– Я смогу выйти, – твердо сказала Арина и пошла вперед.
– Но как же ботинки? – догоняла ее тренер.
– Сейчас починим.
– Ты не прыгнешь в них семь оборотов.
– И ладно.
– Даже четыре. Даже три. Ты вообще можешь не доехать!
– Доеду! – весело бросила, обернувшись, Арина.
Тренер остановилась. Она отпустила Арину. Изабелла Леонидовна знала характер ученицы. Если что-то решено, то так оно и будет.
– Тогда дай мне хотя бы помочь тебе! – крикнула она вслед.
Арина повернулась к тренеру. Она, конечно, ее очень любила.
– Я отнесу твои ботинки, – Изабелла Леонидовна осторожно потянулась за коньками, – а ты отдохни перед выходом.
– Хорошо, – кивнула Арина. – Спасибо.
Арина отдала ботинки тренеру. Изабелла Леонидовна взяла их и крепко обняла свою чемпионку.
– Тебе не надо ничего доказывать, – прошептала ей тренер.
– Я чувствую, что должна это сделать, – тихо ответила Арина.
– Понимаю. Хорошо.
Тренер крепко-крепко обняла ее:
– Жди в раздевалке. Я скоро.
Через десять минут принесли наскоро скрепленные бежевые ботинки. Арина положила их у противоположной стены. Уставившись на поврежденный изгиб, Арина слушала дыхание стадиона. Безмолвие сменялось резкими вздохами. За годы соревнований она научилась считывать прокат соперниц. Аплодисменты – элемент удался. Вздох – падение. На своих прокатах она вздохов давно уже не слышала. Но чертовы коньки…
Арина подошла к окну. Его заволокло молочной зимней дымкой. Она закрыла глаза и заплакала. Слезы текли по щекам. Она чувствовала неуверенность. Страх. Перед выступлением. Перед тем, что зима может вернуться.
Аккуратный стук в дверь прервал ее мысли.
– Кто? – спросила Арина, спешно вытирая глаза.
– Компания «Отчим и партнеры». Доставка позитивных эмоций, – пошутил Егор. – Партнер, правда, пока отходит от конфликта на улице.
Арина улыбнулась. Он умел поднять ей настроение.
Она открыла дверь.
В раздевалку зашел отчим.
– Депрессуем? – спросил он.
– Немножко, – вздохнула Арина.
Скрипя рукавами любимой коричневой кожаной куртки, которую он заносил до потертостей, Егор вошел в раздевалку. С собой он занес старую спортивную черную сумку и опустил ее по центру лавочки.
– Ну что, какие у нас варианты? Сниматься? – неожиданно бодро начал он.
– Коньки вроде собрали, – указала она взглядом на бежевые ботинки.
Отчим посмотрел на них и промычал забавный мотив проигрышных фанфар. Уголки рта Арины растянулись в улыбке.
– Я не прыгну в них семь оборотов. В таких коньках это невозможно. В лучшем случае тройные, двойные – не знаю… – грустно сказала она.
– После семи оборотов в таких коньках мы будем собирать тебя по частям.
Арина грустно кивнула.
– Что ж! Чувствовал, что однажды они пригодятся, – гордо произнес отчим.
ВЖУХ! Отчим резво расстегнул змейку на сумке и распахнул ее края. Внутри лежали коралловые ботинки с голубыми лезвиями. Арина не сразу обернулась, но, увидев, уже не могла оторвать взгляд.
– Что это? – удивленно спросила она.
– Тайничок твоей мамы, – загадочно пояснил отчим. – Долгие годы она хранила эти коньки в задней части чердака. Уж не знаю, почему она так это скрывала, но…
– У мамы есть коньки?! – удивилась Арина.
– Последние пару лет я брал их на все соревнования на всякий случай: вдруг что – была б замена. – И, подумав, добавил с улыбкой: – Отхватывать вечером будем вместе.
У Арины все это как-то не укладывалось в голове.
– А она разве умеет кататься? – оторвав наконец взгляд от коньков, Арина посмотрела на отчима.
– Не знаю! – пожал плечами Егор. – Но однажды я сильно поскользнулся, подходя к дому… Помнишь, там летом у нас всегда лужа была, а зимой – импровизированный каток? – засмеялся он. – Так вот, твоя мама в ботинках с каблуками умудрилась лихо развернуться и удержать нас обоих.
– Она никогда не говорила… – задумчиво прошептала Арина.
– У вас обеих хватает секретов друг от друга.
Отчим достал один из коньков, внимательно оценивая его взглядом. Поверхность смотрелась потрепанной. На лезвиях блестели множество мелких царапин.
– Новыми они не выглядят, – экспертно заключил отчим, дергая руками за лезвия, – но, кажись, надежные!
– Подожди… Я видела их! – воскликнула Арина.
Она взяла в руки ботинки, ощупывая необычную фактуру. Над коралловым базовым покрытием красовались защитные голубые пластины.
– В своих кошмарах… – тихо сказала она, боясь, что кошмары могут услышать.
Егор не знал о ее видениях. По крайней мере, ни Арина, ни мама никогда не обсуждали с Егором эту тему. Никаких уточняющих вопросов он не задал и даже наоборот – принялся торопить Арину.
– Так и чего? – подгонял ее Егор. – Попробуешь? Время тикает.
Он определенно вел себя странно. Ноги слегка притопывали от нетерпения. Пальцы рук выстукивали на брюках рваный ритм. Егор был далек от уверенного расслабленного самого себя.
