Понаехали блядь. В городе Пушкина, Достоевского и Гоголя они хочут. Я вообще не понимаю кто таких людей в Петербург пускает. Тундра блядь какая-то из Чуркестана понаехала, а светоч российской словесности уёбывай значит нахуй.
Не знаю вообще куда милиция смотрит. У них наверное и регистрация у всех фальшивая.
Оказывается, что с четвёртого по шестое июня в городе Петербурге в ледовом дворце будет проходить книжная выставка.
На этой выставке в частности будут выставлены некоторые книги издательства Геликон Плюс, известного тем, что оно издаёт время от времени книги разнообразных ЖЖ-юзеров. Кроме того в субботу где-то после часа дня возле книг издательства Геликон Плюс можно будет встретить некоторых авторов этого издательства, то есть Житинского и даже меня, если проснусь вовремя. Может быть и ещё кто-нибудь подойдёт но я про это ничего пока не знаю.
Проснулся ровно в пять часов утра от того, что нестерпимо пиздели соловьи. Посмотрел на незнакомый потолок и на чужую чью-то лампочку посередине этого потолка. Хотел было заплакать от безнадежности, но потом вспомнил, что я теперь тут живу и теперь это мой потолок и моя лампочка. Ещё думал про то, что совершенно не помню обстоятельств при которых заснул накануне и не уверен что не сделал за это время ничего постыдного, но обнаружил зато на столе трогательную рюмочку с водкой и полстакана апельсинового сока. Благодарно всё это выпил и опять заснул.
Опять проснулся от рекламы журнала Полдень с моей обложкой на канале эстээс, потом смотрел на подаренный накануне фикус и думал про то что мне с ним теперь жить. Поливать его и протирать ему от пыли листья и вообще заботиться о нём пока он не умрёт. Хотя фикусы кажется живут вечно и возможно это он будет обо мне заботиться, когда я умру.
Выглядывал в окно и удивлялся что там очень много разнообразных деревьев из которых я узнал только берёзки, потому что не узнать берёзку может только совсем слабоумный идиот. Судя по карте, где-то в направлении на юго-восток располагается парк им. покойного ак. А. Д. Сахарова, но я пока ещё не знаю где тут юго-восток.
Прямо напротив моего дома расположен Продовольственный Магазин с пожилыми продавщицами, которые любят продавать приходящим к ним людям очень вкусную водку. А вот магазина промышленных товаров я пока не нашёл, но он наверняка тоже где-то должен быть.
Пришёл в конце концов к такому выводу, что хороших людей на свете не так уж и мало, просто, когда они выходят на улицу они маскируются, чтобы их не узнали. Выпил по этому поводу немного пива и опять заснул.
Всего вам доброго.
Нет, здесь хорошо в целом. Всё время идёт дождь. Чем-то похоже на Москву в районе Чертаново или в том месте, где живёт Мошков, не помню уже как платформа называется. Москва между прочим тоже не очень плохой город, что бы я там ни пиздел.
Самое главное — это никогда не забывать, что вот в этом жёлтом здании в ложноклассическом стиле живёт Милиция. Она там возле входа роится и жужжит, и иногда, когда у неё образуется милицейская матка, она тогда начинает искать себе новое жилище, потому что две матки в одном здании жить не могут.
Но от проблем всё же никуда не денешься: я вот теперь не знаю как можно отсюда выбраться к людям. Кондратьевский проспект я конечно нашёл, но нужно решить в какую сторону по нему ехать — налево или направо. Я так думаю, что вопрос этот нужно разрешить чисто эмпирическим способом, то есть ехать куда попало, а там будет видно.
В продовольственном магазине стоят три деревянные бочки. В одной мадера, в другой бренди, а в третьей просто так красное вино без названия. Всё по смешным очень ценам за литр, но я ничего не купил. Присматриваюсь.
ЖЖ-юзер potap, когда меня перевозили с прошлой квартиры на нынешнюю, заглянул на балкон той квартиры, из которой я уезжал и сказал с уважением: «Всё-таки, ты, Горчев, очень правдивый писатель».
А я действительно очень правдивый писатель. У меня на самом деле был полный балкон голубиного говна. Любой человек, попавший ко мне в гости, легко мог убедиться в том, что у меня там живёт голубь-невермор, что у меня действительно насрано в лифте и прочитать на стене про печальную судьбу неизвестного жени. Я никогда не вру, если речь идёт не о работе. Про работу я тоже не очень вру, но говорю уклончиво, так, чтобы никто не понял, сделал я её или не сделал.
Но если я написал, что у меня что-то сгнило в холодильнике, то оно действительно там сгнило. Если меня арестовала милиция, то она меня на самом деле арестовала. Я не беллетрист и у меня очень мало фантазии. Я не в состоянии придумать даже простейшего сюжета из несуществующей жизни, и это очень хорошо, потому что в противном случае я давно заработал бы себе огромное количество денег, стал бы пить какие-нибудь неестественные напитки и довольно быстро бы окочурился от какой-нибудь неопознанной болезни.
