– Вот уж действительно безумие, – произнес Джекаби. – Я слышал, что Спейд и его добровольные помощники прочесывают город, но думал, что это что-то вроде неудачной шутки или досужих сплетен, которые передают друг другу горожане. Не ожидал, что все зашло настолько далеко!
– Никто и не воспринимал его серьезно, – признал Марлоу. – Общественное мнение сходилось на том, что это превращается в паранойю, приправленную предрассудками. Все изменилось пару дней назад. Настоящая суматоха началась, когда один из парней Спейда поймал какого-то чертенка – на мой взгляд, обезьяна обезьяной. Они прозвали его Дьяволом из Чернильницы. Даже странно, что вы о нем не слышали. Вчера утром они пронесли то, что осталось от него, на шесте по улицам. Я, значит, из сил тут выбиваюсь, стараясь пресечь слухи и сдержать панику в городе, а парни Спейда устраивают какое-то кукольное представление с настоящим демоном.
– Они убили его? – уточнил Джекаби спокойным тоном, но я заметила, как он нахмурил брови.
– Мэр сказал, что таковы требования общественной безопасности, что нужно повысить бдительность, показать людям правду. Настоящий демон придал убедительности всему, что говорил и к чему призывал Спейд. Соседи начали доносить на соседей, домохозяева – подавать жалобы на жильцов. Вся эта толпа – это только те, кого успели зарегистрировать с прошлой ночи, – Марлоу махнул рукой на камеры. – Спейд хочет, чтобы каждого задержанного тщательно допросили с составлением подробного отчета. Бумажная работа – это настоящий кошмар. Вскоре нам придется отправлять их в исправительное учреждение Кроули. У нас просто нет места для всех.
Я внимательно разглядывала задержанных. Все они представляли собой довольно печальное зрелище, у некоторых оказались разбиты губы или красовались синяки под глазами. Один мужчина сжимал руку так, будто она была сломана, а из-за его спины выглядывал парень с сильно обожженным лицом.
Полный офицер с пышными свисающими усами, промокая платком пот и пыхтя, лихорадочно заполнял отчеты и составлял доклады о последней партии арестованных.
– Не против, если я гляну, Алтон? – спросил его Джекаби.
Не дожидаясь ответа, он взял со стола блокнот и стал перелистывать страницы с записями о недавних подозреваемых.
– Аллан, – поправил его офицер. – Эй, вообще-то мне нужен этот…
– Все в порядке, – проворчал Марлоу.
– Где здесь Снорри Шмиц? – громко спросил Джекаби.
Раздался лязг наручников, и мистер Шмиц, низкорослый круглолицый мужчина с унылым видом, помахал рукой.
– Ничего подозрительного в нем нет, – заявил Джекаби. – Тут написано, что его обвиняют в том, что он наполовину гном!
– Да, если честно, то он действительно слишком коренастый и пухловатый, – пробормотал усатый офицер.
Снорри прорычал что-то нечленораздельное.
– Но если вы утверждаете, что это не так, мистер Джекаби, – что ж, вы эксперт, вам решать.
Офицер посмотрел на Марлоу в поисках подтверждения своих слов. Марлоу посмотрел на Джекаби.
– Что? Конечно же, он наполовину гном! Дело не в этом. Покажите мне закон, в котором говорится, что для получения гражданства оба родителя обязательно должны быть людьми!
Детектив пролистал несколько страниц.
– Глупость, еще одна глупость. Если это эльфийский подменыш, то железные наручники прожгут ему кожу. Глупость. А это вообще что такое? Вы обвиняете женщину в совершении языческих ритуалов и поклонении дьяволу? Так в чем же именно?
– Э-э-э… и в том и в другом? – предположил Аллан.
– Да ладно вам, Аллан! Не нужно быть экспертом по оккультизму, чтобы распознать тут противоречие. Как по-вашему, в кого нужно верить, чтобы поклоняться дьяволу?
– М-м-м… – Аллан зашевелил усами и посмотрел на Марлоу в надежде на помощь, но комиссар только приподнял бровь.
– Может, вы выскажете свое предположение, мисс Рук? – Джекаби повернулся ко мне.
– В дьявола?
– Вот именно! Если хочешь поклоняться Врагу рода человеческого, то, разумеется, нужно в первую очередь верить в него, верно? А кому поклоняются язычники, Алтон?
– Аллан.
– Они поклоняются различным богам, богиням и духам природы. Догадываетесь, кого нет в этом списке?
– Э-э-э… дьявола? – неуверенно предположил Аллан.
– Вот теперь вы и сами понимаете! Если собираетесь навешивать на кого-то дурацкие обвинения, то уж постарайтесь хотя бы соблюдать видимость правдоподобности и избегать взаимоисключающих описаний!
Дверь в конце коридора распахнулась, и двое полицейских втолкнули внутрь тощего мужчину в сером кардигане. Джекаби швырнул блокнот обратно на стол и внимательно проследил за тем, как подозреваемого подводят к одной из камер.
– Задержанным отойти от двери, – приказал первый полицейский, снимая связку ключей с пояса.
Те, кто был в камере, постарались как можно сильнее отодвинуться от решетки, прижавшись друг к другу, и пленника завели внутрь. Заключенные помогли ему опуститься на скамью. Лицо новоприбывшего покрывали синяки, из пореза над глазом шла кровь.
