– Что ты сделал с моей сестрой? – прошипел Йерг.
– Ничег… – Даниэль не успел договорить.
БАЦ! Кулак Йерга влетел резким боковым в щеку. Даниэль пошатнулся, но устоял.
– Что ты сделал с моей сестрой? – повторил Йерг.
– Она пришла домой. Что сделали с ней ты и твой отец?
БАЦ! БАЦ! Удар в ухо отозвался звонким эхом, затем еще два прилета в ребра, от которых у Даниэля перехватило дыхание.
Йерг жестом позвал одного из своих псов. Тот подбежал. Йерг кивнул на землю. Пес выкинул коньки Йолы под ноги Даниэлю.
– Что это?
Набрав в грудь побольше воздуха, Даниэль разогнулся, чтобы ответить.
– Очевидно, повод?
– Повод? – не понял Йерг.
– Да… тебе или твоему отцу нужен был повод…
БАЦ! Еще удар!
– Брось, Йерг! – громко вскрикнул Даниэль, лицо которого уже было в крови. – Шепот Фав давно рассказывал о том, что делал твой отец с Йолой.
На Даниэля посыпались еще удары! Еще и еще!
– Что, Йерг, это не с папой драться?! – успевал сказать между ударами Даниэль. – В окружении псов проще избивать человека, чем защитить сестру от чокнутого отца, да?
БАЦ! Удар коленом должен был отправить Даниэля в нокаут, но он увернулся и, схватив Йерга, повалил его в снег. Даниэль начал бить Йерга по лицу. Снова и снова! Но Йергу было не больно. Он смеялся во все свои окровавленные зубы. Он желал этого железного привкуса.
После серии ударов Даниэль выдохся. Он тяжело дышал.
– Давай закончим, – выдохнул Даниэль.
– Ты все? – скалился Йерг.
– Хватит!
– Да я только начал, – рявкнул Йерг и перекатом свалил Даниэля.
Все, что происходило дальше, было похоже на бойню. Йерг избивал Даниэля ногами, руками не как человека, а как мешок. Он швырял его, садился сверху, лупил локтями. Лицо Даниэля вспухло, кровь смешивалась со снегом.
Никто не пришел на помощь. Люди наблюдали с сожалением. В переулках прохожие из-за спин Народборцев выглядывали и шли дальше. Некоторые осторожно спрашивали, все ли в порядке, надеясь услышать «да», и, конечно же, получали его от свирепых псов Йерга.
Только Арина пыталась пробиться на площадь, но ее сдерживали несколько человек. Отчаявшись, она нажимала на все подряд маячки Добрых Друзей. От этого румер завис, и было совершенно не ясно, идет ли кто-то на помощь, или нет.
– Даниэль, беги! – отчаянно кричала Арина.
Он терял сознание. Даниэль лежал на спине, получая удары ногами в ребра. Его глаза смотрели в пасмурный небосклон над Ингрой. Он представлял звезды. Даниэль их никогда не видел. Интересно, удастся ли ему увидеть их однажды? Даниэль приближался к смерти. Йерг – к убийству. Оба приняли свою участь как неизбежную.
Раздался знакомый гул двигателя и хруст шипованных шин. Даниэль знал его, но ему показалось, что он уже просто в бреду. Однако же звук этот слышали и другие Народборцы. Двое парней увидели перед собой яркие фары.
– Стой, – только успели они открыть рот, как снегоцикл Марион сбил их с ног на полном ходу!
Плащ Марион громко вспорхнул. Она промчалась прямо по центру и вылетела на площадь. Следом за ней в дыру между Народоборцами устремилась Арина.
В руках Марион держала самодельные здоровенные пистолеты. Снегоцикл РЕЗКО остановился перед Йергом.
– Отошел от него, – грубо скомандовала Марион Йергу.
– Оу, – поднял окровавленные вспухшие руки Йерг. – Ты уверена, что хочешь застрелить меня на глазах у всех?
– Я уверена в том, что сделаю это, если ты еще хоть раз тронешь его.
– Ты же понимаешь, что будут последствия? – прорычал Йерг.
Марион выстрелила рядом с Йергом. Снаряд разорвался так сильно, что заставил Йерга попятиться.
– Ну ладно, – согласился с угрозой Йерг, – ладно. Только ты опоздала, – он кивнул в сторону. – Твой дружок уже превратился в червяка и куда-то ползет.
Марион обернулась. Она увидела ползущего к сточному люку Даниэля. Он плохо соображал. Не мог разобрать, где Йерг, где Марион. Кто вообще перед ним. Равно как не слышал и крик Арины, бегущей на помощь. Он просто тянулся к единственно видимому выходу. Хорошая идея для Даниэля. И плохая идея для Марион – отвернуться от Йерга.
Сильнейший удар по лицу вынес ее со снегоцикла. Она рухнула на землю. Пистолеты разлетелись в разные стороны.
– Кажется, все? – ехидно произнес Йерг, наступив на один из них.
Марион попыталась сбить его с ног, но он заблокировал ее удар, придавив кисть ботинком. Затем он сел сверху и поставил пистолет прямо к ее маске.
– Если я ее сниму, ты сдохнешь? – рычал Йерг. – А? Сдохнешь?
– А если я выстрелю в твою голову? – прозвучал тихий, уверенный голос Арины.
Она держала в руках второй пистолет, который Йерг упустил.
– Хватай его! – закричали Народоборцы.
Йерг обернулся и увидел Даниэля, открывающего люк.
– Что он делает? – искренне удивился Йерг.
