— Ты, Алексей Петрович, не зарывайся. Я-то подпишу, но дальше что?
— А ничего! — в запале бросил он. — Сто желающих на твое место.
Она подумала, взвешивая все.
«Плетью обуха не перешибешь».
— По соглашению сторон, — сказала она.
— Что? — не понял он.
— Без отработки, сегодняшним числом. Меня устроит только так.
Думал, будет его умолять и в ногах валяться? Не будет этого никогда. Ковылев, видать, это понял, но сдать назад не позволило самолюбие. Она, считая, что молчание — знак согласия, написала заявление и протянула на визу. Ковылев размашисто расписался, так что чуть не порвал пером бумагу.
— В отдел кадров занесу сама.
— Э… А обучить новенького?
Сказал «новенького», а не новенькую, значит, уже кого-то мысленно держит на примете? Скорее всего. Оговорка по Фрейду. И сразу все ясно.
— Меня никто не учил, дела не передавал, — усмехнулась женщина. — Ничего, справится ваш мальчик, коли не дурак.
— Ничем тебя не проймешь.
— Рада, что вы обо мне столь высокого мнения. А теперь, с вашего позволения, я пойду увольняться.
Она встала, резко развернулась на каблуках и, чеканя шаг, вышла из кабинета. В приемной постояла пару секунд, сделала глубокий вдох и спросила секретаршу:
— Антонина Васильевна, кто еще сегодня был у Алексея Петровича? До завхоза?
Вряд ли много народа успело пройти. Утро раннее, планерка только через полчаса.
— Агушев, а что?
— Ничего.
То самый милый мальчик, который ей кофе наливал. Странно. Он ведь экономист, а не журналист. Хотя… Со стороны все кажется так просто. Стой перед камерой, улыбайся и вещай по бумажке. Делать нечего.
Вылетит с треском. Они еще наплачутся. А она пока отдохнет и подождет приезда главного. Наверняка перезвонит, а там договорятся. Или поищет за это время что-нибудь еще по специальности. Хотя, чего греха таить, она к этому месту прикипела душой и менять ничего не планировала. Если бы не сложившиеся обстоятельства, которые вынуждали уволиться, так бы и продолжала здесь работать.
Перед уходом она решила на полную катушку воспользоваться служебным положением, пока есть такая возможность.
Прогулявшись до серверной, Ольга подошла к программисту и попросила пробить по базам своего благоверного. Санкции от руководства не было, но Ольга была своя и частенько просила о подобных услугах по работе. Так что айтишник не удивился, выгрузил и скинул ей на флешку информацию.
— У полиции проходит по нескольким делам. Судимости все погашены.
— Ага, понятно.
Почитаем на досуге. Может, распечатать? Принтер казенный, надо пользоваться. С бумажного носителя проще воспринимается информация.
Ольга вернулась в свой кабинет и начала разбирать бумаги. Благо, всегда держала все в образцовом порядке. Кое-что в архив, что-то в шредер. Личное в коробку с ручками.
Туда отправились сборники по журналистике, почетные грамоты и удостоверение, а также подшивка со списком ценных — личных, не рабочих — контактов, которые были ей нужны, чтобы выцепить нужных людей в любое время для и ночи. Фотография Андрея. Рамочка полетела в ведро, а карточка предателя — в шредер.
«Хвосты» она подчистит, однако если новенький планирует прийти на все готовое, он глубоко заблуждается.
Так… Командировочное удостоверение! Оно ей уже ни к чему. Ольга перезвонила сначала коллегам из области, чтобы не ждали, а потом в кадры и бухгалтерию, попросила, чтобы отозвали. Суточные не надо начислять. Она предупредила, что сейчас зайдет: надо оформить документы на увольнение.
Сходила, под жадными от любопытства взглядами отдала кадровичке заявление, получила «бегунок», чтобы сдать вещи по описи завхозу, и пошла на первый этаж. Завхоз скучал и даже немного обрадовался, что появилось дело. Он долго и нудно сверял и отмечал в списке с инвентарными номерами все, что было в ее кабинете, начиная со стола и стульев и заканчивая оргтехникой.
Наконец пасьянс сошелся. Кажется, мужик был разочарован. Наверное, он подозревал, что все так и норовят стянуть казенное имущество с работы.
— Давайте, я сам занесу в «кадры», — помахал он «бегунком».
Его подпись была последней в списке. Теперь ничто не препятствует увольнению.
— Спасибо.
Когда он вышел, Ольга чуть не захохотала в голос. Потом поняла, что это нервное, и пошла к кулеру попить воды. Дело в том, что ноутбук тоже был ее личный, куплен по случаю, чтобы мотаться в командировки. Так что стационарный она не запрашивала, чтобы не умножать сущности. Изредка дублировала самое важное на сервер в свою директорию и все.
Новый работник будет вынужден начинать с нуля. Все, что надо, найдет в «общей» папке на сервере. Дальше сам. И ни капельки не жаль.
Кто бы ее пожалел. Хотя, может, и пожалели. Хорошо хоть не по статье «ушли». Интересно, на выходе обыщут, или команды «фас» пока никто не давал?
Зазвонил «внутренний» телефон.
