– Если вы называете это словом «все», то хотелось бы знать, что значит «ничего»! Во время плавания у вас было вдоволь времени, чтобы разработать какой-нибудь план.
– План? Идите вы с этими планами! История протекает всегда не по плану.
– Ладно, тогда я не удивляюсь, что вы так замечательно угодили в ловушку. Когда затеваешь что-то серьезное, нужно хоть немного задуматься о том, как это исполнить.
– Я так и сделал; для этого много времени не понадобилось. Сперва я купил книгу «Redhouse Turkish and English dictionary»[35]; я заплатил за нее сто восемьдесят пиастров…
– И, даже располагая словарем, наняли переводчика?
– Я был вынужден. В книге было слишком много написано по-турецки, а их грамоту я не могу разобрать.
– Таким образом, с самого начала вашу спасительную миссию ждал невероятный успех! Вы купили книгу, которую не умели прочесть. Это очень здорово! Чтобы дело шло лучше, вам оставалось лишь нанять переводчика, который не понимал по-английски; так начинаются великие свершения.
– Послушайте, сэр, если вы меня высмеиваете, я вскочу на каурого скакуна и брошу вас в этом жалком положении!
– Да, и снова угодите в лапы аладжи и этого Жута. Впрочем, мысль ехать в Ругову вполне недурственная для вас. Как же вы до этого додумались?
– Я расспросил переводчика и изучил местную карту. Я знал, что вы поехали в Менелик, и знал, что собираетесь попасть в Скутари. Был лишь один путь, которым вы могли воспользоваться; именно там мне надо было вас ждать.
– В своих рассуждениях вы совсем позабыли о том, что я не имею обыкновения ездить по большим дорогам. Мы встретились здесь и впрямь по случайности. Если бы мы принялись искать Жута где-нибудь в другом месте, то ваша смерть была бы делом решенным. Теперь, говоря серьезно, я искренне благодарен вам за то, что ради нас вы пустились в такие передряги. Однако я подозреваю, что вами руководил еще и несколько иной умысел.
– Какой же?
– Вы сами знаете об этом. Я прав?
Я указал туда, где за моим плечом стояли лошади. Лорд задвигал носом, будто тот был виновником его смущения, несколько раз откашлялся и потом ответил:
– Well! Вы правильно угадали. Я думал, что вы все же передумаете насчет вашего вороного. Мне все еще очень хотелось бы его заполучить. Я заплачу вам бешеные деньги за него!
– Я не продаю своего Ри; на этом я настаиваю. Не будем же отвлекаться от вашего рассказа! Разве вы не подумали, оказавшись в Антивари, о самом необходимом, что надо сделать, – о купце Галингре?
– Я, конечно, думал о нем; я побывал там. Это само собой разумеется. Вы хотели попасть к нему. Должен же я был разузнать, не приехали ли вы к нему.
– Это было невозможно. Но вы должны были предупредить его, сэр?
– Я так и сделал.
– Что он на это сказал?
– Он? Гм, его там не было.
– Где же он был?
– В пути; он направился в Приштину, в Косовский край, чтобы купить зерна. Галингре ведь сколотил свое богатство на торговле зерном. И вот он продал свое дело здесь и решил направиться вглубь страны, в Ускюб, чтобы начать там новое дело, ведь тамошние места очень плодородны, а со строительством железной дороги открывается новый рынок сбыта.
– От кого вы это узнали?
– От переводчика; он слышал об этом в городе.
– Не от самого Галингре?
– Нет.
Я очень хорошо знал милого лорда и догадывался, что он хотел схитрить, но совершил прямо-таки величайшую глупость. Он любил пускаться на поиски приключений, но то и дело сам становился их жертвой.
– Вы наняли переводчика и слуг еще в Антивари? – спросил я его.
– Естественно! Потом мы поехали в Скутари. Дорога туда была скверной, кое-где мощеной, а кое-где ее разобрали, чтобы в случае войны по ней нельзя было передвигаться. Потом мы часами ехали по болотам, все перемазались, но удачно добрались до Скутари, где я тотчас выведал квартиру, на которой остановился Галингре, и пошел к нему.
– Кто вас встретил?
– Он был в отъезде, в Приштине, как я уже сказал. Меня отвели в контору; та была совсем пуста, ведь он продал свое дело. Меня принял его управляющий – элегантный, опытный, ловкий и в высшей степени любезный человек.
– Вы поинтересовались его именем?
– Разумеется. Его звали Хамд эн-Наср. Может быть, вы его знаете, мастер?
– Очень даже хорошо.
– Не правда ли, великолепный человек?
– Очень великолепный! Он рад был с вами познакомиться, особенно если вы принялись рассказывать ему обо мне.
– Странно! Он виду не подал, что знает вас.
– Пожалуй, у него была на то причина. Конечно, вы ему назвали цель вашего прибытия.
– Да, я ему все рассказал – о ваших приключениях в Стамбуле и Эдрене, о бегстве Баруда эль-Амасата, Манаха эль-Барши и тюремного смотрителя, а напоследок я попросил его остерегаться брата одного из беглецов, Хамда эль-Амасата. Я сказал ему, что этот негодяй вздумал обмануть мастера Галингре, что он убийца, которого долго, но безуспешно преследуют.
– Отлично! Что он на это сказал?
