– Я как раз собирался идти к нему. Он должен был подогнать сюда свою повозку. Впрочем, я рад, что застал вас перед уходом.
– Удачно выбрали время, мистер Баркер, – улыбнулась я. – Мы проводим вас.
– Вообще-то, если детектив не возражает, я бы хотел обсудить кое-что с вами наедине, – робко сказал Чарли.
– Хм, – брови Джекаби поползли вверх, пока не скрылись за взъерошенными волосами. Его взгляд на мгновение многозначительно метнулся между нами, а затем он махнул рукой.
– Чудесно. Мне и самому нужно кое-чем заняться. Только постарайтесь на этот раз не воскрешать мертвецов, если не трудно.
Он направился к своему кабинету, а мы с Чарли пошли дальше по извилистому коридору.
– Итак, вы хотели что-то обсудить со мной? – начала я.
Чарли заговорил не сразу. Я заметила, что он с отвлеченным видом нащупывает что-то в кармане своего пиджака, и в горле у меня пересохло. Несмотря на все усилия моей матери, я была скорее готова сломя голову устремиться навстречу какому-нибудь опасному приключению, нежели ответить на вопрос взволнованного молодого человека, теребящего в кармане кольцо. Да еще такого милого!
– Вчера вы выразились весьма красноречиво, – наконец произнес он, – когда говорили про выбор. О том, что не нужно избегать его, пока не станет чересчур поздно. Мне нужно кое о чем спросить вас, и я не хочу ждать, пока станет слишком поздно.
– Да?
– В последнее время я много думал, – продолжил Чарли, придерживая мне дверь, пока мы выходили в прихожую.
Рабочий стол был сдвинут в сторону, чтобы предоставить больше места для спящего великана, от деликатного храпа которого сотрясались окна. У его руки сидели гномы в фиолетовых шляпах и играли в кости.
– Я думал о будущем, если оно у нас будет, – сказал Чарли. – Думал о… – он замялся, – своей… семье.
– Чарли, – начала я, беря его за дрожащую руку.
– КАЗИМИР КЕЙН! – раздался глубокий раскатистый голос.
С потрепанной скамьи для посетителей вскочил грузный мужчина в черной меховой шубе, с густой бородой с проседью, испугав сидевшую рядом молодую даму.
Чарли застыл на месте. Мужчина подбежал к нему, и я на мгновение испугалась, что этот дикарь сейчас оторвет голову моему спутнику. Но он только крепко обнял его и похлопал по спине, а Чарли ответил ему тем же.
– Дядюшка Драгомир! – воскликнул он, вырываясь из медвежьих объятий.
Сидевшая на скамье девушка с черными вьющимися волосами, в длинном походном плаще тоже встала.
– Алина! – Чарли повернулся, чтобы обнять и ее.
Сходство между ними было поразительным. Не оставалось никаких сомнений, что это его сестра.
– Что вы оба здесь делаете? – спросил Чарли, одновременно восхищенный и сбитый с толку.
Алина опустила глаза и прикусила губу.
– Вопрос в том, что ты тут делаешь?
В голосе Драгомира отчетливо слышались славянские интонации. Я уже привыкла к легкому акценту Чарли и иногда забывала, насколько он непохож на американский.
– В последнее время ходит столько тревожных слухов о том, что грядут какие-то беды. Но я даже не представлял, что все настолько плохо.
Оглядев помещение, Драгомир недовольно фыркнул. Один из гномов, по всей видимости, сделал то ли очень удачный, то ли очень неудачный бросок, потому что все они тут же начали громко пререкаться между собой. Великан заворчал и перевернулся на бок, отчего гномы бросились врассыпную.
– Не скажу, что удивлен. Ты еще щенком доставлял немало хлопот. Твой отец возлагал на тебя такие надежды, даже после того, как ты покинул нас. А теперь ты, дорогой мой Казимир, сын великого Суверена Ом-Кайни, сошелся с этим племенем, воодушевляешь всякую чернь, как я слышал. Ну что ж, имя свое ты оправдываешь.
– Что все это значит? – не выдержала я, но Чарли только смущенно покачал головой.
– Это значит, – сказал Драгомир, просверливая меня взглядом, – что я хочу сохранить мир. Такова моя роль в этом семействе. Я, если так можно сказать, арбитр. А Казимир – напротив, бузотер и подстрекатель.
– Чарли непричастен ко всему этому безумию, – возразила я. – Как и никто из нас. Чарли – миротворец. Он полицейский.
– Почему вы зовете его таким смешным именем? Что это за прозвище для наследника Дома Кайни – Чарли?
Я решила не упоминать, что Чарли заодно сменил и фамилию.
– Мы стараемся помочь, сэр. Мы с моим работодателем говорили с владыкой Арауном. Он сторожит врата между нашим миром и Аннуином и вскоре предупредит об опасности повелителей всех соседних ему королевств.
– Только не пытайтесь рассуждать о том, чего не понимаете, дитя. Арауну не нужно ничего сообщать своим соседям. – В голосе Драгомира слышались гордость и самоуверенность. – Жители иного мира уже знают все про вашу прореху в завесе. Об этом толкует каждый торговец и каждый путешественник между мирами. У Ом-Кайни хорошие уши. Мы умеем слушать.
– Ну что ж, великолепно. Джекаби обрадуется, когда узнает, – решила я. – Поддержка нам пригодится. Дело в том, что устроили всю эту суматоху некие существа, называющие себя Жутким советом. Именно они создали разлом, мы в этом уверены. Нам удалось сократить их ряды, но мы до сих пор стараемся загнать в угол Жуткого короля.
Драгомира моя речь не впечатлила.
– А вот в том мире говорят иначе. Эльфы и цверги толкуют о том, что люди готовятся напасть на Аннуин. Говорят, что завеса была порвана с вашей стороны, что люди слишком осмелели и возомнили себя хозяевами жизни.
– Что? – воскликнула я. – Это нелепо!
– Неужели? Скажите это беженцам, что спрятались в этом доме. Королевства Аннуина возмущены тем, что вы, люди, сейчас вытворяете. И Арауном они, кстати, тоже недовольны. Говорят, что он слишком слаб, чтобы поддерживать барьер, и что раньше у волшебного народа были более сильные правители. Хавган был сильным. Говорят, что он точно уследил бы за завесой.
– Какой-то бред! – воскликнула я. – Именно приспешники Хавгана и стараются уничтожить барьер.
– Так я слышал. В любом случае это неважно. Ом-Кайни соблюдают нейтралитет. Мы держимся в стороне от политики. Но если бы мне нужно было выбрать сторону – чего я делать не собираюсь, – мой выбор вам не понравился бы, барышня.
– Дело не в политике, дядя Драгомир, – вставил свое слово Чарли, – а в принципах. Неважно, на какой ты стороне; Жуткий король – опасное, полное ненависти существо, и, если его не остановить, он принесет гибель и разрушение всем сторонам. Земля и Аннуин разорвут друг друга на части.
– Иногда я думаю, что, возможно, так было бы лучше, – холодно заметил Драгомир. – Ну, знаешь, чтобы очистить миры от всякого мусора. Как потоп в старые добрые времена. Говорят, лес гуще растет на месте былого пожара, верно? – он фыркнул. – Это не наша война. Мы уходим, Казимир. Мы приехали сюда, только чтобы забрать тебя и вернуться. Пошли.
– Что? – вырвалось у нас с Чарли одновременно.
– Я не могу уехать, – начал Чарли. – Передайте отцу…
– Твой отец умер, – отрезал Драгомир.
Чарли застыл, потеряв дар речи. Лицо его помрачнело. Драгомир скрипнул зубами и закрыл глаза. А когда открыл, то заговорил более тихим и спокойным голосом:
– Твой отец умер, и ты нужен своему народу. Или же ты так долго прожил среди людей, что позабыл о своем долге и верности?
Прищурившись, он посмотрел на меня.
– Я знаю, что такое долг и верность, – стоял на своем Чарли. – И я провел достаточно времени среди людей, чтобы получить представление о чести. Я любил отца, но Дом Кайни – это даже не дом, во всяком случае, теперь. Может, он и был когда-то сплоченным, сильным и независимым племенем, но сейчас… – Чарли опустил взор, было заметно, что слова давались ему с трудом. – Я устал сбегать от мира, дядя. Я поклялся в верности этому дому. Это мой дом, который нужно защищать, спокойствие которого нужно оберегать. Я не могу покинуть его сейчас.
Драгомир тяжело вздохнул.
– Я предупреждал об этом твоих родителей, когда ты был еще маленьким. Я видел в тебе эти мысли еще тогда. И я благодарен судьбе, что они не дожили до нынешнего дня, когда ты отвернулся от своей семьи. Это разбило бы им сердце.
– Хватит! – наконец воскликнула Алина. – Прекратите оба! Тоже мне, миротворцы. Не можете и пяти минут поговорить без того, чтобы не вцепиться друг другу в глотку.
– Пусть поступает как хочет, – недовольно проворчал Драгомир. – Скажем нашему народу, что их заблудший Казимир предпочел своей семье вот это. Идем, Алина. Наше дело окончено.
– Нет, – Алина не двинулась с места. – Я потеряла отца и не готова уйти без брата.
– Алина, он прав, – мягко проговорил Чарли. – Вам тут небезопасно. Тебе следует вернуться с дядей.
– Нет, без тебя я никуда не пойду. – Она скрестила руки и села на скамейку.
– Алина, – властным тоном обратился к ней Драгомир, – ты поступишь так, как от тебя требуют.
– Ты мне не отец, – отрезала девушка, – и не Суверен, как бы тебе ни хотелось им стать. Я пересекла полмира не для того, чтобы посмотреть, как вы лаетесь, а потом возвращаться домой поджав хвост.
Драгомир несколько раз глубоко вдохнул и медленно выдохнул, плечи его вздымались и опускались.
– Вы оба слишком молоды, чтобы понимать, насколько глупы. Я был не старше, когда нас с вашим отцом выгоняла из Белграда толпа с факелами и вилами. Ты не первый, кто захотел дать людям еще один шанс, Казимир. Наш народ никогда не будет жить спокойно рядом с ними.
Чарли не сводил глаз с пола. Вид у него был несчастный.
– Тогда ты поддержал отца, – произнесла Алина. – Так позволь мне теперь поддержать брата.
– Аррх! – затряс головой Драгомир. – Все вы пошли в свою мать! Я даже успел забыть, насколько упрямой она бывала. Упрямой, как… как вы там говорили?
– Как собака, вцепившаяся в палку, – слегка улыбнулась Алина. – Все со мной будет в порядке, дядя. Здесь же мой Казимир. Я верну его домой. Он прислушается ко мне.
Драгомир тоже позволил себе изобразить улыбку и помахал указательным пальцем племяннице.