— Алло? — ответила она.
— Ольга Борисовна, можете подойти за трудовой книжкой. Выходное пособие вам начислят в течение двух-трех дней.
Женщина прогулялась в отдел кадров и забрала документы. Потом заказала у буха справку о доходах. Попросила перезвонить, когда будет готово.
Теперь точно все. Господи-и…
А, впрочем, отлично! Можно ехать в спортклуб.
Глава 12
Зимин встретился с матерью своей жены.
Заказчица подъехала в офис частного детектива к двенадцати часам пополудни. Частный детектив назначил ей там встречу. Но вместо ожидаемой передачи документов и снимков с результатами слежки она встретилась с ним.
При ее появлении Мирослав встал.
— День добрый, Изабелла Юрьевна. Приятно познакомиться.
Леткова вздрогнула, и глаза ее на секунду удивленно распахнулись. Однако она быстро взяла себя в руки.
— Значит, уголовник, — почти не удивилась она, застав его в офисе. — Методы знакомые.
Видать, женщина после благотворительного аукциона заинтересовалась и разузнала, кто составил компанию ее дочери.
— Для вас или вообще? — ничуть не обиделся он.
Разве на правду обижаются? Да, он такой. Преступил закон, попался и искупил вину согласно действующему законодательству. Что, однако, не способствовало окончательному исправлению. Надо — действует своими методами. Быстрее и результативнее, чем действовать по правилам. (Правда, виновен был в одном, а отбывал наказание за другое. Но по большому счету для людей это неважно. Сидел значит сидел.)
— Присаживайтесь, Изабелла Юрьевна, в ногах правды нет, — пошутил он. — Поговорить надо.
Она чопорно села, сложив руки на коленях поверх своей «биркин». Зимин вслед за ней присел на хозяйское место.
— Мне следовало это предвидеть! — патетично воскликнула дама. — Что вы сделали с Семеном Вячеславовичем? Отвечайте! Я непременно напишу заявление в полицию. Люди знают, что я тут.
Да ведь она боится, вдруг сообразил мужик. Боится страшно, потому что ощущает за собой вину. И еще он безошибочно понял, что никто не знает, что она тут. Вся эта мышиная возня со слежкой была затеяна ею единолично.
Причем не только слежка.
Номерочек тот оказался ее. Звонила дочери. Для связи с детективом использовала другой номер и «безымянную» сим-карту. Обслуживание таких номеров еще не прекратили.
— Ничего с вашим детективом не случилось, — ответил он. — Жив и здоров. Но на вас он больше не работает. Не советую нанимать никого другого.
— Да вы!!!
— Тише.
Зимин облокотился локтями на стол, наклонившись к ней. Он внимательно рассматривал женщину, словно сканируя ее вдоль и поперек. Мужчина снова удивился и в глубине души порадовался, что они с дочерью совсем не похожи.
Спросить? Или просто держать паузу и слушать, что еще скажет? Люди обычно начинают много болтать, когда боятся. Ладно, не будем пока карты раскрывать.
— Ольга в своем репертуаре, — поджала губы Леткова. — Вот же крапивное семя! Встречаться с таким типом! Наверняка она сделала это в пику мне и отцу. И этот скандальный аукцион… Она теперь на страницах всех светских хроник! Я не знаю, что говорить людям.
«Встречается?» — удивился Зимин.
Потом он сообразил, что на тот момент могли не обновить нелегальные копии баз данных, и в его деле не было пометки о браке. Детектив мог об этом не знать. Тем лучше.
Таблоиды, значит, раструбили о его разрыве с певицей, но не о новом браке.
— А что говорить, Изабелла Юрьевна?
— Ничего! Ничего… — она махнула рукой. — Я вообще не хочу говорить на эту тему. Ни с кем. Особенно с вами!!!
Казалось, ее сейчас хватит апоплексический удар. Зимин налил воды из графина и подал женщине.
— Ну так не говорите. Что вам мешало раньше? — хмыкнул он. — Кстати, привет супругу. Может, загляну на ежегодное собрание акционеров.
— Слишком много чести! Да кто вы такой? — с новыми силами подскочила она.
— Ваш зять.
Женщина в шоке рухнула обратно на место.
Зимин понял, что он ничего не понял. Поэтому он свернул встречу, вызвал такси и велел отвезти Леткову домой.
Хотел сначала сам, но передумал. Слишком уж скандальная баба оказалась. На благотворительном вечере она показалась ему совсем другой — более выдержанной и спокойной. Значит, Изабелла Юрьевна умеет держать лицо на публике. Просто сейчас от неожиданности сорвалась. У каждого свой предел на излом.
Одно он теперь знал точно. Теща ненавидит дочь. Дочь боится свою мать. А отец ни во что не лезет.
Может, с этим мужиком они как-нибудь сработаются. Или нет. Может, как раз он полностью разорвал отношения, раз ему нас…ть на все светские сплети и слухи, словно речь идет вовсе не о его дочери, а о посторонней женщине.
Ольга хотела вызвать такси. Потом вспомнила, что внизу ждут ребята на машине, и настроение сразу улучшилось. Определенно, даже в этом есть свои плюсы.