаешь обо мне». И в воскресенье, значит, еще добавили. И вот в понедельник плохо. Алкаш! Отдай телефон!
Он. Угу… Понедельник: «Грела для Гуфа молоко и представляла, что делаю это для тебя». Я снова польщен!.. Второй раз за вечер я просто офигеть как польщен!!!
Она. Вто-о-орник… «Почему, если не хочешь общаться, просто не сказать об этом?»
Он. Вторник! «Зачем было сначала писать, а потом пропадать?»
Она. Среда-а-а-а… «У нас с Данилой все хорошо. Вискаря еще полканистры. Забыл, как тебя зовут». Ну, я же говорю – алкаш.
Он. Среда! «У нас с Гуфом все хорошо, делаю ему компрессы. Спасибо, что поинтересовался». Мне кажется, реальный Гуф с тобой бы уже реально умер.
Она. Читай четверг.
Он. Зачем читать четверг?
Молча и напряженно смотрят друг другу в глаза.
Она. Телефон отдай.
Он. Давай…
Она…Вместе.
Медленно встают из-за столика, делают шаг друг к другу, протягивают телефоны, сближаясь лицами. Взявшись каждый за свой телефон, но не отпуская чужой, начинают целоваться.
Он (прерывая поцелуи). Так какие планы на вечер пятницы?
Она (продолжая поцелуй, не отвечает Сергею).
Бармен усаживает Официантку возле стойки.
Бармен. Подожди, посиди, пока никто не дергает, давай я тебе кофе сделаю! Карамельный латте, твой любимый.
Официантка. От сладкого толстеют.
Бармен. Я могу на соевом сделать. Пожалуйста, присядь.
Официантка со вздохом опускается в кресло. Бармен протягивает ей кофе.
Бармен. Прости. Я тебя услышал. Постараюсь что-то найти. Я сейчас работаю над портфолио.
Официантка. Не знаю, над чем ты там работаешь. Мы видимся только здесь.
Бармен. Учеба, домашка, смены не всегда совпадают. Это же не от меня зависит.
Официантка. Я после пар тебя всегда жду.
А ты вечно со своими одногруппниками тусуешься без меня.
Бармен. Ты все равно там никого не знаешь. Сама говорила, что в чужой компании тебе некомфортно.
Официантка хочет ответить, но ее зовут к столику.
История пятая. Сервис(Дмитрий Ретих)
Он и Она сидят за столиком.
Она. Уже десять минут ждем.
Он. Семь.
Она. Ты сказал, тут нормальный сервис.
Он. Нормальный сервис.
Она. Десять минут ждем.
Он. Восемь.
Она. Через две минуты я уйду.
Он пытается встать.
Она. Ты куда?
Он. Пойду потороплю.
Она. Сиди. Пусть сами торопятся.
Он (садится). Ну, тогда ты тоже потерпи.
Она. Нет, я сказала, через две минуты я уйду. Сами виноваты.
Он. Может, лучше я потороплю.
Она. Это их работа, а не твоя.
Он. Просто я не хочу уходить.
Она. Оставайся, я не заставляю.
Он. Но мы же хотели вместе посидеть.
Она. В другой раз посидим.
Он. Ладно.
Она. И в другом месте.
Он. Сама выберешь.
Она. Минуту еще жду.
Он. Если ты уйдешь, я тоже уйду.
Она. Оставайся. Тебя же все устраивает.
Он. А что я тут один буду делать?
Мы же вдвоем хотели посидеть.
Она. Ну, посидишь один.
Он. Да не хочу я один.
Она. Ну, видишь – не получается посидеть.
Он. Потерпи немного, и все будет. Тоже, знаешь ли, некрасиво – сделать заказ и уйти.
Она. Ты же остаешься?
Он. Не останусь я один. Что я тут буду один сидеть?
Она. Десять минут прошло уже. Еще минуту жду… Видишь, я даю им шанс исправиться.
Он. Зачем так строго? Что они тебе сделали?
Она. Просто ты сказал, что тут нормальный сервис.
Он. Нормальный сервис.
Она. Но тут не нормальный сервис.
Он. Обычный сервис. Везде так.
Она. Ну, посмотри получше…
Он. Что?
Она. Посмотри вокруг.
Он. Ну что?.. Как и везде.
Она. Чувствуешь запах?
Он. Какой?
Она. Посмотри, какая безвкусица.
Он. А что? Цвета не сочетаются или что? Объясни.
Она. Ты просто начинаешь защищать.
Он. Что защищать? Место? Да это обычное место. Мы же не жить тут собрались.
Она. И что – сидеть мучиться?
Он. Зачем сразу мучиться? Спокойно сидеть.
Она. А я не хочу спокойно сидеть.
Я не могу спокойно сидеть, если мне не нравится.
Он. Можем пойти в другое место.
Она. Надо было сразу в другое место.
Он. Откуда мне знать, что ты тут не захочешь?
Она. Можно было разные варианты рассмотреть.
Он. Полчаса посидеть – какая разница где?
Она. Тебе без разницы, а мне есть разница. Тут ужасный сервис.
Он. Обычный сервис. Это просто кафе.
Она (встает). Ладно, я пошла.
Он. Ты серьезно?
Она. Конечно, я же сказала.
Он (встает). Я тоже.
Она. Сиди, тебе же все нравится.
Он. Я не сказал, что мне нравится.
Не лучше, не хуже. Терпимо.
Она. «Терпимо»? Вот терпимо – это уже никуда не годится. Терпимо – это хуже некуда.
Он. Ну, я не в том смысле, что сидеть и терпеть. Я в том смысле, что ничего страшного.
Она. Если тебе «ничего страшного», то оставайся.
Он. Я думал, вместе посидим. Может, тогда завтра посидим?
Она. Только не здесь.
Он. Понятно, что не здесь.
Она (садится). Может, проблема в том, что тебе все равно, где сидеть?
Он (садится). Ну, в каком-то смысле мне все равно, где сидеть, но если тебе не все равно, давай сидеть там, где тебе нравится.
Она. А почему я должна принимать решение?
Он. Потому, что тебе тут не нравится.
Ты хочешь сидеть в другом месте.
Она. Но тебе же тут нравится.
Он. Я не говорил, что мне тут нравится.
Она. Почему ты не можешь принять решение?
Он. Я принял решение. В следующий раз мы пойдем в другое место.
Она. Ты просто повторяешь то, что я тебе говорю.
Он. Тебе это не нравится?
Она. Нет, конечно.
Он. Ладно, тогда я останусь, а ты можешь идти.
Она. А почему это ты принимаешь за меня решение?
Он. Ладно, я остаюсь, а ты поступай как хочешь.
Она. И тебе все равно? Если я уйду, тебе будет все равно?
Он. Нет, мне не будет все равно. Я буду расстроен.
Она. Что-то не верится.
Он. Твое право, можешь не верить.
Она. Ты почему грубишь?
Он. Я грублю?
Она. Ты почему нахмурился?
Он. Да потому что! (Паузад) Пятнадцать минут.
Она. Я же говорила, про нас забыли. Ужасный сервис.
Он. Не то слово, отвратительный. (Встает.) Пойдем.
Она. Не-а, я им сейчас все выскажу.
Он (бросает на стол деньги). Да не надо, пойдем.
Она. Сядь. Мы тут с тобой чуть не разругались по их вине, пусть огребают.
Он. Только без мата, прошу тебя…
Она. Это как пойдет. Поддержишь меня?
Он (садится). Да, конечно.
Она. Мы тут чуть не разругались из-за этого ужасного сервиса. Понимаешь?
Он. Да, отвратительный сервис.
Она. Я тут даже готова три часа просидеть, пока не подойдут. Буду сидеть весь день, если понадобится.
Ты со мной?
Он. Конечно, я не спешу.
Она. Мне так нравится, когда мы с тобой на одной волне.
Он. Мне тоже… Так, официантка идет… Спокойно сидим, делаем вид, что беседуем…
Она. Сейчас я ее разнесу в щепки…
Официантка подходит, ставит перед ними заказ.
Официантка. Приношу извинения. Много заказов. В качестве компенсации за ожидание – два пирожных. Позволите?
Она ставит перед ними дополнительные пирожные. Они молчат, переглядываются. Официантка улыбается им и уходит.
История шестая. Переезд(Наталья Рубцова)
Она (лет 35–40) сидит в кафе, перед ней разложены бумаги. Он (лет 35–40) появляется с объемной папкой для бумаг.
Она. Я все собрала. Осталось сделать копию паспорта. Дома как назло картридж накрылся – но, надеюсь, сейчас в визовом центре что-то найду.
Он. У тебя чего-то не хватает из документов? Вот это новость.
