— И киоски не работают в такое время, — улыбнулась блондинка. — Я выпросила в салоне красоты на соседней улице. Миша подбросил.
Не задаром, естественно. Калашников только улыбался, видя, как у нее включился внутренний моторчик. Дробышева, если ей что-то было нужно, была крайне деятельна.
— А вот и он, легок на помине, — улыбнулась Надя, увидев будущего мужа в дверях палаты, и в этот миг стало понятно, что эти двое друг в друге нашли. — Миша, не стой столбом.
— Ольга, как вы?
— Уже лучше, — ответила она.
Калаш поправил на плечах халат и вошел, ощущая неловкость. Он не знал, как передать другу неприятную новость.
— Мирославу сказать? — в лоб спросил он.
— Э… Нет, — решила Ольга. — Позже. Не сегодня уж точно. Пусть не отвлекается.
— Понял. Надь, ты еще побудешь тут? — спросил он.
— Миша, я скоро. Еще десять минуточек, — поцеловала она его в щеку. — Подожди там с охраной, ладно? Потом собаку заберем на обратном пути.
— Лады.
Он вышел, а они еще минут десять изучали злополучную статью, в конец которой главред Климкин умудрился вставить без «купюр» все сказанное ими друг о друге и семье.
— Ну не гад ли?! — воскликнула Ольга, в сердцах бросив журнал на тумбочку.
— Спокойствие, только спокойствие. Тебе вредно волноваться.
— Странно, — удивилась она. — Текст не могли утвердить без согласия Зимина. Конечный вариант обещали прислать в приемную банка.
Она снова взяла модный журнал и посмотрела на дату, когда он был сдан в типографию. Ясно. Минимум за день-два до этого верстка и пилотный вариант, следовательно, в банк должны были послать курьером еще в понедельник.
— С тобой все в порядке? — обеспокоенно спросила подруга, увидев, как Ольга побледнела.
— Да, просто неважно себя чувствую, — соврала Ольга. — Мне бы поспать.
— Что ты раньше не сказала? Тогда я пойду.
— До завтра.
Он не мог не знать. Зимин видел статью и подписал разрешение. Ольге не требовалось звонить в редакцию, чтобы это понять. Впрочем, завтра она позвонит туда и еще в приемную, чтобы убедиться в своей догадке.
Зимин просто использовал подробности их личной жизни, выставив их зачем-то напоказ. Это было гадко и противно. Люди это прочли, славно порывшись в чужом белье.
Ее муж постоянно играл в какие-то свои игры. И если она была целиком и полностью на его стороне и откровенна от начала и до конца, он все еще многое скрывал от нее.
Глава 29
Михайлов обнаружился на летней даче у матери во Фрязево, неподалеку от станции электрички.
Участковый, получив факс, прошелся до домика и, опросив соседей, выяснил, что сын хозяйки приехал два дня назад. По вечерам горел свет. Однако, когда полицейский постучал в дверь, а затем в окно, он услышал, как кто-то пытается выбраться через дверь на задний двор.
Заскрипели петли. Участковый метнулся в обход и перехватил охранника банка. Тот попытался ударить, и полицейский, перехватив руку, заломил ее Михайлову за спину, заставив согнуться в болевом захвате.
— Пусти! Сук-а-а… А-а…. Больно…
— Попался! — сказал он, доставая из кармана смятый факс с фотографией. — Долго бегать собрался?
За оградкой на улице уже ждали двое патрульных.
— Пакуйте! — крикнул он. — Чего застряли? Всю работу за вас делать?
Ему даже не пришло в голову, что прошедший боевые точки и имеющий опыт работы охранника мужик подозрительно легко сдался. А даже если потом и подумает, решит, что сыграл эффект неожиданности.
Михайлов, допрошенный пока как свидетель, категорически отрицал, что скрыл наличие повестки.
— Всю корреспонденцию я передал Мирославу Иванычу, — твердил он. — Сразу же, как получил.
— И билет, наверное, вы купили по просьбе начальника, — задал наводящий вопрос важняк.
— Именно так. Я просто выполнял приказы, — кивнул охранник банка. — Я ни в чем не виноват.
— Да мы и не обвиняем ни в чем, — ухмыльнулся Сизарев. — А что бежал?
— Опасался за свою жизнь.
Логично. Зимин избавился от Васюкова, мог устранить и охранника как ненужного свидетеля. Отчего-то следователю даже в голову не пришло, а зачем ему это. Так мелко плавать, идти на убийство и терять бизнес из-за разбитой морды, когда проще откупиться от пострадавшего. Но в тот момент Сизарев, окрыленный успехом и мечтающий побыстрее закрыть дело, не задумывался о таких мелочах.
Закончив печатать, он подал бланк протокола допроса свидетеля.
— Прочитайте и подпишите. С моих слов записано верно… Дата… Подпись.
Он был доволен, поскольку все отлично согласовывалось с его версией.
— Зимин, на выход, — раздалось со входа.
Он встал со шконки, разминая затекшие плечи.
— Лицом к стене. Руки вверх, — велели ему, когда он подошел ближе.
Охранник тронул дубинкой, и Зимин расставил ноги, поворщившись во время быстрого, формального обыска. Искать было нечего, и менты это знали. Да и не торопились наезжать на бизнесмена. Он же не урка какая-то.
— Руки за спину, — на запястьях защелкнулись наручники. — Прямо. Направо. К стене. Направо. Пошел…
Он вышел, с трудом удержавшись, чтобы не высказаться в адрес конвоиров, которые нарушали процедуру. Не стоит нарываться раньше времени. Это время еще настанет. Зимин усмехнулся. В прессу несомненно просочится информация, что менты избили невинно обвиненного подозреваемого и солидного бизнесмена. Но это позже.
Хорошо бы накануне запланированного визита адвоката угодить в больничку. Скажем, с сотрясением мозга. Там и кормежка лучше.
Мирослав быстро адаптировался к почти забытым условиям. Тем более что они были не в пример лучше, чем в девяностые. Однако оставаться в камере надолго не был намерен.
Адвокат ознакомился с материалами дела для первого слушания. Пока предварительное рассмотрение дела с прениями сторон.
— Я изучил распечатки звонков свидетеля Михайлова. Пара номеров весьма любопытна. Один в приемную корпорации «ТекноНова», другой на номер некоего Романова — дважды судимого наркомана, бывшего одноклассника свидетеля. Ваш начальник службы безопасности дал мне полный обзор. Зелимханов имеет с вами деловые контакты?
— Нет, — изобразил удивление Зимин. — С чего бы это? Правда, они проявляли интерес к нефтеперевалочному терминалу на Белой каменке, которым я владею. Позже отказались от покупки.
— Интересно.
Адвокат сделал пометку в блокноте.
— Вот и мне интересно, — сказал Зимин. — Смахивает на подставу. А что Романов?
— Не можем пока его найти.
— Следователю сказали?
— Разумеется, Мирослав Иванович. Но его это не заинтересовало. Все, что не укладывается в прокрустово ложе рабочей версии, его не волнует.
— Ничего. Крагин найдет, — осклабился Зимин. — Держите с ним связь. Он же передаст вам кое-что по делу Васюкова. Не для протокола. На процессе это не предъявить, но использовать можно.
Он имел в виду улики с места преступления.
Его вывели обратно. Свидание было окончено.
С адвокатом, конечно, он играл в темную. Так Мирослав решил с самого начала. Все должно выглядеть естественно и оттого вдвойне убедительно.
На слушании он присутствовать не будет, и оно пройдет без него. Пора было начинать операцию «больничка».
Ольга на другой день прошла весь спектр обследований. К счастью, с ребенком все было в порядке. Но матка приходила в тонус, стоило сделать попытку встать и походить. Оставалось только сидеть и лежать, чтобы не подвергать беременность риску.
— Спасибо вас, — сказала Ольга. — Скажите, а долго еще мне тут находиться? Думаю, дома мне будет легче. Мне купят в медтехнике все необходимое, включая и медицинскую кушетку с подъемником.
Больница есть больница. Находиться даже в дорогой платной палате было обременительно.
— В пятницу, если ничего не изменится, продлим нахождение еще на десять дней, — огорчил ее доктор. — Не исключаю возможность, что вам придется остаться на сохранении.
— Вот как.
Ладно. Лишь бы не было хуже.
Журналы к обеду кончились. Сериалы надоели. Книги, которые она заказала в интернет-магазине, привезли с курьером. На неделю хватит. Чтобы не терять навыка, Ольга заказала несколько изданий на английском и французском языке, а также деловую прессу — «Форбс», «КоммерсантЪ» и «Ведомости». Она хотела быть в курсе событий.
Одна из статей в еженедельнике, кстати, была о реструктуризации холдинга «Лето» под эгидой Ильхана Ибрагимова и группы компаний «Стеллар». Ольга позвонила Большакову и осведомилась, как идут дела, умолчав о том, что находится в больнице:
— Все по плану, Оля, — ответил Большаков-старший. — Ибрагимов вернулся в Россию. Мы перепродадим через его филиал часть активов холдинга и, таким образом спишем часть налогов. Совет директоров согласен.
— Что за схема? — заинтересовалась она.
— Поскольку «Аурика» банкротится, актив признан убыточным и продается по остаточной стоимости. Налог минимален. Далее компания станет частью одной из аффилированных компаний «Стеллара». Стоимость должна существенно возрасти, перепродажа пойдет в отчетность только на следующий год, если придержать до января.
— Хитро, — оценила она.
— Кстати, я слышал о твоем муже, — сказал он, когда она сама хотела завести об этом речь. — Помочь чем-нибудь?
— Да чем тут поможешь, — вздохнула она. — Дело шито белыми нитками, но вы же знаете. Если захотят посадить, сделают.
И будет она, как жена декабриста, ждать его на свободе.
— И тем не менее не отказывайся.
— Знаете что, — решила предупредить его она. — На нас оказывала давление «ТекноНова». Зелимханов, как оказалось, деловой партнер и друг Ибрагимова. Будьте осторожны.
Игорь Николаевич после разговора с Ольгой размышлял, а не причастен ли Ибрагимов к посадке Зимина. Он ведь неровно дышал к чужой жене. По слухам, между мужиками приключилась драка.