Поэтому, зная его пристрастие к исследовательской деятельности и насыщенный график занятий частной практикой, можно представить себе, какой из двух Дам (Науке или Марте) он отдавал больше времени и сил.
Как бы в молодости он ни тешил себя мыслью, что обе Дамы смогут мирно уживаться друг с другом, и «гордая, неприступная Дама должна будет уступить другой – ласковой и скромной», в последующие десятилетия, вплоть до своей кончины, служение обеим Дамам обернулось в лучшем случае мудрой терпимостью Марты к Науке, которая безоговорочно завладела Фрейдом.
Действительно, можно только поражаться той огромнейшей работоспособности основателя психоанализа, которая сохранилась у него на протяжении всей его жизни. График работы Фрейда был настолько плотным, что в течение недели у него фактически не оставалось времени на своих близких. Исключение составляло воскресенье, когда он не принимал пациентов и мог посвятить свое свободное время семье, родственникам, друзьям.
Его рабочий день начинался рано. Встав около семи часов утра, успев совершить необходимые процедуры, позавтракав и просмотрев газеты, обычно уже в восемь часов утра он принимал первого пациента. Промежуток времени между приемами пациентов составлял всего пять минут. Прием пациентов в первой половине дня продолжался до часу, после чего он делал двухчасовой перерыв.
Во время этого перерыва Фрейд имел возможность пообщаться с женой, детьми, гостями, так как в час дня начинался второй завтрак, в котором участвовала вся семья. Во время завтрака он был немногословен, больше слушал других, нежели говорил сам, как будто шло продолжение психоаналитической сессии, на которой врач молча выслушивал то, что ему говорил пациент. После завтрака Фрейд совершал прогулку, деловые встречи, улаживал личные дела.
С трех часов дня и до девяти часов вечера он давал консультации, принимал пациентов. В девять часов начинался ужин, но случалось и так, что его приемы больных завершались только в десять часов вечера. Таким образом, практическая аналитическая работа Фрейда составляла не менее одиннадцати часов, а иногда доходила и до тринадцати часов в день.
После ужина Фрейд совершал прогулку. Если дочери или жена ходили в театр, то он встречал их после окончания представления. Надо полагать, что, хотя в подобных случаях Фрейд проявлял себя как истинный джентльмен, все же это делалось без большой охоты, поскольку сокращалось время на его исследования.
Были случаи, когда он приходил за женой к театру слишком поздно и та, не дождавшись его, уходила домой одна. Было, вероятно и так, когда, увлекшись работой, он забывал о своих благих намерениях.
Один из подобных эпизодов описан в его работе «Психопатология обыденной жизни». Фрейд хочет оправдать себя в том, что не зашел за женой в театр вовремя. При этом он говорит, что подошел к театру десять минут одиннадцатого. Его поправляют: ты хочешь сказать – без десяти десять, так как на афише было написано, что спектакль заканчивается около десяти вечера.
Описывая это происшествие, Фрейд отмечает, что в тот момент он так и хотел сказать – без десяти десять. Но вместо этого сказал десять минут одиннадцатого, в результате чего обмолвка не столько послужила оправданием, сколько обнаружила его неискренность.
Эта неискренность состояла в том, что на самом деле он пришел к театру без пяти десять. Однако, решив изобразить дома дело в более благоприятном свете, он хотел сократить свое опоздание на пять минут, но во время оправдания, напротив, увеличил его на пятнадцать минут.
После вечерней прогулки Фрейд возвращался домой и тотчас же уходил в свой кабинет, где работал в течение нескольких часов. Это было, пожалуй, единственное время, когда он мог полностью отдаться своим мыслям. Именно в эти поздние часы основатель психоанализа занимался своей корреспонденцией, отвечал на письма, обдумывал и писал свои труды, правил готовящиеся к публикации работы. За этими занятиями он засиживался за полночь и ложился спать не раньше часа ночи.
Такой распорядок дня неукоснительно соблюдался Фрейдом на протяжении всей его жизни в Вене. Конечно, были и отклонения от заведенного порядка в семье. Так, в начале частной практики у Фрейда не было столь много пациентов, как это имело место впоследствии, когда он ежедневно принимал по 10–12 человек.
Ему приходилось читать лекции в Венском университете, излагать идеи и концепции перед сторонниками психоанализа, собиравшимися несколько лет у него дома по средам, участвовать в обсуждении докладов и сообщений в венском психоаналитическом обществе, принимать участие в работе Международных психоаналитических конгрессов, организации и издании психоаналитических журналов.
По сути дела, у Фрейда был расписан каждый час. Лишь в субботу вечером он предавался игре в карты. И только в воскресенье, когда у него не было приема пациентов, он регулярно и неизменно наносил визиты своей матери, встречался со своими друзьями.
Что касается летнего отпуска, то он проводил его вместе с семьей в пригороде Вены или ездил в путешествия, предпочитая брать себе в спутники брата, коллег-психоаналитиков, сестру жены, которая на протяжении сорока лет была членом его семьи и жила вместе с ними, но только не свою жену.
Одним словом, у Фрейда действительно было мало свободного времени и он не мог уделять много внимания своей жене. И все же слишком разительными выглядят пылкие признания двадцати шести – тридцатилетнего молодого человека в любви к невесте и сдержанные отношения зрелого Фрейда к жене.
Внутренняя сдержанность наблюдалась у него не только по отношению к жене, детям и внукам. Нечто аналогичное имело место и по отношению к пациентам, что в конечном счете вылилось в создание определенного свода правил, которым должен был руководствоваться психоаналитик в своей практической деятельности.
Это не означает, что Фрейд проявлял равнодушие к своим пациентам. Напротив, были случаи, когда он помогал им материально, проявлял живой интерес к их работе, знакомился с публикациями писателей и поэтов, обращавшихся к нему за помощью.
Так, до того, как впервые встретиться с поэтом Б. Гецем, Фрейд прочитал некоторые его стихи и, приняв решение не подвергать психоанализу пришедшего к нему на прием молодого человека, после завершения консультации вручил ему в конверте 200 крон.
Внутренняя сдержанность по отношению к пациентам являлась частью его теоретических и практических разработок, связанных с развитием психоанализа. Речь идет о концепции Фрейда, согласно которой аналитик – это своего рода зеркало, отражающее все то, что касается жизни пациента, его внутренних переживаний и внешних действий.
Аналитик должен быть непроницаемым для пациента, то есть отстраненным наблюдателем, не проявляющим никаких эмоций, а только фиксирующим свободные ассоциации своего подопечного. В этом смысле между аналитиком и пациентом устанавливается некая дистанция, которую во что бы то ни стало должен сохранять первый.
Не исключено, что представления Фрейда о необходимости установления подобной дистанцированности между аналитиком и пациентом, рассматриваемой в качестве эталона психоаналитической работы, являются результатом личного следования манере поведения, заданной ранней детской моделью «друг – враг». Точнее было бы сказать, что отстаиваемый им взгляд на отношения между аналитиком и пациентом есть не что иное, как отражение смягченной модели его собственных отношений с людьми.
В основе этой модели лежало его двойственное отношение к людям, характеризующееся проявлением чувств привязанности, нежности, сочувствия и в то же время отстраненности, позволившей ему уйти с головой в разработку новых идей и концепций, положивших начало возникновению психоанализа, развитию его теории и практики, выходу его на международную арену.
Кокаин
В 1884 году внимание Фрейда привлекло медицинское испытание на баварских солдатах кокаина, использование которого способствовало укреплению их физических сил и стойкости духа. Он начал знакомиться с литературой о кокаине, заказал у одной из компаний этот алкалоид и начал осуществлять эксперименты с целью изучения его физиологического воздействия на человека.
Поначалу Фрейд полагал, что использование кокаина в медицинской практике может оказаться полезным при сердечных заболеваниях и нервных истощениях. Однако он не возлагал больших надежд на свои исследования, полагая, что в лучшем случае кокаиновый метод лечения окажется еще одной его новацией, наряду с ранее предложенным им методом окраски нервных тканей хлористым золотом.
Прежде всего, Фрейд испытал воздействие небольшой дозы кокаина на себе и обнаружил его целительные свойства, связанные с устранением подавленности и повышением работоспособности. В дальнейшем он сам неоднократно прибегал к кокаину, использовал его в клинической работе в качестве терапевтического средства, рекомендовал его своим родственникам, невесте, друзьям как безобидный стимулятор повышения жизненного тонуса.
В частности, он предложил своему другу Эрнсту фон Фляйшлю-Марксоу использовать кокаин вместо морфия, к которому тот прибегал для заглушения болей, вызванных ампутацией большого пальца правой руки. Во время опытов в физиологической лаборатории Брюкке его друг занес себе инфекцию, и только ампутация пальца спасла его от смерти. Однако операция прошла не столь удачно, потребовались новые хирургические вмешательства, причинявшие Фляйшлю боль и страдания. В целях обезболивания он стал использовать морфий, причем дозы приема его все время увеличивались.
Фрейд считал своего друга выдающимся человеком и восхищался его физическим совершенством, глубоким умом, интеллектуальными способностями, многообразными дарованиями. В одном из писем невесте он писал о Фляйшле:
«Красивый, благородный, наделенный всеми талантами и прилежанием, имевший оригинальное суждение о большинстве вещей, он был моим идеалом».
Переживая за вынужденное пристрастие Фляйшля к морфию и испробовав на себе воздействие кокаина, Фрейд предложил его ему в качестве обезболивающего средства. Фляйшль стал применять кокаин, что принесло ему облегчение. Однако по истечении некоторого времени Фрейд обнаружил, что его друг применяет слишком большие дозы кокаина и его состояние не только не улучшается, а, напротив, ухудшается. У Фляйшля появилась сильная бессонница, были случаи потери сознания, наблюдались приступы белой горячки.