т, что это вы убили их детёнышей. Гюрза – одна из самых свирепых змей, с какой когда-либо встречался человек! А когда они нападают парой, перед их всепоглощающей яростью беспомощны даже самые страшные силы! – Он бросил презрительный взгляд на лежащего перед ним Аслана и нервно засмеялся.
Тагир отправился с казаном к роднику, наполнил его, вернулся и брызнул воды в лицо Аслану.
Тот очнулся, сделал резкое движение, чтобы встать, но не получилось. Он оказался привязанным к стволу берёзы. С похмелья ещё не соображал, что происходит.
Тагир весело подмигнул ему:
– Скажи, друг, ведь правда классный отдых с аттракционом я вам придумал? Автором проекта «Змеи гипнотизируют мою любимую и друга» является твой покорный слуга! – и сделал реверанс. – Согласись, ведь я дорожу своим «другом»? Если у кого есть друг, то должен быть похожим на моего!
У Аслана с похмелья страшно болела голова. Во рту пересохло. Язык прилип к гортани. Пока он толком ничего не соображал. Думал, что друг продолжает придумывать новые игры для развлечения. Тут он почувствовал за спиной шевеление. Обернулся, увидел Зухру без одежды, к нему спиной привязанную к стволу.
– Что, брат Аслан, больная голова плохо соображает? Сейчас подлечим. Ты перед Азраилем должен предстать в своём уме.
Слил из кружки полстакана спиртного, одной рукой запрокинул голову Аслану, а другой влил в его зев содержимое.
Не прошло и минуты, как Аслан отрезвел. Теперь он начал понимать, какая угроза нависла над ним от вероломного друга.
– Эй, ненормальный, а ну немедленно развяжи нас! Ты не соображаешь, что за такие игры надолго загремишь за решётку!
– Конечно, друг, соображаю, ещё как соображаю! Но я должен убедиться, что твои медвежьи лапы ни в этой, ни в другой жизни больше не коснутся тела моей жены. Мне хотелось войти в твоё положение. Но увидел, что каждый из нас к дружбе, чести, достоинству мужчины относится по-своему… Прости, друг, за прямолинейный подход к вам. Жизнь чабана отучила меня от тонкого, светского обхождения с господами.
Тагир потянулся к мешку, висевшему на сучке берёзы. Снял его, осторожно развязал. И бросил между женой и Асланом.
Из мешка, шипя, раздражаясь, высунулись две плоские змеиные головы. Шевеля раздвоенными языками, змеи стремительно выскользнули в траву. Высовывая из маленьких красивых ртов разветвлённые язычки, тыча ими воздух, вновь зашипели. Чуть приподняли головы над травой, устремились туда, откуда раздавались крики о помощи. Пара змей нацелилась на врагов, которые убили их детёнышей. На мгновение замерли перед решительной атакой, извиваясь, переплетаясь кольцами, гипнотизирую врагов. А потом выпрямились, сверкая разноцветной чешуёй, и как по команде поползли на врагов…
Чтобы не слышать диких воплей жены и Аслана, Тагир убежал далеко в лес. Вернулся спустя полчаса.
Там, где произошла драма, царила гробовая тишина. Он ещё издали увидел, как жена и Аслан, неестественно уронив головы на грудь, вытянулись. Но поразил его не их неестественный вид, а вид змей. Одна змея, свернувшись кольцами, лежала у жены на груди, другая – у Аслана на животе.
У него мстительно заискрились глаза. Подошёл к жертвам. Змеи зашипели, готовясь к атаке. Тагир рогатиной сбросил с покойников змей, злобных, шипящих, жаждущих ещё крови. Закинул их палкой в мешок, завязал горловину. Отвязал от ствола берёзы тело жены, не успевшее остыть. Разостлал бурку, уложил её на спину, повернув голову в сторону Мекки. Встал перед женой на колени. Она, даже мёртвая, была ангельски хороша. Её по-детски припухлые губы невинно улыбались. Они были приоткрыты, словно Зухра перед смертью хотела сказать мужу что-то такое, что не осмелилась произнести при жизни. Склонился над ней, поцеловал в губы.
– Прости меня, милая. Я попытался предостеречь тебя от продажных языков. Но не сумел оградить от предательского удара единственного друга. Прости, если можешь… Я не смог уберечь тебя… Ты была хорошей женой, я – не стоящим тебя мужем…
Зарыдал. Из глаз ручьями потекли слёзы. Встал, подошёл к мешку со змеями, агрессивно зашипевшими на него. Дрожащими, ничего не чувствующими пальцами развязал мешок. Ударил по нему ладошкой, чтобы разозлить змей. Вывалил их на грудь жены, лёг сверху, прижавшись к ней грудью…
Осиротевшая мать-гюрза после отмщения торжествующе глядела на своего напарника, словно спрашивая: «Насытился ли, супруг мой, возмездием? Доволен ли ты проделанной нами работой?» Змей подполз к напарнице, лежащей на спине Тагира. Он довольно обвился вокруг неё, осыпая её голову поцелуями. По настроению напарника змея заключила, что он удовлетворён своей местью за убитых детёнышей.
Мать-гюрза сползла с застывших тел врагов. Маня за собой напарника, уползла под серый камень с небольшим лазом. Там она наметила своё новое логово. Там они продлят свой змеиный род.
Такими красивыми были их ядоносные головки! Такими яркими были их сверкающие, как росинки, глаза! Такими загадочными были шипение и их чёрные раздвоенные языки.
2011 год
Клык Зары(повесть)
Вместо предисловия
Мураду эту историю в поезде Баку – Москва рассказала Зара, случайная попутчица.
В годы Великой Отечественной войны Зара была связной между Центром и партизанами, окопавшимися в тылу немецких фашистов. Она с шестимесячным ребёнком и матерью оказалась на хуторе, оккупированном немецкими фашистами. Кто-то из своих предал Зару, и она попала в плен к немецкой полевой жандармерии, стала пленницей шефа этой жандармерии. Чтобы спасти жизнь грудному ребёнку, матери и мужу, которые из-за неё попали в концлагерь, Зара была вынуждена подчиниться шефу, терпеть его ухаживания и домогательства.
Когда в плену у шефа полевой жандармерии стало совсем невыносимо, Зара застрелила его вместе с домашней овчаркой. За казнь высокопоставленного немецкого офицера Зару посадили в карцер концлагеря. Фашисты собирались её казнить.
Зару и её ребёнка вместе с военнопленными из концлагеря жандармерия вывезла за город. На глазах матери фашисты сперва убили ребёнка. Затем его отрезанную голову засунули в распоротый живот живого мужа и зашили. После фашисты живьём закопали Зару с другими советскими военнопленными, на поверхности земли незакопанными оставив бритые под машинку головы. На головы натравили стаю волков из вольера.
Зара чудом осталась в живых. Сумев освободить одну руку, она ухватилась за ногу вожака волчьей стаи, который терзал её. Волк рывком выдернул её из ямы.
Подоспевшие партизаны спасли её и многих заживо похороненных узников концлагеря.
Поезд Баку – Москва по расписанию остановился на пять минут в Дербенте. Прокурор Мурад Рамазанов, отправлявшийся в командировку в Москву, успел заскочить в последний вагон, когда состав уже тронулся с места. Поезд, издав протяжный гудок, набирая скорость, отправился по заданному маршруту.
Прокурор с саквояжем в руках по узкому коридору вагона пробирался в своё купе. Дверь в купе была приоткрыта. Вошёл. Два места с одного бока были заняты молодыми пассажирами, парнем и девушкой. Прокурор поздоровался, направился к своей полке на нижнем ярусе. Уложил поклажу, доброжелательно разглядывая своих спутников, которые встретили его как-то угрюмо.
Парень в майке и спортивных брюках недовольно повернулся к стенке на верхней полке. А девушка, вероятно его приятельница, прикрыв лицо книжкой, растянулась на нижней.
В купе веяло устоявшимся напряжением. Заденешь воздух чем-либо острым – взорвётся. Вероятно, до прихода Мурада между молодыми и их соседкой, которая стояла в коридоре недалеко от купе, произошёл некий инцидент, в связи с чем и нового пассажира встретили недружелюбно. Мурад спиной ощущал холодок, исходящий от соседей.
Из своего угла он ещё раз бросил на них изучающий взгляд. Девушка, встретившись с ним взглядом, смущённо потупила глаза. Она была одета в облегающий спортивный костюм синего цвета, отчего смотрелась моложе своих лет. Мужчина на верхней полке тоже полулежал в спортивном костюме.
Скрипнула дверь вагона. Девушка затряслась. Она с головой юркнула под простыню, оттуда одним глазом с ужасом наблюдая за дверью. В купе установилось тревожное молчание, какое обычно возникает в помещении, когда ожидают появления опасного, нежелательного человека.
Девушка, трясясь, шёпотом заговорила со своим спутником. По реакции парня Мурад понял, что он с ней в чём-то не согласен. Наконец, вероятно, она сумела убедить его. Парень согласно кивнул ей.
Новый пассажир собирался укладываться на своё место, но оно оказалось занято – там лежал красный женский жакет. Девушка неестественно закашляла в кулак, вероятно пытаясь привлечь к себе внимание нового пассажира. Он взглянул на неё.
Парень, опасливо глядя на дверь купе, запинаясь, произнёс:
– Гражданин… м-м-м… дружище… Пока тот монстр с двумя лицами, что стоит в коридоре, не пришёл, хочу вас предупредить: укладывайтесь на верхней полке… На вашем месте расположилась она… Она очень опасна… Может навредить…
Пассажир улыбнулся:
– Кто осмелится навредить прокурору? Дышите ровно. С этого мгновения вы находитесь под моей прокурорской защитой. Против монстра, если таковой есть, – шутливо добавил, – мы найдём монстра пострашнее…
– Гражданин прокурор, – тряслись губы девушки, – прошу нас понять правильно! Парень – мой жених. Мы не шутим, оба находимся в здравом уме. Уверяем вас, наша спутница опасна. Мне кажется, вам будет намного безопаснее, если послушаетесь нашего совета.
Молодые люди говорили шёпотом, опасливо бросая на дверь купе взгляды. Они не на шутку были напуганы. Пассажир с улыбкой на губах выслушал их страхи. Недовольные его поведением молодые люди взяли с полок книги и, раскрыв, уткнулись в них.
В проёме дверей купе с двумя бутылками минеральной воды показалась женщина тридцати пяти – сорока лет. Девушка, отворачиваясь к стене, метнула на неё испуганный взгляд. Столько презрения, неподдельного ужаса прокурор успел прочесть в этом взгляде. Её жених тоже, бледнея лицом, отвернулся к стенке.