Она. Слушай, я тоже не робот. Точнее, тут даже причина не во мне – говорю же, картридж.
Он. Нет, это правда стоит отметить.
Она. Рада, что тебя это веселит.
А что у тебя с подготовкой?
Он. Ну… я сделал все, что ты просила на детей – нотариальные согласия на выезд на три года.
Она. И все? В этой большой папке всего две бумажки?
Он (мнется). Ну, там разные бумажки, кроме этих.
Она. А что с жильем?
Он. Я думал, что жилье ты выберешь.
Она. Да, я-то выбрала. Но там будут и твои дети жить, тебя не интересует, где это? Как там все устроено?
Он. Интересует, конечно. Но такая крутая бизнесвумен, как ты, вряд ли выбрала отстой. Так что банкуй.
Она. Мы можем продолжить без жаргонизмов?
Он (улыбаясь). Раздражает?
Пауза.
Она. Билеты купил?
Он. Вам купил.
Она. Не поняла.
Он. Мы же хотели сначала на машине метнуться и перевезти основные вещи, а потом самолетом уже с детьми докинуть остальное. Я подумал, что ты сама прекрасно справишься.
Она. То есть ты предлагаешь мне пропахать пол-Европы в одиночку на машине? И потом вернуться и лететь с ними тоже одной?
Он. Да, верю в тебя.
Она. Я могу узнать о причинах такой внезапной перемены?
Он. Ну… у меня появились обстоятельства.
Она. У тебя все время обстоятельства.
Три года как развелись – все никак не определишься, на каком обстоятельстве задержаться.
Он. Определился, не парься.
Она. Слушай, ну, раз ты определился, то, может, тебе и Европа уже не нужна? Это был наш семейный план – вывезти детей в Европу и дать им шанс на новую жизнь, а с обстоятельствами, может, ты тут останешься?
Он. Может, и останусь, а может, и нет.
Она. Так, начинается наша любимая игра: ты – косячишь, а я угадываю где и ликвидирую последствия косяков.
Он. Ты же просила без жаргонизмов.
Она. Твои действия сложно вписываются в структуру литературного текста.
Он. Теряешь волю?
Она. Да ладно, годы тренировок. Итак…
Ты не едешь сейчас, у тебя обстоятельства…
Он. Обстоятельство зовут Эмма.
Она. Бовари?
Он. Чего?
Она. Флобер.
Он. А, унижаешь. Нет, как Эмма Уотсон – Гермиону играла.
Она. Да-да, помню, я читала поттериа-ну – в 96-м, кажется, вышел первый перевод. Мы как раз второй курс заканчивали.
Он. А. Я смотрел.
Она. А мог бы и почитать.
Он. Мы с Эммой смотрели, все серии.
Она. Понимаю. Читать вместе, конечно, не так удобно. И что – Эмма тоже актриса?
Он. Нет. Она учительница.
Она (недоверчиво). Это же читающий контингент, тебя ждет провал.
Он. Она в начальных классах.
Она. А. Ну тогда шанс, конечно, есть.
Он. В отличие от тебя, она видит во мне мужчину. И считает возможным на меня опереться.
Она. Послушай, я не против. Опереться и на костыль можно.
Он. Она такая слабая… Именно такой и должна быть Женщина.
Она. Ого. Надо попробовать.
Он. Тебе не грозит.
Она. С тобой? Боже упаси. Это чревато.
Так что? От поездки тебя удерживает учительский план и отсутствие каникул в ближайшей перспективе?
Он. Нет. Просто она беременна и хочет, чтобы я все время был рядом.
Пауза.
Она. Какой срок?
Он. В феврале рожаем.
Она (потерянно). Рожаем… Глагол первого спряжения… несовершенного вида… во множественном числе…
Он. Че?
Она. Так…
Он. Она тебе понравится.
Она. Вряд ли.
Он. Ну, познакомиться вам все равно придется.
Она. Да я не против. Хорошо, что жить мы будем в разных странах.
Он. Почему? Мы с Эммой приедем вместе. Документы я собрал (трясет папкой).
Пауза.
Она. Согласия ты мне не отдал. Через двадцать минут у меня прием у консула.
Он (вынимает две бумажки из папки). Вот.
Она. Спасибо.
Она поднимается, идет к двери, но внезапно останавливается, разворачивается, идет обратно, швыряет ему на стол бумаги.
Она. Я не поеду.
Он. Почему?
Она. Почему я все время должна все сама? Надоело!
