Когда я вышел из машины, брат-близнец Альберта Эйнштейна дружески помахал мне.
– Руди Розенберг, – сказал мужчина, протягивая руку.
На нём была рубашка в красно-белую полоску и синий галстук-бабочка. Его белые волосы обрамляли лицо длинными седыми прядями. Я догадался, что ему было за семьдесят.
– Пойдём через задний вход, – предложил Руди, останавливаясь, чтобы набрать код на двери. Я последовал за ним, и мы вошли в довольно простое промышленное здание. Я был немного удивлён, что вывеска при входе гласила «Точность», а не «Пиявки США». Думаю, я ожидал изображения чего-то более яркого: потока крови или хотя бы несколько присосок.
– В здании располагаются три компании, – сказал мне Руди несколько минут спустя, когда я сел в кресло в его офисе. Комната была заставлена произведениями искусства, книгами, журналами и памятными вещами.
Я оживился.
Он посмотрел на меня поверх очков.
– Пиявки всегда вызывали интерес у людей.
Розенберг, переживший холокост, начал с рассказа о том, что пиявки были одним из старейших терапевтических методов, известных человеку.
– Их использовали в Древнем Египте 35 тысяч лет назад. В санскритских трудах за тысячу лет до нашей эры пиявок описывали как средство для лечения укусов змей. Греки применяли их от головной боли.
Изучая историю процедуры кровопускания, я выяснил, что во II веке Гален прописывал пиявок как средство для уменьшения «изобилия» – избытка – крови и что слово «пиявка» (англ. leech) на самом деле произошло от loece или laece – старого англосаксонского слова, означающего «лечить».
– В наш век высоких технологий и многомиллиардной лекарственной промышленности в больницах всё ещё используются пиявки. Фактически в 2004 году FDA одобрило Hirudo medicinalis в качестве лечебного «устройства».
Интересно, правильно ли я его услышал? «Устройства»?
– Вот так. Лекарственная пиявка – второе живое существо, которое когда-либо получало это «звание».
Руди знал ответ на мой следующий вопрос, поэтому прежде чем я успел его задать, он сказал:
– Личинки.
– Личинки? – удивился я.
– Именно, врачи ещё сотни лет назад выяснили, что, если положить личинок на рану, они съедят только мертвую или заражённую ткань и тем самым очистят рану.
– Круто, – ответил я. – А как насчёт пиявок?
– Большинство пиявок отправляется в больницы или медицинские центры, где врачи пришивают части тела: уши, скальпы, носы, – а также делают реконструкцию молочных желёз. А бывает, кто-то приходит в больницу вместе со своим пальцем в сумке со льдом – тогда нам звонят.
Руди объяснил, что во время ювелирных работ, таких как пришивание уха или пальца, на крошечные вены и артерии накладываются микроскопически тонкие швы. С артериями работать проще, у них более толстая и крепкая стенка, в отличие от вен, которые возвращают кровь в сердце и с которыми возникают сложности. В результате кровь свободно поступает в пришитую ткань (через хирургически исправленные артерии), однако часто она скапливается из-за слабого венозного оттока из области. Если это не исправить, нарушится кровообращение и в итоге наступит гибель прикреплённой ткани, которая истощится из-за недостатка кислорода и питательных веществ.
– Кто-то случайно выяснил, что если поместить пиявку рядом с местом, где пришита ткань, создаётся своего рода искусственное кровообращение.
– Как это?
– Пиявка отсасывает скапливающуюся кровь, чтобы на это место могла поступить новая артериальная. Свежая кровь приносит с собой ингредиенты, необходимые для восстановления повреждённых кровеносных сосудов и стимулирования роста новых вен.
– Понял, – ответил я.
– Так, после пришивания пальца могут использовать от десяти пиявок, а когда пришивают скальп, то все сто.
А ещё Руди рассказал, как для спасения ноги одного канадца, больного раком, задействовали около тысячи пиявок во время частичной ампутации.
– Тем не менее только в 1980-х годах использование пиявок стало стандартной процедурой.
– Что же останавливало людей раньше? – спросил я.
Руди перегнулся через стол и понизил голос.
– Хирурги полагали, что использование пиявок плохо отразится на их профессионализме. Изначально люди не очень доверяли этому способу. Теперь же каждый год мы отправляем тысячи пиявок по всей территории США и Канады.
Тогда я спросил Руди, все ли пиявки направлялись для ремонтных работ.
– В основном, – ответил он, – хотя их также заказывают ветеринары и учебные лаборатории.
Руди пояснил, что у пиявок довольно крупные нейроны (нервные клетки), что облегчает изучение функций нервной системы на клеточном уровне.
Честно говоря, я был впечатлен. Но Руди продолжал:
– Исследования, проведённые в медицинском центре «Бет Исраэль», показали, что пиявки могут быть эффективным средством от боли и воспалений, особенно для людей, страдающих остеоартритом. Это одна из первых больниц в стране, которая предлагает лечение пиявками.
Руди откинулся на спинку стула и улыбнулся, как гордый отец.