Понадобилось мне вдруг узнать свой почтовый индекс. Я вообще никогда своего почтового индекса не знаю и не знал — ни на просвещения, ни в алма-ате. Писем и открыток ко дню защитника отечества мне никто не пишет, почтовых переводов и посылок с салом не шлёт, газет и журналов я не выписываю, так что в общем-то этот индекс мне ни к чему.
Но тут вдруг понадобился. И что спрашивается делать? Где его узнают, этот индекс? И где тут вообще почта? Можно конечно спросить у старух, но очень уж они страшные. Как раз когда в эту квартиру заносили мои вещи, две очень страшные старухи ходили вокруг и рассуждали что вот мол понаехали неизвестно кто, неизвестно чьих и надо теперь держать ухо востро, а то быстро тут квартиры все обнесут, сломают лифт, засорят мусоропровод и будут до утра играть на гармошке.
Так что не пошёл я к старухам, а пошёл искать свой индекс в сети интернет. И ведь нашёл. Какой только хуйни в интернете не понаписано.
Иллюстрация к повести ЖЖ-юзера alex_smirnov в журнале Полдень.
Интересно, заметят?
Забирал со старой своей квартиры разные забытые мелочи. Среди мелочей в частности обнаружилось в шкафчике давно уже недействительное обручальное колечко. Остальных других мелочей набралась огромная и грязная холщовая сумка, с которой я сразу стал похож на вора-домушника. Подумал впрочем про то, что если остановит милиция и пороется в этой сумке, то даже видимо она должна будет понять, что ТАКИХ вещей не крадут. Такие вещи вообще непонятно зачем носят из одной квартиры в другую.
Присел напоследок на бывший свой диван, закурил. Пытался что-то почувствовать. Ну вот, думал, пять лет таки. Нет, нихуя. Вообще нихуя, чужая чья-то грязная квартира. Невермор, а может и не он сидел ко мне жопой на перилах на балконе, не обернулся даже.
Ну и я тоже пожал плечами, оставил ключ на столе, захлопнул двери. В общем да и хуй с ним. со всем.
Как верно заметил Кошкин, в городе Пушкин нет ни одного туалета. Поскольку в Петербурге и его окрестностях нет таких явлений, которым не нашлось бы серьёзного исторического обоснования, историческим обоснованием отсутствия туалетов в городе Пушкин является тот факт, что сам лично Александр Сергеевич никогда не какал. Абсолютно все попадающие в его организм продукты превращались там в прекрасные стихи, поэмы, сказки, повести, шутливые письма к друзьям и тайные эротические записки.
Поэтому после того, как Александр Сергеевич умер, советское правительство приказало уничтожить в городе Пушкин все до единого туалеты для того, чтобы каждый поклонник его творчества или зарубежный гость, пускай может быть и полнейший мудак, ни разу в жизни не прочитавший поэму евгений-онегин, чтобы даже он лично понял или хотя бы один раз задумался о том, каково оно на самом деле быть солнцем русской поэзии.
Решил постирать вчера себе штаны, а то я их на прошлой неделе все изгадил во время открывания в чулане у математика Дужина стеклянной банки фуагры. Охуеть просто какая жирная штука эта фуагра. У какого-то телевизионного ведущего от неё всё время лоснились губы, забыл его фамилию — его давно уже не показывают, потому что неприятно на это смотреть.
А потом ещё я ронял на те же самые штаны шашлык, изготовленный юзером Кошкиным неподалёку от города Ломоносов, потому что перед этим мы выпили с Кошкиным из горлышка литровую бутылку перцовки, а потом ещё что-то вроде бы пили. Кстати сказать, Кошкин изготовил несмотря на это второй съедобный шашлык, который я съел за всю свою жизнь. А так обычно шашлыком называют горелые или сырые куски мяса, которые подаются к расстеленному покрывалу когда всем уже всё равно.
Ну в общем я решил постирать штаны и повесил их на балкон, чтобы они быстрее высохли. А когда к утру штаны эти совсем промокли, я стал искать себе другие, чтобы поехать куда-нибудь по срочным разным делам. Штанов в шкафу нашлось чрезвычайно много на любой вкус: с дыркой на жопе, с дыркой на колене, штаны на четыре размера больше, чем нужно, просто Очень Грязные Штаны, а также штаны от бывшего костюма, вполне приличные, но тоже с жирным пятном на колене, не помню от чего — я не носил костюма уже лет пять наверное.
Так что и не поехал я никуда и правильно сделал. Там в середине города и без меня народу не протолкнуться. А тут в окошко выглянешь — ни одного человека, до чего ж хорошо. Иногда проезжают правда машины, но там внутри никого нету. Я их как-то пробовал останавливать, чтобы куда-то доехать, но ни одна вообще не остановилась, неприятно им внутри себя людей возить потому что.
Я часто слушаю любимейшую свою песню муси-пуси и всё время думаю в чём тут фокус. Точнее я думаю, почему я её вообще слушаю, поскольку песня эта безусловно чудовищная.