— Будет за что ухватиться, — едва слышно сказал он, ступая следом и провожая ее взглядом.
Так, просто мысли вслух, но она услышала.
— А сейчас не за что?
Развернулась. Брови взлетают, глаза сверкают с деланным, преувеличенным возмущением, но губы изгибаются в улыбке, которую женщина не в силах скрыть. Потом протесты, когда наступает возмездие. А вот нечего было провоцировать. Надо теперь проверить, есть ли там за что хвататься, и все такое прочее…
До дома опять не дотерпели.
До постели тоже.
Разложил он ее прямо в прихожей на высоком столике, усадив, как в гримерке. Просто продолжил начатое. Прижал, расстегнул ей жакет и раскрыл, как обертку на подарке. Платье спустил с плеч и замер, увидев алое кружево в вырезе. Вот что она купила! Свисающие серьги-подвески щекотали ей кожу. Ольга повела плечиком, и алая лямка, перечеркнувшая кожу, упала. На коже остался след. Зимин осторожно коснулся его губами. Отстранился на миг…
Спустил ей алые кружевные трусики, задрал юбки и встал между бедер.
— Слав! Ты чего? — засмеялась она.
Не говорит «нет». Значит, сейчас можно. Давно хотел, весь вечер только об этом и мечтал. Провел рукой по ее бедру, дотронулся между ног, ощутил шелковистость и нежность, скользнул пальцами внутрь — давно готова. Значит, тоже хотела этого. Можно не церемониться.
От его ласк она просто теряла голову. Сжала его пояс бедрами и в нетерпении сказала:
— Ну! Слав, хватит меня мучить.
Кто кого мучил весь вечер — еще вопрос. Расстегнуть пояс, спустить на бедра брюки, коснуться ее… Ольга ощутила его твердость. Она охнула, когда он поцеловал ее в шею так крепко, что наверняка будет засос. Хотел оставить свою отметину. Просто захотелось. Стал целовать в губы грубо и неистово, как в последний раз, словно боялся потерять ее. Или просто хотел наказать за долгое ожидание?
И одним движением вошел. Вогнал член, замер, посмотрел на нее. Потянул ее бедра на себя, усилил нажим. Ольга откинулась назад, и только его рука уберегла от столкновения с зеркальной стенкой. Зимин запустил пальцы ей в волосы. Локоны рассыпались по плечам, и он зарылся в них лицом.
— Слав, пожалуйста.
Ольга всем телом ощущала его медленные, тяжелые толчки. Хриплое дыхание отдавалось эхом. Юбка сбилась шелковой складкой, скрывая место, где соединялись их тела. Это было странно и очень интимно… Ощущение контакта только там. Он больше не целует ее. Выпрямился, откинулся немного назад, запрокинул голову. Сглотнул — кадык шевельнулся на шее.
Пот стекает со лба на шею, глаза закрыты. Мужчина движется с неутомимостью машины. Толчок, еще один. Каждый как удар. Наказание и награда.
Высшая точка наслаждения. Он пульсирует внутри. Запрокинутое лицо на миг искажается, и она снова видит его глаза — голубые, странные. Ольга сжимает его внутри. Судорога наслаждения сводит все ее тело. Пальцы впиваются в его плечи, сминая ткань.
— Слав…
Из прострации вывел наглый пекинес. Он вальяжно вышел в прихожую и уселся, глядя на двуногих, которые еще не пришли в себя.
— Вуф! Уф-уф…
— Ой, — смущенно одернула Ольга юбку.
— Да забей, — лениво бросил муж, застегивая пояс.
— Кто первый в душ? — спросила она.
— Иди, я потом.
Ольга вышла. Зимин прошел на кухню. Чарли семенил впереди, виляя хвостом и оглядываясь на мужчину.
— Вуф-вуф!
— На. На, ешь.
Мирослав щедрой рукой насыпал корма в миску, и пекинес довольно зачавкал. Мужчина потер лицо руками, пытаясь собраться с мыслями. Потом достал из кармана пиджака смартфон и набрал номер начальника службы безопасности.
— Алло! Да ничего не случилось. Вы можете узнать про доктора Гладышева? Ага… Психиатр, своя частная клиника. Ага, спасибо.
Он отключился, попил воды из кулера и пошел в ванну. По его прикидкам, Ольга давно должна была закончить. Хотя кто их, женщин, знает…
С тех пор, как ее баночки, скляночки и флакончики со средствами, о назначении которых он затруднялся сказать, заняли половину полок в ванной, Зимин ни в чем не был уверен.
Большаков получил сообщение от брокера. Там был список лиц, скупавших акции, с пометкой, чьи это люди. Один был Ибрагимова, делового партнера и друга Бориса Леткова. Это наводило на определенные мысли. Быть может, владелец «Стеллара» заинтересован в покупке холдинга «Лето»? Почему не делает это напрямую? Скорее всего, готовится поглощение. Ильхан Ибрагимов славился тем, что виртуозно топил чужие компании, захватывал их и возрождал из пепла, чтобы потом продать втридорога или приобщить к своей империи.
Другие люди были от Мирослава Зимина, мужа Ольги Летковой. Большаков доподлинно это знал после беседы с ее бывшим начальником Николаевым.
А вот это уже интересно. Уж не задумала ли девчонка то же самое, что и он? Она все это время навещала могилу Олега, не в силах забыть случившееся. Столько лет прошло… Может, тоже задумала месть руками мужа?
Он набрал номер своего зама Бушкова. И плевать, что за полночь.
— Василий, дело есть. Надо встретиться с Зиминым из «Квадриги». Договорись, как ты это умеешь. Тема — покупка акций «Лета». Скажи, сколько у нас, возможно, он заинтересуется. Без подробностей.
Кажется, дело наконец сдвинулось с мертвой точки. Судьба на его стороне.
Он знал, что у Ольги есть повод для мести. Не в Олеге дело, вернее, не только в нем. Детектив накануне доставил отчет. Ольга Леткова тогда была беременна и потеряла ребенка. Это не было случайностью. Мать отвела ее в частную клинику.
У него бы мог родиться внук. Или внучка, неважно. Вот что Ольга имела в виду, когда сказала, что ей некуда прийти. На таком сроке это считается биологическими отходами. Могилы нет.
Так, платье помялось, только в чистку. Все-таки, натуральный шелк. Сбрасывает, как змеиную шкурку. Чулки опять порвались, в мусорку. Комплект новый ей к лицу, алый цвет всегда ей шел. Тоже долой! Ох… Трусики в прихожей остались, надо убрать, чтобы не шокировать гостей.
Губы распухли от поцелуев, щеки раскраснелись. Волосы растрепались, шпильки потерялись неизвестно где. В зеркале отражается не она, а какая-то другая Ольга — влюбленная, счастливая. Обнаженная, как Ева в день творения.
Она словно переродилась заново, и это здорово.
Только мышцы ноют. Пожалуй, вместо душа лучше ванна. Полежит минут десять под ласковыми струями массажных форсунок, и усталости как не бывало. Один раз уже испытала и вошла во вкус.
Пены плеснула. Запахло ванилью, и некстати вспомнилось мороженое. Запретное удовольствие, от которого, однако, никто еще не умер. До сих пор приятное послевкусие. Наверно, это был его коварный план: накормить и заняться сексом. Но она не против. Только «за».
Ольга собрала волосы на макушке, чтобы не намочить. Потрогала ногой воду, отрегулировала температуру и опустилась, погрузившись по шею в ванну, увенчанную шапкой ароматной пены. Откинулась назад, подложив под голову надувную подушку, прикрыла глаза и отключилась, наслаждаясь покоем. Пена полезла через край, и пришлось массаж отключить.
— Ты чего застряла? — услышала она.
Муж открыл дверь и стоял в одних «боксерах».
— О, Слав, это ты? Я сейчас. Уже заканчиваю.
— Не торопись, — сказал он, разоблачился и влез в джакузи, подняв волну.
Женщина взвизгнула, но, к счастью, через бортик не перелилось. Зимин довольно выдохнул, ощутив теплую, почти горячую воду, и тоже откинулся на край.
— Полотенце там, — сказала Ольга. — Под шею подложи.
Он не глядя нащупал на тумбочке возле ванны махровое полотенце. Расслабуха! Класс. Хорошо, что заказал у дизайнера эту модель, вполне можно вдвоем разместиться.
Ольга смотрела на его лицо. Глаза мужчины закрыты, он полностью расслаблен. Хочется коснуться сломанного носа, поцеловать туда и ощутить губами малейшие изгибы и неровности. Еле заметный шрам пересекал бровь. Раньше не замечала. Тоже поцелует. И губы эти твердые. Всего покроет поцелуями.
Она на пробу коснулась мужа ногой. Игриво провела ступней по его бедру под водой. Попала не туда, вернее, именно туда, куда надо. Зимин открыл глаза.
— Не устала?
Глава 36
Ольга перебралась к нему. Уселась рядом, откинулась спиной на его мощную грудь и чуть не застонала от удовольствия.
— Хорошо-то как! Слав! Не вылезу, и вырастет у меня хвост.
— Рыбий? — хмыкнул он.
Его ладонь скользнула в ложбинку между ягодиц, проверяя наличие или отсутствие хвоста. Ольга сдавленно застонала. Зимин коснулся ее талии, прижимая к себе. Другой рукой отдал должное груди, скользкой от пены. Соски у нее напряглись и стали твердыми от его прикосновений. Кажется, он опять возбудился.
Если она не прекратит, тр…т ее прямо тут. А она будто не понимает, откровенно заигрывая с ним и играя с огнем. Ольга поерзала, ощущая, как его мужская плоть снова начала твердеть. Раздвинула ноги, открывшись его пальцам, которые ласкали и распаляли ее, и задержала дыхание, настолько острым было наслаждение
Он нашел вход в ее тело и плавно, легко скользнул внутрь, удерживая ее бедра и направляя движения. Вода качнулась волной. Зимин наполнял ее до предела, входил и выходил, и Ольга двигалась в унисон, откликаясь на каждое движение.
И когда он довел ее до предела, она не сдержалась и вскрикнула. Наслаждение, как молния, пронзило ее от макушки до пят.
— Ты чего смеешься? — спросил он, обняв ее.
Лежали в воде, приходили в себя.
— Только что дошло. У нас две ванны, Слав. А мы по очереди.
Вообще-то одновременно. Сейчас и тогда, когда он ее зажал в душевой.
— Скажи еще, жалеешь.
— Нет, — развернулась она и посмотрела ему в глаза. — Не жалею. Забывай почаще.
Так интереснее.
— Хорошо тебе со мной?
— Очень.
Лучше не бывает.