– О, это несложно.
Выпили. Затем стали готовиться в пещере к приёму девиц. За девчатами в Степанакерт решили отправляться вдвоём.
Глава третья
Саид с Мусой на бронетранспортёре, пригнанном одним из тыловиков военной части, покидавшей Республику Азербайджан, отправились в Степанакерт за девчатами. Прежде чем выехать в Степанакерт, Саид обеспечил надёжный «коридор» туда и обратно. Бронетранспортёр оставили в лесочке недалеко от Степанакерта. В город отправились на «бобике», оставленном в условленном месте друзьями.
Была суббота. В Степанакерте установилось затишье – с той и другой стороны почти не стреляли. Подъехали к общежитию, где жили девчата. Вызвали наружу. Чуть погодя обе девушки вышли к друзьям. Одна из них выделялась ростом и статью. Смуглолицая, с гладкой кожей, красивыми чертами лица, она смотрела на молодых парней очень смело. У неё были огромные зелёные, как изумруды, глаза – горящие, окаймлённые зелёной краской, сверху веки покрывала золотая пудра. Её лицо порой скрывала шикарная копна чёрных вьющихся волос. Другая девушка была пониже ростом, кудрявая, голосистая, бойкая.
Хотя девчата были предупреждены, что за ними приедут из Дагестана, высокая, набивая цену, стала упираться. Она ко всему ещё оказалась гордячкой, слишком своенравной. Верховодила другой девушкой. Хотя девчата были хорошо знакомы с Мусой, но что-то осторожничали. Вероятно, спасовали перед Саидом, который показался высокой девушке слишком уж наглым.
– Куда эти хлопцы нас зовут? – обратилась высокая к подружке.
– Предлагают пересечь с ними границу, – шёпотом ответила другая.
Зеленоглазая пугливо закатила глазки и прошептала:
– Переходить на ту сторону границы с незнакомыми мужчинами я ни за какие посулы не соглашусь! Даже если предложат гору золота!
Саид сразу понял: эта Фарида, раз намекнула на золото, очень любит золотые украшения.
– Нет, хлопцы… – кокетливо отнекивалась, играя глазками, зеленоглазая. – За каких дурочек вы нас принимаете? В такой обстановке, когда кругом стреляют, убивают на каждом шагу, отправляться с незнакомыми джигитами за кордон? Ни за какое золото не согласимся! – Фарида стала отступать к дверям общежития.
Саид заулыбался: она вновь намекает на золото.
– Фарида, обижаешь меня!.. – решил поговорить с ней Муса.
– Отстань! Вот твоя Альбина, – зеленоглазая протянула руку в сторону подружки. – Это с ней ты договаривался. А я тебе никаких обещаний не давала.
Муса взял Альбину под локоть, отвёл в сторону. И стал горячо шептать ей на ухо. Альбина неожиданно взорвалась смехом. Подошла к подружке, обняла её за плечи, накрашенными в цвет крови губами приложилась к уху и со смешком стала что-то передавать. Фарида в ответ улыбнулась.
То, как девушки были одеты, разукрашены, напомажены, явно говорило о том, что они ждали гостей. Но Фариду что-то не устраивало. Может, горделивый вид Саида? Его вызывающее поведение, глаза, в которых временами вспыхивали нехорошие огоньки?
Фарида была девушкой не робкого десятка. Она прошла суровую школу жизни. Хорошо разбиралась в мужчинах. Выходя из общежития, она сразу обратила внимание на Саида: «Этот абрек с той стороны явно не азербайджанец и не армянин. Тогда кто же он? Не дагестанец ли? Слишком уж горделив, горяч. Стоит ли доверять ему? Но раз Муса с ним, наверно, можно не бояться».
