[16] и впоследствии был известен как Влад Дракул (англ. Vlad Dracul). Те же, кто знал Влада-младшего, избегали обращения к нему как к Владу Пронзающему, вместо этого они называли его Дракула, в переводе «сын Дракона». Также стоит отметить, что в румынском языке слово Dracul имеет два значения: «дракон» и «демон», – поэтому для многих имя Дракулы овеяно неким зловещим духом.
Итак, мы установили, как именно возникла связь между реальными и фольклорными вампирами, но у нас всё ещё остались вопросы. Как же именно у летучих мышей развилась потребность в питании кровью? И почему (среди 20 тысяч наземных позвоночных) вампирами стали именно эти три вида мышей из Нового Света.
Прежде всего, в разрешении вопроса о происхождении кровососущих рукокрылых ископаемые (важные окаменелости, которые помогают подробно описать доисторических существ) не сильно помогут. Несмотря на то что люди находили останки древних летучих мышей (включая огромных особей, наречённых Desmodus draculae), которые без сомнения были вампирами, остаётся загадкой, чем они питались изначально.
Палеонтологов бросает в дрожь при упоминании о переходных формах, и, чтобы лучше их понять, давайте ненадолго забудем про летучих мышей – вампиров и поговорим, пожалуй, о самом известном представителе таких форм, который прекрасно продемонстрирует эволюционные изменения, обусловившие появление современной лошади.
Проанализировав результаты различных исследований, палеонтологи, специализирующиеся на позвоночных, смогли соотнести постепенную трансформацию черепа, зубов и конечностей предков лошадей с развитием окружающей среды, которое происходило на североамериканском континенте примерно 50 миллионов лет назад (в эпоху раннего эоцена). Одной из групп, которая эволюционировала, чтобы заполнить ниши, оставленные динозаврами, была довольно разнообразная совокупность млекопитающих, называемых непарнокопытными (лат. Perissodactyla)[17]. К этой группе, помимо предков носорогов и тапиров, относились животные под названием «гиракотерии» (лат. Hyracotherium). По размеру они были не больше лисы и обитали в лесах, которые покрывали большую часть региона. Обладающие короткими ногами и глазами, посаженными в задней части короткой морды, гиракотерии скрывались в зарослях и питались зеленью и упавшими фруктами.
Около 25 миллионов лет назад (как показывает анализ ископаемых) климат Северной Америки начал меняться и стал более сухим. Значительно сократилось количество лесных покровов и увеличились территории, покрытые травой. Некоторые мелкие млекопитающие, которые питались листвой и паданцами в лесах, вымерли, остались только те, которые смогли эволюционировать и адаптироваться к новым условиям. Например, млекопитающие с более длинными зубами могли жевать жёсткую траву, которая пришла на смену мягкой листве и плодам. С исчезновением большого количества зарослей и возможности прятаться млекопитающим также понадобились удлинённые конечности, чтобы передвигаться быстрее. С увеличением конечностей пальцы, соприкасавшиеся с землей, постепенно либо исчезли, либо преобразовались.
Череп первых лошадей также становился длиннее, глаза отодвигались всё дальше ото рта. Более вытянутая морда позволяла им одновременно есть и наблюдать за приближением хищников.
Эти млекопитающие, походившие на современных лошадей, были чрезвычайно разнообразны: одновременно на североамериканской территории обитало до 15 видов (около 10 миллионов лет назад). Однако по тем или иным причинам примерно 5 миллионов лет назад осталась только современная лошадь, которая пришла в Азию и Европу по сухопутному мосту (ныне здесь находится Берингов пролив, отделяющий Россию от Аляски). Около 13 тысяч лет назад большинство крупных млекопитающих Северной Америки вымерло из-за климатических изменений, людей или, согласно гипотезе американского куратора Музея естественных наук Росса Макфи, бешенства[18].
Удивительно, как многие знают, что в тот период на этой территории вымерли мамонты и саблезубые кошки, но немногим известно, что тогда же на земле Нового Света исчезли и предки современных лошадей, которые появились там только с прибытием испанских конкистадоров в начале XVI века.
Это печально, что из 34 видов предков современных лошадей остался только один. Тем не менее останки этого некогда широко распространённого вида помогают палеонтологам пролить свет на взаимосвязь трансформаций окружающей среды и структурных изменений животных.
К сожалению, крайне сложно найти останки, объясняющие эволюцию летучих мышей – вампиров, как и многих других существ. Всё потому, что кости рукокрылых чрезвычайно хрупкие и окаменелости существ, населяющих тропические районы в принципе встречаются очень редко. Это связано прежде всего с тем, что трупы недавно погибших животных в таких условиях обычно очень быстро съедаются и вероятность их сохранения в виде окаменелостей крайне мала. Подавляющее большинство древних остатков позвоночных находят от существ, которые жили вблизи береговых линий рек, прудов.