– Как я и говорил, – проворчал Марлоу, – подвергли тщательному допросу.
– Что случилось с этим человеком? – требовательно спросил Джекаби.
– Я бы не стал называть его человеком, – послышался знакомый голос, и в конце коридора показался сам мэр Спейд.
Он был облачен в канареечно-желтый жилет с кофейного цвета галстуком-бабочкой. Переступая через порог, мэр споткнулся, отчего его очки едва не слетели, и он поправил их пальцем. Среди всех присутствующих Спейд казался наименее грозным и устрашающим, даже если учитывать бабушек в фартуках. Если бы какой-нибудь проказливый школьник вздумал пошутить над своим слегка толстоватым двенадцатилетним товарищем, стерев на его портрете волосы и пририсовав бороду, то он тем самым вполне правдоподобно изобразил бы мэра Филипа Спейда.
– Чтобы вытянуть из него все, потребовалось некоторое время, – продолжил он, гордо выпячивая грудь, – но мы добились своего. Здравствуйте, детектив. Рад, что вы наконец-то присоединились к нам, а то я уже начал подозревать, что мои телеграммы до вас не доходят.
– Несколько первых я прочитал, – ответил Джекаби, – и поручил своей утке перекладывать их непосредственно в ящик с буквой «П». Позже решу, куда их поместить точно: в раздел «политика» или «паранойя».
– Ну, надеюсь, до этого не дойдет, – произнес Спейд чуть холоднее. – Похоже, мы все-таки оказались правы, не так ли? И вы бы избавили нас от кучи хлопот, если бы предложили свою помощь раньше.
– Не думаю, что вам нужна моя помощь, чтобы задерживать и мучить невинных людей.
– По этому поводу не беспокойтесь. Людей мы отпустим.
Джекаби промолчал.
– Да ладно вам, в самом деле. Мы же выступаем под одними и теми же знаменами, детектив. Да, мы совершили пару ошибок, но уже исправляем их. Я поклялся снова сделать Нью-Фидлем безопасным.
Мэр сжал челюсти. Его тирада, по всей видимости, не впечатлила Джекаби.
– Для кого?
– Для нас! – настойчиво воскликнул Спейд. – Для людей!
– В этом помещении присутствует как минимум дюжина разумных видов. Что дает вам право решать, кого из них считать настоящими людьми?
– Это еще цветочки. – Глаза мэра засверкали. – Видели бы вы, что у нас в загоне для животных.
– Мэр Спейд, – начал Джекаби и глубоко вздохнул, – Филип, это неправильно.
– Спасибо за консультацию, детектив, – нахмурился мэр. – Буду считать это вашим вердиктом.
– Но вы не можете…
– Вы только и твердите, что я не могу то, не могу это! – взорвался Спейд; щеки под его бородой покраснели, глаза сузились, и он снова поправил очки. – Вы всю свою деятельность построили на предположении, что я ничего не могу. Делаете вид, что время от времени отгоняете от нас случайную пчелу и ожидаете за это награду, а меж тем у нас под карнизом завелось целое осиное гнездо. Я больше не намерен сидеть и ждать сложа руки, пока вы изображаете из себя героя, детектив. Вы годами повторяли, что в моем городе в тени скрываются какие-то таинственные существа. Ну что ж, я верю вам. Я сам нашел в тенях этих существ, мистер Джекаби, и теперь намерен включить свет!
– Не будьте упрямцем, Спейд! Вы идеализируете борьбу со сверхъестественными существами, как другие идеализируют отпуск в Испании! А на деле оказывается, что там и еда не такая, и соседи по гостиничному номеру шумные, да еще и вывешивают нижнее белье на балконе. Они просто люди!
– За исключением того, что они не люди! Мы говорим о магических существах, опасных, непредсказуемых, оказавшихся здесь, в реальном мире!
– Магия – это просто магия! – развел руки Джекаби. – В ней самой по себе нет ничего особенного, странного или опасного! Она повсюду! Она уже вокруг вас! Если бы магическое обязательно означало опасное, то вы давно погибли бы от какой-нибудь бабочки, мыльного пузыря или яблочного пирога.
– Это все не магическое.
– А я говорю, что магическое. Что же вы за невыносимый человек! Если бы в ваш кабинет каждый день заходил единорог и садился в углу комнаты, к концу года вы вешали бы пальто на его рог! Магия всегда существует вокруг вас! Если вы не замечаете ее и не придаете ей значения, от этого она не становится менее сильной. Да, некоторые из магических существ и предметов опасны, но точно так же опасны ножницы, электричество и политика – а также целая куча других изобретений человечества!
– Только не делайте вид, что читаете мне лекцию, детектив. – Голос Спейда прозвучал тише, но сам он, как ни странно, от этого стал казаться только более важным и внушительным. – Редкапы, вервольфы, драконы – я очень хорошо знаю, что в Нью-Фидлеме есть разные чудовища. Моя жена была одним из них. Сколько людей вы позволили погубить этой никси, прежде чем схватили ее?
Джекаби некоторое время серьезно размышлял над его словами, после чего произнес:
– Ну хорошо, сражайтесь с чудовищами, Филип. Но не с теми совершенно невиновными, кто просто оказался в то же время в том же месте. На самом деле вы боитесь не магии, а того, чего не пони