В йоге удивительным образом слиты воедино физическое и духовное. Будучи телесной гигиеной, разнообразные физические процедуры йоги являются частью единой философской системы. Практика йоги невозможна и неэффективна без всего многообразия связанных с ней идей и представлений.
На Востоке, где многовековая традиция сформировала необходимые духовные предпосылки, йога является наиболее подходящим методом слияния души и тела в единое целое.
Но что йога может дать западному человеку, если Запад, по выражению Юнга, страна «духовного бездорожья»?
Ее использование западным человеком приводит к тому, что он обречен попасть, как считает Юнг, в «ловушку веры» и без проблеска мысли «заглатывать» такие понятия, как прана, чакра, атман. Раскол в западном сознании делает невозможным адекватное использование возможностей йоги. Она становится либо религиозной практикой, либо разновидностью тренинга дыхательной гимнастики без того единства и полноты бытия, что имеет место на Востоке.
Восточный человек не только знает собственную природу, но и в какой-то мере сам ею является. Западный человек обладает знанием о природе, но мало знает свою собственную природу. Первый почитает за добродетель знание метода, помогающего контролировать всемогущую природу. Для второго невыносимо тиранить свою и так уже искалеченную природу.
Восток стремится к погружению и углублению, в то время как Запад всегда ищет возвышения. Внешняя реальность с ее предметностью и телесностью меньше воздействует на восточного человека, чем на западного. Поэтому первый охотно возвращается в глубь материнской природы, в то время как второй пытается возвыситься над миром.
Моральный конфликт отделяет западного человека от его Тени. Считается, что заглядывать внутрь себя опасно, поскольку это может привести к болезненному самокопанию, подрывающему здоровье. Поэтому в лучшем случае йога становится для западного человека такой психотехникой, с помощью которой он пытается заниматься медитацией и тренировать различные части тела, в то время как глубокомысленность йоги состоит в ее философии, основанной на единстве и природной целостности физического и духовного.
Для восточного человека внутреннее всегда имело власть над внешним, и мир был не в состоянии оторвать его от внутренних корней. Для западного человека внешнее все больше и больше выходило на первый план, в результате чего он оказался отчужденным от собственной внутренней сущности.
На Востоке преобладают интровертные тенденции, на Западе – экстравертные. Восточный человек интровертен, в то время как западный человек в большей степени экстравертирован. Первый ощущает смысл в себе, второй предполагает его вне себя и проецирует его на объекты.
Духовная и психическая предрасположенности у западного человека иные, чем у восточного человека, и, следовательно, как замечал Юнг, он наверняка или не сможет адекватно воспринять йогу, или будет употреблять ее во зло. Во всяком случае, западный человек не может выразить с помощью понятий йоги свой субъективный опыт.
«С определенностью можно сказать, что европеец не извлечет для себя пользы из практики йоги, ибо его духовная предрасположенность в корне отлична от предрасположенности человека Востока. Поэтому я советую всем: изучайте йогу. Вы можете многому у нее научиться, но, пожалуйста, не практикуйте ее, ибо мы, европейцы, просто не приспособлены для подобной практики. Индийский гуру может вам все объяснить, и вы сможете этому следовать. Но знаете ли вы, кто вы на самом деле, как вы устроены, а стало быть, знаете ли вы, кто будет практиковать йогу?».
Юнг считал, что, в отличие от западной направленности вовне, связанной с познанием и овладением внешнего мира, восточные традиции, включая йогу, ориентированы на внутренний мир человека, на обретение гармонии, покоя и целостности. Поэтому он критически относился не к йоге как таковой, а к применению ее западным человеком.
Юнг был убежден в том, что нет никакого смысла подражать йоге, если темная сторона человека остается по-прежнему средневеково-христианской. Заниматься йогой среди достижений технической цивилизации и в том месте, куда можно позвонить по телефону, это значит прибегать к «духовному лицемерию». При отсутствии желания отвернуться от мира и погрузиться в бессознательное, занятие йогой не будет иметь желаемого эффекта.
«Особо хочу предостеречь от довольно распространенного подражания восточным духовным практикам. Такие попытки приводят лишь к искусственному оглуплению западного интеллекта. Если бы кому-то все же удалось полностью отречься от Европы и действительно стать йогом со всеми этическими и практическими последствиями, вытекающими из этого факта, то есть, если бы, оказавшись в Индии, он сел в позе лотоса на шкуре газели под пыльным банановым деревом и закончил свою жизнь в безличном небытии, – я вынужден был бы признать, что он понял йогу по-индийски, то есть так, как должно. Кто же на это не способен, тот не должен делать вид, что понимает ее. Такой человек не может и не должен отрекаться от своего западного интеллекта – наоборот, ему следует усилить его, чтобы без подражания, честно понять в йоге столько, сколько способен понять в ней наш интеллект».