Чтобы как-то разрядить обстановку, Фарида миролюбиво обратилась к Мусе:
– Муса, прости… Вижу, на меня обижаешься… Ты парень надёжный. Но с тобой пришёл совершенно незнакомый нам мужчина… – Сверкнула на Саида зеленью глаз. – В такую лихую годину не всякому доверишь свою жизнь… А мы слабые девушки. Если он начнёт нас обижать, кто там… за нас заступится?.. К тому же кругом льётся кровь… Непонятно, какая там у вас обстановка… Там ведь орудуют головорезы, которые нас, случись что, по головкам не погладят… Тебе, Муса, мы, допустим, доверяем… Но в какой степени можно доверять твоему другу?
– Мой друг, Фарида, – настоящий джигит! Второго такого джигита во всём мире вряд ли сыщешь! К тому же он очень щедрый на руку!
Не успел Муса закончить фразу, как Саид достал из внутреннего кармана ветровки коробочку, открыл. Девушки от изумления ахнули. Это был комплект, состоящий из золотой подвески, серёжек, браслета и перстня.
– Фарида, это мой тебе небольшой презент… В знак ожидаемой дружбы. – Вложил коробочку в её ладонь, вынул из кармана другой футляр и передал Альбине.
Фарида, разглядывая украшения, поражённо сверкала зеленью глаз. От подарка она мигом растаяла. Кто устоит перед таким подарком?! Она направила взор огромных зелёных глаз на Саида. Никто в жизни ей не делал такого дорогого подарка. Саид от её взгляда дрогнул. Как она была прекрасна! Он не помнил, чтобы когда-либо встречался с такой яркой девушкой и с таким цветом глаз.
Альбина, сгорая от нетерпения, открыла коробочку, достала золотой браслет с камешками, надела на запястье. Позабыв обо всём, она бросилась к Саиду, поцеловала его в щёку.
– За такую роскошь, Фарида, я готова проехаться с этими джигитами и в ад! – Замерцала глазами.
– Тогда, девушки, быстро собирайтесь. Отправляемся, правда, не в ад, а для начала в преддверие ада! – шутливо произнёс Саид.
Девушки заторопились к себе в комнату. Вышли с кожаными куртками на плечах, дамскими сумочками. Сели в «бобик», который бойко понёсся в сторону границы. В лесополосе пересели в бронетранспортёр. За рулём был Саид. Пересекли границу, помчались в горы.
Саид довёз девушек с ветерком на место предстоящего пикника, где с Мусой заранее подобрал небольшую красивую поляну, окружённую дубравой, рядом со своей пещерой. Чистое, тихое место, откуда не слышно ни гула артиллерийской канонады, ни звяканья гусениц боевой техники, ни командных голосов военных. Рядом протекала река Гаргар-чай. За рекой раскинулись пастбища, где паслись овцы и коровы. За пастбищами зеленели луга. Над лугами возвышались пики гор.
Был жаркий июньский день. Небо было чистым, без единого облака.
У мангала возился молчаливый азербайджанец. Рядом с мангалом в эмалированных кастрюлях для шашлыка томились баранина, рыба, индюшатина. На треножниках в казанах что-то булькало, жарилось, парилось.
Девушки захотели освежиться. Ребята отвели их к реке. Кристально чистая вода, весело журча, бежала по цветастой гальке меж валунами, отражая небо. Фарида засмотрелась на реку, мыслями уносясь с её течением. Не заметила, как, увлекаемая течением реки, чуть не свалилась в воду. Саид подхватил девушку, привлёк к себе. Они невольно прикоснулись друг к другу кончиками носов, губами, заворожённо уставились глаза в глаза. У неё подкосились ноги. У него задёргался кадык; он стал усиленно сглатывать.
Фарида, придя в себя, шёпотом поблагодарила, сконфуженно высвобождаясь из его объятий. Присела на валун рядом, задумчиво черпая из реки воду одной рукой, брызгая себе в лицо. Рядом дурачились Муса с Альбиной.
Пока поспевало горячее, Саид предложил девушкам слегка перекусить. Они, переглянувшись между собой, согласились.
