ировать в другое. Чтобы в ткани не нарушалось кровообращение, используют пиявок. Важно, чтобы цвет перенесённой кожи оставался розовым, а не становился фиолетовым.
Мой отец ни разу не пожаловался на протяжении этого болезненного и изнурительного процесса, который занял три года. Но уже через месяц после возвращения домой он смог выйти на работу[66].
Считается, что составляющие слюны пиявки в целом изучены, но ряд веществ и сегодня требует расшифровки. Они оказывают противовоспалительное действие, активизируют местное капиллярное кровообращение, улучшают снабжение тканей кислородом и питательными веществами, предотвращают тромбообразование и растворяют свежие тромбы.
В начале 1980-х годов Розенберг столкнулся с ещё одним случаем чудесной помощи пиявок. Ему позвонила его сестра из Сан-Диего.
– Она сказала, что одна нога моей матери полностью обесцвечена и что врачи хотят немедленно ампутировать её. В то время ей было 82 года.
Руди рассказал о том, как он велел своей сестре отложить утверждение операции до тех пор, пока он туда не доберется. Затем он рассказал матери о своей идее.
– Я спросил её, могу ли я попытаться восстановить кровообращение в её ноге с помощью пиявок.
Положив с собой в банку с дистиллированной водой 12 пиявок и плотно закрыв её, он отправился первым рейсом в Сан-Диего.
– По прибытии я увидел, что её нога выглядела очень плохо, она почти целиком была чёрная, и, когда я попытался поставить первую пиявку, та отказалась кусать.
Я слушал и не мог пошевелиться от волнения.
– Я немного потёр кожу, и примерно через 15 минут вторая пиявка наконец-то присосалась. Через 10 минут пальцы матери начали розоветь.
– Это невероятно! – сказал я.
– Да, я тоже так думал. Я лечил её три дня.
– И?
Руди ухмыльнулся, глядя на фотографию в рамке с улыбающейся женщиной, сидящей на стуле.
– И она дожила до 97 лет с обеими ногами.
Часть 3Постельные клопы
Вы не можете узнать о клопах в кровати, на которой не лежали.
На вас, бедняки, могут быть жуки, а на мне их нет.
7В постели с врагом
Лу Соркин протянул руку через стол, заваленный картонными коробками для образцов и стеклянными флаконами всех возможных размеров. Он делил офис-лабораторию с другим энтомологом, хотя сотрудничество было не самой простой задачей.
– Хочешь взглянуть на мою колонию постельных клопов? – спросил Лу через несколько минут, как я вошёл. С тем же энтузиазмом он мог спросить, хочу ли я увидеть последнюю школьную фотографию его ребёнка.
– Определённо, – ответил я, подавшись вперёд, а он тем временем схватил нечто, похожее на консервную банку размером с кулак. Первое, что я заметил, было то, что дно банки было обмотано скотчем. Другая лента не позволяла никому открутить металлическую крышку. В центре крышки был вырезан круг размером с четвертак, который был покрыт слоем тонкой сетки. «Отверстие для циркуляции воздуха», – догадался я. К моему ужасу, позже я обнаружу, что был только наполовину прав.
Внутри банки была серая картонная перегородка, сложенная гармошкой. Я слегка наклонил контейнер и посмотрел поближе: на картоне было пятно из крошечных черных пятен, но движения не было. Никого нет дома.
– Я ничего не вижу.
– Возьми банку в ладони, – проинструктировал Лу.
Я подчинился, хотя теперь я не мог видеть внутреннюю часть контейнера.
Я поднес банку ближе к лицу и начал всматриваться…
– Святое дерьмо! – вскрикнул я, чуть не уронив банку. Вся внутренняя поверхность банки кипела от движения: крошечные плоские овалы – некоторые размером с яблочные косточки, другие больше напоминали семена кунжута, – и все они отчаянно прижимались к стеклу. Появлялось всё больше и больше существ. Через несколько секунд казалось, что из сложенного картона высыпались сотни клопов. Я почувствовал, как Лу встал позади меня.
– Посмотри ближе, – сказал он.
Я прищурился. Было что-то ещё. Среди прыгающих семян были также крошечные точки – по размеру чуть больше, чем домашняя пылинка. Я обнаружил, что интуитивно проверяю силиконовую печать на банке, осознав, что тонкая стенка из стекла и клея – единственное, что удерживает клопов от объекта их мечты – меня.
– Я позволю тебе попозже их покормить, если хочешь, – сказал Лу.
– Это было бы здорово, – ответил я, совершенно не имея понятия, на что я только что согласился.
Я связался с Лу, потому что мне было интересно узнать, что стоит за столь драматическим возрождением постельных клопов, эпицентром которого оказался Нью-Йорк[67]. Практически каждую неделю в местных газетах появлялись истории о людях, на которых напали крошечные насекомые. Самое интересное, что нападения происходили не в изношенных старых квартирах или мотелях, кровью истекали «богатые и знаменитые». Клопы обнаруживались в дорогих фитнес-клубах, отелях и апартаментах. Люди подавали иски не только за то, что их покусали, но и за то, что они привезли «сувениры» домой. К январю 2007 года все таблоиды пестрели заголовками и статьями о постельных клопах.
