– Ты в порядке? – Альберт услышал голос Арины.
– Тут мужик… с берега. Он видел нас.
– Он видел твой эслакар. В городе таких полно. Вряд ли он рассмотрел наши лица.
– Кто знает, кто знает.
Альберт завороженно продолжал следить за искусным исполнением неизвестной ему мелодии. Незаметно для него самого, он медленно двигался вперед, в сторону Мии, словно добыча, заходящая в капкан.
– Я вас раньше тут не видела! – прозвучал голос Лесли Клаус, оторвав Альберта от Мии и господина в сером пальто.
Лесли пристально разглядывала Арину. Уж она-то знала тут всех. Но Альберт привел девушку, которая так сильно отличалась от остальных.
– Потому что я тут раньше и не была, – честно ответила Арина и представилась: – Арина!
– Очень приятно, – кивнула Лесли и задумчиво добавила: – Арина.
Лесли Клаус осмотрела Арину. Грубая безвкусная одеж-да не по размеру – как у бедняка. Тонкая гладкая кожа лица, совсем без отметин холода – как у жителя Благих Холмов. Что-то было волнительное и сокровенное в этой девушке. Что-то, о чем хотелось спросить.
– Тогда вам можно только позавидовать! – воскликнула Лесли Клаус. – У нас лучший кофе во всей Ингре!
– С удовольствием попробую, – улыбнулась Арина. Ей правда хотелось вкусненького.
Альберт снова взял себя в руки.
– Мне, пожалуйста, флоо с двойной шапкой пены.
– Кленовый корень покрошить? – предложил Алекс Клаус.
– Ага! И… – задумался Альберт.
– Лепестки карамельного льда! – подхватила Лесли.
– Вы меня знаете! – наслаждался Альберт.
Он подмигнул Арине. Его тут знают! Сами Клаусы!
– А вам что? – вежливо уточнил Алекс.
– Мне… просто кофе, – неуверенно произнесла Арина, рассматривая десятки красивых названий в меню.
– Кофе? Кофе какой? Калле, флоо, тринки, гейзер? На молоке, меде, роме? С шапкой пены, крема, суфле? Сладкий лед добавить? – тарахтел Алекс Клаус.
– Да что ты пристал к девочке? Она первый раз тут, – успокоила Лесли своего мужа. – Давай так. Ты скажи, как себя чувствуешь и чего хочешь. А я уже придумаю.
Арина задумалась.
– Я чувствую себя… Я чувствую… Как будто я во сне. И хочется проснуться поскорее.
Лесли прищурилась. Какая она странная, эта Арина!
– Сонный гейзер с фреш-шапкой из барбариса! Это тебя взбодрит! – констатировала Лесли Клаус.
– Спасибо.
– Садитесь, мы вас позовем, – сказала Лесли.
Альберт и Арина отошли от стойки. Алекс тут же поспешил за кофемашину. Он искал банки с необходимыми ингредиентами по верхним и нижним шкафчикам. Лесли некоторое время не спускала глаз с Арины. Странная девушка. И она точно ее никогда не видела. А ведь у Лесли была фотографическая память, она помнила практически каждого, кто когда-либо заглядывал в клуб. А заглядывал к ним самый разный народ. Даже губернатор Уэй однажды во время съемок документального фильма о его жизни выбрал клуб как место для послеобеденного кофе. Пил свой напиток рядом с работягами! В Фавах! Даже он… а Арину она никогда не видела. Но впрочем, какое ее дело? Лесли отвлеклась от этих мыслей и заняла себя взбиванием пышной сливочной шапки для напитка посетителю в сером пальто.
Альберт оглянулся. Мужчины за роялем уже не было. Его промозглый мотив сменился бойким ритмом розовощекой девчонки, которая, очевидно, уже выпила кружку кофе на чем-то покрепче, и не одну. Кстати, ровно об этом она и пела.
– А ты не пьешь кофе? – спросила Арина у Марион, которая уже успела приехать и занять столик.
– Не здесь, – смутилась Марион, поправив маску.
Арина не пыталась узнать, почему Марион закрывает лицо. Она чувствовала, что это не очень корректно. Но тут стоит сказать, что о причинах не знали и Добрые Друзья. Так просто было всегда. Однажды Альберт решился повернуть к этой теме, но получил грубый отказ.
– Держи. Из моих запасов, – подсевший Даниэль протянул сверток. – Здесь твой свободный доступ везде.
Арина взяла холщовый мешочек, перетянутый бечевкой. Внутри прятался маленький твердый прямоугольный предмет. Кьюр.
– Везде, кроме Благих Холмов, – тут же добавил Даниэль. – Туда даже я не добирался ни разу. И это при том, что…
– Что? – спросила Арина.
Даниэль ехидно взглянул на Яну.
– Окей, я там живу, – вздохнула Яна. – Но там нечего делать! Сыто, богато, скучно. Алчно и лживо. Так себе атмосферка. С вами куда приятнее. – Она потянулась поцеловать Даниэля в его смуглую щеку, прикрыв свои пронзительные темные глаза.
– Убери, – Альберт кивнул Арине на мешочек с кьюром и заодно отвернулся от поцелуя ребят, чтобы не смущать их, хотя смущался сам.
Арина тут же убрала кьюр во внутренний кармашек громоздкого пальто. И очень вовремя! Потому что ровно в ту секунду, как кьюр скрылся с глаз, перед ними вырос парень в хрустящей коричневой куртке с поднятым воротом, в синей теплой кофте, брюках и крепких ботинках-вездеходах. Его растрепанные блондинистые волосы томно спускались чубчиком к глазам. Высокий, плечистый симпатяга с румяными щеками улыбнулся.
– Привет, мы не знакомы. Я – Бэлв. Как тебя зовут? – он сразу перешел к делу, заинтересовавшись Ариной.
Все знали Бэлва! Журналист-расследователь, так он себя называл, но таковым его мало кто считал. Во-первых, ни одного серьезного расследования он так до сих пор и не опубликовал. Во-вторых, его подозревали в лицемерии – ведь он сын сенатора.
Но Альберт лучше б еще раз поговорил с секьюрами, чем с Бэлвом. Такой тот был дотошный.
– Арина, – ответила она Бэлву.
– Арина! Вау, классное имя! Чем занимаешься? – Бэлв стремительно двигался к цели.
– Не поняла вопроса, – смутилась она.
– Я журналист-расследователь, а ты?
Альберт и Даниэль громко усмехнулись и покачали головами.
– В чем дело? – нахмурился Бэлв.
– Забыл, какие расследования у тебя почитать? – съязвил Даниэль.
– Да, мне приходится отказываться от дел, потому что многие события и их причины в Ингре слишком часто приводят в тупик. Искусственный тупик. Кем-то возведенный и укрепленный. Но, кажется, я впервые получил шанс пройти дальше в своем главном деле о крушении ледокола «Бенкана».
– Появились какие-то новые вводные? – наигранно спросил Альберт.
– А вы не слышали, о чем шепчут Фавы? – удивился Бэлв.
Добрые Друзья переглянулись, пожав плечами, будто ничего странного с ними не происходило в последние пару дней.
– Патрули активизировались по всей Ингре, проверяют людей. Мои источники подсказывают, что на берегу был найден некий предмет. Секьюры ищут его владельца. Кого-то, кого они не знают, – задумчиво говорил Бэлв, оценивая взглядом красивую, но слегка растерянную девушку в странном прикиде.
– Это похоже не на расследование, а на помощь секьюрам, – заметил Альберт.
Арине лучше было бы отвести от Бэлва свои честные большие глаза. Но она не могла. Почувствовав добычу, Бэлв поставил стул спинкой вперед и, оседлав его, сел прямо напротив Арины.
– Нет. Это именно расследование. Я давно хочу сделать материал про ледокол «Бенкана». Но мне не хватало свидетелей – тех, кто там был, кто это пережил! – заговорщицки произнес Бэлв.
– Где ты их возьмешь? – поперхнулся Даниэль. – Ледокол разбился восемнадцать лет назад.
– Не разбился. Его разорвали монстры!
– Да, его разорвали монстры. Восемнадцать лет назад! – добавил Даниэль.
– Говорят, на нем были ворскейтеры, – не сдержался Альберт.
– Бред, но допустим, – кивнул Бэлв. – А зачем ледокол, полный ворскейтеров, отправился навстречу смерти? Они вышли не армией против монстров, а упаковались в гигантскую металлическую коробку – удобную добычу для тварей. По-че-му?
– Это хороший вопрос, – заметил Альберт.
– Важно, каким будет ответ. А дать его может тот, кто там был. Давно. – Бэлв стрельнул глазами в Арину: – Или недавно. Выживший. Или выжившая.
– Слушай, – занудил Даниэль, – мы разговаривали, ты ворвался. Здесь сидят простые люди. Я видел пару богачей с Благих Холмов вон в том углу. Может, поболтаешь со своими?
– Даже не скрываешь презрения к моему отцу, хмыкнул Бэлв.
– А кто твой отец? – поинтересовалась Арина.
– Сенатор.
– К которому очень много вопросов! – закатила глаза Марион.
– Я бы их и сам задал, если б не пожизненный запрет для сенаторов на встречу с семьей. Знаешь, какой был бы первый вопрос? – с искренней злостью на отца спросил Бэлв. – Стоило ли оно того, пап?! – прогремел он.
– Бэлв, мне кажется, тебе лучше… – заговорила Яна.
– Вы знаете, кого они ищут? – прямо спросил Бэлв. – Вы знаете? О-о-о, вы что-то знаете! – эмоционально добавил он. – Я чувствую, – прожигая взглядом Арину, – что ответ за этим столом!
– И ответ этот ты будешь ждать на улице. Вам пора, дружочки, – выросла за его спиной Лесли. – Сенаторы и прочая политическая ерунда нам здесь не нужны.
Над столом нависла хозяйка Кофейного Клуба, которая, мягко говоря, была недовольна темой их разговора. А если сказать прямо – буквально в ярости.
– Выходим! – прошипела она.
– Лесли, прости, мы… – уверенный тон Бэлва сменился на умоляющий.
– Давайте, давайте, дорогуши, – бескомпромиссно заявила Лесли. – Встали и вперед. Хорошего вечера.
На выходе Добрым Друзьям удалось ускориться, пробиться сквозь толпу и выйти быстрее, чем Бэлву. Когда он выбежал – их уже не было.
Даниэль вел ребят по лабиринтам переулков. Арина еле поспевала.
– Почему мы бежим? – не понимала она.
– Бэлв дотошный, – пояснил Альберт. – Он не отстанет, пока ты не признаешься.
– В чем?
– В том, что ты не отсюда. Узнает он – узнают все.
– Он знает, – сказала Марион.
Друзья остановились. Альберт подошел к Марион.
– Что значит «знает»? Откуда? Ты ему сказала?
– Я? Нет. Ему все сказала она, – кивнула Марион на Арину.
– Когда ты успела?!
– Ее глаза, Альберт. Ее лицо, – объясняла очевидные вещи Марион. – Он не узнал ее. Он увидел в ней желание сказать правду. Он увидел в ней… – И, взглянув на Арину, Марион добавила: – Тайну. К Бэлву можно относиться по-разному, но у него отличный нюх.