На этом собрании все были при полном параде, и в комнате было полно важных шишек, в том числе и командующий армией Джордж Маршалл. Грег занервничал и с восторгом подумал, что для человека, который лишь вчера был простым полковником, Гровс держится восхитительно спокойно.
Гровс начал с рассказа в общих чертах, как он собирается установить порядок в десятках задействованных в «Манхэттенском проекте» физических лабораторий, где работали сотни гражданских ученых. Он даже не делал вид, что готов считаться с мнением высокопоставленных чиновников, которые вполне могли полагать, что главные – они. Он обрисовывал свои планы, не утруждая себя использованием таких унизительных фраз, как «с вашего позволения» и «если не возражаете». «Не хочет ли он, чтобы его уволили?» – подумал Грег.
Сам Грег получил так много информации, что ему хотелось вести записи, но больше никто этого не делал, и он догадался, что это будет выглядеть некорректно.
Когда Гровс закончил, один из участников группы спросил:
– Как я понимаю, для проекта жизненно необходим запас урана. Достаточно ли его у нас?
Гровс ответил:
– В руднике на острове Статен – тысяча двести пятьдесят тонн настурана, – это руда, содержащая оксиды урана.
– Тогда нам было бы лучше приобрести какое-то количество… – сказал спросивший.
– В пятницу я купил все, сэр.
– В пятницу? На следующий день после того, как вы были назначены?
– Совершенно верно.
Военный министр спрятал улыбку. Грег почувствовал, что удивление дерзостью Гровса меняется на восхищение его дерзостью.
Человек в адмиральской форме сказал:
– А как насчет приоритетного отношения к проекту? Вам нужно будет утрясти вопросы с комитетом по вопросам военного производства.
– Я виделся с Дональдом Нельсоном в субботу, сэр, – сказал Гровс. Нельсон был гражданским начальником комитета. – Я попросил его пересмотреть наш приоритет.
– И что он ответил?
– Он ответил «нет».
– В том-то и проблема!
– Была. Я сказал ему, что мне придется рекомендовать президенту отказаться от «Манхэттенского проекта», потому что комитет по вопросам военного производства не желает сотрудничать. Тогда он дал нам приоритет три-А.
– Отлично! – сказал министр обороны.
Это тоже произвело на Грега впечатление. Гровс был настоящий танк.
– Теперь вот что, – сказал Стимсон. – Вы будете находиться в подчинении у комитета, который будет подчиняться лично мне. Предложено девять членов…
– Черта с два! – сказал Гровс.
– Что вы сказали? – переспросил министр.
Вот на этот раз Гровс точно зашел слишком далеко, подумал Грег.
Гровс сказал:
– Я не могу отчитываться перед комитетом из девяти человек. Они же мне работать не дадут!
Стимсон усмехнулся. По-видимому, он был слишком старый, стреляный воробей, чтобы его можно было задеть такими словами. Он мягко спросил:
– А сколько бы вы предложили, генерал?
Грег видел, что Гровсу хочется сказать «нисколько», однако тот ответил:
– Трое – было бы идеально.
– Хорошо, – сказал, к изумлению Грега, министр обороны. – Что-нибудь еще?
– Нам понадобится большая площадь, примерно шестьдесят тысяч акров, для уранообогатительного комбината и сопутствующих предприятий. Подходящее место есть возле Оук-Риджа в штате Теннесси. Это долина в горах, так что если произойдет несчастный случай, то взрыв будет локализован.
– Несчастный случай? – сказал адмирал. – А что, есть вероятность?
Гровс не стал скрывать, что считает этот вопрос дурацким.
– Господи боже! Мы же ведем экспериментальные работы над новой бомбой! – сказал он. – Бомбой настолько мощной, что один взрыв сотрет с лица земли средний по величине город. Мы были бы беспросветными тупицами, если бы не учитывали возможность несчастного случая.
Адмирал выглядел так, словно хотел возразить, но Стимсон вмешался и сказал:
– Продолжайте, генерал.
– В Теннесси земля дешевая, – сказал Гровс. – Как и электричество, а ведь наш завод будет использовать огромное количество энергии.
– То есть вы предлагаете купить эту землю.
– Я предлагаю сегодня ее посмотреть… – Гровс взглянул на часы. – По правде говоря, мне уже надо идти, чтобы успеть на поезд до Ноксвилла, – сказал он, вставая. – Надеюсь, вы меня простите, джентльмены, я не хотел бы терять время.
Все сидели словно громом пораженные. Даже Стимсон казался озадаченным. Никто в Вашингтоне и представить себе не мог, чтобы вот так уйти из кабинета министра обороны, прежде чем тот объявит об окончании собрания. Это было грубейшее нарушение этикета. Но Гровсу, казалось, было все равно.
И ему это сошло с рук.
– Отлично, – сказал Стимсон. – Не станем вас задерживать.
– Благодарю вас, сэр, – сказал Гровс и вышел из комнаты.
Грег поспешил за ним.
Самая симпатичная штатская секретарша в новом здании Военного министерства была Маргарет Каудри. У нее были большие темные глаза и широкий чувственный рот. Стоило вам увидеть ее, сидящую за своей машинкой, и если она поднимала на вас взгляд и улыбалась, то у вас возникало чувство, словно вы уже занимаетесь с ней любовью.
Ее отец превратил выпечку в массовое производство. «Печенье Крауди – хрустящее, как у мамы!» Ей работать нужды не было, но она вносила свою лепту в дело победы. Прежде чем пригласить ее на обед, Грег позаботился о том, чтобы она узнала, что его отец тоже миллионер. Наследница большого состояния обычно предпочитает встречаться с богатыми мальчиками: тогда она может быть уверенной, что они не охотятся за ее деньгами.
Стоял октябрь, было холодно. Маргарет была в модном синем пальто с подбитыми плечами и узкой талией. Берет тоже был синий, под цвет пальто, и придавал ей военный вид.
Они пошли в «Риц-Карлтон», но войдя в обеденный зал, Грег увидел отца за ланчем с Глэдис Энджелус. Сидеть с ними, вчетвером, ему не хотелось. Когда он сказал об этом Маргарет, она сказала:
– Ничего, давай пойдем в Университетский женский клуб, здесь за углом. Я в нем состою.
Грег никогда там не бывал, но у него возникло ощущение, что он уже что-то слышал об этом месте. Он попробовал вспомнить, но воспоминание ускользало от него, и он выбросил это из головы.
В клубе Маргарет сняла пальто, под которым оказалось ярко-синее кашемировое платье, соблазнительно облегавшее ее тело. Шляпку и перчатки она снимать не стала, как было принято у респектабельных дам, когда они ели вне дома.
Как обычно, Грег наслаждался ощущением того, что идет под руку с прекрасной женщиной. В обеденном зале Университетского женского клуба было всего несколько мужчин, но все они ему завидовали. И хотя он никогда никому не признался бы, ему это нравилось не меньше, чем спать с женщиной.
Он заказал бутылку вина. Маргарет разбавляла свое вино минеральной водой, по-французски, сказав:
– Я вовсе не хочу потом печатать так, чтобы до вечера исправлять ошибки.
Он рассказал ей про генерала Гровса.
– Хватка у него – что надо! В каком-то смысле он похож на плохо одетого двойника моего отца.
– Все его ненавидят, – заметила Маргарет.
Грег кивнул.
– Он гладит людей против шерсти.
– Твой отец тоже такой?
– Бывает, но обычно он старается расположить к себе человека.
– Мой тоже! Может быть, все успешные люди такие.
Скоро была готова еда. Обслуживание в ресторанах Вашингтона стало более быстрым. Страна воевала, и у мужчин было много важных дел.
Официантка принесла им меню, чтобы они выбрали десерт. Грег взглянул на нее и внезапно узнал Джеки Джейкс.
– Привет, Джеки! – сказал он.
– Привет, Грег, – сказала она, за непринужденностью пряча беспокойство. – Как дела?
Грег вспомнил: детектив рассказывал ему, что она работала в Университетском женском клубе. Именно это и было то самое ускользавшее воспоминание.
– У меня все отлично, – сказал он. – А как ты?
– Замечательно.
– Все так же, как было? – Интересно, подумал он, отец по-прежнему платит ей?
– В общем да.
Грег подумал, что деньги ей выплачивает какой-нибудь юрист, а Лев начисто забыл обо всем этом.
– Ну, здорово, – сказал он.
Джеки вспомнила о своих обязанностях.
– Можно вам предложить что-нибудь на десерт?
– Да, спасибо.
Маргарет заказала фруктовый салат, а Грег – мороженое.
Когда Джеки ушла, Маргарет сказала:
– Она очень хорошенькая.
И выжидательно посмотрела на Грега.
– Да, наверное, – сказал он.
– Но обручального кольца нет.
Грег вздохнул. Женщины так наблюдательны.
– Тебе интересно, как вышло, что я в таких дружеских отношениях с хорошенькой черной официанткой без обручального кольца? – сказал он. – Почему бы мне не сказать правду. У меня был с ней роман, когда мне было пятнадцать лет. Надеюсь, тебя это не шокирует.
– Конечно, шокирует, – сказала она. – Я просто деморализована. – Она говорила не всерьез, но и не шутила – что-то среднее. Он был уверен, что она не особенно возмущена, но, может быть, не хочет создать впечатление, что секс для нее – в порядке вещей. Во всяком случае, не на первом свидании.
Джеки принесла десерт и спросила, будут ли они кофе. Времени у них уже не оставалось – в армии не принято было подолгу обедать, – и Маргарет попросила счет.
– Гостям здесь платить не положено, – объяснила она.
Когда Джеки ушла, Маргарет сказала:
– Как это мило, что ты так нежно к ней относишься.
– Я? – удивился Грег. – Ну, у меня, наверное, хорошие воспоминания о ней… Я бы не возражал снова оказаться пятнадцатилетним.
– А еще – она тебя боится.
– Ничего подобного!
– До ужаса.
– Не думаю.
– Можешь мне поверить. Мужчины все слепы, а вот женщины видят такие вещи.
Грег внимательно присмотрелся к Джеки, когда она принесла счет, и понял, что Маргарет права. Джеки до сих пор боялась. Каждый раз, видя Грега, она вспоминала Джо Брехунова и его бритву.