Но Арина всего этого не видела. Она смотрела только на ботинки.
ЩЕЛК! Застежки открылись. Коньки распахнулись. Арина аккуратно вложила в них свои стопы. Сначала коньки показались жутко неудобными. Но затем они подстроились под Арину.
– Вердикт? – спросил отчим.
– Странно… Очень удобно… Даже слишком, – удивилась Арина.
– Сойдет для проката?
– Не знаю. После выхода на лед есть всего две минуты для разминки. Я могу проехаться, почувствовать их, но… я не пойму, смогу ли прыгнуть, пока не… пока не оттолкнусь, – Арина очень сомневалась.
Она попробовала размять ноги, суставы, покачивая ботинки влево-вправо. Посадка, гибкость, жесткость – все ощущалось очень комфортно. Отчим взял ее за обе руки.
– Ты прыгнешь. И четыре, и пять, и семь оборотов! Иначе просто быть не может. Ты поставила несколько мировых рекордов. На тебя равняется вся планета. Твоя программа самая сложная не только среди женщин, но и среди мужчин. Да, тебе придется нарушить законы физики. Но эти законы писаны людьми. Иди и переписывай их! Сейчас ты выйдешь на лед. И потащишь нас всех в новые измерения. И только после того, как ты это сделаешь… после того, как тебе поставят максимальные баллы, а всякие ютубы набьются видео с твоим легендарным прыжком… только после этого нам крепко-крепко наваляет твоя мама за эти коньки, – горько рассмеялся отчим.
Арина стиснула его в объятиях. Замызганные подтаявшим снегом мужские башмаки уперлись в коралловые ботинки Арины.
– Если я прыгну, можешь сделать одну вещь?
– Какую?
– Отведи маму на курсы по мотивации, которые ты посещаешь.
– Возьму семейный абонемент! – воскликнул Егор, обняв Арину.
Аккуратным движением он незаметно вытер слезы, едва проступившие из глаз. Она не увидела. Он не хотел, чтобы она увидела. Он сомневался. Боялся за нее. Злился на себя. Переживал. Безумно переживал! Но действовал твердо. Так, как это было задумано давным-давно.
Стадион взревел.
На лед вышла Арина.
Первым делом она проехала мимо строгих людей, сидящих в наушниках перед мониторами. Арина никогда не полагалась на суеверия, но перед каждым прокатом всегда смотрела в глаза судьям. Так она заряжалась их уверенностью и передавала им свой страх. По крайней мере, так происходило до этого момента. Сейчас же все ощущалось по-другому. Она скользила в нераскатанных ботинках. Тревога волнами пульсировала по ее телу.
Семь оборотов. Этого ждал весь стадион. И весь мир у экранов. В замолкающем гуле все слышнее кряхтел лед от соприкосновений с лезвиями коньков. Каток был исписан рубцами предыдущих прокатов. Арина аккуратно выводила новые линии. Она с любопытством смотрела на то, как забавно светятся лезвия ее коньков. Каждое соприкосновение с поверхностью отливало синевой под ее ногами.
– Это будет блестящий провал, – шепотом усмехнулась Арина.
ВСШ! Она резко остановилась в центре и переглянулась с Егором.
Готова.
Попробует.
Отчим одобрительно кивнул.
Арина не могла найти глазами маму… Может, она сидела на трибуне?
Время шло.
Пора начинать.
Рука нежно поднялась вверх. Зубец конька мягко вошел в толщу арены. Второе лезвие встало чуть сзади. Арина сделала глубокий вдох.
– Арина, ты сможешь! – зазвенел отчаянный детский крик с трибун. Его аплодисментами подхватил сектор болельщиков.
Овация покатилась по секторам. Один за другим все отложили плакаты и принялись аплодировать легенде. Они приветствовали смелость этой юной девушки, которая вышла на лед, чтобы сделать невозможное. Конечно, все уже знали о проблемах с ее ботинками: инсайд быстро выскочил в текстовых трансляциях спортивных медиа.
Егор размашисто хлопал, больше подбадривая себя, чем Арину. Судьи невольно начали стучать ладонями по столу, выражая свое почтение. Они видели на своих мониторах перечень элементов. Они видели этот прыжок, который, ко всему прочему, стоял в конце программы, что являлось усложнением. Основанием для бонусных баллов, которые не требовались Арине для победы.
Зазвучавшая нежная волнительная музыка вмиг приглушила стадион.
Взмах рукой! Арина резко сорвалась с места и понеслась по течению мелодии. Пригнувшись, она подхватила ладонью снежную крошку с поверхности льда и бросила ее в воздух. Словно скинув с себя все ожидания, нервы, переживания. Один взмах – и все в прошлом. Больше ничего не важно. Только вперед!
Шаг за шагом коньки «кусали» поверхность катка, с хрустом выдергивая микроскопические осколки льда. Мягко перебирая лезвиями, Арина набрала большую скорость. Коньки, словно стрелки часов, тикали механически друг за другом. Она чувствовала ход, динамику. Никакого дискомфорта! Будто бы она каталась в них всю жизнь! Прыжок в семь оборотов будет! По крайней мере, попытаться стоило.
Арина стремительно перепрыгивала с конька на конек, двигаясь то боком, то спиной, балансируя на подступе к первому прыжку.
Разворот. Лезвие вошло в лед. Толчок.