Пятерной тулуп!
Приземление. Толчок. Прыжок.
Четверной тулуп!
Блестящий каскад!
Трибуны загремели аплодисментами. Судьи тут же поспешили в свои электронные протоколы делать пометки. По тому, как легко ей дался первый сложнейший элемент, сомнений не осталось ни у кого: она попытается сделать семь оборотов.
Легко, непринужденно, будто это не требовало ни крови, ни пота многолетних тренировок, Арина танцевала на огромной скорости.
Взмах рукой. Разворот. Прыжок!
Судьи отметили в протоколе сальхов, шесть оборотов.
Арина свернулась в клубок в центре арены и закрутилась волчком. Не прерываясь, она раскрылась в позицию балерины из старинной детской шкатулки. Затем, схватив пальцами правую ногу за конек, она подняла ее из-за своей выгнутой спины высоко вверх.
– У тебя есть сомнения, что она прыгнет семь оборотов? – весело спрашивал комментатор в черно-белом блестящем пиджаке.
– Возможно, она уже прыгнула, но так быстро, что мы даже не заметили! – рассмеялась в ответ напарница – очевидно, бывшая фигуристка, в шикарном красном костюме.
– Все внимание на лед! Через какие-то секунды Арина заберет нас в новые миры! – продолжил комментатор.
Развернувшись спиной, Арина схватила новые снежные крошки со льда и выбросила их по ходу своего движения высоко вверх. На секунду ее внимание зацепило то, как снежинки заискрились в свете прожекторов, как тот самый снег, что она видела много лет назад.
Конек неуклюже вцепился в лед. Одна нога неловко заступила за другую. Арина потеряла равновесие и… рухнула!
Судьи тревожно переглянулись и посмотрели в сторону тренера, которая схватилась за голову. Она так и думала – не могло кончиться иначе.
Арина лежала, опираясь ладонями на холодную поверхность катка.
Так это и происходит. Падение. Стадион немеет от беспомощности. Музыка продолжает греметь. А ты лежишь. И не понимаешь, что делать дальше.
Судьи удивленно поставили штрафы в протоколы. Взгляд Арины пересекся с глазами тренера, которая показывала руками: «Вставай!»
Арина взглянула на ботинки. На лезвиях переливались бликами остатки ледяной крошки. В чем дело? Почему коньки так странно светятся? Что вообще происходит? Падение… Падение?!
Стиснув зубы, Арина встала под одобрительный шум болельщиков. Коньки уперлись в лед один за другим и оттолкнулись сильно-сильно, словно желая сбежать прочь с места падения.
Она продолжила выполнять элемент за элементом – идеально, на высочайшей скорости.
– Черт возьми, она догоняет свою программу! – воскликнул комментатор.
– Может, это была фора соперницам?
– Нет у нее никаких соперниц. Не в этой Вселенной!
Вращения, развороты, шаги. Судьи в спешке вносили баллы, с трудом поспевая за будущей чемпионкой. Наконец в программе больше не осталось ничего, кроме акселя пять с половиной и тулупа в семь оборотов.
Мама осторожно вышла из подтрибунки. Крылья пальто не порхали. Руки сжимали края поближе друг другу, скрывая стыд и боль. Она не сдержалась. Арина не виновата. Это… это ее прошлое. Прорывалось в эмоциях, нервах и боли. Она должна быть сильнее! Должна спрятаться еще глубже! Забетонировать, закрыть эту боль.
Но что это… нет…
Мама увидела Арину в коралловых коньках.
– Как это возможно? – ужаснулась она.
Арина ловко исполнила аксель. Чистые пять с половиной!
– Выключите музыку! – завопила мама. – Остановите прокат! Нет! Остановите!
Крик утонул в громыхающем оркестровом потоке и ритмичных овациях.
Мама Арины бросилась к судьям, но ее остановила охрана.
Конек вскружился вокруг своей оси. Арина выехала с вращения. Она скользила вдоль борта, когда заметила странную сцену в коридоре.
– Пожалуйста! Нет! Арина! АРИНА! – пронзительно кричала мама.
Арина увидела ее – измученную, слабую, яростную. Маму сдерживала охрана. Что происходит? Она решила сорвать прокат?
На секунду все замерло. Мама и Арина встретились взглядами. У каждой из них громко стучало сердце.
Мама умоляюще смотрела на дочь. Нет… нет!
Толчок. Арина оторвалась от бортика и полетела по дуге, огибая весь стадион. Сначала надо закончить программу, а потом уже выяснять отношения! Вперед!
Все быстрее и быстрее. Взмах руками. Разворот.
– Арина, что ты делаешь с нами! Она набирает дополнительные баллы даже перед самым невозможным прыжком в истории! – радовались комментаторы.
– Арина!!! – раздался истошный вопль мамы.
