Его вывернуло на камни – это был мощный выброс смешанной с алкоголем желчи, – и он так и остался лежать, прижав лоб к мокрой каменной поверхности. Однажды он позволил патрульному вырубить себя электрошокером и проиграл пари: так вот то, как он чувствовал себя сейчас, было во сто крат хуже.
«Неужели Дон ощущал то же самое?»
Чуть слышный шепот достиг ушей Мортона сквозь шум низвергающегося ливня.
Он поднял голову и увидел Пейдж, лежащую на боку. Она смотрела на него безумными глазами, полными отчаяния, и ее лицо становилось все тоньше, перерождаясь прямо у него на глазах, пока она билась в конвульсиях.
– Что? – простонал Грант.
– Нужно обратно… в дом.
– Не могу.
– Это убьет нас.
Слова сестры проникли сквозь пелену, заполнившую его голову, и на мгновение его сознание прояснилось.
«Мы умрем прямо здесь».
Пытаясь подняться, Мортон замер в полусогнутом положении, опираясь руками о колени.
Ему казалось, что мозг счищают со стенок его черепа.
– Ты можешь стоять? – спросил он.
Ответа не последовало.
Грант с трудом перевернул Пейдж на спину и взялся за кисти ее рук.
Ее глаза опасно закатились.
– Толкайся ногами, – простонал он.
С первым рывком они преодолели шесть дюймов – Грант стремился в сторону ступеней крыльца, а Пейдж отталкивалась от скользких камней.
Во второй раз расстояние оказалось еще меньше.
Так это и продолжалось – их успех измерялся какими-то дюймами – и после каждого рывка детективу приходилось, кривясь от боли, останавливаться и восстанавливать дыхание.
Казалось, потоки воды с небес добавили Пейдж дополнительного веса. Грант слышал, как рвалась тонкая материя пижамы, когда ее ноги волочились по твердой поверхности.
К тому времени как он добрался до первой ступеньки, их одежда промокла насквозь и стала тяжелой, как свинцовое покрывало.
– Мы почти добрались, Пейдж.
Детектив потащил сестру вверх по ступенькам.
От последнего усилия он свалился спиной на крыльцо и целую минуту лежал там, вверх лицом, пытаясь успокоить дыхание.
– Пейдж, с тобой все в порядке?
Сестра закашлялась и повернулась на бок, чтобы смотреть прямо ему в лицо.
– Получше, – ответила она.
Боль в голове брата успокоилась, а вот пелена тумана перед глазами осталась. Неожиданно ему пришло в голову, что он только что протащил нечто, напоминающее труп, через весь палисадник в густонаселенном районе города бог знает в какое время ночи. Этой мысли оказалось достаточно, чтобы новый выброс адреналина дал ему силы, необходимые для того, чтобы снова перебросить дрожащее тело Пейдж через плечо и ввалиться вместе с ним в дверь.
Захлопнув ее за собой, Грант проковылял в гостиную.
Здесь он опустился на колени и положил сестру на теплый деревянный пол перед камином.
Сам растянулся рядом.
Они лежали, трясясь, как в лихорадке, и тишина прерывалась только потрескиванием поленьев в камине и шумом дождя за окном.
И в этой тишине и покое Грант ощутил, как что-то давит на его мозг, точно так же как что-то давило на его мозг в самом начале вечера, когда он поднимался по ступенькам к входной двери дома Пейдж – это было ощущение душной спертости, которую испытываешь, сидя в тесном салоне самолета, летящего на максимальной высоте.
Он зажал нос и попытался продуть уши, но безрезультатно.
– Я так хотела лишиться рассудка, – сказал Пейдж.
– И мне показалось, что тебе это удалось.
– Знаю.
– Когда я сегодня вошел в дом, мне показалось, что ты давно не выходишь из него.
Частота пульса Гранта постепенно снижалась.
– Уже две недели.
– То есть тогда это все и началось?
– Нет, началось все месяц назад, и с каждым днем эффект усиливался, пока я не могла выйти даже на крыльцо. Оказалась пленницей в своем собственном доме. Ты ведь заходил в мою спальню, правда?
– Нет.
– Не ври, Грант.
– Клянусь.
– Тогда почему оно так влияет на тебя?
– Я думал, что ты сама мне это объяснишь.
– Я не знаю. Дон правда умер?
– Правда.
– Как?
– Он разбил зеркало в гостевой ванной и осколком перерезал себе горло. Дон был настоящим мужиком, Пейдж. – Мортон почувствовал, как на него накатывают эмоции. – Отличным другом. Боже, что будет с его женой! – Волна горя уже почти накрыла его, но он отогнал ее в сторону.
«Сейчас не время. Тебе надо думать».
Грант подвинулся ближе к огню. Его ледяная, промокшая насквозь одежда продолжала липнуть к телу, но волны тепла уже добрались до его лица.
– Однажды ночью я проснулась, – сказала Пейдж голосом, который был не громче шепота, – и просто почувствовало его.
– Что именно?
– Присутствие.
– У тебя в спальне?
– Под кроватью. Помнишь, как мы играли в пятнашки? И как ты, когда водил, подбирался ко мне, пока я пряталась? Подбирался совсем близко. Так, что я даже пугалась.
– Конечно, помню.