– Он еще раз поблагодарил меня, сердечно пожал руку и велел принести вина. По его словам, Хамда эль-Амасата раскусили и уже прогнали отсюда. Умно сделали. Потом я осведомился о дороге, которой мне лучше ехать, чтобы повстречать вас. Я сказал ему, что отправлюсь в Каканделы и Ускюб и по пути наверняка повстречаю вас. Он похвалил мои планы и дал мне отличные советы.
– Бравый парень!
– Да, хоть он турок, но все-таки настоящий джентльмен. Он даже дал мне рекомендательное письмо.
– Вот как! К кому же, мой уважаемый господин?
– К самому известному барышнику в стране, Кара-Нирвану из Руговы, ведь моя дорога пролегает через этот город. Однако этот парень не все доподлинно знал, ведь именно из-за барышника я угодил в западню.
– Рекомендательное письмо было запечатано?
– Да.
– И вы не вскрыли его и не прочли?
– Что вы думаете обо мне, мастер! Чтобы джентльмен, лорд из старой, доброй Англии, вскрывал рекомендательное письмо? Или вы, действительно, считаете меня таким вульгарным?
– Гм! Признаюсь вам, что я в подобном случае повел бы себя, как ужасно вульгарный человек.
– Неужели? Вы вскрываете чужие письма, но чужая лошадь для вас священна! Странный вы все-таки тип!
– Часто бывает выгодно вести себя странно. Итак, вы разговаривали лишь с этим мастером. У Галингре есть семья?
– Жена и дочь, выданная замуж. Зять живет в том же доме.
– Так, я бы на вашем месте представился этим людям!
– Я так и хотел, но зятя не было дома, а дамы находились в неглиже, да и вообще упаковывали вещи, и им было не до приема гостей.
– Они сами это вам сказали?
– Нет, мне передал этот управляющий.
– Для чего они упаковывали вещи?
– Потому что тоже собирались в Ускюб. Галингре прислал им вестового из Приштины, уведомив, что даже не заедет домой, а тотчас поедет в Ускюб, где и будет их ждать. Они хотели отправиться в путь через два-три дня после меня.
– Вы знаете, кто был этот вестовой, якобы присланный Галингре?
– Нет.
– Так! Гм! Разве этот умница Хамд эн-Наср не поведал вам, что он сам им и был?
– Он ничего не сказал об этом. Впрочем, тут вы ошибаетесь. Он не мог доставить это известие, потому что оставался дома, ведь он был управляющим.
– О, нет! Он поехал вместе с Галингре, а потом вернулся, чтобы позаботиться об его семье и… имуществе.
– Если бы это было так, он бы мне сказал.
– Он умолчал еще кое о чем. Этот любезный господин, коего вы называете настоящим джентльменом, является негодяем до мозга костей.
– Мастер, вы не можете это доказать!
– Наоборот, очень легко сумею. Как только вы уехали, он наверняка смеялся до колик.
– Я прошу вас не говорить так!
– Я хочу вам сказать, что он посчитал вас величайшим глупцом, да и сейчас пребывает при том же мнении.
Пока мы говорили, окорок и лапа поджарились. Линдсей получил лапу и тут же отправил в рот первый кусок. Услышав мою фразу, он позабыл его закрыть. На какое-то время он уставился на меня; в левой руке он держал лапу, в правой – нож, а из открытого рта все еще виднелся кусок. Наконец, он выплюнул мясо и спросил:
– Вы серьезно это, сэр?
Он всегда называл меня мастером. Если на этот раз он обратился ко мне «сэр», это был верный признак того, что он разгневан.
– Да, абсолютно серьезно, – ответил я.
Тут он вскочил, бросил лапу и нож, закатал рукава и крикнул:
– Well! Так займемся же боксом! Встаньте, сэр! За этого глупца я так настучу вам по животу, что вы выкатитесь из этой долины и улетите в пустыню Гоби! Я, лорд Дэвид Линдсей, – глупец!
– Садитесь, сэр! – спокойно ответил я. – Не я называю вас так; я лишь сказал, что считает о вас этот человек.
– Откуда вы это знаете?
– Я так думаю.
– Вот как! Я выбью из вас эти мысли, сэр! Мне все равно, вы ли меня называете глупцом или же кто-то другой так меня прозвал. Встаньте! Кто имел смелость меня оскорбить, должен имел смелость и боксировать со мной! Только сделайте выпад! Я так вам врежу по желудку, что он вывалится у вас прямо изо рта!
– Хорошо, я составлю вам компанию, сэр! Но не сейчас, а потом, когда наша беседа окончится.
– Я не могу так долго ждать!
– Вам придется подождать, раз я не могу составить вам компанию раньше. Вы совершили смелый поступок, за который вас вообще-то следовало бы наградить орденом. Вы поехали в Скутари, чтобы предостеречь Галингре о кознях Хамда эль-Амасата, а вместо этого вы предупредили Хамда эль-Амасата о нашем прибытии. Вы плыли на пароходе в Антивари, чтобы помочь нам в беде, а между тем сделали все возможное, чтобы предать нас в руки наших врагов; да, вы сами с удивительной естественностью побежали прямо к ним в западню. Конечно, они смеются над вами. Если вы и тут думаете, что они считают вас светочем ума, то я не понимаю вас вообще.
Эти слова лишь разъярили его. Он сжал кулаки, заносчиво встал передо мной и воскликнул: