поиски стариком того, чего он не знал, но что всегда происходило, завершились естественной трансформацией (индивидуацией), приведшей к обнаружению архетипа мандалы, целостности бытия. Не понимая происходящего, ученики прибегли к технической трансформации, так и не постигнув глубинного смысла преобразования.
Нечто аналогичное имеет место и в случаях перенесения восточной йоги на западную почву или духовных упражнений, практикуемых на Западе. Но нет никакой необходимости в подражании Востоку. Подобное подражание тем более трагично, что оно, как подчеркивал Юнг, не имеет под собой никакого психологического основания, а является результатом невежества.
«Ведь речь не идет о том, чтобы мы подражали или – еще хуже – становились миссионерами того, что нам чуждо; скорее, речь идет об укреплении нашей собственной западной культуры, пораженной тысячами болезней. Осуществить это должен истинный европеец – такой, какой он есть у себя дома, в своих ежедневных делах, со своими семейными проблемами, неврозами, социальными и политическими иллюзиями и со всей своей философской дезориентацией».
Вместо обозначенных выше стратегий обретения целостности путем заимствования восточной йоги Юнг предлагает ориентацию на естественную трансформацию, предполагающую признание равноценности сознания и бессознательного, которые не должны ни поглощать, ни разрушать друг друга.
Сами по себе сознание и бессознательное не составляют никакой целостности. Им следует предоставить возможность функционировать по своим собственным законам, когда в процессе естественного развития человека происходит компенсация недостатков одного за счет преимуществ другого. Одновременная борьба и сотрудничество между ними – нормальный путь самостановления личности, обретения целостности. Подобный ход развития как раз и является тем, что Юнг назвал процессом индивидуации.
«Если бы нам удалось развить еще одну или даже две функции до уровня интеллекта, Запад мог бы надеяться, что превзойдет Восток в значительной степени. Поэтому становится грустно, когда европеец разочаровывается в собственной природе и имитирует Восток или “присваивает” его себе тем или иным образом. Его возможности были бы намного больше, если бы он оставался верным себе и из собственной природы создал бы все то, что из своей внутренней сущности произвел на свет Восток на протяжении веков».
Словом, вместо того, чтобы переносить на западную почву восточную йогу, необходимо, по мнению Юнга, обратиться к тем практикам, которые издревле существовали на Западе. В этом отношении алхимия имеет исключительно важное значение для западного человека.
Коль скоро предлагаемая Юнгом аналитическая психология вбирает в себя алхимические идеи с акцентом на трансформацию, то такую психологию можно назвать, по его собственному выражению, «западной йогой XX века». Эта психология дает западному человеку ключ к тем явлениям, к которым Восток нашел доступ только благодаря аномальным психическим состояниям.
Фантастические видения
Видение, в котором присутствовали индийские мотивы, имело место в жизни Юнга в 1944 году, когда после перелома ноги и перенесенного им инфаркта он лежал без сознания в больнице. Он был фактически при смерти и прошло три недели, прежде чем произошло его возвращение к жизни.
В то время у Юнга было множество фантастических видений. В частности, в одном из них в индийский сюжет вплелась картина Европы с появившимся образом его лечащего врача, над головой которого светился золотой нимб. Этот врач был в облике царя с острова Кос, являвшегося родиной Гиппократа. Из безмолвного разговора с ним, посланным с земли в космос, Юнг понял, что не имел права умирать и обязан вернуться к жизни. И он вернулся на землю.
После того как это видение прекратилось и Юнг окончательно вернулся к жизни, он, лежа на больничной койке, обдумывал свое положение. За окном виднелись город и горы, казавшиеся ему разрисованным занавесом с черными дырами. Зачем было возвращаться в этот мир, казавшийся тюрьмой? В космосе произошло освобождение от фантасмагории земного существования, а здесь на земле придется опять жить привязанным к кому-то и чему-то.
Все существо Юнга восставало против врача, вернувшего его к жизни. В то же время он испытал беспокойство, почувствовав, что теперь жизнь доктора находится в опасности. К нему пришло страшное осознание того, что вылечивший его врач должен умереть вместо него. И действительно, через некоторое время, в тот день, когда Юнгу разрешили впервые сесть в постели, его лечащий врач заболел и вскоре умер.
Находясь в больнице, Юнг то пребывал в депрессии, то впадал в своего рода экстаз. Видения космического пространства и совершенной пустоты сменялись картинами еврейской свадьбы в гранатовом саду, заклания пасхального агнца в празднично украшенном Иерусалиме, античного амфитеатра, где перед ложем Зевса и Геры исполнители танцев выходили на помост. Эти видения доставляли Юнгу совершенное блаженство, в то время как явь воспринималась им кошмарной и безумной. По сравнению с фантастическими видениями реальный мир казался просто нелепым.
Тем не менее возвращение Юнга к жизни и его выздоровление способствовали укреплению его позитивного отношения к бытию без каких-либо личностных протестов. Лишь после болезни он понял, как важно человеку устоять в потоке времени и не вмешиваться в ход судьбы.
Вместе с тем, по его собственному признанию, ни ранее, ни позднее Юнг не испытывал ничего подобного, связанного с красотой и силой его фантастических видений:
«И хоть в чем-то главном моя вера в мир была восстановлена, я никогда больше не мог избавиться от ощущения, что эта “жизнь” – лишь некий фрагмент бытия, разыгрываемый в трехмерной, словно наскоро сколоченный ящик, вселенной».
После выздоровления Юнг написал и опубликовал целый ряд принципиально важных для него самого работ. Это был период его плодотворной творческой деятельности, отмеченной печатью нового видения мира и человека, которое требовало от него иных, по сравнению с предыдущими, формулировок.
НЛО
Осенью 1958 года Юнгу приснилось, что из окна своего дома он увидел два металлических диска, описавших дугу и исчезнувших в направлении озера. Затем появилась летевшая прямо на него идеально круглая линза, которая замерла в нескольких сотнях метров от его дома и затем улетела. Потом в воздухе появился еще один предмет, напоминающий собой волшебный фонарь. Будучи направленным на сновидца, он завис в нескольких метрах от него.
Уже в полусне Юнгу пришла в голову одна поразившая его мысль: люди думают, что это они проецируют НЛО, а оказывается, НЛО проецирует их. Получается, что и сам он является проекцией какого-то волшебного фонаря.
Интерес Юнга к пониманию природы неопознанных летающих объектов возник после того, как после Второй мировой войны получили всемирное распространение слухи по поводу появления в небе тел округлой формы. Опубликованные по этому поводу официальные материалы не приводили неопровержимых доказательств факта физического существования летающих тарелок. Для Юнга стало очевидным, что данное явление отличается большой сложностью и, наряду с возможной физической основой, содержит компонент психической природы, который и стал главным предметом его рассмотрения.
Результаты соответствующего исследования нашли отражение в работе Юнга «Современный миф о “небесных знамениях”», которая была опубликована в 1958 году и в начале которой он подчеркнул:
«Будучи психологом, я не имею возможности квалифицированно участвовать в решении вопроса о физическом существовании летающих тарелок. Я могу лишь сосредоточиться на психологическом аспекте, который, несомненно, присущ данному феномену».
С точки зрения Юнга, многочисленные сообщения о летающих тарелках – это визионерские слухи, связанные с аффективной напряженностью, вытекающей из состояния коллективного отчаяния, обусловленного какой-то опасностью (наличием неизвестного оружия) или жизненно важной потребностью души. Эти слухи, подобно суевериям, видениям и иллюзиям, свойственны личности в том случае, когда утрачивается единство психики и обнаруживается разрыв между сознательным поведением и сферой бессознательного.
Речь идет о том, что в аналогичных случаях бессознательное прибегает к энергичным действиям, чтобы тем самым дать знать о наличии своего содержания. Благодаря проекции, как психологическому феномену, происходит перенос содержимого сферы бессознательного на некие объекты.
«Ситуация в мире, неустойчивость которого люди начинают ощущать и понимать повсеместно, настолько полна опасностей, что бессознательное воображение, являющееся источником проекции, минует земные организации и власти и устремляется в небо – к космическому пространству, где среди планет некогда обитали боги, эти вершители судеб».
Так возник живой, современный миф о «небесных знамениях», НЛО, космических пришельцах. Впрочем, НЛО были известны и в прошлом, но тогда они представляли собой редкое явление. Лишь в современную эпоху этот феномен стал предметов слухов в коллективном масштабе.
Юнг приводит примеры появления НЛО в сновидениях даже тех людей, которые никогда не видели и ничего не слышали об этих явлениях. Он обращается также к изобразительному искусству, демонстрируя картины художников, в которых находят отражение символические представления, напоминающие собой НЛО. Наконец, Юнг прослеживает историю обращения людей к феномену НЛО, обращая внимание на то обстоятельство, что этот феномен наблюдался и описывался задолго до XX столетия, возможно даже в античную эпоху.
Рассмотрение различных источников и обстоятельные комментарии к ним позволили Юнгу высказать соображения, в соответствии с которыми округлые тела представляют собой образы, продуцируемые сферой бессознательного в качестве содержимого снов, видений, произведений искусства. Округлые объекты, будь то диски (тарелки) или шары, являются аналогом символа мандалы, упорядочивающей и охватывающей целостность душевного мира.