Оттолкнувшись из последних сил Даниэль провалился в землю. Псы Йерга не успели схватить его. Нависнув над черной пустотой, они пытались высмотреть его в глубокой темной шахте.
– Смешался с дерьмом. Там ему и место, – махнул рукой Йерг.
Он взглянул на Марион. На Арину.
– Живите. Вас трогать не буду. Пока.
Йерг встал. Он вытер свое окровавленное лицо грязным рукавом. Костяшки на пальцах были разбиты до самого мяса. Медленным шагом он хмуро похромал с площади к своим псам. Марион схватила пистолет, чтобы застрелить его! Но Арина успела помешать.
– Не надо, – успокаивала она, – не надо.
Марион дрожала от страха, ненависти, боли.
– Сейчас важнее помочь Даниэлю, – убедительно добавила Арина. – Где он может быть?
Марион оглянулась в сторону люка:
– В сточных трубах.
– Надо его вытащить.
– Поехали, – Марион поспешила к снегоциклу.
В центре опустевшей площади осталась лишь кровь.
След жестокости одних и безразличия других.
Спустя неизвестно сколько времени Даниэль обнаружил себя в грязному снегу. Позади журчала сливной водой широченная сточная труба, из которой он и вылетел. Если бы сломанный нос различал запахи, его б наверняка стошнило. Даниэль дополз до ближайшего дерева и попытался опереться на него спиной, но мешали ушибы: боль прокалывала тело при малейшем движении.
Свет фар ослепил его, заставив сильно зажмуриться.
– Хорошо дерешься! – издалека пошутила Марион.
– Я нападал на его кулаки своим лицом. Думаю, он не ожидал такой тактики!
Марион и Арина улыбнулись. Он был жив, он был в сознании. Даже сохранил самоиронию!
– Сам встанешь? – подошла к нему Марион.
– Это вряд ли, – просипел Даниэль.
Только сейчас девушки увидели его, прикрыв своими силуэтами свечение фар. У дерева сидел человек, чье лицо едва узнавалось: опухшие глаза, ссадины, смещенный нос, разбитые губы. Кожа местами была разодрана, вся в застывшей крови и пятнах грязи.
Арина и Марион подхватили Даниэля с двух сторон, и он повис них. Еле-еле они дотащили его до снегоцикла, скользя по вязкой почве. Даниэль рухнул в боковой бокс снегоцикла.
Марион села за штурвал. Ремни автоматически застегнули Арину и Даниэля. Она посмотрела на беднягу.
– Никто не пришел, – с горькой улыбкой промолвил Даниэль.
– Мы пришли, – поддержала его добрым взглядом Арина.
– Из Фав… никто не пришел на помощь… никто.
– Интересно, почему – пробурчала под нос Марион, вводя координаты в бортовой панели.
– Людям страшно. Они запуганы. Их головы забиты холодом, монстрами и голодом. Страх вытеснил из их сердец сострадание. Но… я верну это… Я верну.
– Ты все равно в них веришь? – изумленно развернулась Марион.
– Верю, – дрогнув, произнес Даниэль. – Они – моя семья. Семью не выбирают. Но ей помогают. Я должен помочь.
– Наивный и глупый, – скептически покачала головой Марион и завела снегоцикл.
– Скорее мечтатель.
– Еще хуже.
Колеса прокрутились и понеслись вперед. Снегоцикл стремительно набирал скорость, лавируя на виражах Фав.
Марион хотела отвезти Даниэля к Аверлинку, но тот настоял, что дома ему будет лучше.
– У тебя есть дом? – заинтересовалась Марион.
– Ну так, – покривился с усмешкой Даниэль, – типа того.
Даниэль держал в секрете от всех, где он живет. Отчасти потому, что ему нравилось иметь маленькую тайну. Отчасти – он стыдился. Ведь как такового дома – в привычном понимании о четырех стенах с крышей – у него не было.
Следуя указаниям Даниэля, Марион выехала к одной из заброшенных Тепловых Башен, созданных еще в Первую Эпоху Тварей и оставшихся памятником времени на целые столетия.
– Здесь?! – удивилась Марион, осматривая серую разрушенную громадину.
Даниэль одобрительно кивнул и с болью в шее приподнял голову, чтобы тоже взглянуть на свое жилище.
– Дом без дома. Тепловая Башня без тепла. Да, я тут живу.
Он шел, но с трудом. Ноги немного приходили в себя. Спина держалась. Арина и Марион тащили Даниэля сквозь ветхие главные ворота, через внутренний двор и к входу непосредственно в саму Башню.
Внутри валялось множество разрушенных ржавых механических блоков, которые когда-то вырабатывали энергию.
В центре их ожидала лифт-платформа на крепких канатах. Даниэль плюхнулся на нее. Рядом устало взялись за поручни Арина и Марион.
– Этаж? – уточнила Марион.
– Он тут один работает.
Арина взглянула на пульт. Из всех кнопок на месте была единственная синяя. Все другие давно превратились в дырки без начинки.
Платформа поднималась несколько минут. Шум механизмов наполнял жизнью заброшенную башню, перекатываясь эхом вдоль стен. Они проехали несколько покинутых навсегда этажей, заваленных рабочим хламом и, наконец, оказались на самом верху, где и жил Даниэль.
Логово Даниэля приятно удивило. Мертвое потухшее здание осталось внизу. Здесь же, на самом высоком этаже в горловине разрушенной башни, на сером полу, окруженном красным потрескавшимся кирпичом, был настоящий дом. Уют. Тепло, насколько это возможно. Разумеется, благодаря печке Лаллукки, топившей в самом центре. Она, к слову, служила источником и тепла, и какого-никакого света.