Да, и вполне резонный довод о том, что менеджер среднего звена является существом подневольным и просто (нравится-не нравится) выполняет поручения менеджера старшего звена.
Почему выполняет, даже если не нравится — это понятно самому последнему кретину: жена, квартира, ипотека, кредит за машину. Жена, квартира и машина ему нравятся ровно в той же степени, в которой не нравятся распоряжения менеджеров старшего звена. То есть в сумме мы имеем ноль.
Потом, понятное дело, хочется квартиру поширше, машину почернее и жену поблондинистее (ну, это, впрочем, у кого как), и количество неприятных занятий увеличивается строго пропорционально.
Именно таким образом и поддерживается гармония этого мира.
Ну а про менеджеров совсем уже старшего звена лучше вообще не думать — за них можно разве что поставить свечку, если вы слишком уж добрый человек, и три раза перекреститься на всякий случай.
Провинция — это слово всегда звучит пренебрежительно. А я, чем дольше тут живу, тем больше мне нравится.
Да, я очень-очень люблю Петербург, но, когда спускаюсь в метро или иду по Невскому, то часто думаю, что люблю его просто очень, а не очень-очень.
Есть расхожая легенда про то, что будто бы в Петербурге, если спросить старушку, как пройти к Петропавловской крепости, то она проведёт вам экскурсию по всему городу с разными историческими подробностями. Не знаю, может быть и есть такая старушка, но за десять лет жизни в этом действительно прекрасном городе я её ни разу не встретил. Может быть померла.
А вот в городе Великие Луки мы однажды с товарищем на машине спросили у идущей по тротуару барышни как доехать до кожно-венерологического диспансера (мне для гражданства было нужно. Абсолютно чист, кстати), так барышня эта доверчиво уселась в автомобиль, показала дорогу и рассказала кое-что из местного краеведения.
И любой гражданин, спрошенный в Невеле про местонахождение электроэнергосбыта, никогда не скажет, что он не местный, а наоборот, доведёт практически до самого этого энергосбыта крыльца, хотя и находится оно в совершеннейших ебенях.
Да что там говорить: вот даже взять государственные учреждения. В том же Петербурге для того, чтобы попасть в само помещение управления федеральной миграционной службы, нужно с вечера занять очередь из китайцев и таджиков, каковая очередь начинается ещё на улице, при том, что управление это находится на третьем этаже. А внутри кабинета, если посчастливится туда проникнуть, сидят озверевшие от этих самых китайцев и таджиков тётки, которые на всякий вопрос издают такой злобный лай, который не исполнит даже собака-степан.
А в Невеле приходишь в управление на улице Ленина, заходишь просто в комнату — там цветочки и женский коллектив. Подходишь к женскому, опять же, лейтенанту и предъявляешь свои бумажки.
Женский лейтенант ко мне, впрочем, очень сурова и придирчива. Всем остальным посетителям улыбается, а мне — никогда.
Правда в последний раз, когда я продлевал свою регистрацию, она вдруг эдак махнула пушистыми своими ресницами. Не знаю даже, как я увернулся, но выстрел попал в левое плечо. Кость не задета, рана чистая. Заживёт.
Проперепиздопроёбанный рецидивист Лёша, в придачу ко всякой технике, спиздил зачем-то все диски для просмотра на компьютере. Надеюсь, что ему дали пожизненное. Ибо в результате этого преступления я уже три месяца не могу просмотреть кинофильм Квентина Дорвардовича (или как там его отчество) палп фикшн с английским, между прочим, звуком.
Я этот кинофильм считаю вообще лучшим фильмом всех времён и народов (маленький мальчик, впрочем предпочитает килбилл-1, но он ещё просто не вырос), и поэтому просматриваю его обычно один раз в два месяца. А тут жопа: залез на торренты — там какое-то мпег-четвёртое говно с безобразным переводом, а в тех местах, где этот фильм по идее можно было бы купить, барышни лупают глазами и такого названия никогда не слышали.
Да, просмотрел недавно уворованный с тех же торрентсов фильм про ублюдков.
Кто-то его страшно хвалил, кто-то страшно ругал. Я же, когда пошли заключительные титры, сидел перед компьютером в большом оцепенении.
Но, когда титры закончились, я энергично потряс головой и всё оцепенение оттуда вытряс. Ибо вряд ли кто во всём этом огромном мире любит творчество тарантины так, как люблю его я.
Я придумал ему оправдание: снять совместный американо-немецкий кинофильм про то, как евреи сдирают скальпы с немцев — это как сплясать гопак под лезгинку и песни Бориса Мокроусова. И он этот гопак сплясал.
Он не мог снять очередной список Шиндлера: репутация заставляет снять что-то скандальное, но в меру, в меру, так, чтобы и те, и другие, и третьи сказали «ну ты и загнул», но руку всё ж таки подали.
Я вот сижу и смотрю в окошко. Мимо окошка едут безобразные камазы со щебнем — дорогу чинят. Лично я этому не рад: если починят хорошо, то пойдут мимо нашего дома ежесекундные фуры, и наискосок, напротив соседа выстроют круглосуточную шаверму для дальнобойщиков. То есть, надо будет отсюда уёбывать.
Ну да ладно — до этого пока далеко, а я всё о том же. Вот почитаешь новости: кризиз там, хуизис. Первая волна, вторая.
Картонный приёмник, волчьи глаза, журналистов и правозащитников каждый день убивают и к Рамзану Ахмадовичу такая личная неприязнь, что кушать не могу.
А выйдешь во двор — там солнышко, собака зевает. Под ногами хрустят яблоки и чавкают сливы. На грядке искривился последний уже в этом году огурец. Дрова колоть надо — скоро зима.
Две никак не пересекающиеся реальности. И кажется мне, что первую из них придумал кто-то очень нехороший.
Просьба к дедушке Морозу (я первый в очереди): хочу услышать публично произнесённую Дмитрием Анатольевичем фразу «А вы, Владимир Владимирович, настоящий гусак!» И заключительный вывод в президентском послании к государственной думе: «Скучно жить на этом свете, господа».
Не потому, что меня так уж сильно интересует политика и прочая поебень, а для того чтобы посмотреть, что получится, если две реальности соприкоснутся.
Ночами в деревне так тихо, что даже мышь звучит так, как будто на чердаке завелось порося. А если, не дай Бог, придёт крыса — то это вообще эскадрон гусар летучих и весь эскадрон в жопу пьяный. Проходящий в четырёх километрах одесский поезд звучит так, будто он проходит через наш огород, а заблудившийся какой-нибудь автомобиль при удачном ветре слышно уже из Сыроквашино.
В отапливаемом доме всё немного лучше, но я доживаю сейчас последние недели на летней веранде (в «келе», как называет её маленький мальчик).
А в двух метрах от угла этой кельи живёт многократно мной упомянутый степан. И вот часа в четыре ночи взялся он очень тихо и робко свистеть носом практически у меня под ухом.
Я как раз пытался заснуть, потому как веду сейчас преимущественно ночной образ жизни, и свист этот показался мне слишком громким. Поэтому я не поленился надеть калоши цвета морской волны и выйти побеседовать.
«Ну что, брат-степан, — сказал я ласково. — Дождь, да? Так это не дождь — это хуйня. Дождь будет с начала октября и до середины ноября. А потом, дорогой мой друг, будет снег. И будет он долго-долго, практически навсегда: ноябрь, потом декабрь, январь, февраль, март и ещё половина апреля. И мороз будет. Это в прошлом году максимум, то есть, минимум было минус двадцать. А в этом, как что-то мне подсказывает, будет сорок. И поводов повыть у тебя будет ещё очень-очень дохуя А пока, МОЛЧАТЬ, СУКА! Хотя ты и кобель».
Каковые убедительно произнесенные слова возымели на степана желаемое действие даже без всякого пинка по рылу.
Накладывая сегодня в миску скотине степану лапшу с куриным окорочком, задумался вот о чём.
Ведь его же, то есть того степана, которого я описываю, не существует. Нет, он есть сам по себе, но всё, что я могу о нём сообщить — это мои собственные мысли, которые я мысленно напихал ему в голову. А на самом деле степан этот так же прост и бессмыслен, как сломанный ещё в прошлом году колун, подаренный мне двумя мореходами.
То есть я сам его придумал.
Хуже того — даже себя самого я тоже придумал, ибо если кто-нибудь не поленится заехать в нашу деревню, он там вместо меня обнаружит сонное существо с гноящимися от где-то подхваченного конъюктивита глазами, которое ни разу не читало ни одной своей книжки и пора бы вообще-то ему сходить в баню.
И деревню эту я тоже для себя придумал: если соседу показать фотографию этой деревни, он скажет: «Во, бля! А это где?»
И так всегда и везде: разговариваешь с каким-нибудь человеком и опять же мысленно засовываешь ему в голову свои представления о прекрасном. И говоришь с ним так, как будто они там есть. А когда вдруг выясняется, что представлений этих там нет, никогда не было и никогда не будет, ну, тогда что: бить морду или, если человек интеллигентный, то вежливо послать друг друга нахуй.
Значит человека этого придумать не удалось.
Какие-нибудь умные люди наверняка давно додумали эту мысль до конца и изложили в популярной форме, но я книжек давно уже практически никаких не читаю.
Прочитал удивительную новость:
14:59
Житель Подмосковья расстрелял попугая соседки.
Подумал о том, что если бы я издавал газету в духе нынешних информационных поводов о жизни нашей деревни, то заголовки выглядели бы так:
14:23
Водонапорная башня опять не включена: жителям угрожает жажда и пандемия чесотки.
15:32
Мнение эксперта: гниющий урожай яблок способен вызвать нашествие гигантских червей.