Виктор Коврижных
Родился в 1952 году в поселке Старобачаты Беловского района Кемеровской области. Поэт. Печатался в газетах «Кузбасс», «Комсомолец Кузбасса», «Кузнецкий край», «Знамя коммунизма», «Беловская нива», «Смена», «Огни Кузбасса», «Истоки». Участвовал в сборниках «Мы – Притомье», «Хлеб военной поры», «Пять стихотворений о любви», «На родине моей повыпали снега», «Площадь Пушкина», «Собор стихов». Книги: «Я, наверно, родился не зря…» (1990), «Непонятно, куда мы спешим» (1995), «Зеленая дудка» (1997), «Токовинская дорога» (2004) «Избранное время» (2011). Член Союза писателей России. Живет в г. Белово.
В этом доме когда-то я в детстве бывал.
Там картина над спинкой дивана,
в темных плюшевых шторах изысканный зал,
в зале – книги и фортепиано.
Там сирень ароматом дышала в окно.
Был тот мир мне совсем незнакомым.
Мне казалось, там люди пришли из кино
вместе с садом, сиренью и домом.
Там вечерней порой пили чай при свечах
под нерусские песни с пластинки.
Говорили о Шуберте и флюгерах,
о строительстве и Метерлинке.
Там красивая женщина, как ее звать —
я не помню… Лишь помню, как мило
улыбаясь, давала мне книги читать
и со мною на «вы» говорила.
И на фортепиано играла она!..
Колыхались на клавишах руки.
Рассыпалась на тысячи звезд тишина,
звездам плакались нежные звуки…
Мне казалось, я сплю и летаю во сне,
сердце сладкой сводило истомой…
«Это “Аве Мария”», – ответили мне
благородные жители дома.
В этот дом я когда-то как в храм приходил,
за дверьми оставляя ботинки.
И я женщину эту наивно любил
вместе с Шубертом и Метерлинком.
Эти звуки и свечи, мерцанье огней
в моем сердце так странно плескалось.
И что было высокого в жизни моей,
с этой музыкой соприкасалось.
Они вскоре уехали строить мосты
на Восток. В дом вселились другие.
И я долго пытался в них видеть черты
от неведомой Аве Марии…
Копоть и сажа погасших огней,
вход занавесил подрост тальниковый.
Не оседлать здесь воскресших коней —
ржой изошли стремена и подковы.
Звон наковальни полынью сокрыт,
зябко несет из дверей пустотою,
так просветленной прохладой сквозит,
будто под кузней колодец с водою.
Льются протяжно сквозь щели лучи
цветом вечерней щемящей печали,
словно наивного счастья ключи,
счастья, которое не доковали.
Полуистлевшие спицы колес,
мохом покрыты венцы и стропила.
Ветхую крышу прошила насквозь
жгучим дремучим побегом крапива.
В полночь, под лай деревенских собак,
скорбная тень кузнеца оживает,
тяжко вздыхает и курит табак,
золу в остывшем горне разжигает.
Глухо меха проворчат, и огни
вспыхнут на время и снова погаснут,
словно хотел озарить наши дни,
но убедился, что это напрасно…
Тихий ветер вечернего поля,
на душе так светло и легко —
братья: Гена, Сережа и Коля —
мимо дома идут моего.
Вот прошли палисадники улиц,
вот проходят речной перекат.
Вот на холм поднялись. Оглянулись,
помахали рукой, улыбнулись
и ушли в невозвратный закат…
Есть, наверное, память иная,
что живет над селеньем любым.
И чего мое сердце не знает,
языком объясняет своим:
ветром с поля, и шелестом листьев,
и виденьем за ветхой избой
с голосами далеких и близких,
что когда-то здесь жили с тобой.
Всхлипнет ветер, как птица в тумане,
и возникнет, что было, в былом:
вяжет мама носки на диване,
чинит лампу отец за столом…
Подпоясаны дни то вожжой, то тесьмой.
Живы хлебом и небом разлук.
Деревянными буквами пишут письмо
В министерство почетных наук:
Как построить за баней Егора сельмаг,
Институт благородных колес,
Чтоб прислали на почту казенных бумаг,
Чтоб земную помазали ось.
Дескать, время скрипит, будто ржавый засов,
Отстает от метро и ракет, —
Длится день двадцать семь с половиной часов,
Ночь? – единого мнения нет.
Непонятного свойства часы и труды.
То ль ночуют кудесники тут? —
На неделе семь пятниц, четыре среды,
Дни другие – в сарае живут.
Из дремучих подворий, бурьянов глухих
Бесполезный айфон голосит.
И колхозное знамя побед трудовых
Над избой комбайнера висит…
Там за Лысой горой – царство вечных болот,
Где по воле небесных огней
Истребительских войск утонул самолет
И поэт евразийских кровей.
А за взгорком – простор! Свет как счастье высок,
В синеве соловейки полет.
