— Ты же хотел в фитнес клуб.
— Это позже.
— Ну, ма-три у меня. Пошли тогда.
Попов поднялся из-за стола, оставив недоеденное рагу. Щас прокатятся с ветерком. Зима видно, что на бабу свою запал, не надышится. Или не наигрался еще. Ну да ладно. Леткова была заму по душе. В бизнес своего мужа пока не лезет, жизнь скрашивает. Знает свое место, как и положено бабе.
Ольга открыла и впустила Зимина и Попова. Мужики разделись. Она выдала новые тапочки: специально завела две пары большого размера.
— Привет! — улыбнулась она и легко поцеловала Зимина.
— Ну, привет-привет.
Он придержал и посмотрел пытливо. Сегодня она другая. Не шикарная, а какая-то домашняя. В синем джинсовом сарафане поверх тонкой облегающей кофточки, с пышной косой-колоском и без макияжа. Больше двадцати пяти не дашь.
— Кушать хочешь? — спросила она. — Или кофе?
— Буду все.
— А вы, Антон Николаевич?
Зам напрягся.
— А что дают? — подозрительно спросил он.
Если рыбу, то он пас. Потерпит до ресторана.
— Мясо, — усмехнулась Ольга.
— Добро! Это можно.
«И того, и другого! И можно без хлеба!»
Ольга пошла к плите, размышляя, «убитое насмерть» делать или все-таки средней прожарки. Мясо, как приехали, не убирала на холодок, так что осталось только смазать маслом, шмякнуть на раскаленную сковородку, перевернуть, в конце кинуть туда черри прямо на веточке, посолить, поперчить и накрыть фольгой. Через десять минут мужики получили свои стейки. А она сварила всем кофе, выпила свой и пошла собираться.
Вышла в комнату, и Попов, проводив женщину взглядом, сказал:
— Хороша баба. Даже слишком.
— Смотря для кого, — усмехнулся Зимин.
— Да ты не серчай. Только Кузин через нее до тебя захочет добраться.
— Что же теперь, вообще не жениться? И баб не заводить?
— Твоя правда.
Ольга приоткрыла дверь и сказала:
— Я готова.
Поехали «в академию» на Ульянова, как сказал Зимин. До Ольги только потом дошло, куда они направляются. Ого! Все там есть, оказывается. Единоборства и фитнес. Она по пути влезла в смартфон и погуглила немного.
От ее Мытищ по МКАДу круг почета сделали, чтобы через центр не ехать, а то там пробки. Зря она боялась, что тяжело будет заниматься на сытый желудок. Пока катались, еда рассосалась.
Зимин посмеивался: залипла в смартфоне, не оторвать.
— Сейчас на месте все посмотришь.
— Йога есть, — довольно откликнулась она.
— Занимаешься?
— Да.
Зимин подумал, не потому ли она мяса не ест. Или просто не любит? Вот спросят его, кто у него жена, и он скажет: йог.
— Ты йог?
— Йогин. То есть… йогиня? — она зависла.
Потом рассмеялась. Мужчина заслушался, такой грудной, низкий был этот смех. Мысли сразу не о занятиях, а о другом.
— А я тебе подарок приготовила, — сказала она.
— Подарок? — удивился мужик. — Так чего не отдала? Какой?
— Ну, не при посторонних.
Он уже себе нафантазировал черте что, когда Ольга спустила его с небес на землю:
— Была сегодня в косметическом, купила кое-что. А то у меня дома ничего нет.
В смысле, ничего мужского.
— Ясно.
Намек понял, не дурак. Мыться, бриться, щетиной нежных дамских персей не колоть. Хохма вообще.
— Тебе понравится, — сказал Ольга.
Причем так сказала, что опять он подумал совсем о другом.
Приехали. Попов тоже припарковался рядом, виртуозно вписавшись задом в пустое место между автомобилями. Пошли внутрь, и Зимин сразу купил Ольге золотую карту. Она сначала хотела отказаться, а потом подумала: ему хочется на нее деньги тратить, так чего возмущаться? Пусть будет. Вдруг правда понравится, и будет захаживать? Тем более тут ближе к работе.
— Пойдемте, я покажу вам, где находятся женские раздевалки, — сказала девушка и проводила Ольгу внутрь.
Мужчины пошли в мужскую раздевалку. Ольга после экскурсии, посмотрев на все залы и определившись, что идет на йогу, пошла переодеваться. Костюм сел как влитой. Только черные рельефы показывали, что на ней что-то есть. Иначе бы опять наряд слился с кожей. Ольга давным-давно, углядев на каком-то показе московской недели моды подобные модели, взяла на вооружение. Хорошо, что она смуглая, и ей идет.
Косу опять переплела потуже. Готово!
До занятия полчаса. Можно пойти на разведку. Как там Зимин поживает с Поповым? Нормально, как выяснилось. Она приоткрыла дверь и посмотрела, как молодые мужики лупят друг друга на ринге. А ее благоверный в это время работает с маленькой грушей — ну, такой, она даже не знала, как эта штука правильно называется. Попов с задумчивым видом сидел на скамейке. То ли просто за компанию наблюдал, то ли готовился и никак не решался.
Он ее увидел в дверях и помахал рукой. Ольга отрицательно покачала головой, прикрыла пальцем губы — тс-с… Он понял, не стал выдавать секрет. А женщина все смотрела на Зимина. Быстр неимоверно, рук просто не видно. Вероятно, он так разминался. Потом отошел, взял полотенце со скамейки, утер пот и повесил на шею.
Все с ними ясно, короче. Поглядела, Леткова? Удовлетворила свое любопытство? Можно теперь заниматься.
Зал понравился, тренер тоже, музыка приятная. Растянулась и разогрелась на славу. После занятия попросила еще немного потянуться, и ей разрешили. Десять минут до следующей группы можно.
Зимин по времени понял, что она закончила, но среди выходящих в коридор баб своей жены не увидел. Просто хотел договориться, во сколько встретятся в холле, чтобы он ее забрал и довез до… Ну, до отеля или дома, там решат.
Он поискал, под удивленным взглядами следующей группы заглянул в йога-класс и обомлел. Это не женщина, это кошка! У Ольги была великолепная растяжка. Аж засмотрелся. Так человеческое тело изгибаться не должно. Вернее, может, но он такое только у спортсменок видел по ТВ. А вот в жизни ни разу.
И костюм у нее… Ну, вообще! Круче развратных бельевых комплектов, хотя полностью закрыт, кроме рук и шеи. Он аж напрягся.
— Ольга? — позвал он, когда понял, что она закончила. — Скоро ты?
— Сейчас! — крикнула она.
Вышла, чмокнула его в губы, и Зимин понял, что тренировка срывается.
— Тут еще спортбар. Подождешь меня там?
— Ладно.
И она упорхнула в раздевалку. Потом еще приняла душ, погрелась в сауне, попила воды и заказала вожделенный лимонный фреш. Ее уламывали на протеиновый коктейль, но это ей точно не надо.
«Меня царицей соблазняли, но не поддался я».
Ну, скоро он там? Ольга вернулась к залу единоборств и посмотрела, как Попов скачет со скакалкой, а Зимина лупит тренер. Причем и ногами, и руками. Кикбоксинг? В общем, интересно. Закончили, руки друг другу пожали, и Зимин с замом пошли в раздевалку.
Ладно, значит, скоро выйдут. Ольга пошла дожидаться и заказала еще сельдереевый фреш.
Мужики наконец вышли. Попов засобирался к себе, а Зимин снова повез Ольгу «в номера». Он дал себе слово после приезда из Питера вздр…ить подрядчиков, чтобы доделали ремонт, а то уже надоело по гостиницам шарахаться.
Глава 9
И опять легкий ужин прямо в номере. И снова они забыли про еду, потому что есть что-то гораздо интереснее.
Казалось бы, ничего нового уже не выдумать. Это просто секс. Отчего же все ощущается по-другому? Ольге казалось, что именно это неудачно назвали «заниматься любовью». Заниматься? Отдаваться и забывать о себе, думая только о другом — вот что это на самом деле.
Каждое прикосновение, шелест падающей на пол одежды, поцелуи и ласки — все другое, и все как в первый раз. Хочется еще и еще. Насыщения не наступает, и жажда друг друга с каждой минутой только усиливается, становясь невыносимой.
Жар обнаженной кожи. Тяжести тела не ощущаешь, только близость объятий. Поцелуи дурманят и кружат голову, заставляя забыть о нежности.
— Слав! — вскрикнула она, когда он вошел.
Навалился, овладел и резко выдохнул от полноты чувств. А она — нет. Слишком быстро все произошло. Хотела, но еще не была готова. Мужчина понял, что поспешил, и замер. Узкая, как девушка, тесно сжимает, как в тисках. Тяжело дышит. На скулах горит лихорадочный румянец. Мужчина коснулся пальцем ее губ, поднял подбородок, заставляя посмотреть на себя.
— Нефиг было в костюме разгуливать.
— Каком… костюме?
Каком-каком… Таком. Он, пока ехал, только и думал, как бы ее разложить. Еле доехал. Не пацан малолетний, чтобы в машине обжиматься. Честно до отеля ждал, терпел.
Поцеловал ее, и она ответила. Снова толкнулся — приняла. Более чем охотно. Теперь можно, да? Как по маслу. Можно больше не церемониться.
— О-о…
Стонет под ним, и нет музыки слаще. Чуть не обкончался.
Движения стали чаще, и Ольга изогнулась, обняв его бедрами, приняла до предела и впилась пальцами в ягодицы, так ей хотелось, чтобы он был ближе. Он весь — ее, до конца. Вся его сила и мощь — только для нее.
И желание закручивается, как спираль, и она уплывает туда, где есть место только влюбленным.
Все. Последний финальный рык, его вздох, ее стон… Сверху донизу прокатывается волна, от которой сладко сводит даже пальцы на ногах. Тело изгибается от наслаждения. Все сгорает в этом пламени. Ольги больше нет.
— Ох… Что это было? — спустя целую вечность спросила она, лежа рядом.
Ее голова как-то естественно заняла место у него на сгибе руки. Они словно созданы друг для друга, как две детальки какого-то паззла.
— Ты мне скажи, — тихо рассмеялся он.
Если бы она знала.
Так было лишь единожды, давным-давно, в далекой юности. Страсть и огонь такой огромной силы, что она, казалось, может сдвинуть мир с места и заставить его кружиться. Или вдруг остановить его бег.
Но ее первая любовь мертва и давным-давно похоронена. И теперь делается страшно от мысли, что то же самое может случиться с Зиминым. Все под богом ходим. У него наверняка полно врагов.