Гордиенко предложил сделку на условиях Зимина, и даже более того. Он согласился на долю в дочерней «Харизме», как хотела Ольга.
— Оль, занята? — позвонил он ей ближе к шести. — Я задерживаюсь на работе. Будет тебе на день рождения модный бизнес.
— Как? — удивилась она. — Ты же вроде подарил мне бриллианты.
— Это надеть на мероприятие. А подарок вот он, играй в бизнес, — ответил муж.
Хотя она не видела, ей показалось, что он над ней подтрунивает.
Глава 25
Документы согласовывались до поздней ночи. Зимин приехал домой в два часа, сразу завалился спать и с утра пораньше в субботу поехал в банк, хотя был нерабочий день. Надо было закрыть предварительную сделку. Окончательная будет после независимого аудита приобретаемого актива. Полмесяца на поездку и проверку документации на месте должно хватить.
Зимин так погрузился в свои мысли, что даже не заметил, как Ольга повязала ему галстук. Очнулся, только когда она пощелкала пальцами у него перед носом.
— Слав?
— А? Что?
— Слав, а как же поездка к твоему отцу? — спросила она.
— О, черт…
Он забыл.
— Я позвоню ему с работы, — пообещал Мирослав. — Собирай сумку. Купи все необходимое.
— Хорошо, — сменила она гнев на милость и поцеловала его в гладко выбритую щеку. — Когда примерно тебя ждать?
— После трех.
Он заключил ее лицо в свои большие ладони, повернул и крепко поцеловал в губы. Вот так. А не этот детский сад «в щечку».
Ольга еле успела. Звонок Зимина застал ее по пути домой.
Не доверяя доставке, она закупила все для приятного отдыха. У дверей ее ждал сюрприз — еще один картонный короб от доставки ночного клуба «Колоссиус».
— Мама мия! Испортится же.
Вчерашнее — кинуть в полупустой морозильник двухдверного монстра, стоящего на кузне. Свежее не распаковывая оставить в прихожей, чтобы не забыть. Переодеться — еще пять минут. Донести сумку с самым необходимым до прихожей. Вдох-выдох.
Десять минут — и вот подъезжает муж.
— Готова?
— Да.
— Едем.
Ольга поняла, что муж смертельно устал, потому что он сел рядом с ней на заднее сиденье, а не сел за руль, поручив это Брилеву. Их сопровождали четыре авто с охраной.
Женщина откинулась на спинку кресла, а потом как-то незаметно переместилась ближе к Зимину, положив голову ему на плечо. У них в ногах на мягкой лежанке устроился пекинес.
За час добрались до места назначения, благо, дачный сезон с пробками по выходным давно миновал.
— Оль, просыпайся, — услышала она и встрепенулась, сообразив, что уснула. — Приехали.
Машина стояла у дома Зимина-старшего. Он встречал их, стоя у ограды. Рядом с ним сидела вислоухая собака-спаниель, виляя хвостом. Наверное, та самая, про которую рассказывал ей свекор.
— Вуф! — встрепенулся Чарли, как только они открыли дверцу, и сиганул наружу знакомиться.
Собака испуганно шарахнулась в сторону и зарычала, приподняв верхнюю губу и показывая зубы. Однако нахальный пекинес, ничуть не смутившись, встал на задние лапы и начал облизывать новую знакомую. Та растерянно села, совершенно ошалев от такого напора, и неуверенно вильнула хвостом.
— Иван Петрович! Не укусит? — спросила она.
— Нет, Оленька.
— Как ее зовут?
— Найда. Пробовал разные клички, отзывается только на Найду.
Пожилой мужчина обнял ее. Потом, чуть поколебавшись, сына. Она смотрела на них и понимала, как они похожи: такие же непримиримые и принципиальные, только каждый по-своему.
— Идем в дом, в тепло, — сказал Зимин-старший. — Я уже натопил. Баня тоже готова. Ездил вчера в город. Приехал к ночи.
— Слав, а шашлык? — тронув локоть мужа, напомнила Ольга.
— А, ну да.
Он открыл багажник и начал выгружать провизию, которой вполне хватило бы на десятерых. Впрочем, так и было задумано. Ольга не хотела, чтобы парни из охраны давились своим сухопай-рационом и завистливо смотрели на хозяев.
Телохранители рассредоточились. Две машины припарковались рядом с хозяйской машиной, одна, как сказал ей муж, осталась у развилки на въезде в дачный поселок. Вторая проехала дальше до самого водохранилища. Подобраться к ним незаметно не получится, парни заранее предупредят. Сменяться будут по очереди.
В доме уже был накрыт простой, но сытный стол. В центре стоял самовар и пахло травками из чайничка. Ольга шагнула в тепло. Хо-ро-шо…
— Тепло, — сказала она вслух, расстегивая пуховик.
Собака свекра чинно и степенно вошла в дом. За ней влетел пекинес. Обогнав ее, он затормозил у стула, на котором степенно восседал матерый полосатый кот. Ольга замерла, не зная, за что хвататься.
— Вуф! — заинтересованно сунулся к коту Чарли и тут же получил по морде когтями.
— М-м-ау!!! — издал боевой клич кот и взмыл на подоконник подальше от пришельца.
Желтые глаза его горели. Он снова уселся и начал демонстративно умываться, всем своим видом демонстрируя презрение. Пекинес растерянно сел, переваривая случившееся. Мирослав засмеялся.
— Ого! — сказал он. — И на тебя управа нашлась.
Пока длилось чаепитие, песик, на удивление, не выпрашивал еду, а сидел возле подоконника, не сводя глаз с кота, виляя и взлаивая от избытка чувств. Кот игнорировал пришельца, отвернувшись и глядя в окно.
— Ну что, запалю мангал? — спросил Иван Петрович. — Славка, пошли.
Мужики накинули куртки и вышли на улицу с мешком углей, растопкой и мелко наколотыми дровами. Ольга отвела занавеску и осторожно выглянула в окно. Понаблюдав и убедившись, что конфликта не намечается, она стала распаковывать сумки с едой.
Когда они вернулись, атмосфера сильно изменилась. Невидимое напряжение, повисшее между мужиками, исчезло. Женщина это сразу почувствовала. Зимин-старший улыбался. Ее муж тоже был доволен.
Помирились? Наверное.
— Не пора шашлык жарить? — спросила она. — Вас там мошкара не закусала?
— Немного, — ответил Мирослав. — Ты взяла спрей от комаров.
— Вот.
Она сунула в руки мужу баллончик, а свекру пластиковое ведро с шашлыками, картошку в фольге и сосиски.
— Пива открыть вам?
Мужики снова ушли в осенние промозглые сумерки контролировать ответственный момент и шаманить над мангалом, а она осталась.
— Чарли! Как тебе не стыдно, — пожурила она. — Иди погуляй.
Ольга призывно открыла дверь, но пес не повелся. Тогда она взяла его за ошейник и чуть ли не силой вытолкала на улицу. Пусть побегает, растрясет жирок. Спаниеля не стала трогать. Собака была уже немолодой, и ей хотелось в тепло. Примостившись возле печки, она грела свои старые кости.
— Ну, привет, — погладила она кота.
Котище снисходительно подставил горло, чтобы она почесала, потом боднул ее головой, спрыгнул с подоконника и поскреб входную дверь.
— Ладно, — не совсем уверенная, что поступает правильно, сказала она и открыла дверь.
Тело покойного Васюкова вскрыли и подробно изучили. Судмедэксперт составил заключение о причине смерти. Следователь из убойного отдела связался с коллегой, который вел дело по избиению.
Оба сошлись, что мотив был только у банкира, бывшего уголовника Зимина, который, наверное, очень злился на дерзкого потерпевшего и поспешил устранить его до очной ставки.
Прямых улик не было, но не мешало проверить местонахождение банкира в момент убийства.
Важняк обещал, что к понедельнику, когда утрясут детали по прокурорскому надзору, будет выписан ордер на арест.
Пекинес-таки загнал кота на дерево. Василий, а так назвали полосатого паразита, сначала дразнил песика, сидя на узловатой старой яблоне, а потом, когда ему наскучила забава, ловко перепрыгнул на крышу пристройки, прошелся по тонкому карнизу и скрылся в неизвестном направлении.
— Чарли! — поманила хозяйка кусочком мяса. — Чарли, ко мне.
— Давай сюда, — хлопнул по бедру Мирослав, которого все это забавляло.
Пока совсем не стемнело и не похолодало, жарили шашлыки. Часть Ольга отнесла охранникам, остальное забрали в дом. На запах дыма ее немного мутило, но женщина старалась не показывать вида.
— Мы в баню, Оля, — сказал наконец Иван Петрович. — Тебе нельзя, но в бойлере горячая вода, помойся без нас.
— Спасибо.
Мужики ушли, забрав размоченный заранее березовый веник. А она осталась, впервые в этом доме без присутствия хозяев.
На стенах до сих пор висели фотографии матери Зимина. Альбомы она уже смотрела. Спальное место Иван Петрович определил им на старой стальной кровати с панцирной сеткой, вероятно, той самой, где раньше спал он с ныне покойной женой. Она была застелена свежим бельем.
Ольга присела и покачалась. Перина, что ли? И пуховое одеяло сверху. Тепло и мягко. Уснет, как на облаке.
Умывшись и достав сорочку, она переоделась. Мужики не торопились, застряв в парилке, и она, устав их ждать, заснула.
Перина правда была как облако, в котором она просто утонула, а одеяло на гусином пуху теплым и толстым. Согрелась Ольга легко. Но сны были какими-то вязкими, неприятными и тоскливыми.
Проснулась она оттого, что кровать заскрипела, прогнувшись под кем-то, и что-то тяжелое, пахнущее алкоголем, приземлилось на кровать рядом с ней. Ольга вскинулась, еще не различая границу сна и яви.
— Это я… Чего ты? — спросил ее муж.
— Ничего.
Она подвинулась и откинула край одеяла. Зимин лег рядом. Ну, точно. Водку пили мужики. Опять накатила тошнота, и женщина отвернулась.
— Что не так? — по-своему понял Мирослав, обнимая ее за талию.
— Все так. Досыпаем? — спросила она.
— Да, без будильника.
Он почти сразу вырубился, а она окончательно проснулась, вглядываясь во тьму. Что-то завозилось, и одна из теней запрыгнула к ним на кровать, прошлась, легла в ногах и затарахтела. Это был кот, который, наверное, проник в дом вместе с мужиками.