Берендеевым солнцем пронизан лесок,
И душа пасторали поет!
Выйдет в поле старик, ветхой жизни жилец,
И вглядится в сияющий зной.
Так глядит далеко, словно видит дворец,
Где Господь проживает с семьей.
В остальном, как и всюду: изба, огород
И следы заплутавших колес.
На кривое крыльцо выйдет в валенках кот,
Спросит вежливо: «Рыбу принес?»
Голосистый петух известит в лопухах
Об итогах хозяйских забот.
Электронное время придет в сапогах,
Постоит… И обратно уйдет.
Там, в народной глуши, бродит хмелем трава,
Облака серебрятся вдали.
Там для песни полезной сыскали слова,
только музыку к ним не нашли.
Там закатных коней стерегут до сих пор
На зеленом в ромашках лугу…
Я б срубил там избу или даже собор,
Да топор подобрать не могу…
Дмитрий Мурзин
Родился в городе Кемерово в 1971 году. Окончил математический факультет Кемеровского госуниверситета и Литературный институт имени Горького (семинар И. Л. Волгина). Работает ответственным секретарем журнала «Огни Кузбасса». Печатался в журналах «Дети Ра», «День и ночь», «Наш современник», «Москва», «Октябрь», «Огни Кузбасса», «Сибирские огни», «Байкал» и др. Автор семи книг стихов. Член Союза писателей России. Член Русского ПЕНцентра. Живет в Кемерове.
А. Б.
Так сложилось с самых давних пор,
Может быть, с начала мирозданья,
Для чужих – проклятье и позор,
Для своих – елей и оправданье.
Дорогой маэстро, врежьте марш,
Как сказал Сусанин, гидом буду,
Если скажут, что Иуда – наш,
Наплевать, отмажем и Иуду.
Если кто выходит из тумана,
Вынимая из кармана ножик,
Вынимая ножик из кармана…
Что-то уже можно подытожить.
Жизнь моя – одна литература…
Живы будем, да ведь, вивисектор?!
Что не доконает редактура,
То добьет внимательный корректор.
Сидим в руинах общепита.
Пьем пиво. Теплое такое.
Обои – как в общаге лита.
Ну, то есть, нет почти обоев.
Придет воспоминаний свита.
И место есть для светлой грусти.
Закуски – как в общаге лита.
Ну, то есть, нет вообще закуски.
Ах, эта пестрая палитра
Одной шестой частицы тверди.
И счастья – как в общаге лита.
И даже мысли нет о смерти.
Сергей Донбай
Родился в 1942 году. Автор тринадцати книг стихотворений. Публиковался в литературных журналах «Наш современник», «Москва», «Всерусскiй соборъ», «Сибирские огни», «Огни Кузбасса», «Сибирские Афины», «Врата Сибири», «Сибирь» и др. Лауреат литературной премии имени Федорова. Главный редактор журнала «Огни Кузбасса». Член Союза писателей России. Живет в Кемерове.
Без листьев, без криков, без перьев,
Под взглядами нашими сквозь
Рентгеновский снимок деревьев —
Гнезда охладевшая горсть.
Безжизненны и недвижимы.
Уже отлетел листопад.
И кажется, с каждой вершины
И души вот-вот отлетят…
Деревьям не больно на свете.
Но, тронув рукою лицо,
Как будто почую на срезе —
Еще годовое кольцо…
Дмитрий Филиппенко
Родился в 1983 году в Ленинске-Кузнецком Кемеровской области. Окончил Сибирский государственный индустриальный университет. Работает горным мастером на шахте. Публиковался в журналах «Огни Кузбасса», «Наш современник», «Плавучий мост», «Нева», «Бельские просторы», «Сура», «Литкультпривет», «Южный маяк», «Новый Орел», «Бийский вестник», «Ковчег», «Берега», «Байкал», «День и ночь», «Отчий край», «Традиции&Авангард», «Начало века», «Русское эхо», «Веретено», «Культура алтайского края», «Гостиный двор»; в альманахе «Между», «Часовые памяти», «Отечества священная палитра»; в «Литературной газете», газетах «ЛИК», «Истоки», «Поэтоград», «Площадь Пушкина»; в коллективном сборнике «Эхо восьми голосов», «Республика Иня». Главный редактор литературных альманахов «Образ» и «Кольчугинская осень». Организатор Всероссийского литературного фестиваля имени Алексея Бельмасова. Автор пяти книг стихотворений: «На ладонях березовых рук», «Небо на подоконнике», «На побережье пульса», «Зайди за мною жить», «Качели ностальгии». Лауреат межрегиональной премии имени В. А. Макарова (Омск), ежегодной премии «Слово» (Москва). Награжден медалями «За веру и добро Кузбасса» и «За развитие города Ленинска-Кузнецкого третьей степени». Член Союза писателей России. Живет в Ленинске-Кузнецком.