К сожалению, подобные обстоятельства и тот факт, что окаменелости преимущественно имеют панцирь либо скелет, привели к тому, что многие палеонтологи описывали найденные ископаемые как нечто «субъективное». Проблемы начали возникать, когда креационисты (люди, отрицающие эволюцию и признающие сотворение мира по описанию Библии) стали намеренно использовать термины и названия существ, вырывая их из контекста, с целью дискредитировать теорию эволюции и внедрить информацию, основанную на вере[19].
Так как же летучие мыши – вампиры эволюционировали? В случаях, когда изучение окаменелостей довольно бесполезно, специалисты делают акцент на исследование ныне живущих организмов, особенно тех, которые тесно связаны с доисторическими. Также важны и доисторические сферы обитания, поскольку они предоставляют информацию о климате и окружающей среде, в которой существовали древние животные. По большому счёту именно эта методика и привела к следующим гипотезам о происхождении рукокрылых-гематофагов.
По одной из версий, предки мышей-вампиров поглощали кровососущих эктопаразитов, которые в свою очередь питались за счёт млекопитающих. Можно предположить, что данная теория была основана на том факте, что около 70 % современных летучих мышей насекомоядны. Во время учёбы, основываясь на этом, я сделал предположение, что, вероятно, первое знакомство с кровью у рукокрылых произошло во время ухаживаний друг за другом. Мыши-вампиры чрезвычайно социальные существа и проводят около 5 % времени, ухаживая за своими сородичами. Во время этих процедур они наверняка и распробовали кровь, поглощая клещей, паразитирующих на иных мышах.
Биолог Брок Фентон, специализирующийся на рукокрылых, заявил, что данная гипотеза маловероятна, учитывая размер эктопаразитов и проблематичность их обнаружения на теле другого животного. Также он отметил, что эктопаразиты распространены по всему миру, и всё же вампиры обитают только на территории Нового Света. Другими словами, если эктопаразиты обитают практически во всех уголках земного шара, почему не существует других видов кровососущих летучих мышей?
Фентон выдвинул ещё одну гипотезу касательно происхождения рукокрылых-гематофагов. Он предположил, что они произошли от протовампиров летучих мышей, питавшихся насекомыми и их личинками, которые те откладывали в раны крупных млекопитающих. Некоторые раны, полученные из-за «антисоциального поведения» колючих растений или нападений хищников, были довольно серьёзные[20].
Такие раны становятся маяками для полчищ насекомых, скажем мух, находящихся в поиске еды или тёплого влажного места для откладки яиц. По мнению Фентона, насекомоядные летучие мыши могли неосознанно вместе с насекомыми поглощать кровь и плоть млекопитающих и со временем пристраститься и начать питаться исключительно кровью. Фентон подкрепляет свою теорию, приводя в пример волоклюев (буйволовых скворцов) – африканских птиц из семейства скворцовых. Волоклюи в основном питаются эктопаразитами, в том числе клещами, однако были зафиксированы случаи, когда они поглощали кровь из ран крупных млекопитающих. Буйволовые скворцы выполняют функцию своеобразных чистильщиков, подобно земляным вьюркам, которые извлекают клещей из галапагосских черепах. Те намеренно вытягивают длинные шеи и позволяют птичкам лакомиться насекомыми.
В любом случае, на мой взгляд, самая очевидная проблема данной теории заключается в том, что она основана на предположении, будто бы летучие мыши – вампиры были вынуждены начать питаться кровью под влиянием изменений в окружающей их среде, что могло подействовать ровно наоборот. Потенциальная жертва не только должна была быть ранена, но также должна была быть достаточно крупной и неподвижной. Поскольку кровь позвоночных преимущественно состоит из воды и белка, рукокрылые-гематофаги не могут накапливать энергию, как млекопитающие, не пьющие кровь (например, в виде жира). Это заставляет мышей-вампиров каждую ночь потреблять пищу в количестве приблизительно 50 % от собственной массы. В противном случае они могут умереть от голода в течение двух или трех дней.
Это довольно сложный образ жизни. Известно, что молодые неопытные кровососущие летучие мыши часто голодают, раз в три ночи, из-за неудачной охоты. Я полагаю, что голодных ночей было бы больше, если бы мыши питались исключительно из открытых ран.
Так или иначе, довольно трудно представить, что же заставило рукокрылых исключить насекомых из своей диеты и начать пить по ночам кровь из ран крупных млекопитающих. Более того, я не понимаю, какие факторы могли стать причиной подобного изменения. К тому же, как мы узнаем чуть позже, данная гипотеза противоречит поведению современных летучих мышей – вампиров, которые охотятся в течение непродолжительного периода ночью. И, наконец, эхолокация (которая довольно сильно развита у кровососущих рукокрылых и у всех их родственников) была бы бесполезна при разграничении раненых от нераненых животных.