— Вот она, мания человеческого величия! — вздохнуло существо с обличием Джеймса. — Неужто вы, люди, столь уж совершенны физиологически, что мы обязательно должны быть вашими точными копиями? Но, с моей точки зрения, человек — весьма даже неудачная конструкция, настоящая игра природы! У вас довольно-таки примитивные органы чувств, у вас крайне несовершенные органы движения… а, впрочем, что у вас совершенное?! Ничего!
— Так как насчёт мистера Смита? — напомнил я.
— Мистер Смит? — существо с обличием Джеймса задумалось на мгновение. — Вспомнил, о ком ты сейчас! Нет, в настоящее время он полностью свободен и самостоятелен в своих действиях, и даже ведёт собственную игру. То есть, это он так считает, а я не хочу его разочаровывать. К нашим будущим играм это не имеет ни малейшего даже отношения!
— И какими они будут, эти ваши будущие игры? — внезапно спросила Снежана. — Ясно, что не, созидательные… или я ошибаюсь?..
— Ну, ты же сама понимаешь, мисс Малевская, что созидательные игры всегда менее интересны, а значит, и менее посещаемы, нежели игры разрушительные, тем более, кроваво-разрушительные, — снисходительно произнесло существо с обличием Джеймса. — Это будут многочисленные военные конфликты, происходящие в самых разных уголках вашей планеты, возможно, даже с локальным применением там тактического ядерного оружия.
— А почему не стратегического? — спросила Снежана и тут же сама ответила на этот вопрос. — Понимаю, создателю игры невыгодно мгновенное её окончание после всемирного атомного апокалипсиса…
— Именно! — существо подняло вверх указательный палец (не свой, разумеется, а Джеймса Хилла). — Игра всё же должна продолжаться некоторое время, перед тем, как…
Не договорив, существо замолчала.
— Перед тем, как что? — выкрикнул я. — Перед тем, как мы самоуничтожимся в кровавой этой бойне? Или просто опустимся до уровня лука и стрел?
— На этапе лука и стрел игра, кстати, тоже способна ещё кое-кого заинтересовать, — всё также снисходительно заметило существо. — Впрочем, если интерес этот окажется весьма незначительным и не оправдает моих ожиданий, игра будет окончательно остановлена.
— И ты после этого уйдёшь и оставишь нас в покое? — спросил я. — Давай тем самым возможность вновь попробовать подняться до прежних вершин цивилизации?
— Что делать с вами, вернее, с теми жалкими остатками человечества, кои уцелеют после окончательной ликвидации игры, этого я ещё не решил, — холодно произнесло существо. — Но, на мой взгляд, наиболее гуманным было бы просто уничтожить тогда всю вашу планету… а впрочем, возможно, я и оставлю вас в покое. На некоторое время…
Существо замолчало, и мы со Снежаной тоже продолжали сидеть молча.
— И ещё один вопрос вами так и не был задан, — вновь заговорило существо. — Но не сейчас, так позже, вопрос этот всё равно придёт вам в голову: а почему нам всё это сейчас рассказали?..
— Действительно, почему? — спросила Снежана.
— Да потому, мисс Малевская, что именно вы — один из наиболее ценных моих неигровых персонажей!
— Нет! — закричала Снежана, вскакивая. — Ты врёшь, тварь! Не слушай его, Тед! Пожалуйста, не слушай!
И, залившись слезами, Снежана выбежала из комнаты.
А я, вскочив, было, чтобы бежать вслед за ней, всё же остановился, потому что существо с обличием Джеймса вдруг меня окликнуло.
— Ну, что ещё?! — выкрикнул я, с ненавистью глядя в такое знакомое, и такое чужое сейчас лицо Джеймса. — Что ты хочешь сказать мне напоследок?! Что я тоже один из ценнейших твоих неигровых персонажей?
— Ты ведь и сам это уже понял, Тед! — на удивление мягко проговорил ложный Джеймс. — А теперь ты попытаешься убить меня, разве не так?!
— Да! — закричал я, выхватывая кольт.
И вдруг оказалось, что я стою на песке и целюсь в Снежану. И едва не нажал на курок.
— Чёрт! — Выронив револьвер, я обхватил голову руками. — Вот же чёрт!
— Убить меня решил? — каким-то бесцветным и даже безразличным голосом проговорила Снежана. — Давай, попробуй! Может, получится!
— Маленькая моя!
Обхватив Снежану за плечи, я тотчас же привлёк её к себе.
— Я ведь в него хотел выстрелить! — прошептал. — В эту гнусную инопланетную тварь с обликом Джеймса! Глупо, конечно, теперь я понимаю! Просто не стерпел…
— Ты веришь, что я… — прошептала Снежана, уткнувшись мне в плечо заплаканным лицом. — В то, что я… что я…
— Верю! — ответно прошептал я, гладя ладонью её взлохмаченные волосы. — Потому что и я тоже!
Некоторое время мы ровным счётом ничего не делали. Вообще, ничего! Просто сидели рядышком на песке и молча смотрели на море. Даже не разговаривали. А перед этим я вытащил из рюкзака коробки с запасными патронами и рассовал эти патроны по всем карманам кожанки, благо, карманов хватало.