Он. Я ж говорю – мы приедем.
Она. Ну, нет! Если вы с Эммой едете, то я с детьми остаюсь.
Он. Э-э-э-э. Тогда и мы остаемся.
Куда ж мы без тебя…
Она. Ты шутишь?
Он. Я хочу жить рядом со своими детьми. Я хочу с ними общаться.
Она. Много ты с ними общался последнее время?
Он. А там буду!
Она. Не сомневаюсь! Европа – маленькая!
Там от тебя никуда не скрыться.
А Москва – большая! Тут годами можно не видеться. Поэтому я остаюсь! Все решено.
Он. А я?
Смотрят друг на друга.
Официантка подсаживается к бару передохнуть.
Официантка. Вчера вот в кинотеатре шел «Терминатор» последний…
Бармен. Я же уже извинился.
Официантка. А я туда ходила с подругой! Хотя мы вообще не любим эту всю фантастику, а я только ради тебя купила эти билеты.
Бармен. Тебе отдать деньги? (Достает из фартука и кладет на стойку.) Официантка. При чем тут деньги, идиот? Ты что, вообще не понимаешь ничего? (Вот-вот расплачется!)
Бармен. Лена, Леночка, не плачь, я не хотел! Официантка. Зачем тянуть резину и делать вид, что все хорошо. Ясно же, что я тебе надоела.
Бармен. Ты что, как ты могла так подумать?
Официантка плачет. Бармен не знает, что сказать.
История седьмая. Третий раз(Алексей Шнейдер)
Мужчина и Женщина – за столиком в кафе. Паре на вид – лет 40. Оба сидят молча. У Мужчины – чашка кофе. У Женщины – бокал вина. На столе – бутылка красного муската. Он – в очках. Женщина выглядит эффектно. И о ее возрасте можно догадаться только по мужчине рядом. Сидят молча. Он смотрит в телефон. Она – на него. По Женщине видно, что она сдерживает себя, но явно что-то хочет сказать Мужчине. Она нервно вращает бокал и смотрит на собеседника. Он спокоен, уравновешен. На ее раздражение никак не реагирует.
Женщина. Звонили из ада.
Мужчина. Приглашали на должность поварихи? Женщина (раздраженно). Сказали: потеряли главного черта.
Мужчина (равнодушно). Ты сверила с ними свой график?
Женщина. Нет, мой отпуск еще не закончен. Мужчина. Работа есть работа. Если там без тебя все горит, то нужно возвращаться.
Женщина. Это опять твой гадкий юмор? С подсмыслами, контекстами, многослойными конструкциями завуалированного сарказма?!
Мужчина. Это продолжение начатого тобой диалога.
Женщина. Каждый раз виновата я? Тебе не кажется странным такое стечение обстоятельств?
Мужчина. Да, в этом есть своя логика. Женщина. Может быть, дело все-таки в тебе?
Мужчина. Допустим.
Женщина. Ты прекратишь уже пялиться в телефон? Я тебя совсем не интересую?
Мужчина. Слушай, ну, хорош истерить. Мы с тобой уже дважды разводились. Хватит ревновать. Не основательно. Я не кобель. Я не сексоголик. Я не прихожу на заправку с вопросом «Есть ли у вас пахучки с ароматом мартовских кошек?». И этот лайк Диане – ничего не значит. Мы старые друзья. И ты у нее не раз спала, когда выпивала. (Смотрит на экран) Маша спрашивает – приедем или опять как всегда? Не понимаю, что в этот раз случилось такого, что…
Женщина. Что такого?! Что та-ко-го? (Читает со своего телефона) Она: «Как проходит день?» Ты: «Отлично. Сначала сделал зарядку, потом душ, завтрак, дорога, парковка. Сорвал на клумбе желтенький цветок, подарил его вахтерше на проходной, подмигнул охраннику, намекая на вахтершу. Затем лекции, затем вахтерша, душ (смайл) и снова – еда. Пишу и думаю, как здорово, что живем в это сумасшедшее время». (Зло и надменно) Задай мне еще раз этот вопрос.
Мужчина. Искренне не понимаю, что такого в этой переписке. Она – мой психолог. Она спросила, я ответил. Подмечу: в личной переписке. Она получает приличные деньги и должна иметь камбэк от клиента. Как она будет оценивать правильность выбранного курса лечения?
Женщина. Ты ведь ее драл? Вижу по похотливым глазам, что да.
