— Это как?
— Спрашивала, когда ужинали с поклонником наедине: «Тебе нравится зельц?» — томно сказала подруга.
Ольга звонко расхохоталась.
— И в ответ: «Ага, под водочку!» — продолжила Надюшка. — Значит, закладывает за воротник. Или он такой: «Это что такое? Ах, субпродукт? Фу-у… А ты часом не еврейка? Или немка?» — изобразила она в лицах. — Или: «Мясо вредно есть, а вот в вегетарианской столовой давеча давали морковные котлетки». Или: «Люблю, но дорого», при том, что этот мужик работал в Главке и мог позволить себе не то что мясо, даже ежедневные походы в ресторан, да еще имел доступ к партийному спецраспределителю. А некоторые мужики вообще считали, что зельц — это… — подруга нагнулась к уху Ольги.
Та опять расхохоталась.
— И что потом… — протянула она.
— Потом по обстоятельствам. Смотря, что мужику вообще надо. Одни с энтузиазмом требовали зельц, а другие бежали от «проститутки» куда подальше.
— М-да… И правда, хороший тест.
Сразу отсеивает «озабоченных», пьющих, скованных пуритан, скопидомов, педантов и людей без чувства юмора. Тут главное эффект неожиданности.
— Так что же, и ты так тестировала своих мужиков? — сделала Ольга круглые глаза, не поверив подруге.
— А как же! Антон, первый мой муж, сначала спросил, почему я спрашиваю. Я соврала, что очень люблю зельц, и он на следующее свидание притащил сумку-холодильник. Там кроме зельца была куча всякой разной еды. Мы так обожрались, что потом просто валялись и смотрели телевизор. Зато утром…
Ольга прыснула от смеха, представив эту картину.
— А второй?
— Дима сказал, да, любит, и что его мама бесподобно готовит зельц, так что он приглашает меня в гости познакомиться с семьей.
— Ого!
Действительно очень, очень хороший тест. Хотя… Был бы он таким хорошим, люди бы не разводились. Дробышева, наверное, поняла, о чем думает подруга, и всплеснула руками:
— Не слушай меня! Научу тебя плохому.
Ольга представила, как в ЗАГСе спрашивает Зимина: «Мирослав, вы любите зельц?» И он в ответ: «Ты беременна, что ли? Хочется соленого, острого?» Впрочем, он и так спросил об этом в тот день. Ее муж любил докапываться до сути.
Все это чертовски нелепое недоразумение.
Один к одному.
Надо рассказать, а как?
Но надо.
Эх…
Ильхан Ибрагимов поехал на конюшни. Гены. Чем-то его лошади страшно привлекали. Наверное, это играла в нем горячая кровь степных жителей, влияя через поколения и заставляя чаще биться сердце.
Его вороной красавец проиграл один заезд, но это не значит, что проиграно все. Вот он нарезает круги на корде, и кажется, сам ветер за ним не угонится. Ильхан словно мысленно сливался с конем, наблюдая за тренировкой.
Он размышлял.
Сегодня Зимин с супругой не приехали на ипподром. Олигарх знал о проблемах, случившихся у делового партнера за городом. Говорят, Ольга съехала от мужа после этого.
Ибрагимов знал телефон Ольги. Не спрашивал у нее, но с его возможностями узнать не проблема. Он думал, не позвонить ли ей. А, может, просто приехать? Почему бы и нет.
Он все равно собирался в Мытищи, потому что решил навестить свою родную тетку, Миру Загитовну, которая очнулась. Из реанимации ее перевели в обычную палату.
Черный кроссовер Бентайга был хищно-красив и комфортен, но, вопреки обещаниям производителя, не слишком приспособлен для загородных поездок. Хотя дороги нынче стали лучше. Впрочем, это компенсировалось наличием пробок. Этак они и за два часа не доберутся.
Ильхан достал из встроенного холодильника воды, сделал пару глотков и устало откинулся на спинку сиденья, прикрыв глаза.
— Ильхан Николаевич, как доедем, сразу в больницу? — поинтересовался планами шефа личный водитель, который работал у олигарха уже десять лет.
— Нет, это позже. Сначала на квартиру.
Почему-то Ибрагимов вспомнил такую же золотую осень, когда еще не ударили морозы, а листья только-только начали желтеть.
Он тогда ехал на встречу с Борисом Летковым, который был поставщиком «Стеллара» и имел единственную дочь, которую мечтал выдать за него замуж. Ильхану тогда очень нужен был этот сегмент ритейла, чтобы оттеснить конкурентов, но все же не настолько, чтобы обещать жениться на юной девушке, которая только-только заканчивает школу. И которую он совсем не знал.
Разумеется, Ибрагимов заранее все разузнал через частных детективов. Девушка хорошая, примерная. Красавица, но скромница. Не похожа на родителей — странно… Ладно, поглядит, пообщается.
Как говорится, обещать — не значит жениться. Лишь бы контракт подписать. А там… Жизнь долгая.
Договорились, что помолвка состоится, как только дочка Бориса поступит в университет на экономический, а поженятся, когда получит диплом об окончании. Это Ильхана более чем устраивало. Он не торопился. Потеряв старшего брата при покушении, он рано принял на себя все дела, и стало не до семейной жизни. Несколько лет вкалывал как проклятый…
Если разговор с отцом прошел успешно, то с девушкой сразу не заладился. Она растерялась. Разница в возрасте между ней и возможным женихом была слишком велика: целая пропасть.