– Довольно большое достижение для существа, которое большинство людей считает отвратительным кровососущим червём.
Я кивнул, как будто всю жизнь был фанатом пиявок. Должен признаться, хоть я и зарабатывал, изучая летучих мышей – вампиров, пиявки никогда не вызывали во мне щенячьего восторга. Теперь же, сидя напротив столь воодушевлённого учёного, я начал воспринимать этих маленьких существ несколько иначе.
Пиявки относятся к типу Annelida (кольчатые черви). Группа содержит около 12 тысяч видов и имеет всемирное распространение. В дополнение к пиявкам (которые относятся к классу Hirudinea) к кольчатым относятся также дождевые черви (класс Oligochaeta) и их пресноводные родственники, а также морские черви, морской песчаный червь и морской красный червь (класс Polychaeta).
Пиявки обитают как в прохладных пресных водах, так и в застойных тропических грязевых котловинах[56]. Около 20 % видов пиявок являются морскими, и их среда обитания варьируется от мелких прибрежных вод до термальных источников. Также пиявок можно встретить в тропических дождевых лесах и подгималайских холмах Северной Индии. Есть даже вид, который обитает в одной пещере в Новой Гвинее, где он питается кровью летучих мышей. Хотя пиявки – наиболее известные кровопийцы, многие виды выступают скорее хищными, чем паразитическими. А некоторые даже приносят пользу своим «жертвам».
Размер кольчатых червей варьируется от миллиметра до более трёх метров в длину. Их называют кольчатыми, потому что их тела состоят из кольцеобразных сегментов, сложенных один на другой (как у мишленовского человечка, но без рук и ног, и добавьте чуть больше слизи).
С эволюционной точки зрения адаптивное преимущество сегментации, по-видимому, связано с тем фактом, что тела кольчатых червей буквально разделены на ряды более или менее независимых участков (отделенных друг от друга тонкими перегородками). В далёком прошлом эти кольца разделяли тело животного на голову, середину и хвост.
Вероятно, сегментация также позволяла кольчатым червям передвигаться более эффективно, чем их несегментированным предкам. Это связано с тем, что наряду с метамерным планом тела в этой группе возникла еще одна адаптация – полость организма, известная как целóм. Заполненная жидкостью камера является частью гидростатического скелета червя, так что, когда мышцы, которые окружают каждый сегмент тела, сжимаются, сжатая жидкость в целóме выдавливается к концу головы, толкая её вперёд. При движении червь прикрепляется к субстрату с помощью вентрально расположенных пар микроскопических зубообразных щетинок (или хет). Затем задний конец тела вытягивается в заданном направлении – это сокращаются продольные мышцы, которые находятся по всей длине тела.
Пиявки, однако, способны использовать альтернативную форму передвижения, и в этих случаях они напоминают дюймовых червей (которые являются личинками насекомых, а не настоящими червями). Этот тип передвижения возможен благодаря наличию пары присосок: одна расположена рядом с головным концом (передняя присоска), а другая – около кончика хвоста (хвостовая присоска)[57].
Когда пиявка ползёт, она, используя свои присоски, цепляется за субстрат. Пиявка прикрепляется передней присоской и подтягивает к ней заднюю, потом присоединяется задней и переносит переднюю, задействуя мышцы корпуса. Они могут перемещаться таким образом как на суше, так и под водой, причём и вертикально, и горизонтально. Подобным способом наземные пиявки охотятся, реагируя на вибрации, углекислый газ или тени.
Также пиявки – искусные пловцы, но, в отличие от рыб, волнообразно двигающихся из стороны в сторону, тела пиявок изгибаются вверх-вниз, что больше напоминает дельфинов и китов. Леонардо да Винчи (1452–1519), возможно, был первым, кто изучил манеру перемещения этих животных, он потратил довольно много времени, чтобы разобраться во всех тонкостях.
Некоторые особи «запрыгивают» на своих жертв, когда те опускают головы, чтобы попить. Через ноздри пиявки прикрепляются к слизистым оболочкам, и там, в тёплой влажной среде, они питаются и созревают, будучи в полной безопасности, по крайней мере, какое-то время.
Известен случай, когда пиявки напали на группу наполеоновских солдат, идущих из Египта в Сирию в 1799 году. Добыча воды для армии в чужой стране до изобретения методов её очистки (таких как кипячение или добавление йода либо хлора) была очень трудной. Судя по всему, некоторые из солдат пили воду из озера, кишащего крошечными личинками пиявок, которые проникли внутрь. Несколько дней спустя мужчины начали болеть, и медицинский персонал пришёл в ужас, обнаружив в носоглотке у своих пациентов крошечных пиявок. Безусловно, пациенты были шокированы не меньше врачей, что не облегчало задачу вторых.
Как и в других столь же больших группах животных, диета пиявок очень разнообразна. Примерно три четверти всех видов являются кровососущими паразитами, питающимися в основном кровью позвоночных (включая акул, рыб, лягушек, черепах, змей,