В западном мире имеются направления, в чем-то приближающиеся к йоге. Ближе всего к ней подошли некоторые методы психотерапии, возвращающие сознание пациента во внутренний мир детских воспоминаний. Техника классического психоанализа с ее акцентом на вытесненных из сознания желаниях и влечениях человека предполагает постижение бессознательного и перевод его в сознание. Однако бессознательное у Фрейда является чем-то таким, куда свалено все то, что несовместимо с сознанием.
Из-за своей символики йога дает богатый материал, который может быть использован при толковании бессознательного. Юнг это не только понимал, но и принимал в качестве необходимого подспорья в рамках терапевтической деятельности. Но он не использовал методы йоги, так как считал, что для западного человека ничто не должно насильственно навязываться бессознательному.
Напротив, необходимо делать все возможное, чтобы открыть путь для беспрепятственного перехода бессознательного в сознание, освободив его от жестких стереотипов мышления. С этой целью Юнг использует метод активного воображения, в основе которого лежит специальный тренинг условного выключения сознания с целью усиления и развития бессознательного содержания.
Юнг ратовал за более глубокое, по сравнению с традиционным для западного сознания, видение человеческой природы. Подобно Фрейду, он считал, что посредством подавления бессознательного и контроля над ним никакого более глубокого видения не добьешься.
Слепое копирование возникших в иных психологических условиях методов, в частности йоги, «подражание и обезъянничание» ничего хорошего не принесут западному человеку, который не должен отрекаться от своего рассудка, а напротив, укреплять его опытом знакомства со своим бессознательным и развертывания трансцендентной функции.
Другое дело, что мистика и мудрость Востока могут быть, как полагал Юнг, весьма поучительными для западного человека, хотя они говорят на собственном оригинальном языке.
«Они должны нам напомнить о подобном в нашей собственной культуре и о том, что мы уже успели забыть, а также обратить наше внимание на то, что мы отодвигаем в сторону как менее ценное – на судьбу нашего внутреннего человека».
«Знакомство с духовностью Востока должно быть для нас не более чем символическим выражением того, что мы вступаем в контакт с действующими в нас самих силами, которые все еще остаются нам чуждыми. Отказ от собственной истории был бы чистым безумием и прямой дорогой к тому, чтобы в очередной раз оказаться оторванным от своих корней. Только обретя устойчивость на собственной почве, мы можем усвоить дух Востока».
Западная йога
Почувствовав себя зрелым, сознание западноевропейского человека действительно стремится проглотить бессознательное и если это не удается, то оно прибегает к подавлению и вытеснению его содержаний. Последнее приводит к невротизации человека, в то время как первое оказывается бесперспективным, поскольку, как считал Юнг, бессознательное составляет основу жизни и его невозможно проглотить, не нарушив жизненно важные процессы.
Восточная йога и западные духовные упражнения – это тщательно проработанные процедуры такой трансформации человека, которая является, по мнению Юнга, технической трансформацией, а не ее естественным процессом. Внутренние спонтанные изменения оказываются замещенными техниками, разработанными для стимулирования трансформации путем повторения одной и той же последовательности событий. Получаемый при этом результат можно проиллюстрировать приведенным Юнгом сюжетом.
Один старик, имевший репутацию чародея, жил в пещере, где он нашел убежище от людской суеты. У него были последователи, которые надеялись научиться искусству колдовства. Сам старик ни о чем таком не помышлял и лишь пытался понять то, чего не знал, но что, по его убеждению, всегда происходило.
После долгих размышлений он взял кусочек красного мела и стал рисовать на стенах пещеры различные диаграммы, чтобы наконец-то выяснить, как должно выглядеть то, что ему не известно. Предпринимая всевозможные попытки, он изобразил круг. Почувствовав, что круг верно отражает им задуманное, он подумал о том, что в него следует вписать квадрат. С изображением вписанного в круг квадрата стало действительно лучше.
Ученики поняли, что их учитель нашел что-то очень важное, и захотели узнать, чем же он занят. На их вопрос, что он делает здесь, он ничего не ответил. Обнаружив диаграммы на стенах пещеры, они стали их копировать. Но, стараясь воспроизвести сделанное учителем, они совершенно не заметили того, что перевернули процесс с ног на голову, то есть предвосхитили результат в надежде повторить процесс, приведший к этому результату.
В данном сюжете