Не как детишки богатеньких родителей, которые ни в чем не знают отказа, гоняют на дорогих машинах и швыряют из окон деньги прохожим. Такого не будет. Зимин за такое по шее надает и будет абсолютно прав.
— О чем задумалась? — незаметно подошел он сзади и положил ей руки на плечи.
Ольга откинулась назад и вздохнула. Сказать — не сказать? А, будь что будет.
— Наверное, я буду бешеной мамашей, — поделилась она своими опасениями. — В смысле, яжматью. Мне страшно. Ребенок вырастет эгоистом.
Она подняла лицо и посмотрела на Зимина.
— Если будет один ребенок, точно, — ответил он. — Сам таким был. Мать залюбила, все позволяла. Батя устал меня вытаскивать из неприятностей, а потом забил.
— Да, твой отец рассказывал.
Она подумала, что не прочь родить ему и второго. От такого мужчины хоть тройню. Ну, погорячилась слегка. Возраст не тот. Хотя… Все может быть.
— Ты этого боишься?
— Не знаю, — ответила Ольга. — Просто буду жалеть и во всем потакать. Если мне не хватит сил на воспитание, будешь за меня отдуваться.
— Заметано.
Борис стойко вынес многочасовой допрос. Он был психически более устойчивым, чем Изабелла. Благодаря стараниям адвоката через пару дней удалось выйти из СИЗО под залог.
Летков был на домашнем аресте. На ногу закрепили браслет, чтобы контролировать все перемещения. Телефоном запретили пользоваться.
Пока он отсутствовал, квартиру обыскали, обнаружив среди легально приобретенных картин и статуэток считающиеся давно утраченными или числившимися в запасниках государственных музеев. Их изъяли в качестве вещдоков, чтобы провести искусствоведческую экспертизу на предмет подлинности.
Разразился еще один скандал.
Акции холдинга «Лето» подешевели еще сильнее. Все начали от них избавляться. Капитализация снижалась все больше и больше, достигнув критического уровня. Акции на бирже больше не торговались, потому что отдельные недобросовестные игроки начали играть на понижение. На сделку по продаже «Аурики» был наложен запрет до тех пор, пока не пройдет аудиторская проверка.
Ее инициировал Игорь Большаков, который на правах нового председателя правления фирмы начал вникать в дела организации.
— Этого не может быть! — в отчаянии воскликнул Летков, узнав от адвоката об изъятии предметов из коллекции. — Я же покупал эти лоты на официальных аукционах.
На стенах, оклеенных дорогими шелковыми обоями, остались темные квадраты на месте картин.
— В наше время ни в чем нельзя быть уверенным, — ответил адвокат. — Борис Иванович, если вы делали это через консультанта, советую свалить всю вину на него. Вы будете в деле потерпевшим.
— Да, это понятно, — кивнул клиент. — Но денег не вернет.
Никто не возместит миллионы, потраченные на малоизвестные шедевры старых мастеров. Борис покупал предметы искусства по совету жены, и считал это выгодным вложением. Однако это вышло ему боком.
Он был готов бросить ценности, сбежав из страны, но не был готов потерять их так позорно.
— Слав, — обратилась она к мужу, собираясь в женскую консультацию. — Что теперь будет с Ваней?
Она как раз оделась в свободное золотистое платье-трапецию до колен, которое струилось, как волна, при каждом движении. Фасон не ее, но ей нравилось. В стиле шестидесятых. Уж получше балахонов для беременных, которые предлагало большинство магазинов! Купила «навырост», так сказать. Спокойно можно надеть и после родов.
Зимин зашел очень кстати, чтобы оценить. Да и поговорить не мешало.
— Каким Ваней? — переспросил он.
— Брилевым.
— Ну, что сказать. Молодец, озолочу.
— Сла-ав… — протянула она, удивляясь его непонятливости, резко развернулась, и платье закружилось вокруг ног. — Он же меня спас.
— Куплю ему квартиру и машину, — ответил он, все еще не догадываясь, чего она хочет. — Денег дам. Достаточно?
— Хм, — плавно подошла она ближе, легко поцеловала мужа и томно сказала: — Но я же лучше машины…
Зимин закашлялся. Первая ассоциация была с известным мультиком. «Малыш! Но я же лучше собаки».
— Однозначно, — ответил он и поцеловал ее, но не так, как она, а крепче, жестче, обняв, чтобы не сбежала.
— Ты провокатор, — выдохнула она, когда все закончилось. — И все-таки.
— Скажи прямо, чего ты хочешь, Оль. Не финти.
— Восстанови его на работе. Для него это важно.
Муж помолчал, и с каждой секундой молчание становилось все тяжелее, а пауза все более натянутой.
— Это он тебя попросил? — уточнил он.
А парень не промах! Спас бывшую хозяйку, чтобы реабилитироваться за свои ошибки. Облажался и теперь хочет вернуться.
— Нет! — замотала Ольга головой. — Просто… Слав, я думаю, ему это нужно. А вовсе не квартиры и машины. Хотя и это тоже, если по совести.
С мужем Ольга не поехала.
— Это наши женские дела, — сказала она, отказавшись от его помощи, и договорилась отправиться туда с Ануш.
