Фариде от этих слов судьи стало дурно. Она, обливаясь слезами, приподняла голову. Когда с её огромными, как два озера-близнеца, зелёными глазами встретились глаза судьи, он смешался. Таких чистых, как зелёные изумруды, глаз у молодой женщины судья никогда не видел. Веки её на мгновение дрогнули, она заглядывала ему в самую душу.
Фарида с придыханием прошептала:
– Думаю, это был сожитель моей матери…
– Кто-кто?! – один из присяжных заседателей привстал, не веря тому, что услышал.
Председатель суда взглядом усадил его на место.
– Подсудимая, продолжай говорить…
– Да-да, дядя судья, – осмелела Фарида. – Кто в нашем доме надо мной мог надругаться, если не он? Не маленькие же братья! Он до этого тоже не раз ко мне пьяный приставал… Понял, что меня защитить некому. Отец мой разбился на стройке. А отчим, которого к нам в дом привела мама, только тем и занимался, что пил, сутками не просыхал. Потом он перестал приходить, а через некоторое время вообще потерялся. Мама в последнее время работала официанткой в кафе. Иногда с подружками выпивала. Затем каждый вечер домой стала приходить в подпитии. В дом приводила то одного, то другого мужчину. Жизнь моя и моих братьев превратилась в сущий ад. Я сбежала из дому. Увлеклась улицей, друзьями. Меня заметил хороший человек, женился. Всё было бы хорошо, если бы до замужества во сне меня не изнасиловал последний сожитель моей матери. Дальше вы всё знаете…
– Кто тебя в поезде после рождения ребёнка надоумил пойти на асфиксию? – Прокурор глянул на неё с сарказмом.
– Я вас не поняла… – Фарида уронила голову на руки.
– Задушить новорождённого ребёнка кто надоумил?
– Никто, – шёпотом ответила Фарида. – Со мной никого не было. И я этого не делала… Ну, не душила ребёнка… Если даже это случилось, – вздрогнула всем телом, – я ничего не помню… Не ведала, что творила… Я с небольшой суммой денег, без документов, с парой платьиц в сумке случайно оказалась в том поезде. Когда в поликлинике узнала, что беременна, мне было всё равно, куда ехать… В поезде у меня началось кровотечение. Я побежала в туалет… Истекая кровью, могла там умереть… Я не знаю, не помню, как всё это случилось… Случилось ли оно вообще? Уважаемый прокурор утверждает, что я ребёнка задушила… Я не знаю, не помню, чтобы на ребёнка накладывала руки… Пришла в себя в вагоне, почувствовав под собой кровь. Поймите меня… Мне не то что воспитывать ребёнка нельзя, сама я ещё осталась ребёнком. Не знала, куда от позора деться… Я очень люблю детей. Всех младших братьев выводила я… Тем, что у меня есть, делилась и с братьями, находящимися в сиротском доме. Я бы никогда не посмела задушить новорождённого ребёнка… Я могла подбросить ребёнка к порогу больницы, но не лишить жизни… Я ещё раз повторяю: я находилась в агонии… Я ничего не помню…
На минуту задумалась, широко раскрытыми зелёными глазами взглянула на судью:
– Ни тогда, ни сегодня… никогда…
Судебные прения закончились. К подсудимой ни у прокурора, ни у адвоката, ни у присяжных заседателей не осталось вопросов. Суд ушёл на вынесение приговора.
Учитывая все аргументы «за» и «против», суд вынес решение: подсудимая виновна. Её осудили на три года общего режима…
В камере женской колонии Фарида попала к очень строгой, но справедливой смотрящей. Она среди сидельцев в камере была самой младшей. Смотрящая выслушала всю историю, рассказанную Фаридой о себе, которая как две капли воды была похожа на её собственную историю. И взяла её под своё крыло. Учила жизни, защищала от нападок других арестанток. Главное, определила в школу. К концу срока отсидки Фарида получила аттестат о среднем образовании. Ещё окончила в профессиональном училище, действовавшем при колонии, курсы поваров, официанток, обслуживающего персонала гостиниц, ресторанов, кафе. Что в жизни ей очень пригодилось.
После окончания тюремного срока по рекомендации, полученной от смотрящей, Фариду приняли на работу в один из престижных ресторанов Степанакерта. Там же она познакомилась, а затем и сдружилась с Альбиной, которая работала администратором. Скоро с её помощью получила место бармена в ресторане, с обязанностями которого ловко справлялась.
Со временем и с приобретённым опытом у неё на работе появлялись знакомые, друзья, снабженцы. Она хотела иметь свой уголок. Стала подрабатывать, торгуя самопальной водкой, сигаретами, иногда дурью. Хорошие знакомые снабжали её не-сертифицированными спиртными напитками, подбрасывали и наркотики… В карманах завелись деньги. Но Фариде всего этого было мало. Ей хотелось всего и сразу.
Когда Альбина рассказала ей о крутых дельцах родом из Дагестана, пожелавших с ними дружить, согласилась на встречу.
Глава пятая
После кровавой бойни, устроенной на берегу реки, у пещеры, Фарида с Саидом, заметая следы, перебрались в Дербент. И решили на время залечь там на дно. Муса вернулся в свою кошару.
