Стоило выйти в холл, как стало ясно, что он тоже не в восторге от встречи.
— Вы знакомы, — констатировал он.
— Да, — не стала скрывать Ольга.
Они остановились, и Зимин повернулся к ней. Посмотрел странно, по-новому, словно они опять в ЗАГСе, и он изучает незнакомую женщину, которая вот-вот станет его женой. Но опасности Ольга не ощущала. Просто Зимин вдруг отстранился, став похожим на далекую, недостижимую и очень холодную звезду.
— И давно вы знакомы?
— Со школы, — честно ответила она. — Но с тех пор не встречались. Я его сначала не узнала.
— Я понял, — усмехнулся Зимин.
Он ей поверил. Судя по реакции жены, она не слишком рада этой встрече, а вот Ибрагимов сделал стойку в ее сторону. Это плохо.
Радует, что этот мужик уважает традиционные семейные ценности, так что не станет влезать и разрушать брак. Кроме того, по слухам, он падок на молоденьких. Ольга гораздо старше его обычных пассий. Хотя сегодня выглядит лет на двадцать пять, может, в этом вся причина. Стоит ей накраситься и нарядиться как обычно, став шикарной зрелой женщиной, и весь интерес, даже если и был, сойдет на нет.
Наверное, Ильхан имел общие дела с отцом Ольги. Иначе как бы они познакомились?
— Он тебе нравится? — не удержался он, чтобы до конца все прояснить.
— Я его…
Она на миг запнулась. Она что? Боится его? Ненавидит? Что она испытывает по отношению к человеку из ее прошлого? Точно не равнодушие. Самое близкое, что она ощущала — это желание, чтобы он умер. Но не сейчас, а в прошлом. А лучше не рождался бы совсем. Вся ее жизнь пошла бы по-другому. Его появление в жизни юной Ольги ознаменовало начало конца.
— Я хочу его убить.
Сказала спокойно, без лишних эмоций и тут же подумала, что совсем не отличается от других членов своей семьи. Кровь не водица.
— Что? — удивился Зимин.
Он сначала не поверил своим ушам и решил, что ослышался. Потом понял, что она абсолютно серьезна. Ольга потерянно стояла рядом и смотрела на него, ожидая ответа. Она не пыталась его обнять или как-то удержать. Руки ее безжизненно повисли.
Тогда он обнял ее сам и притянул к себе. Дверь в ресторан открылась. Мимо прошла какая-то парочка, и им пришлось посторониться, чтобы пропустить людей. Мирослав развернулся к стене и закрыл жену собой от посторонних взглядов. Ольга прижалась к его груди. Она дрожала. Он начал поглаживать ее плечи, чтобы успокоить.
— Убить в смысле физически устранить? — на всякий случай уточнил он.
Вдруг это было сказано в сердцах, в переносном смысле.
— Убить это убить, Слав. Гроб и кладбище. Так понятнее?
Сказала и представила другую могилу, которую навестит в субботу. Время пришло.
— А за что убить?
— Неважно. Просто… То, что я хочу, еще не значит, что я это сделаю. Ты хотел знать, что я чувствую. Вот.
Это был тот предел откровенности, который она могла себе позволить. Во многом потому, что он преступник и не понаслышке был знаком с темной стороной жизни, так что если не поймет, то хотя бы не будет делать вид, что это не вписывается в его картину мира.
Ольге вновь стало страшно, но на сей раз она боялась саму себя.
Вернее, она боялась, что станет похожа на Летковых.
— Не жалеешь, что женился на мне? — задала она встречный, не менее важный вопрос.
— Нисколько.
И он поцеловал ее. Не для того, чтобы разубедить или отвлечь. Просто ее манящие губы вдруг оказались так близко, что он не сдержался. Ольга растворялась в нем, тонула и возрождалась к жизни, забыв о страхах и сомнениях. Все было неважно. Только Зимин и она. И все.
Страсть вздымалась волной, сметая на своем пути все преграды. Женщина застонала и обвила руками шею своего мужчины.
Кто-то за их спиной откашлялся, и волшебство кончилось. Зимин отстранился и повернулся, чтобы узнать, кто их побеспокоил. У дверей в ресторан стоял Ибрагимов с партнерами. Он улыбнулся.
— Вы прямо как молодожены.
— А мы и есть, — ответил Зимин.
Ольга выглянула из-за его плеча, обошла и взяла мужа под руку.
Иногда волчица прикрывает горло своему волку, делая вид, что ей страшно. Она знает, что другой волк никогда не тронет самку.
У людей не так. Вернее, не всегда так. Одним все равно, мужчина перед тобой или женщина, другим — нет. Ольга не знала, к какой категории можно отнести Ибрагимова. Он отступится или будет продолжать кружить вокруг них, как акула, учуявшая кровь? Тронет Зимина или пощадит? Что перевесит? Непонятно.
Он видел, как они с мужем целовались. Ольгу поразил странный, жадный взгляд стороннего наблюдателя. Не любопытный и не насмешливый, как можно было ожидать, а именно алчный и полный неприкрытого интереса. Этого не скрыть никакими улыбками.
Они попрощались и пошли брать номер. Охранник уже отнес документы Ольги на стойку регистрации. И это тоже не ускользнуло от внимания Ибрагимова.
— Ты чего?
Мирослав присел рядом с ней. Ольга прижала ледяные ладони к пылающим щекам. Она пережила основательную встряску, и надо было прийти в себя. Мужчина взял со столика и протянул ей бутылку с водой.
— Спасибо.
Женщина понуро размышляла, что же теперь будет. Вдруг она упала навзничь, придавленная сверху чем-то тяжелым. Бутылка укатилась под кровать.
— Слав! — испуганно вскрикнула она и тут же поняла, что это был он.
Это его голубые глаза были напротив, и это он давил на нее сверху. Ольга дернулась, попыталась вывернуться из-под него, но не вышло. Мужчина держал крепко. Она затихла. В первый момент подумала плохое, но потом сообразила, что все иначе.
— Не думай о нем, — сказал Мирослав, поглаживая ее по щеке.
— Не думаю, — послушно ответила она.
— Думай обо мне.
Глава 16
Зимин снова поцеловал ее. Дыхание пресеклось.
— Слав! Не надо.
Не то настроение, не хочется. Клин клином вышибают? Возможно. Но не сегодня. Лицо Мирослава оказалось так близко, что он почти коснулся ее губ, но нет. Не стал. Только прижался лбом к ее лбу. Она зажмурилась. Он начал нежно поглаживать большим пальцем ее губы там, где они горестно изогнулись, словно она вот-вот заплачет.
Зимин не любил женских слез. Да и какой мужик их любит? И утешать не любил, и огорчать не хотел. Просто надо было это прекратить. Уже ушли, другой мужик вообще уехал, а она все думает о нем.
Ольга говорила, что бесплодна. Может, сделала неудачный аборт? Она знала Ибрагимова раньше, в юности. Не составило труда сложить два и два, чтобы сделать вывод. Уж не от него ли был ребенок? Ну и тварь! Не она, естественно, а он. Ну, какие мозги могут быть у школьницы? Взрослый мужик запал на малолетку и тр…л ее, не думая о последствиях.
Может быть, родители даже закрывали на это глаза, надеясь, что олигарх женится на их «кровиночке». Не срослось, и обвинили дочь? Так, что ли? Вот почему она с ними не общается. Или они с ней, чистоплюи хреновы.
Спрашивать не стал, чтобы не травить душу. Дело прошлое.
— Отдыхай, — сказал он вслух. — Зря я тебя сюда потащил.
Зимин сел, освобождая ее.
— Ты не виноват, — ответила Ольга, которая тоже села, скрестив ноги по-турецки. — Вы же периодически видитесь по делам. На ипподроме, на боях. Я бы рано или поздно встретила его.
— Все равно! — он ударил кулаком по матрасу.
Ревность вздымалась внутри грязной волной. Однако она не виновата в этом. Надо подумать, что можно сделать. Спрятать уже не получится, да и глупо это. Ольга взрослая женщина. Не запирать же ее в «золотой клетке»?
— Ладно, — сказала Ольга и зевнула, прикрыв рот рукой. — Ладушки… Иди сюда.
Мужчина не понял, и она притянула его к себе, запечатлев легкий благодарный поцелуй на щеке. Потом толкнула его обратно.
— Иди в душ, герой.
На губах женщины мелькнула слабая улыбка. Намаялась, конечно. Но было видно, что ей уже легче.
Зимин отправился в санузел, а когда вышел, вытираясь на ходу, увидел, что жена заснула. Свернулась калачиком поверх одеяла и даже не разделась. Он тихонько проверил, потянув за руку — спит как убитая. Потом осторожно стянул с нее легинсы, а свитер оставил, не желая будить. Мужчина лег рядом, что было нелегко, потому что она спала в середине, и по краям осталось мало места.
— Ах ты ж…
Зимин понял, что рискует во сне свалиться с кровати. Он надел халат, взял подушку и пошел в гостиную. На диване было не лучше, но хотя бы не было риска кого-то разбудить или загреметь на пол. Поворочавшись минут десять, он заснул.
Проснулся от поцелуя в щеку.
— А! Это ты? Что, уже утро? — заморгал он.
— Почти.
Ольга сидела рядом и гладила его по голове, запуская пальцы в короткие завитки волос. У него по позвоночнику аж дрожь пробежала, так это было приятно.
Она встала попить воды, не нашла мужа рядом и пошла его искать. Нашла. Зимин спал, и она не удержалась, хотя не хотела будить, так захотелось вдруг прикоснуться к нему. Слав… ее Слав.
Он перевернулся на спину, и тогда она нагнулась и поцеловала его прямо в губы. Он обнял ее за шею своей сильной рукой, не давая отстраниться, и перехватил инициативу.
— Передумала? — спросил он, дав ей передышку и ослабив хватку.
— Ага, — фыркнула она и села, приглаживая волосы. — Как ты догадался?
Рука его теперь по-хозяйски обвивала ее талию. Мужчина ощутил, что вполне себе боеспособен, и дело принимает понятный и предсказуемый оборот.
— Точно передумала? — для порядка уточнил он.
Она молча кивнула. Зимин встал и подхватил Ольгу на руки, она и опомниться не успела. Только обняла его за шею и в шутку спросила:
— Теперь все время будешь на руках носить?
— По обстоятельствам.
Он уже нес ее в спальню. Положил на постель и в последний раз предупредил:
— Я ведь не остановлюсь.
— И не надо.
Мужчина срывал с нее одежду, а она дрожащими от нетерпения руками помогала ему раздеться. Он ласкал ее, поражаясь гладкости и нежности кожи, чистоте волос и первозданной свежести — везде, где он касался руками и губами. На миг даже пожалел, что не побрился вечером, но тут же стало не до того…