Мужчина. У тебя пелена от вина, что ты можешь разобрать?
Женщина. У меня все нормально. И это всего лишь второй. (Показывает на бокал) Мужчина (спокойно). Четвертый.
Женщина. Перестань следить за мной! Как же мне это надоело! Каждый раз, стоит мне расслабиться, ты тут как тут. Вино, вино, вино. Это даже не алкоголь, это чуть повеселевший компот!
Мужчина (смотрит в телефон). Четвертый.
Женщина. Вот как с тобой можно вести диалог?
(Делает глоток) Мне как никогда сейчас нужно равновесие.
Мужчина. Сможешь пройти по прямой? (Смотрит на нее сквозь очки, приподняв брови)
Женщина. Может, еще отжаться?! Гестапо, полицейские оковы, тюрьма, а не жизнь в творчестве! И как мне так повезло, что встретилась с тобой!
Мужчина (спокойно улыбается). Это была не встреча. Ты лежала на газоне, и я споткнулся.
Женщина. То есть я, значит, по-твоему, как безродное тело, как брошенный башмак, как самаркандский протертый халат, как тающая свеча проктолога…
Мужчина. Думаю, метафор достаточно, суть уловил. (Продолжает смотреть в телефон)
Женщина. Такая вся ненужная лежала? Я ждала!
Мужчина. Вдохновения? (Улыбается)
Женщина. И его тоже. Почему ты все время сидишь в телефоне? Я здесь, я твоя жена!
Мужчина. Причем в третий раз.
Женщина. Так кто виноват в этом? Мне нужны взлеты и падения, а не ровная размеренность сереющих дней. Мне нужна тонкая грань, лезвие и немного вина.
Мужчина. Каждой девушке нужны красивые туфельки, вино и мужик, чтобы ножки подкашивались. (Доливает ей вина в бокал)
Женщина. Не льсти себе. (Уже мягче) В последний развод… Я была с другим.
(Она смотрит на его реакцию, откидываясь в кресле. Она сейчас – королева. Женщина-вамп. Он никак не реагирует, смотрит в телефон. Пауза затягивается)
Мужчина. Надеюсь, он сумел тебя порадовать?
Женщина. Вот почему ты такой непробиваемый?! Толстокожий. «Порадовать»! Я ему: что значит «Мы пойдем гулять в парк?!» Мне тридцать пять! Я свое отгуляла в парках, скверах. У меня там свои маршруты, просиженные лавки и знакомые бабульки. Пошли, говорю, ко мне! Я что, зря ноги брила?! А он: мне, наверное, пора.
Мужчина (улыбаясь). Не повезло тебе. Женщина. А тебе? (Смеется.) Как ты ее назвал?
Струна.
Мужчина. Не помню.
Женщина. Помнишь-помнишь. Ты говорил, что она на свидании сидела так, что казалось, у нее швабра к спине приделана, от которой она не может согнуться. И что поворачивала голову, перемещаясь всем корпусом. (Он улыбается.) Ты сказал ей «пока» после того, как представил, что в секс-меню не будет догги-стайл. Она же не согнется. (Смеются.)
Мужчина. У всех свои привычки.
Женщина. Ты – моя привычка. Еще та привычка. Мужчина. Причем – полезная.
Женщина. Надоевшая! Как звонки из федерального центра опроса населения. «Вы не хотели бы ответить на пару вопросов?» Нет!
Мужчина. Трешка на Кутузовском тоже надоела? Женщина. Купил он! Пять московских поколений не купишь! Это статус, избранность, уникальность. (Выпивает?) Завоеватель сибирский!
Мужчина. Дочь спрашивает: будем или нет? (Женщина не отвечает. Берет бокал, медленно отпивает?) Она волнуется. Она хочет познакомить нас с этим парнем.
Женщина. На смотринах, как и на свиданиях, все стараются быть примерными, такими хорошими. Что ни парень – принц. Что ни девочка – принцесса. Будем улыбаться, смеяться над всякой чушью. И мечтать, чтобы их хрупкое счастье было вечным. А на самом деле…
Мужчина. Максим – отличный парень.
И намерения, кажется, серьезные. Женщина. Главное, чтобы у Машки намерения были такими. Это третий за год. И на каждого смотри. Что мы должны увидеть? (Она разводит руками?) Каждый страшнее предыдущего?
У этого – нос картошкой, у этого – нервный тик. Она их, как убогих, жалеет и собирает. Вспомни мальчика с таким смешным именем… (Мужчина смотрит на нее.) Ну, подарок за просто так в феврале. (Мужчина все так же смотрит ожидающе?) Ну? Валентин! (Она радуется своей памяти?)
Мужчина. Хм, да, Валентин. (Улыбается?) Женщина. Что она вообще в нем нашла?
Весь такой тоненький, тщедушный. Все, с кем нас знакомила, были какие-то ненастоящие. Как борода у Санта-Клауса или Деда Мороза.
Мужчина. Максим – сформировавшаяся личность. Внушает доверие. Он отличается от предыдущих.
Женщина. Сходи один.
Мужчина. Ну что ты? Так нельзя. Машка ждет именно твоего одобрения.
Женщина. Я ведь… (Делает паузу?) Боюсь, что окажется тем самым. И увезет ее насовсем. Куда-нибудь в Калифорнию, где всегда солнечно, или Варадеро, где ром и праздник каждый день. Они ведь такие, совсем без границ. Им же все можно. Они не мы. И будем видеться раз в год по вотсапу. Я даже немного хочу, чтобы он оказался уродом во всех смыслах. (Выпивает?)
Мужчина. Она с нами не живет уже три года. По году на каждую нашу свадьбу. (Улыбается?) Мы и так видимся редко.
Женщина. Я понимаю. Но одна мысль, что она будет недосягаема, меня съедает. Мужчина. Послушай, это просто ужин! (Звонок. Говорит в трубку?) Да, Машенька? Так. (Хмурится?) Так. Быть может, нам все же приехать? Мне не хотелось бы тебя… Хорошо. Я наберу тебя вечером. Люблю тебя, зайчик. (Кладет трубку?) Мы никуда не едем.
Женщина. И хорошо.
Мужчина. Чего хорошего?! У девочки не складывается. У твоей дочери!
Женщина (виновато). Саша, ты чего? Мужчина. Она плачет.
Женщина. Саша, я…
Мужчина. Весь день, всю жизнь только ты! Эгоистка надменная! «Ты мне не друг. Просто тебя ненавижу чуть меньше, чем остальных». Кому ты делаешь одолжение? Это тебя терпят! Любят дуру и терпят. Надоело!
Оба сидят молчат.
Женщина. По радио мужик сказал: до тридцати лет думал, что латентный – это вид кофе. И в кофейнях просил не кофе латте, а латентный кофе. А я дура, раз к своим сорока не поняла, что люблю вас больше, чем себя. Поехали к Машке.
Мужчина (чуть улыбаясь). Такси или на трамвае?
Бармен (Официантке). Ну… А… На следующей неделе в Марьиной роще будут повторять «Виноваты звезды». Хочешь?
Официантка. Еще раз поплакать?
Бармен. Тогда пошли кататься на каруселях в парке Горького.
Официантка. Я боюсь высоты.
Бармен. Ну, хочешь, сходим в «Якиторию». Ты же любишь роллы.
Официантка. В одном ресторане зарабатывать, а в другом тратить?
Бармен (вздыхает). Ну, я уже не знаю, что предложить…
Официантка. А ты никогда ничего не знаешь.
Молчат.
Официантка. Хочу спать. Больше ничего не хочу.
Встает, уходит к посетителям. Бармен неподвижен, грустен и задумчив.
История восьмая. Мазохист(Камилла Ибраева)
Она заходит в кафе. Он ждет ее за столиком, пьет кофе. Она подходит к нему и присаживается напротив. Он подвигает ей вторую чашку. Молчат. Она берет чашку с кофе – отпивает по глотну, греет руки.
Она. Ну?
Он. Что?
Она. Леш, давай, не томи.
Он. Так прям сразу?
От его вопроса она захлебывается.
Она. В смысле? Я для чего вообще организовывала все?
Он (грустно улыбаясь). А я вот сижу, кофе пью, резину тяну.
Она (закатывая глаза). Мазохист. Почему?
Он. Не знаю. Решил при тебе.
Она (улыбаясь). Я-то думала, ты открыл, посмотрел давно.
Он. А я про тебя то же самое думал – что ты еще там, у себя на работе все узнала. Ну, до того, как эту бумажку в конверт запечатали.
Она. Не-е-ет. Это же все-таки конфиденциально. В случае чего – подсудное дело. Бац – и привлекут за то, что суешь нос в чужие секреты.
Он. Ммм, даже так?
Она. А ты думал.
Молчат. Потом синхронно берут в руки чашки с кофе и отпивают по глотку.
Она. Давай уже. Доставай.
Он вздыхает, достает из внутреннего кармана конверт и показывает ей. Она завороженно смотрит на извлеченный предмет.
Он. Вот. Плотно заклеен, видишь?..
Это же в вашей лаборатории делали? Никуда к другим не отправляли?
Она. В нашей, в нашей. У нас не ошибаются. Он. Не ошибаются? Прям никогда?
Она. Еще раз говорю. Если он не твой – покажет точно. Тест не врет, уж поверь мне. Мне-то ты веришь?
Он. Тебе верю.
Она. Откроешь сам? Или мне открыть?
Он. Давай лучше ты.
Она. Хорошо.
Он. Подожди!
Она. Что?
Он. Знаешь, сегодня смотрел на него, думал – это же я в детстве. Кудри такие же, глаза голубые. Он даже картавит, как я, представляешь?
Она. Леш, ему только пять. Он просто «р» не выговаривает.
Он. Хм, вполне возможно, но… Черт знает что… Мозг не верит.
Она. Леш, про нее ты тоже сначала не верил.
Он. Кать, восемь лет все-таки.
Душа в душу и все такое.
Она. Но ты же сам все читал.
Он. Черт дернул дневник этот открыть…
Она. Ну и правильно. Не открыл – не узнал бы.
Он. Это да. Но знаешь что – про ребенка-то она ничего не писала.
Она. Факты, Леш, факты! Сопоставь!
Все одно к одному. Я читала, что вообще тридцать процентов детей не от…
Он. Кать, не надо, а?
Она. Ладно, ладно, не буду! Молчу.
Он. Дай сюда.
Она. Наконец-то. На! Открывай на счет три! Ра-а-аз! Два-а-а! Три!
Он. Стоп!
Она. Что опять?
Он. Я не хочу знать.
Она. То есть как?
Он. Не хочу знать и все.
Она. Леш, ты дурак? Как это ты не хочешь?
Хочешь растить чужого сына?
Он. Кать, давай не будем, а?
Она (после паузы). Ты что, ее… любишь?
Он. Люблю.
Она. До сих пор?
Он. До сих пор.
Она. Она – сука.
Он. Да. И что?..
Она (резко встав из-за стола).
Рогоносец!
Она уходит, возвращается, швыряет конверт на стол и убегает.
Он берет конверт в руки и смотрит ей вслед.
Официантка подходит к стойке, за ней никого. Уставшая, сидит.
У нее звонит телефон.
Официантка. Алло… Привет, как дела?.. О, здорово, я рада… Да нормально, спать хочу…
В это время Бармен возвращается. Официантка его не видит.
Официантка. Да, я отработала, а Катя не вышла, менеджер попросил остаться еще и на ночную… А что делать? Зато побольше заплатят… Ой, не начинай, знаю я… Успеваю я делать домашки!.. На работе кормят, а в универе столовка хорошая, так что не волнуйся… Да, уже в пальто… Не, шапку пока рано… Ого, у нас не так холодно, где-то пять градусов… С Мишей?.. Да никак… Да ну, он безынициативный… Ну как, ему погулять еще охота, а для серьезного не готов, сложно слишком… Ты такая простая, куда съехаться?.. У него мама, кхм, терпеть меня не может… Не могу я так… (Слезы на глазах.) Люблю этого урода… Надеюсь… Ладно, давай, Маруське и папе привет, я завтра позвоню… Угу, давай.
Оборачивается и вздрагивает. Бармен стоит с лучезарной улыбкой.
Бармен. И я тебя. Официантка. Что ты меня? Бармен. Люблю.
Официантка (краснеет). Мм… Я… Это… ты подслушивал! Бессовестный, следишь за мной? Деловой какой, ходит тут невидимкой, телефонные разговоры подсекает…
Бармен. Лен, ну чего ты… (Накрывает ее руку своей.)
Официантка. Ничего… Устала.
Бармен. Потерпи немного, мы скоро собираемся квартиру разменивать, если все удачно сложится, то мы с тобой сможем жить вместе.
Официантка. Когда это еще будет… Бармен. Ну а какие наши годы…
Официантка. Ты к тому времени меня разлюбишь. Бармен. Не говори ерунды.
Официантка. Там пришли за столик, надо меню отнести.
Занавес