Подошли к накрытому столу. На тарелках из тонкого фарфора лежали красиво сервированные балык из сёмги, красная, чёрная икра, сливочное масло, колбасные изделия, разные консервы, зелень… На столе находились дорогие напитки: армянский коньяк, виски, французские вина. По обеим сторонам стола были расставлены дорогие мягкие стулья. Фарида, перед тем как присесть, проверяя мягкость, поражённо думала, откуда в такой глухомани появились столь изысканные стулья. Даже огляделась, нет ли рядом мебельного магазина. Девушек усадили по одну сторону стола, мужчины сели напротив.
Саид разлил армянский коньяк по хрустальным фужерам, приговаривая:
– Друзья, приглашаю познакомиться поближе, как белые люди. Я – Саид, внук табасаранского бека.
Фарида минуту назад чуть не залюбовалась Саидом, а теперь метнула на него настороженный взгляд. Ей вновь не понравился кичливый тон этого самовлюблённого абрека. Её лицо исказила гримаса. Покойная бабушка часто говорила, что в её жилах течёт голубая кровь. И Фарида не сдержалась:
– Если ты внук бека, тогда я – ассирийская царица Семирамида! – Притворяясь, что не заметила фужер, который Саид протянул, чтобы чокнуться с ней, залпом, не моргнув глазом, выпила содержимое.
У Саида в глазах замерцали мстительные огоньки: «Чтобы какая-то б…дь игнорировала первого парня, и не только в Агдаме? Отвергла туза, перед которым в тюремной камере дёргались и бугры, и блатные?! Такое не прощается!»
Заскрипел зубами. Наполнил свой бокал до краёв. Ни на кого не глядя, проглотил молча содержимое тремя глотками. Не закусил. У него нервно затряслись пальцы. Заискрились глаза. Потянулся к сигарете, чтобы успокоиться. Прикурил, отбросил зажигалку… Саид почуял, что с самого начала пикник не заладился.
Альбина, видя чёртиков, разыгравшихся в глазах Саида, застыла с недопитым бокалом. Саид менялся в лице. Такими она видела боевиков, без оглядки потрошивших ножами женщин и детей. В животе у неё похолодело, затем что-то хрустнуло. Шёпотом на ухо отчитала подругу, которая зря грубо обошлась с дагестанцем, столь щедро одарившим их подарками. Работая в ресторане, в последнее время она не видела ни от кого такой щедрости. Теперь жди неприятностей.
С табасаранцами Альбина была хорошо знакома по Дербенту. Они очень гостеприимные ребята, мирные, не любящие скандалов. Только не знала, откуда Саид такой взялся. Альбина, желая сгладить недоразумение, попросила, чтобы наполнили фужеры. Саид пытался справиться с нервами. Муса выполнил её просьбу. Альбина встала, чокнулась с Мусой, Саидом, обняла Фариду за плечи, попросила слова. Саид согласно кивнул.
– Прости, уважаемый Саид, вчера у подружки на работе был напряжённый вечер. В ресторане сидели вооружённые люди, которые всё время хватались за стволы. Фарида всё ещё остаётся под тем впечатлением. – Чмокнула подружку в щёчку. – Она сожалеет, что невежливо обошлась с внуком бека. Не только по рассказам наших предков, но и по своему опыту знаем о душевной щедрости, гостеприимстве вашего народа. Знаем, насколько мужественны табасаранские джигиты, преданы дружбе. Наши предки, наш народ хорошо помнят таваспаров со времён Кавказской Албании. Табасараны и армяне плечом к плечу сражались с хазарами, напавшими на Кавказскую Албанию, Армению. О воинах-табасаранах мне не раз рассказывал наш дедушка. Саид, я хочу поднять этот бокал за тебя, в твоём лице за весь Табасаран. Хочу выпить за мир и покой в нашем кавказском доме.