После побега и покушения они созванивались пару раз, и она решила, что вырастившая троих детей Ануш Багратуни сгодится в качестве «группы поддержки». Та была безумно рада, что скоро появится ребенок.
В итоге Зимин отправился в банк, а она осталась ждать Ануш.
— Девочка моя! — обняла ее бабушка. — Ай, как похудела.
— Разве?
Пуделиха Дейзи, сопровождавшая хозяйку, деликатно зацокала по паркету, изучая незнакомое место. Пожилая женщина со следами былой красоты, одетая в очаровательный твидовый костюм, отстранилась и еще раз внимательно оглядела внучку.
— Мы тебя откормим, радость моя, — заверила она. — Надо хорошо питаться, чтобы ребенок родился здоровым. Гамлет, где ты застрял, неси!
Как обычно, она привезла полную сумку разных блюд для ее девочки и «зятя». Ее водитель втащил сумку в прихожую и ушел. Ануш спустила с поводка собачку. Чарли сначала не признал Дейзи, замерев в проеме, а потом торпедой рванул вперед, радостно лая и облизывая гостью.
— Вуф! Гаф-гаф-гаф!!!
— Ануш, чай, кофе? Отдохнете немного с дороги? Мне на прием только через два часа.
Они расположились в гостиной. Ольга решала, сказать или нет насчет результатов УЗИ. Но Ануш так окрылили новости о ребенке… Не стоит ее огорчать. А уж как был доволен Артур Багратуни! Почему-то он вообразил, что обязательно будет мальчик. Армянская бабушка рассказывала в лицах, как все было.
— Не знаю еще, — сказала Ольга. — Может, на УЗИ скажут, мальчик или девочка.
Умолчав о своих опасениях, она с удовольствием обсудила нянечек. Ануш была категорически возражала чужого человека в доме, особенно была против молодых девок, и пообещала ближе к родам найти и выписать из Армении какую-нибудь престарелую тетушку, имеющую опыт с детьми.
— Спасибо, — сказала Ольга, размышляя над этой туманной перспективой.
Зимин отпустил их с условием, что будет достаточно охраны. Он до сих пор не отошел от похищения и перестраховывался, хотя бандитов уже не было в живых.
Ольга с Ануш поехали на ее машине, а два джипа сопровождения с телохранителями — впереди и позади.
Арманская бабушка, как обычно, одобрила решения «зятя».
Надежда, оказывается, не была на работе уже неделю. Она взяла больничный.
Ольга узнала это, когда позвонила по пути в Мытищи. Она запланировала не только пройти обследование, но и попросить перевести ее в Москву, чтобы постоянно не мотаться туда-сюда.
— Что случилось? — спросила Ольга.
— Да какой-то желудочный грипп или ротавирус, — пожаловалась подруга.
Голос ее был слабым.
— А парни твои где?
— Старший с Калашниковым, а младших я отправила к бабушке, — ответила Дробышева. — О… господи, опять… Пока…
Она бросила трубку.
Ясно. Сейчас лучше не общаться. Скорее всего, Надя чем-то траванулась. На днях она с детьми ходила в кино. Наверняка ели хот-доги или еще какую-нибудь вредную и ужасно вкусную гадость, которую всегда требует купить малышня. Странно, что заболела только Дробышева, а не вся семья сразу.
— Ануш, моей подруги сегодня не будет, — сказала она. — Мы до консультации и потом заедем домой. Посмотрите, как я живу, заберем кое-какие вещи.
— Хорошо, — одобрила план пожилая женщина. — Гамлет поможет нам.
— Вообще-то у меня есть…
Она осеклась. Ольга дала себе зарок, что больше ни за что и никогда не заставит телохранителей таскать покупки и нарушать регламент. Не для того они тут.
«Сторож спит, охранник бдит».
Брилев, сидящий рядом с водителем на переднем сиденье, покосился на хозяйку и ничего не сказал.
Зимин смертельно устал. Даже не хватило сил съездить в спортзал.
Однако оно того стоило. Нефтеперевалочная база на севере теперь принадлежит ему. Отныне он будет контролировать грузопотоки и перемещения нефтепродуктов в области. Отлично! Его ставленник Иванченко за два года полностью прибрал к рукам город и порт. Причем не только как негласный криминальный «хозяин города», но и вполне официально.
— Зима, ты опять из воздуха деньги делаешь, — хмыкнул Поп от такой новости. — Два года назад говорил, я не поверил, каюсь.
— Пора бы уже привыкнуть, — ответил он. — Пошли, поедим.
Времени пообедать не было, так, кофе с бутербродами. Баловство. Уже четвертый час дня. Попов засобирался, предвкушая отдых. Зимин смачно потянулся, хрустнув шеей и плечами, снял со спинки кожаного кресла свой дорогой пиджак, надел, прихватил барсетку со стола и пошел следом за своим заместителем.
Раздался звонок — тоскливые переливы армянского дудука.
— Да! — сказал он на ходу, отвечая на вызов. — Оль, что?!
— Все хорошо! — крикнула она в трубку, и он понял, что жена плачет. — Все отлично!!! Он здоров!!! В смысле, это она! Никакого дауна. Девочка. Мы обе здоровы. Ты был прав, я люблю тебя.