Что вызвало шум? Почему постельные клопы вернулись и где они были последние 50 лет или около того? Как они распространяются так быстро и что с ними можно сделать? И что это за клопы?
А в кабинете Лу я продолжал смотреть на существ, которые теперь отчаянно пытались меня съесть.
– В банке разные виды клопов? – спросил я, заметив, что насекомые, кажется, были нескольких размеров.
– Нет, это один и тот же вид, но шесть стадий развития.
Вскоре я узнаю, что самые маленькие члены колонии Лу – это недавно вылупившиеся личинки клопов, жаждущие первой крови и почти невидимые до тех пор, пока они не «попируют».
У представителей вида членистоногих (лат. Arthropoda), который включает в себя насекомых, пауков, скорпионов, крабов, омаров и креветок, рост протекает несколько иначе, чем у позвоночных, таких как млекопитающие. Главным образом это потому, что скелет членистоногих расположен снаружи. Кроме того, их суставы, вместо того чтобы соединять кости, на самом деле являются тонкими, очень гибкими участками экзоскелета. Мускулы крепятся к нему изнутри[68]. Плотная оболочка, так называемая кутикула, покрывает всё тело насекомого, в том числе голову, лапки, усики и глаза. Подвижные суставы соединяют многочисленные пластинки, сегменты и трубки, имеющиеся в теле насекомого. Кутикула по своему химическому составу сходна с целлюлозой. Белок придаёт дополнительную прочность. Жиры и воск входят в состав поверхности оболочки тела, поэтому панцирь насекомого прочен, несмотря на легкость. Он водо– и воздухонепроницаем. На сочленениях образуется мягкая плёнка.
Однако такая прочная оболочка тела имеет существенный недостаток: она не растёт вместе с телом. Поэтому насекомым приходится периодически сбрасывать свой панцирь. В течение жизни насекомое меняет множество оболочек[69]. Некоторые членистоногие (например, моли и мухи) на ранних стадиях развития (гусеницы и личинки соответственно) совсем не похожи на взрослую особь. У других членистоногих (таких как постельные клопы и многие другие виды насекомых) потомство называют нимфами, и каждая последующая стадия нимфы более напоминает взрослую форму.
Колония Cimex lectularius, которую я держал в кабинете Лу Соркина, содержала представителей всех пяти этапов взросления и непосредственно взрослую особь. На каждой из этих стадий развития животное становится больше, что зависит от получения кровяной муки, которая раздувает тело до такой степени, что оно прорывается через неожиданно неподходящий экзоскелет. Ферментативные выделения и повышение артериального давления также помогают расщепить внешнюю кутикулу клопов, которая состоит из жёсткого водостойкого полисахарида, называемого хитином. Как я узнал, обнаружение экзоскелетных остатков – один из характерных признаков заражения клопами[70].
Членистоногие, которые недавно подверглись линьке, прячутся, пока их доспехи с мягкой оболочкой не затвердеют[71]. Лишённые панциря и частично обездвиженные во время линьки, они максимально уязвимы. Возможно, этим можно объяснить, почему самые крупные водные членистоногие (например, омары и королевские крабы) намного тяжелее, чем их наземные аналоги (раки, насекомые, пауки и многоножки)[72].
В связи с тем, что вода более плотная субстанция, чем воздух, объекты в воде поддерживаются лучше, чем на суше (где гравитация является серьёзной проблемой). Поэтому размер наземных членистоногих ограничен двумя физическими параметрами: гравитацией и плотностью. Это, на мой взгляд, хорошо иллюстрирует, что в природе некоторые формы (например, постельные клопы размером с автомобиль) просто невозможны[73].
Поворачивая консервную банку в руке, я не мог не заметить, что клопы Лу были в бешенстве.
– Их привлекает тепло твоего тела и выдыхаемый углекислый газ, – сказал Лу.
Постельные клопы реагировали на стимулирующие сигналы почти так же, как пиявки, когда охотились за персонажем Богарта в «Африканской королеве». В этом случае, однако, терморецепторы и хеморецепторы, ответственные за обнаружение добычи, стимулировались повышением температуры и концентрацией углекислого газа. На базовом уровне принципы обнаружения добычи у клопов и пиявок очень похожи. Стимулируемые сенсорные рецепторы отправляют сигналы в мозг, который обрабатывает информацию и посылает сигнал в мышцы. Активация этих мышц и их последующее сокращение приводит к скоординированному движению тела пиявки или постельного клопа в направлении жертвы. В обоих случаях, если бы исходный стимул был интерпретирован мозгом как ОПАСНОСТЬ, а не как ПИЩА, входящий ответ привёл бы к защитному поведению, подобному бегству.