Надо было остаться в гостях, как предлагал Летков, и узнать девушку получше. Погулять, провести вместе несколько дней. Приручить эту дикую серну с огромными испуганными глазами.
Он тогда упустил свой шанс. Уехал.
Столько лет прошло. Снова осень. И снова пропасть между ними.
Сегодня он сделает еще одну попытку все исправить.
От мыслей его отвлек телефонный звонок. Это был юрисконсульт из «Стеллара».
— Ильхан Николаевич, извините за беспокойство, но дело срочное и, я бы сказал, странное.
— Говори.
— «Квадрига» настаивает на разрыве ряда соглашений. Договоры предусматривают сроки расторжения от десяти до тридцати дней, но контрагент просит расторгнуть досрочно по обоюдному согласию с выплатой всех причитающихся нашей стороне неустоек. Также они уведомляют, что их коммерческий банк больше не будет обслуживать вас.
— Ясно.
Значит, Зимин все уже знает. Тем лучше. Шансов на примирение с женой у него не будет. Ильхан был удовлетворен. Он еще на приеме в «Глобал Групп» понял, что она промолчала, иначе бы ее муж этого так не оставил. Теперь все кончено.
— Ильхан Николаевич, я решил поставить вас в известность, — добавил юрист. — Масштаб сотрудничества не настолько велик, чтобы разрыв вызвал серьезные последствия, но вот их банк…
Ах да, банк. Олигарх, используя хитрые схемы ухода от налогов, регулярно выводил средства за рубеж в оффшоры. Одним из звеньев цепи был коммерческий банк «Квадрига». Возможно, в данной ситуации отказаться от обслуживания счетов там будет лучше всего.
— Марк Борисович, я понимаю ваше беспокойство, — подумав, сказал Ибрагимов, ощутив внезапное облегчение. — Расторгайте. Я согласен.
Его внезапно отпустило беспокойство. Вот и решение. Раз Зимин все узнал, придется это сделать. Дружеского общения больше не будет. Ильхан даже немного пожалел. Правильно говорят люди: ни одна женщина не стоит настоящей мужской дружбы.
Хотя… Нет, жалеть не стоит. Ибрагимов снова представил Ольгу. Это было какое-то наваждение.
— Хорошо, как скажете, — услышал он в трубке.
Хм… Ладно, договоры они расторгнут. Это лучше, чем вести войну. Иметь такого врага, как Зимин, олигарх не хотел. Слишком много он за десять лет узнал о деловом партнере.
От других хотя бы знаешь, чего ожидать. Но Мирославу закон не писан.
Ольга вернулась, хлопнула дверью — тишина.
— Ау?
Поставив на пол пакет с банными принадлежностями и второй с «гуманитарной помощью» от подруги, она скинула пальто и заглянула в комнату. Зимин валялся на постели в одних «боксерах» в обнимку со смартфоном. Картинка маслом. Не хватало только пекинеса… Пекинеса…
И тут ее осенило:
— Слав!
— А! — поднял он глаза на нее. — Ты пришла?
Видно было, что он рад возвращению жены. Да и выглядел Мирослав лучше, чем утром. Дела явно идут на поправку. Мужчина сел и потянулся, так что мышцы заиграли под кожей.
— Дома, как видишь, — поцеловала она его, присаживаясь рядом. — Слав, ты собаке еды оставил?
— Э… Нет.
Он с наслаждением зарылся лицом ей в волосы, которые распушились после бани, но Ольга увернулась.
— Сла-а-в… Как ты мог! — возмутилась она. — Бедный Чарли. Он же сутки там один.
— Я же не знал, что свалюсь. Оль, да ничего с ним не случится, — успокоил он. — Поилка автомат. Опять пакет с кормом порвет, как в прошлый раз.
— Но его же выводить надо. Он там без нас все разнесет. И одичает.
— Сейчас.
Зимин снова взял смартфон, вызвал охранника и дал ему ключи от пентхауса и карты доступа на территорию жилого комплекса, чтобы ребята привезли пекинеса. Кому расскажешь — не поверят. Братва засмеет.
— Кстати, Миру Загитовну могут скоро выписать, придется ей собаку вернуть, — добавила Ольга.
— Наконец-то! — вырвалось у мужика, за что он получил легкий, но ощутимый тычок под ребра.
Большаков после консультации финансового аналитика повеселел и воодушевился. На этой позитивной волне он позвонил Ольге:
— Вечер добрый, Оленька. Да вот… Звоню. Если не передумала, можешь поприсутствовать на собрании совета директоров… Сейчас расскажу.
Ольга, закончив разговор, встретилась взглядом с мужем.
— Что?
— Это ты мне скажи, что, — расчетливо, отчасти цинично улыбнулся он. — Пойдешь?
— Думаю, да.
Она уткнулась ему в шею, обняла и немного помолчала. Вообще с ним и молчать приятно, это редкость.
Большаков пообещал подарить ей кумулятивные «префы» — привилегированные акции, по которым за все эти годы не платились дивиденды. За двадцать лет это составило кругленькую сумму. А также привилегированную акцию — так называемую «золотую». Такие не давали права влиять на решения правления, но фиксировали дивиденды вне зависимости от состояния и прибылей компании и позволяли присутствовать на собраниях.