— Да ну их, — думая о своем, ответил он жене. — Рыба твоя остынет.
— Аппетита нет.
Она лениво поковырялась в своей форели и отложила нож и вилку. Подскочил официант. Гостья кивнула, и он унес блюдо.
Ольга понимала, что в них вцепилась свора собак, которые в погоне за сенсацией бегут по следу. Их не остановить. Эти люди не соблюдали журналистскую этику, не брезгуя любыми скандалами. Мирославу, может, и все равно, а вот ей несладко. Даже из дома не выйти теперь. Опять.
После ее тяжкого вздоха муж поднял глаза от тарелки и наконец посмотрел на нее.
— Да забей. Десерт тебе заказать?
Она хотела отказаться, но вдруг сказала:
— Давай.
И облизнула губы. Зимин внимательно глядел на нее. Ольга закусила губу, уже не думая о еде. Она тонула в этих льдисто-синих глазах. Все мысли были о другом. Скорей бы дома оказаться, а там…
— В понедельник снова идешь в свой ЧОП? — вырвал он ее из сладких грез.
— Придется, — ответила она, удивляясь резкой смене темы.
Как будто он не знал! Она еще десять дней будет передавать дела.
— Отлично выглядишь, — снова сменил он тему.
Наконец-то заметил. Ольга ждала, ждала, а он все никак не реагировал. От всех этих разъездов в командировки опять начали пушиться кудрявые от природы волосы, и пришлось их укрощать всякими салонными процедурами. Ведь давно известно: нет ничего лучше для настроения, чем поход в салон красоты! И тот журналюги умудрились испортить.
— Спасибо, — тронула она волосы, собранные в элегантный валик на затылке, и спросила: — Сходила к парикмахеру. Что это ты тему меняешь?
— Для меня стараешься? — в лоб спросил он.
— Ты чего? — сначала не поняла она, а потом дошло. — Ревнуешь, что ли?
Ольга звонко расхохоталась, так нелепо это было.
— Слав, ты…
Она осеклась. Муж смотрел внимательно, непроницаемо. Что скрывалось за этими глазами, и какие мысли бродили у него в голове, она не знала, но почувствовала себя неуютно.
— Ты же не серьезно? — удивилась она.
— Ладно, проехали. Мороженое твое растаяло.
И правда.
— Да бог с ним, с мороженым…
Кажется, это была их вторая размолвка.
Полковник Бессонов посетил «Бюро», когда Зимин уже собирался уходить. Он проводил Ольгу, а сам на миг задержался на ресепшене. Если их ведут «топтуны» из наружного наблюдения, то мало что поймут.
— Здравствуйте, Александр Николаевич, — негромко окликнул он полковника. — Какая встреча.
— В чем дело? — спросил тот.
— Это вам, — протянул Зимин руку, как для рукопожатия, и сунул флешку менту. — К сожалению, вынужден вас покинуть. Дела, дела… Жена на улице дожидается.
На флешке был компромат, который выжали люди Крагина из того нелепого шантажиста.
Ехали они по-отдельности, каждый на своем авто.
Это тоже было новостью. Ольга всерьез начинала волноваться, когда муж велел ей садиться в свою машину к телохранителю Брилеву. Неужели Мирослав боялся, что на него будет совершено покушение, и поэтому велел разделиться?
— Слав, что происходит?
— Ничего. Не волнуйся. Езжай домой, никуда не ходи, я буду позже.
— Что, и с собакой теперь не гулять?
— Нет. Пусть консьерж займется.
Воу-воу-воу. Что за дела творятся, а она не в курсе? Ей стало страшно на миг.
— Это Борис? — заволновалась она. — Он тебе угрожал?!
Кто убил один раз, сделает это еще. Олежку же он не пощадил. Неужели он может сделать ее вдовой? Сердце от страха заколотилось в безумном ритме.
— Нет, — ответил муж. — Да не гони волну! Все в порядке. Главное, слушай меня.
— Хорошо.
И она села в машину.
Глава 18
Дома ждал мелкий рыжий пройдоха, который звонко облаял охрану и, подскакивая, прогарцевал на кухню, намекая, что пора его китайское императорское величество кормить.
Ольга насыпала ему еды. Пекинес захрустел, а она пошла в гостиную. Там, расположившись поудобнее, она включила ноутбук и стала просматривать последние новости.
Пекинес нашел ее в гостиной, встал на задние лапы, подергал зубами за край юбки и запросился гулять.
— Вуф!
— Ну, пошли, — захлопнула она крышку ноута.
Никакого смысла пилить опилки. Статьи про нее никуда не исчезнут, надо как-то с этим жить. Отныне она в фокусе внимания самых разных изданий.
— Извините, Ольга Борисовна, вам надо оставаться дома, — сказал ей Брилев, заступая дорогу, когда она нацепила на пекинеса поводок и открыла входную дверь.
— Не поняла. Что происходит?
Обычно ребята ждали ее внизу. Теперь двое дежурили на этаже, а двое, как она понимала — на ресепшене.
— Ничего. Все в порядке, — ответил он, поправляя гарнитуру связи за ухом.
— Точно?
— Извините, мне надо работать, — сказал телохранитель. — Вернитесь, пожалуйста, обратно. К окнам не подходите.
Вернулась. Но поняла, что происходит что-то плохое. Ступая, как по минному полю, она обошла хозяйские и гостевые комнаты, задергивая гардины. Киллера, что ли, прислали по ее душу? Но почему? И кто, Изабелла? А то она может.
Или что-то случилось.
Слав?
Что-то с ним?!
Черт.
Ощутив нехорошее предчувствие, Ольга достала смартфон и начала звонить мужу, но он два раза сбрасывал.
— Да что такое?
Внутри нарастала паника. Ольга попыталась успокоиться, но не получилось.
Еще один звонок. Еще. Теперь Мирослав просто не отвечал. В трубке играла музыка.
Машину Зимина обстреляли по пути из ресторана в банк. Нагло, прямо в центре города, средь бела дня.
На парковке для физлиц возле банка стоял ничем не примечательный черный мерседес. Кавалькада из машины Зимина и двух авто охраны спереди и позади проследовала в открывшиеся ворота на служебную парковку. В этот миг владелец мерседеса вышел из фойе банка, сел в свое авто, резко с места газанул и, протаранив переднюю машину телохранителей, открыл по машине банкира огонь из автомата.
Очередь прошила лобовое стекло и капот гелендвагена. Только благодаря реакции Зимина, который уже выпрыгивал из салона, его слегка зацепило по касательной. Он перекатился, скрывшись за своей машиной, и ощутил боль в ребрах.
— Б…!!! П…
Матерясь, он быстро-быстро отползал назад, чувствуя запах дыма от горящего автомобиля, пороховых газов и чуть не оглохнув от шума ответных выстрелов. Охрана начала отстреливаться.
Водитель мерса пригнулся и резко сдал назад. Машина его двигалась рывками. Он развернулся на небольшом пятачке, напоследок дал еще одну очередь из автомата, заставив ребят Крагина спрятаться за машинами, и снова дал по газам, скрываясь с места происшествия.
Телохранители попытались пробить ему шины, но мерседес слишком быстро двигался. К тому же, телохранители боялись попасть по случайным прохожим.
— Что там?! — прокричал Зимин, который этого не видел.
Все это время он сидел, привалившись к багажнику, и пытался унять кровь. Зацепило легко. Царапина. Все про все заняло минуту-две, не больше.
— Мирослав Иваныч! Вы в порядке? — подскочил к нему охранник.
Из здания и со стороны служебной парковки уже бежали вооруженные ребята. Рядом — Калашников, который услышал шум с улицы. Он на ходу доставал пистолет, хотя уже не требовалось.
— Зима! Зима, ты как?
Он помог другу опереться на себя.
— Какого черта я плачу охране тут? — проворчал Зимин, вставая. — Всех уволю на…
— Увольняйте, Мирослав Иваныч! — радуясь, что принципал жив, ответил бодигард из передней машины. — Миш, скорую вызывай! И полицию.
— Да они и без нас приедут.
— Протокол соблюдай, — оборвал их перепалку начальник смены, подчинявшийся непосредственно Крагину. — Поговорите у меня.
Между тем дым от гелендвагена повалил сильнее. Еще минута, и рванет полный бензобак.
— Валим!
Они сделали несколько шагов и упали, когда сзади раздался взрыв.
Спасло только то, что авто сопровождения частично прикрыло его. Мерс киллера, протаранив машину охраны, встал под углом, и вести прицельный огонь было затруднительно. Зимин успел выскочить. Несколько пуль рассекли салон, но только одна задела его.
— В рубашке родился, — сказали врачи.
Доктора уже остановили кровь, наложили три шва и повязку. Зимин, сидя на пороге машины скорой помощи, наблюдал, как снаружи снуют менты, медики и работники экстренных служб. Репортеры тоже пытались прорваться через оцепление. Полицейские не пускали.
— Бардак.
Ребра ноют. Ольга звонила несколько раз, пока его шили, но он сбрасывал. Не хотел ее пугать. Потом позвонил Ибрагимов, осведомился, как он. С ним Зимин поговорил пару минут, наблюдая, как тлеет его гелендваген. Пожарные полчаса назад погасили горящую машину. От элитного автомобиля остался лишь обгорелый остов.
Татарин интересовался, не сорвется ли их предприятие из-за покушения. Кто о чем, а вшивый о бане. Ибрагимов думает только о деньгах. Хотя нет, не только о них.
— Я понимаю, что не вовремя, и ты можешь отказаться, — закончил разговор Ильхан. — Все поймут. Но я бы хотел видеть тебя на открытии нового спортивного центра. Приглашения уже у твоего секретаря.
Приглашения. Обычно на двоих. Со спутницей.
— Я подумаю.
— Охрану я обеспечу, — пообещал Ибрагимов. — Как самому себе.
— Я подумаю, Ильхан Николаевич, — повторил Зимин, постепенно свирепея.
Какого лешего этот наглый татарин его дергает? Ольгу, наверное, хочет видеть. И по… ему, что могут снова устроить покушение, что она тоже может пострадать.
— Ну, думай. Извини, если что не так, — добавил олигарх. — Мирослав, пойми меня правильно. Мое дело пригласить, твое дело отказаться.
— Я подумаю, — уже более спокойно ответил Зимин. — Спасибо за приглашение.
Он отключился. Прибыл Поп и Крагин. Следак еще нарисовался, и все просто мечтали с ним пообщаться.