Ребята потихоньку расходились. Сашка остался наедине с девушками. Настроение было хорошее и дойдя до пустыря, отделяющего его дом от дома Волковых, парень неожиданно для себя предложил:
— Может, ко мне зайдем? Чаем угощу. Со сгущенным молоком и конфетами. Сгущенку и конфеты ему на днях выдал Кандыба, молоко было в пайке, а вот конфеты шли заменой табачному довольствию. Папирос для обмена у Сашки уже насобиралось и он договорился со старшиной заменить табак на сладости, желая порадовать Настю.
— А, давай! — Ленка с вызовом почему-то посмотрела на подругу, как будто это Анастасия пригласила ее в гости. Настя, поморщившись, тоже согласилась. Видя непонятное поведение девушек, Сашка уже пожалел о своем опрометчивом порыве. Но назад отыгрывать было уже поздно. Не спеша пересекли пустырь. У подъезда стояла незнакомая эмка. Неужели за ним?! Что там опять случилось?!
От машины к ним шагнули два человека в форме НКВД.
— Стаин?!
— Да.
Ну, точно за ним! Вот и посидели с девчонками?
— Ты арестован. Сам пойдешь или тебя довести? — на лице одного из нквдшников играла глумливая улыбка, взгляд второго был равнодушен.
— За что вы его?! Это какая-то ошибка! — Ленка выступила вперед, закрывая собой Сашку.
— Вот там и разберемся ошибка или нет! А вы пошли вон отсюда, иначе вместе с ним поедете! — глумливый грубо отодвинул Ленку. Сашка стоял в недоумении. Арест?! Но за что?! А арест ли? А вдруг немцы на него вышли? А он как назло без оружия! Ну, кто же знал, что даже в школу надо носить пистолет! И что теперь делать? Начни он сопротивляться, могут пострадать девчонки. Хотя, если это диверсанты, им и так не жить. Свидетелей в таких случаях не оставляют. Но не похоже. Сильно уж вальяжно чувствуют себя эти двое. Так не сыграть! Или сыграть? Да нет, чтоб вот так почти в центре Москвы! А значит, надо идти с ними. Там разберутся.
— Лен, не надо. Разберутся и отпустят. Ты только Владимира Ивановича предупреди, что меня возможно завтра в школе не будет. Ленка упрямо сжав губы, молча кивнула, презрительно окинув взглядом нквдшников. — Насть, а ты попробуй сообщить нашему общему знакомому, — увидев на лице девушки непонимание, пояснил, — из госпиталя.
Настя еще немного постояла, осмысливая о ком идет речь и, поняв, часто-часто закивала.
— Ну, все! Хватит! Шагай, давай! — глумливый грубо схватил Сашку за рукав и потащил к машине. Парень повел рукой, желая высвободиться, и тут же получил удар в спину кулаком от второго. От неожиданности Сашка едва не уткнулся лицом в снег. От обиды свело скулы и на глаза навернулись слезы. Суки! Какие же они суки! Окопались тут в тылу! Значит, все-таки прав был подполковник Лизин, рассказывая про злодейства кровавой гебни?! И теперь Сашке придется испытать на себе все ужасы кровавых застенков НКВД?! Да, нет! Не может быть! Парня грубо затолкали в машину. И уселись, зажав его с обеих сторон. А ведь буквально так же, еще недавно, его сжимали одноклассницы. От этой мысли Сашка вдруг захотелось рассмеяться. Сдержав себя, он лишь улыбнулся, наклонив голову вниз. Машина тронулась. Парень только успел заметить, как мелькнули пальтишки девушек, изо всех сил бегущих через пустырь.
[i] В это время Л.П. Берия был кандидатом в члены Политбюро. А членом Политбюро он стал с марта 1946 года.
XXI
Настя бежала, как не бегала никогда. Оскальзываясь на обледенелых тротуарах, падая и не обращая внимания на боль. Во время очередного падения она порвала на коленке гамаши, но даже не заметила этого. А по щекам текли слезы. Редкие прохожие бросали ей вслед удивленные взгляды. Какие-то военные попытались остановить девушку с предложением помощи, но она даже не замедлила своего бега. Легкие с непривычки горели, в боку нарастала боль. А она бежала и бежала. Пока буквально не ворвался в двери монументального здания на Лубянке. К ней тут же кинулся сержант госбезопасности с красной повязкой на рукаве:
— Девушка, сюда нельзя! Прием граждан через другую дверь!
Настя, согнувшись от боли в боку, мотала головой не в силах что-либо сказать от сбившегося дыхания. Наконец, она подняла заплаканные глаза на недоуменно смотрящего на нее дежурного:
— Мне надо к товарищу Берии! Срочно! — выпалила она, тяжело дыша.
Сержант усмехнулся:
— Вот так сразу и к товарищу Берии?! А никто попроще тебе, красавица, не подойдет?
Настя категорично замотала головой:
— Нет! Не подойдет! Мне к Лаврентию Павловичу надо!
— Может, все-таки скажешь мне, зачем тебе товарищ Народный комиссар? Глядишь, и решим твой вопрос без него. Товарищ Берия человек занятой.
— Сашу арестовали! Стаина! Товарищ Берия его знает!
Дежурный тут же скривился. Сколько таких просителей за арестованных приходили сюда. Требовали, кричали. И всем нужен был нарком! Как будто будет он разбираться с каждым врагом народа. Арестовали — значит так надо. Виноват — осудят, не виноват — разберутся и отпустят.