Наконец-то на маму посмотрели и судьи, и зрители. Ее услышала тренер. Ее услышал Егор.
Все повернулись на голос, полный отчаяния и ужаса.
И все пропустили момент, в который Арина воспарила надо льдом.
Все, кроме мамы.
Мощно, в одно движение мама Арины отшвырнула охрану. В ней пробудилась могучая сила! В несколько шагов она оказалась у бортика катка и перепрыгнула его!
Но Арина этого не видела.
Она зашла на прыжок. Оттолкнулась. Глаза зажмурились сильно-сильно!
Один оборот… Все смешалось в неразборчивый поток.
Второй оборот… Стадион покрылся полотном вспышек фотокамер…
Обезумевшая мама бежала по льду!
Третий оборот… Щелчки вспышек становились все громче, все глубже… Стадион гудел, дрожал, предвкушая невероятное!
Четвертый оборот… Свечение лезвий взвинтилось цветным вихрем вокруг Арины. Гул в ушах перерос в грохот…
Пятый оборот… Все вокруг превратилось в ослепляющую, искрящуюся, ледяную метель, которая будто ворвалась в каждую жилку Арины… вместе с криком мамы, который тут же растаял…
Шестой оборот… «Только бы устоять», – успела подумать она, почувствовав внутри и снаружи жуткий холод…
Седьмой оборот… Все застыло вокруг, абсолютная тишина…
ВШ-Ш-Ш! Мама на коленях влетела в самую сердцевину круговорота снежинок, внутри которого растворилась ее дочь. Крупицы медленно оседали и таяли на открытых ладонях и плачущих глазах.
Арина исчезла.
Тишину стадиона подчеркивал нервный шепот отчаявшейся женщины, что всю жизнь оберегала дочь от страшной судьбы…
– Нет… нет… нет… Пожалуйста… Нет… Арина… Вернись… – покачивалась на месте мама. – Откуда… откуда у тебя эти коньки? – шептала она. – Откуда?..
В ее красных от горя глазах промелькнуло осознание, вслед за которым она медленно повернулась в сторону мужа. Неподалеку у бортика стоял Егор. Но не тот, которого она знала все эти годы. Другой. Со стальным, волевым взглядом.
– Кто ты? – тихо произнесла мама.
ХР-РУМ!
Лезвие вонзилось в грязную ледяную толщу, из которой взлетели тысячи крупиц снега. Есть баланс! Арина неслась спиной вперед, сделав идеальный выкат с прыжка. Семь оборотов! Да! Она это сделала! СДЕЛАЛА!
Но почему стадион молчит?
Она открыла глаза.
Перед ней расстилалась бесконечная пустошь льда. Взволнованный взгляд искал что-то знакомое, но не находил ни трибун, ни зрителей, ни судей, ни бортиков с тренером. Только сплошная замерзшая долина, уходящая в пасмурный горизонт. И проникающий до косточек холод.
Арина развернулась и успела заметить исполинские металлические глыбы развалившегося ледокола да множество обломков на сотни метров вокруг. Ботинок вцепился в одну из труб. Арина кубарем повалилась через нее, сильно ударившись при падении головой. Ее пронесло еще неизвестно сколько метров, в которых она ничего не могла разобрать.
БУМ!
Она влетела в огромную железную стену. Арина приоткрыла затуманенные глаза. Высоко над ней нависло существо с рубиновыми глазами, гигантской пастью из тысячи клыков. Оно кряхтело и скрипело, изучая свою жертву.
Арина окончательно потеряла сознание и не почувствовала, как на нее рухнуло нечто большое.
К счастью, крикливым чудовищем оказался старинный шкаф. Он пошатнулся в момент столкновения Арины со стеной и, хрустя замерзшими створками, свалился. Шкаф был большим, а потому уютно накрыл своим деревянным каркасом хрупкую фигуру несчастной девушки.
Впрочем, до встречи с монстром оставалось уже немного.
Глава 2. Пустошь
Сквозь щели резной деревянной стенки пробивались тонкие лучи света. По ним скользили маленькие хлопья снега, опускаясь на лицо Арины. Глаза медленно приоткрылись.
– Помогите, – прохрипела Арина. – Кто-нибудь… помогите!
На ее сиплый крик никто не отзывался. Она продолжала лежать. Растертые в ссадины ладони прикоснулись к поверхности: это лед. Арина пошевелила ногами, головой. Тело постепенно приходило в себя. Нарастала боль от ушибов и синяков, полученных при ударе. Сознание вернулось, вместе с ним появились вопросы. Что произошло? Стадион обрушился? Случился взрыв? Теракт?
– Помогите, – снова прохрипела Арина.
В ответ снизу прикатился грохот. Подумав, что обрушение может продолжиться, она решила действовать.
Окровавленные пальцы уперлись в препятствие сверху. