Снова выпад.
– Не вступай в тот бой, в котором не хочешь сделать то, что нужно для победы. Да ладно тебе, в самом деле? Это все, на что ты способен?
Чарли снова и снова бросался на короля, и Араун с каждым разом принимал удары с легким раздражением. Он даже не поднял руки в ответ. На его лице не было заметно ни следа ярости, одно лишь холодное, расчетливое терпение. Он играл с Чарли.
У ближайшей ко мне стороны платформы управления я увидела Алину. Она поспешила удалиться от поединка, лицо ее вытянулось, брови были сведены в глубокой задумчивости.
И тут очередным ударом Чарли повалил короля на площадку. Я охнула. Неужели драгоценный камень не сработал? Араун не вставал, он лежал неподвижно и едва дышал. Грудь Чарли же часто вздымалась, пока он обходил тело короля.
– Сдавайся, – сказал Чарли, вставая над Арауном.
Араун напряг спину, привстал и поднялся на одно колено.
– Ага, вот он, – сказал король, оценивающе посматривая на Чарли, – этот взгляд в твоих глазах. Он мне знаком. Тот взгляд, когда стоишь над врагом и его жизнь в твоих руках. Хочешь убить меня? Ты еще никогда не выглядел настолько царственно.
Чарли и в самом деле выглядел царственно. Он сжал челюсти и смотрел в одну точку. Даже в лохмотьях он выглядел настоящим королем. Но все это казалось чем-то неправильным.
– Я не хочу убивать тебя. Я хочу положить конец убийствам.
Чарли посмотрел вниз, на поле боя.
– Прикажи прекратить все это. Да, мы разные. Глубоко внутри мы различаемся, но это не значит, что мы должны враждовать или сторониться друг друга. Мне хочется верить, что существует третий путь и что мы сможем последовать по этому пути вместе.
Звуки боя постепенно затихли. Мечи и дубинки поднимались все реже, люди, монстры и разные магические существа останавливались, чтобы посмотреть наверх. Даже ожившие мертвецы прекратили шаркать ногами, когда мистер Тильда окинул недоверчивым взглядом своего коленопреклоненного короля.
– Неплохая речь, Собачий король, – голос Арауна напоминал мурлыканье кота. – Но что такое король без короны?
В руках Арауна блеснул обсидиан.
– НЕТ! – закричала я.
Изогнутые зубцы Жуткой короны проткнули Чарли под ребрами, погружаясь глубоко в грудь, словно черные зубы страшной пасти. Араун приподнял Чарли на этой ужасной короне, держа его прямо перед собой, пока по его рукам не потекли потоки крови, пока глаза Чарли – которые всегда оставались глазами Чарли, какой бы образ он ни принимал, – не потухли.
Араун бесцеремонно сбросил на площадку то, что осталось от Чарли, и спокойно надел окровавленную корону на голову. По его лицу побежали багровые струйки.
Весь мир содрогнулся и потемнел. Воцарилась зловещая тишина. И только когда я почувствовала, что во мне не осталось воздуха, я поняла, что не переставала кричать. И осознала, что какая-то часть меня никогда не перестанет кричать.
Чарли был мертв.
Глава тридцать вторая
Араун щелкнул переключателем.
В глазах моих потемнело. Все происходившее я воспринимала как будто сквозь толщу воды. Цветок из металлических дисков над нами вспыхнул, словно гигантский маяк. Все вокруг башни попадали. Первыми свалились ожившие мертвецы, поддерживаемые только магией Тильды. Как во сне я наблюдала за тем, как синие языки пламени Шихаба дрожат и угасают. Камнем с неба упали женщины-птицы. Земля содрогнулась, когда рухнули великаны, влекомые собственным весом. Какое-то время люди ошарашенно наблюдали, как вокруг них распадается войско существ из другого мира, и на мгновение в них затеплилась надежда на спасение, но потом и они стали слабеть и опускаться на колени. Резервуар над нами подрагивал, и по мере того, как он с одинаковой жадностью пожирал жизненные силы и наших союзников, и наших врагов, огоньки на нем мигали все ярче.
В центре поля боя парила Дженни, беспомощно наблюдая за тем, как падают все вокруг нее. Она тоже бледнела и становилась все более прозрачной.
Чарли мертв. Помощи ждать было неоткуда. Завеса падает. Жуткий король победил.
Руки мои задрожали, и черный клинок едва не выскользнул из них. Я покрепче схватилась за его рукоять. На что я надеюсь?
Подняв голову, я увидела отражение своей боли в другом лице. На платформе управления, сгорбившись и поникнув головой, сидела Алина.
– Алина, – обратилась я к ней, – прошу тебя! Еще можно все исправить, если действовать быстро. Ты должна поверить мне!
– Единственным, кто верил в меня, был Казимир, – произнесла она тяжелым, одеревеневшим голосом. – Он постоянно повторял, что меня ждет большое будущее, если я захочу и если буду верна себе. И что теперь? Что это за будущее?
– Всем нам постоянно приходится делать какой-то выбор: хороший, плохой, ужасный. Но никогда не поздно измениться к лучшему, исправить ошибку. Прошу тебя.
– Ты даже не представляешь, что за выбор мне порой приходилось делать! – огрызнулась она. – Я тоже верила в Казимира. Он говорил, что не хочет провести всю жизнь в бегах, но потом сам сбежал! Вот какой выбор он сделал! Он был для меня светом, а когда исчез, то я осталась одна во тьме.
– Теперь ты не одна, Алина. Пожалуйста, помоги мне. Если удастся передать этот клинок Джекаби…
– Мое королевство погибло. Мой отец мертв. Мой брат… я не знаю больше, во что верить.
– Верь в то, во что верил твой брат.
Алина смахнула слезы с глаз и посмотрела на меня.
– И во что именно? В тебя? – недоверчиво уточнила она.
– Нет, – я бросила черный клинок ей под ноги, – в себя.
Алина заморгала и вытерла лицо рукой.
– Я тоже верю в тебя. Я доверяю тебе. Ради Чарли.
Она подняла клинок.
– Передай его Джекаби. Быстрее!
На ее лице отразилась мрачная решимость.
– Встает новое солнце.
Повернувшись, она шагнула на платформу – в другую сторону. Джекаби до сих пор сидел съежившись за панелью. Алина понесла клинок Арауну, вытянув этот небольшой меч словно подношение. Внутри у меня все оборвалось. После всего увиденного она до сих пор служила Жуткому королю. «Воспользуйся шансом», – сказал мне Чарли. Это были его последние слова, обращенные ко мне. Голова у меня закружилась.
Араун потянул на себя рычаг, и сияние померкло. Гул постепенно затих. Резервуар наполнился до предела. На поле под нами солдаты обеих сторон едва шевелились, тяжело дыша.
– Это клинок, который я дал своей дочери, – сказал Араун, скептически поглядывая на Алину.
– Я знаю, – выдохнула она. – Когда ты послал меня освободить ее из плена, я разрезала им ее путы.
– Мне он не нужен, собачка, – бесстрастно отмахнулся Араун. – У меня есть моя машина.
– Но он нужен Ясновидцу, – произнесла Алина, решительно сжимая челюсть, хотя в глазах ее блестели слезы. – В это самое мгновение он пытается овладеть силой, которая по праву принадлежит вам. Он там.
Она указала на панель. Глаза Джекаби распахнулись. У меня кровь застыла в жилах. Как она могла? Я принялась осторожно перебирать руками, продвигаясь по металлической балке дюйм за дюймом, приближаясь к платформе.
Араун взял черный клинок. По окаменевшему лицу Алины заструились слезы. И тут она не выдержала.
– Прошу вас, мой господин, – взмолилась она, неожиданно хватая его за одежды. – Простите мое посмевшее восстать против вас семейство.
– Хочешь получить место в грядущем царстве? – спросил король.
– Да, – Алина выпрямилась.
– Да будет так, – кивнул Араун и обернулся. – Значит, наш друг Ясновидец желает, чтобы я поделился с ним своей силой?
Я перевела взгляд на то место, где скрывался Джекаби. На его руках до сих пор плясали слабые искорки. Лицо его невольно дернулось.
– Никто не скажет, что я неспособен на щедрость, – заявил Араун, поворачивая небольшую ручку и нажимая кнопку. – Пусть получает свою долю.
За панелью управления вспыхнул свет. Тонкая струйка, пляшущая по рукам Джекаби, превратилась в разряд молнии. Джекаби подбросило вверх, все его тело забилось в конвульсиях. Он зажмурился от боли, когда в грудь ударила вспышка.
Только не это! Мы и без того потеряли Чарли. Джекаби не должен погибнуть – только не так!..
На какое-то краткое мгновение спазмы прекратились, и Джекаби открыл глаза. Я задержала дыхание. Он остановил свой отчаянный и напряженный взгляд на мне. Губы его зашевелились, и он беззвучно произнес одно-единственное слово: «Прости» – а затем закрыл глаза. Араун выключил устройство. В свете гудящей машины безжизненное тело Джекаби устремилось вниз.
По всему полю боя пробежала ледяная волна. Мне в грудь ударило холодом, я не могла вдохнуть. Падающее тело Джекаби окружило серебристое мерцание, постепенно уплотняющееся и превращающееся в Дженни Кавано.
Какая-то часть меня видела, как она подхватывает Джекаби, как удерживает его и осторожно опускает на землю, как яростный ледяной вихрь окружает ее, пока она поднимает его неподвижные руки и прижимает их к груди. Искусственное дыхание. Дженни всегда быстро все усваивала. Одна часть меня видела сумасшедшую, маниакальную надежду в ее глазах, пока она повторяла эти движения. Другая часть меня понимала, что уже поздно, что попытки Дженни напрасны.
Джекаби был мертв.
Я знала это, потому что в то мгновение, как его тело покинула жизнь, внутри меня, за глазами, что-то ослепительно вспыхнуло. Ощущение было такое, словно я всю жизнь спотыкалась в темноте и шла на ощупь, а потом кто-то резко включил свет. Все было так, как и описывал Джекаби. Передо мной переливались ореолы оттенков, названия которых я не знала, – цвета боли, отваги и страдания. В воздухе чувствовались запахи, которых я раньше не различала: смятения, тревоги. Я смотрела на поле внизу, и застывшие по всей мерзлой земле тела обретали в моих глазах новые очертания. Они казались более яркими и живыми, но в то же время искаженными. Видения эти походили на фантазии, прекрасные, сумасшедшие и такие верные. Я знала, что все это правда. Знала.
Эта способность видеть истину была прекрасным бременем Джекаби и его ужасным даром. А теперь она перешла ко мне.