Пери одно время казалось, что Саид взялся за ум. Он прервал деловые контакты со многими коммерсантами Закавказья, Северного Кавказа, городов России.
Но вместо респектабельных мужчин в дорогих костюмах, на дорогих автомобилях к ним домой заявилась молодая женщина. Жена, давно привыкшая к причудам мужа, незваным гостям, не удивилась приходу в дом незнакомки. Когда по ночам к ним зачастили разные тёмные личности: торговцы оружием, наркотиками, женщинами, – жена поняла, что муж обречён.
Появление Фариды в своём доме Пери восприняла без упрёков, слёз и обид. А когда муж поведал ей выдуманную историю беженки Фариды, которую азербайджанские боевики чуть не растерзали, сначала поверила. Стала жалеть эту женщину. Чем-то история Фариды напоминала её жизнь беженки, покинувшей Агдам из-за националистов, насильников.
Как-то раз Пери разговорилась с гостьей мужа. Фарида стала вешать лапшу на уши, как она решила, деревенской дурочке. Мол, она работала в одном из ресторанов Саида. Туда ворвались азербайджанские боевики. Она еле вырвалась из рук обозлённых националистов, жаждавших крови. В Дербенте она ищет работу. Соседи после этой истории, услышанной из уст Пери, потеряли к Фариде интерес, потому что такие беженки часто оседали у них в городе, нанимались на работу на любых условиях, выдвигаемых работодателями, лишая местных куска хлеба. Еженедельно беженки тысячами проезжали транзитом через их город на автобусах и поездах, направляясь в Россию.
Фарида была уже не той наивной девчонкой, только что освободившейся из тюрьмы. За её плечами – опыт работы в ресторане. У неё налажены хорошие связи с торговцами палёной водкой и контрабандными сигаретами, с поставщиками наркотиков.
Когда она вышла на свободу, ей очень помогло рекомендательное письмо смотрящей. Тогда Фарида поняла, каким авторитетом та пользуется и за пределами зоны. По её рекомендательному письму, адресованному директору ресторана, Фариду в Степанакерте приняли барменом ресторана, определили в общежитие. Для начала помогли и деньгами. Да и Альбина, администратор ресторана, с которой она быстро сошлась, оказалась девушкой щедрой на руку, понятливой. Она устроила Фариду к себе в комнату общежития. А свою прежнюю соседку через коменданта перевела в другую комнату. Новую подружку подвела к своему шкафу и сказала:
– Можешь надевать всё, что понравится. Если не подойдёт, пойдём на базар и купим.
У Фариды от такого отношения к себе на глаза навернулись слёзы.
– Всё, что здесь есть, могу надевать? – не поверила своим ушам.
В шкафу было столько всякой одежды, обуви, что глаза разбегались.
– Да, всё, – улыбнулась Альбина.
С того дня они стали неразлучными подругами.
Фарида столкнулась с трудностями на новой работе и могла бы сдаться, если бы не опыт, накопленный за время пребывания за колючей проволокой, уроки жизни и поддержка подруги Альбины. Со временем работа наладилась, клиенты пошли, и деньги потекли в её карманы. Однако из-за обострения ситуации в Степанакерте Фарида и Альбина собирались уехать в Ереван. Всё изменила встреча с дагестанцами.
Теперь на Фариде висело убийство Альбины, совершённое в пьяном угаре. Сначала вина перед Альбиной мучила Фариду, но неожиданно для себя она заключила: «Сама виновата. Не надо было знакомить меня с этим табасаранским беком!»
Понимала, что в ситуации, в которой она оказалась после убийства, лучше затеряться на время, поэтому согласилась на предложение Саида уехать в Дербент. Если менты начнут искать пропавшую Альбину, то в первую очередь выйдут на неё, ведь после её освобождения из зоны прошло не так много времени. Первое подозрение в убийстве падёт на неё, а второй ходки по этапу она для себя не хотела. Вот и воспользовалась предложением Саида.
Если бы не уроки, полученные в тюрьме от зэков, с которыми она чалилась на нарах, Фарида сдалась бы в первые же дни после совершённого убийства, пошла бы с повинной к ментам. Только в этот раз прохлаждаться на тюремных нарах она не собиралась. Лучше принять смерть от рук Саида, чем опять возвращаться в ряды грязных, вонючих тюремных сидельцев. Фариду обнадёживало, что Муса с Саидом даже под страхом смерти не сдадут её ментам. Не сдадут и друзья Саида, живущие по ту сторону кордона. Успокаиваясь, думала, что в это непростое время пропажей двух девушек из Степанакерта мало кто заинтересуется. В городе за сутки бесследно исчезают десятки людей. На всякий случай, чтобы до конца убедиться в надёжности Мусы, вместе с Саидом отправилась к нему в горы.
Саид сразу спросил:
– Никто не приходил, никто твоей рыжей не интересовался?
– Дыши ровно. Всё спокойно.
Муса очень хорошо их принял: зарезал барашка, организовал шашлыки – гуляли до утра.
Муса хоть и молчал, но в поведении Саида многое не понимал и давно собирался расспросить об этом друга. Вот, например, его бизнес. Он ведь оружие продаёт и мусульманам, и христианам. Утром на трезвую голову всё же спросил Саида:
– Ты оружие продаёшь и мусульманам, и врагам ислама. Как это понимать?