Потом мы наскоро и тоже в полном молчании перекусили тем, что ещё оставалось в моём рюкзаке. Ещё потом пошли купаться. Это Снежана предложила, а я согласился…
Купаться в застывшей неподвижной воде было довольно-таки непривычным занятием, но мы старались не обращать на это внимания. И что ещё удивительно: купались мы безо всякой одежды, голышом, но, глядя на совершенную, словно античная статуя, обнажённую фигурку Снежаны, я не испытывал ровным счётом никаких эмоций. И Снежана, кажется, тоже ничего не испытывала, тем более, что фигуре моей было далеко до античных пропорций.
— Одевайся! — даже не глядя в мою сторону, проговорила она, как только мы выбрались на берег. — А то, не ровен час, оранжево-полосатые твари нагрянут!
Потом мы вновь молча сидели рядышком и смотрели на море.
— Ну, что делать будем, господин полковник? — нарушила наконец-таки затянувшееся молчание Снежана. — У тебя есть какие-либо конкретные планы на этот счёт?
— А у тебя? — вяло отозвался я и вдруг встрепенулся. — А почему ты сейчас назвала меня полковником? Я тебе об этом, кажется, ничего не рассказывал!
— Просто назвала! — Снежана пожала плечами. — А ты что, и вправду полковник?
— Пару дней всего…
— Поздравляю! — Снежана вздохнула. — А почему ты на меня так смотришь?
— Потому, что я ничего не говорил тебе о том, что произведён в полковники! — медленно произнёс я. — Это — раз! Ты всё последнее время находилась здесь в полной изоляции, и потому о знаменательном сим событии никто тебя информировать не мог! Это уже два, кажется! Тогда возникает резонный вопрос: каким чудесным образом ты смогла обо всём этом догадаться?
— Дурак! — Снежана вскочила на ноги. — Я назвала тебя полковником потому только, что эта существо с полковничьими погонами тебя так называла! Только поэтому… а ты и обрадовался?! Выявил, наконец-таки, главного виновника всех своих бед и несчастий!
Снежана вновь села и, отвернувшись от меня, закрыла лицо ладонями, а мне стало неловко.
— Ладно, извини! — пробормотал я, осторожно трогая её за плечо.
— Да пошёл ты! — передёрнув плечом, Снежана сбросила мою руку. — Сказать, куда?!
И тут во мне вдруг вспыхнуло желание! Настолько сильное, что даже малейшее промедление показалось бы сейчас мукой адовой!
Но что удивительно! В море совместно бултыхались голенькими Адамом и Евой, и ничего! А вот сейчас…
Даже дыхание в груди спёрло!
Я схватил Снежану за плечи и резко развернул в свою сторону. Потом повалил на песок и принялся неистово целовать в губы, в шею… одновременно с этим пытаясь расстегнуть молнию на куртке.
— Ты что, сдурел?! — закричала Снежана, отчаянно отбиваясь. — Да отпусти же, идиот чёртов!
В это время я всё же ухитрился стащить с неё куртку. Нетерпеливо отшвырнул в сторону, принялся стаскивать брюки.
И целовал, целовал без устали…
— Ночь! — в полный голос взывал я в перерывах между поцелуями. — Где ты, наша ночь?! Приди же! Приди!
Вокруг и в самом деле принялось быстро темнеть, и вот уже заиграли на небе, на море и на песке первые переливающиеся сполохи… и в это самое время Снежана выпалила в полыхающее небо из своего, то ли пистолетика, то ли не пистолетика…
Словно ушат, не холодной даже, обжигающе ледяной воды обрушился на меня сверху. А потом Снежана брезгливо оттолкнула меня в сторону и тут же вскочила на ноги.
— Дурак! — бормотала она, торопливо натягивая на себя куртку. — Вот же, дурак безмозглый! Не думала даже, что ты такой законченный идиот!
Я ничего не ответил, лёжа ничком на песке. Мне, не то, чтобы стыдно стало, а, скорее, страшно. Потому что та инопланетная тварь действительно была всесильной и могла заставить любого из побывавших в стране жёлтого песочка сотворить всё, что угодно! Вернее, всё, что угодно будет именно ей, инопланетной этой твари…
Изнасиловать первую попавшую женщину, ударить ножом совершенно незнакомого тебе человека, с восторженным воплем бежать на строчащие пулемёты…
И как же в таком случае можно с ней бороться, с всемогущей этой тварью?! Просто бороться, о победе тут и речи даже идти не может! Это, как муравей, ползущий по человеческой руке, пожелает вдруг вызвать на бой этого человека, чтобы сразиться с ним на равных!
Муравей с человеком на равных?!
Да человек может его сдуть с руки, может легко раздавить одним движением мизинца!
А может просто с любопытством наблюдать за жалкими потугами ничего не подозревающего муравья. Ползущего вверх по руке неизвестно куда и зачем…
Ползущего вверх для того лишь, чтобы потом, так же бесцельно, ползти вниз…
А что может, в таком случае, предпринять сам муравей?
Только лишь побольнее ужалить ненавистную эту руку! Пусть даже ценой последующей своей гибели!
В это время совсем рядом послышались лёгкие шаги Снежаны, потом я услышал, как она опустилась на песок совсем рядом со мной.
— Ладно, проехали! — негромко проговорила Снежана, и я ощутил вдруг, как её тёплые пальцы зарылись в мои волосы. — Мы оба были неправы, а это только на руку той твари, что нами сейчас забавляется!
Снежана замолчала, но я так ничего ей и не ответил.