— Обращайся в свое районное отделение госбезопасности, там разберутся. А здесь тебе делать нечего! — сержант попытался вытолкать девушку за дверь. Но Настя увернувшись, прижалась спиной к стене, ухватившись рукой за батарею:
— Не уйду! Буду здесь ждать товарища Берию! И не трогай меня! Укушу! — заплаканные глаза девушки горели яростью, на щеках пылал нездоровый румянец. Ей было страшно! Очень страшно! Она оказала сопротивлению сотруднику госбезопасности, угрожала ему! Ой, что теперь будет! Но и уйти просто так не могла! Ведь ее Сашеньку арестовали! Ни за что арестовали! Она это точно знала! А теперь говорят, что разберутся! Разберется такой! Как же!
Дежурный, несмотря на сопротивление девушки, попытался оторвать ее от батареи. Но Настя, не обращая на боль в ладони от обжигающей стали батареи, цеплялась изо всех сил, не давая выволочь себя на улицу. На скандал стали собираться сотрудники Управления. Послышались шуточки и советы дежурному, как лучше справится со строптивой девчонкой. Сержант с красным от подколок лицом больно выворачивал Насте руку. Она держалась из последних сил. Еще чуть-чуть и здоровый сильный парень справился бы с миниатюрной девушкой. Но вдруг открылась дверь, и в холл зашел Берия. Все присутствующие вытянулись по стойке смирно. Те, кто стоял подальше и не попал под суровый взгляд наркома, постарались незаметно скрыться.
— Что здесь происходит?! — в голосе Лаврентия Павловича прозвучала сталь.
Сержант, замерший перед народным комиссаром начал было докладывать:
— Товарищ Генеральный комиссар государственной безопасности…
Настя, пользуясь тем, что на нее перестали обращать внимание, выскочила из-за спины дежурного:
— Товарищ Берия, Лаврентий Павлович! Это я — Настя! Федоренко! Мы с Вами в госпитале у Саши встречались! — Берия непонимающе посмотрел на девчушку в стареньком пальто и сбившемся на затылок платке, потом перевел взгляд на дежурного, ожидая пояснений. И вдруг, вспомнив, где и когда видел эту пигалицу, улыбнулся:
— А, привет, красавица! Ты чего это здесь буянишь?!
Сержант облегченно выдохнул. Нагоняй откладывался.
— Товарищ Народный комиссар, Сашу арестовали! Стаина!
Лаврентий Павлович нахмурился.
— Пропустить! — бросил он дежурному. — А ты со мной! — это было сказано уже Насте. Девушка, едва поспевая, рванула за шагавшим быстрым шагом куда-то вглубь здания на Лубянке Лаврентием Павловичем. Она пыталась что-то объяснить ему на ходу, на что нарком только отрывисто буркнул: — Потом!
Ему надо было подумать. Кто мог арестовать Стаина?! По чьему приказу?! Через два дня, как с него сняли охрану! Рано сняли! Но и людей не хватает. И кто-то этим вовремя воспользовался! Абвер?! Как раз время прохождения информации и принятия решения. Но тогда диверсионная группа должна была находиться в Москве давно и при этом пасти парня. Нет, не сходится! «Наружка» заметила бы постороннее внимание. Да и как-то все по-дилетантски. Диверсанты работали бы по-другому. И эту девчушку в живых бы не оставили.
— Как давно это произошло? — голос Лаврентия Павловича был сух. Настя оробела, но ответила быстро, почти не раздумывая:
— Точно не скажу, у меня часов нет. Не больше часа. Я только сюда успела добежать и с дежурным поругаться, — на лице девушки проступили красные пятна. Ей было стыдно и страшно. Берия, не обращая внимания на переживание Насти только кивнул.
Нет, не сходится! Не похоже на немцев. Слишком много допущений, слишком много риска, Абвер так не работает. Союзники?! Пронюхали что-то?! Нет, тоже ерунда. По тем же самым причинам. Любая спецслужба провела бы подобную операцию гораздо чище. Значит кто-то из своих! Заметили нового человека в окружении Верховного и решили его проверить? Но почему тогда так грубо и топорно? Сталин такого точно не простит! Не сходится. Ничего не сходится! Слишком мало информации.
Увидев вошедшего наркома, секретарь тут же вскочил:
— Что-то срочное есть?
— Нет, товарищ Генеральный комиссар государственной безопасности. Заходил Дугин, но сказал, что доложит только Вам.
— Вызови. Через пятнадцать минут. И открыв кабинет, пригласил Настю: — Заходи. Девушка робко зашла в кабинет. Берия, скинув шинель, галантно помог ей снять пальто, повесив вещи на вешалку. Кивнул Насте на стул, стоящий рядом с рабочим столом: — Садись, рассказывай.
— Мы в кино ходили с классом. Потом все вместе пошли домой. Проводили Лену. И тут Саша..
— Что за Лена?
— Лена Волкова. Мы в одном классе учимся.
— Дочь майора госбезопасности Волкова.
Настя замялась:
— Не знаю. Вернее знаю, что папа у нее в НКВД служит, а звание не знаю.
— Ясно. Давай дальше.
— Мы почти до Лениного дома дошли, как Саша предложил к нему зайти, чаю попить. Он рядом с Леной живет, в соседнем доме — Берия усмехнулся, Настя увидев это засмущалась.
— Продолжай, не смущайся. Нет ничего плохого, что две одноклассницы зашли к своему товарищу в гости. Настя кивнула и, потупив глаза, продолжила: