енные в доме за последнее время, совсем не коснулись скрипучих ступеней, каждая из которых опасно прогибалась под совместным весом Мортона и его напарницы.
С пятнадцатой ступеньки они сошли прямо на пол, и Грант поднял свечу повыше, чтобы осмотреться.
Стены из крошащегося кирпича заканчивались окнами – двумя наверху стены, выходившей на улицу, и двумя наверху задней стены. Одно из этих окон было разбито. Осколки стекла блестели на грубом каменном полу.
В одном мрачном углу стоял бойлер.
В другом – шкаф с электрическими проводами.
Судя по всему, это были единственные предметы, которые появились в подвале за последние пятьдесят лет.
Пол был усыпан мышиными экскрементами, а воздух вонял плесенью.
Грант прошел мимо пианино, поставленного на попа у стены и покрытого густой паутиной. Треть белых клавиш из слоновой кости отсутствовала.
Полицейские остановились возле остатков малярного помоста, стоявшего под разбитым окном.
Правая сторона его рабочей поверхности была разбита.
– Это здесь ты спрыгнула в подвал? – уточнил Мортон.
– Ага.
– Тебе повезло, что ты не переломала ноги.
– Было так темно, что я не могла определить высоту.
Грант заметил папку возле проржавевших тисков.
Он поставил свечу и открыл обложку.
Первая страница была озаглавлена: «Жители. С 1990 г. до наших дней». Она была разделена на три колонки (имя/даты проживания/контактные данные) и содержала девять имен.
Дальше шло несколько отчетов, каждый прошитый степлером, а все вместе они были соединены пружинным фиксатором. На первом из них Грант узнал почерк Стю:
«Проверено шесть из девяти. Максимум, что удалось сделать».
После отчетов он нашел один, последний, файл – опись. На ней опять же рукой Стю было написано:
«За это с тебя причитается отдельно».
– И это все, о чем ты его просил? – поинтересовалась Софи.
– Почти все. – Мортон наклонился, пытаясь рассмотреть очень плохую копию описи, но освещение было слишком слабым. – Ничего не вижу. – Он достал из кармана телефон Бенингтон. Аккумулятор был заряжен на три четверти.
– Грант?
– Что?
– Не могла себе представить, что буду всерьез это обсуждать, но я кое-что заметила.
– Говори.
– Если подумать о Сеймуре, Тальберте и о третьем мужчине, то между ними существует связь, которую ты, кажется, предпочитаешь не замечать.
– Какая именно?
– Твоя сестра.
– Ты хочешь сказать…
– Это ее дом. И заходят они в ее спальню, из которой потом выходят похожие на зомби. Или убивают себя.
– И что дальше?
– Ты получил полную информацию по дому. Она, несомненно, пригодится, но ты уверен, что не пропустил ничего из того, что находится у тебя прямо под носом?
– Моя сестра так же или даже больше пострадала. Она превратилась в полную развалину.
– Но ты не представляешь себе, чем она занималась последние пять лет. Я хочу сказать… Ты уверен, что знаешь ее?
– Хочешь сказать, что Пейдж может быть причиной всего происходящего?
– Хочу сказать, что ты пытаешься искать всюду, но только не там, где найти что-то наиболее вероятно.
– Но ее даже не было в комнате, когда Дон туда заходил. Думаешь, она способна вызывать у меня эти жуткие приступы, когда я пытаюсь уйти?
– Кто, черт возьми, знает? Если согласиться со всем, что ты успел мне рассказать, то здесь нам приходится играть по совсем неизвестным правилам.
– Ну да, она наркоманка и проститутка, которая черт знает, что сотворила с собственной жизнью, но это не значит, что… А что конкретно ты имеешь в виду? Что Пейдж – не могу подобрать правильное слово – наложила проклятье на этот дом? Или на меня? Или на всех, кто сюда входит? Что она ведьма? Да ладно…
– Ты помнишь, что написал мне на поздравительной открытке ко дню рождения в прошлом месяце?
– Конечно.
– Повтори, пожалуйста.
Грант покачал головой.
– Уже забыл, да?
– «Софи. Ты лучший напарник, который у меня когда-нибудь был, потому что смотришь на вещи так, как я сам никогда не смогу».
– И ты до сих пор в это веришь?
– Верю.
– И тем не менее отмахиваешься от моего предположения.
Одна из ступенек громко заскрипела.
Мортон повернулся и уставился на силуэт сестры.
Пейдж, неподвижная, как статуя, стояла на середине лестницы.
– Все в порядке? – спросил Грант.
– Еда готова. – У нее был бесцветный, лишенный эмоций голос, по которому ничего нельзя было понять.
– Отлично. – Детектив захлопнул папку и засунул ее под мышку. – Мы уже идем.
Глава 27
Они сидели на одном конце обеденного стола, который Пейдж заставила свечами и освободила от пачек счетов и всякой макулатуры. Сэндвичи с жареным сыром были разрезаны на треугольники – сестра ела спокойно, не отрывая глаз от тарелки.
Грант и Софи сидели рядом, все еще пристегнутые друг к другу наручниками, и изучали содержимое папки.
Пока Бенингтон читала по диагонали информацию о прошлых жильцах, напарник изучал опись. Эту форму по закону обязан заполнить собственник при продаже своей недвижимости. Должен указать в ней все проблемы с несущими конструкциями, водоснабжением, канализацией и тому подобным, которые могут представлять интерес для покупателя.
Кроме этого, в большинстве штатов, включая штат Вашингтон, продавец обязан был указывать вообще все обстоятельства, которые могут повлиять на решение покупателя. Включая случаи смерти, особенно если она оказалась насильственной или какой-нибудь особенно ужасной.
Грант просмотрел пятистраничный документ и дошел до одного из последних вопросов: «Известны ли продавцу какие-либо недостатки данного объекта недвижимости?»
Крестиком был отмечен ответ «НЕТ».
– Что там такое? – спросила Софи. – Ты только что вздохнул.
– Опись ни о чем не говорит.
– А когда дом продали в последний раз?
Мортон провел пальцем в конце последней страницы:
– Шесть лет назад. В марте. Ты нашла что-нибудь?
– Семь документов о прошлых владельцах. Последний – о нынешнем…
– И кто это?
– Женщина сорока девяти лет по имени Миранда Дюпре. Сейчас ее здесь нет. Она живет в Сакраменто. Ничего интересного. Типичная богатая сучка. У нее компания с ограниченной ответственностью, которая владеет несколькими объектами недвижимости. До Пейдж дом снимал Терри Флауерс, у которого два привода за вождение автомобиля под воздействием веществ. – Софи продолжила листать папку. – И больше ничего, но Стю наверняка не имел доступа к основной базе данных. – Она бросила отчеты на стол. – Я вообще не понимаю, что мы пытаемся разыскать.
– Тогда нас уже двое. Ты же знаешь, как это бывает вначале.
– Нет, не знаю. Я никогда до сегодняшнего дня, не имела удовольствия заниматься расследованием в доме с привидениями.
– Так набирайся опыта.
– Не могу дождаться, когда смогу применить все эти новые знания в деле. Уверена, что после этого меня повысят в должности.
Грант ухмыльнулся, достал телефон напарницы и стал набирать номер.
– Ты куда звонишь? – поинтересовалась Софи.
– В участок. Кто сегодня дежурит?
– Кажется, Френсис.
– Отлично. Она меня любит.
Френсис ответила после третьего гудка, совершенно безразличным голосом:
– Криминальная полиция.
– Привет, это твой любимый детектив. Как дела?
– Я здесь, а выводы можешь сделать сам.
– Мы с Софи занимаемся кое-чем, и у нас нет с собой компьютеров. Не могла бы ты пробить один адресок по базам Национального центра информации о преступлениях и ФБР?
– Конечно. Секундочку. Диктуй.
Мортон посмотрел через стол на сестру, пытаясь обнаружить хоть малейшую реакцию на то, что он собирался сделать, положительную или отрицательную. Но она просто жевала сэндвич с совершенно отсутствующим видом, как будто вообще сидела за каким-то другим столом.
– Грант, ты меня слышишь? – позвала его дежурная.
Стоит ли рисковать? И сообщать местный адрес?
– Грант, ты здесь?
– Крокетт-стрит, двадцать два, – произнес детектив в трубку.
И услышал, как Френсис печатает.
– В базе ФБР – ничего, – сообщила она. Опять послышались звуки клавиш. – В Национальном центре тоже ничего.
– А в нашей базе? Может быть, что-то, что еще не передали в Национальный?
Смех Френсис напомнил грохот катящихся камней.
– Такого быть не может. В нашей базе тоже ничего нет.
– Я сейчас пошлю тебе фото странички с девятью именами. Покрути их, и если что-то выплывет, позвони по номеру Софи.
– И тебе это нужно…
– Быстрее, как можно быстрее.
– Отлично. Я уже собиралась посвятить ночь игре в «Сапера», но теперь проведу ее с большей пользой.
– И еще одно…
– И все это потому, что я один раз дала слабину?
– Мы можем сделать так, чтобы эта просьба осталась между нами?
За этим последовала долгая пауза, после чего Френсис заметила:
– Ты же знаешь, что любой поиск регистрируется автоматически. Я с этим ничего не могу поделать…
– Это я понимаю.
– Ах вот как. То есть ты не хочешь, чтобы я случайно упомянула об этом в присутствии большого босса? Я правильно тебя поняла?
– Или в присутствии кого-нибудь еще…
– Сама я об этом не заговорю…
– Спасибо.
– …до тех пор, пока кто-то не заговорит об этом первым. Тогда считай, что тебе не повезло.
– О большем я и не прошу. Ты самая лучшая, Френсис.
Грант сделал фото первой страницы и послал его с телефона Софи.
Неожиданно он понял, что голоден как волк.
И впился зубами в один из треугольников.
– Пальчики оближешь, – заметил он. – С тобой все в порядке, Пейдж?
Сестра подняла глаза:
– Все в порядке.
Телефон Софи завибрировал – сообщение от Доббса:
«прибыл четвертый… как грант?»
– Пейдж, Пейдж, посмотри на меня, – попросил Мортон.
Пейдж подняла голову.
– Где твой телефон? – задал вопрос Грант.