– Так вот, каждый раз, когда ты это проделывал, за мгновение до того, как ты меня хватал, у меня появлялось это предчувствие, что ты совсем рядом. И сейчас у меня такие же ощущения, куда бы я ни пошла в этом доме. – К женщине начали возвращаться эмоции. – Как будто что-то все время находится у меня за спиной. Клянусь, я почти чувствую его дыхание на шее. И постоянно вижу сны об этом.
– И ты уверена, что это не плод твоего воображения?
– А то, что случилось только что – это плод твоего воображения? И Дон тоже?
– И теперь ты спишь здесь, внизу?
– Если мне вообще удается заснуть. Что бы это ни было, оно превратило мою спальню в свой дом.
– И ты никогда его не видела?
– Нет.
– А все эти остатки еды в холодильнике?
– Я две недели питаюсь тем, что приносит служба доставки. Я бы давно умерла от голода, если бы моя работа не давала мне наличные.
– А как часто ты пытаешься выйти из дома?
– Каждый день.
– И каждый день происходит одно и то же?
– Ну да. В самом начале я могла дойти до улицы. Сегодня боль началась как только я оказалась на крыльце.
– Боже!
– Но это еще не все, Грант…
– Мне кажется, что и этого вполне достаточно.
– Я не знаю, что это, но я знаю, что ему нужно.
– И что же?
– Люди. Мои клиенты. И чем дольше я сопротивляюсь, тем хуже себя чувствую.
– Ты хочешь сказать мне, что наверху не один мертвец?
– Я не знаю, что с ними происходит. – Пейдж перевернулась и посмотрела Гранту в лицо. – Я старалась не думать об этом. Старалась сопротивляться. Но чем дольше это продолжалось, тем хуже мне становилось. Я просто умирала.
– Не понимаю.
– Я отвожу клиентов наверх. И когда мы с ними этим занимаемся, я отключаюсь. А когда прихожу в себя, их уже нет. И я не имею ни малейшего понятия, что оно делает с ними.
– И сколько мужчин ты уже отвела наверх? – поинтересовался Грант.
– Двоих.
«Двоих».
– А теперь оно хочет еще одного. Прямо сейчас. Ты первый клиент, которого я взяла за последние три дня и сделала это безо всяких рекомендаций, потому что я в полном отчаянии и не могу связаться со своими постоянными клиентами. Я не хочу, но это существо… Оно убивает меня.
«Это что, наши с Софи потеряшки?
Сеймур и Тальберт?
То, что изначально было причиной моего появления?
Может быть, стоит обдумать все это получше?»
Мортон заставил себя сесть прямо.
– Мне надо позвонить.
– Нет.
– Нет?
– Ты что, понял, что здесь происходит?
– Нет.
– Так почему же ты считаешь, что это сможет понять кто-то еще? Их, или нас, или всех вместе просто убьют.
Пейдж с трудом встала.
– Ты куда? – спросил ее брат.
– За своей маленькой черной книжкой.
Гранту удалось встать. Он засунул руку во внутренний карман и извлек оттуда телефон.
– С ума сошел? – напустилась на него сестра.
Но он уже искал телефон Софи.
– Грант, ты слышишь, что я сказала?
– Тогда что, по твоему мнению, нам надо делать, Пейдж? Потому что я вообще ничего не понимаю.
– Надо звонить клиенту.
– Да ладно!
– Оно их не убивает.
– Ты не знаешь, что оно делает. И новые люди в твоей спальне – это не решение вопроса.
– А я и не ищу решения, Грант. Я просто пытаюсь пережить сегодняшнюю ночь. Я просто хочу, чтобы эта боль прекратилась.
– Пейдж…
– Как по-твоему, я хорошо выгляжу? Если я сегодня никого не приведу наверх, то утром меня уже не будет…
Сестра резко согнулась, схватившись за живот.
– Пейдж?
Когда Грант попытался к ней приблизиться, она развернулась и убежала.
Детектив захромал за ней, выкрикивая ее имя, и когда прошел под аркой, ведущей на кухню, то заметил, что она согнулась над унитазом и выблевывает в него нутро.
Он тоже вошел в туалет и остановился прямо за ней, поддерживая ее волосы, пока ее выворачивало.
Такое случалось уже не в первый раз.
– Все хорошо, – сказал Грант, – сейчас тебе станет легче.
Сестра покачала головой. Теперь она отплевывалась, а ее спина ходила ходуном, пока она пыталась вздохнуть полной грудью.
– Зажги свет, – попросила Пейдж.
Мортон подчинился.
Внутренняя поверхность стульчака и все вокруг него было покрыто крохотными точками темно-красного цвета, а воняющая слизь пахла как-то по-особенному.
От нее несло медью.
Кровь.
– Я звоню девять-один-один, – объявил Грант.
– Нет. – Женщина все еще стояла, опустив лицо в унитаз. – Они попытаются увезти меня в больницу, а я не могу выйти из дома.
– Тебя рвет кровью.
– Помоги мне вымыть здесь все.
– Пейдж…
– Или я, или кто-то другой. Ты еще не понял?
– Мы не должны доводить до этого.
– Уже довели.
Пейдж села и тут же откинулась к стене.
– Твоего друга убил этот комплекс благородного спасителя, – сказала она. – Послушайся меня хоть один раз. Прошу тебя. Мы с тобой здесь ничего не контролируем. Я звоню клиенту, он приезжает, мне становится лучше. Если ты вызовешь в этот дом каких-то людей, они все умрут. Так что позволь уж мне самой…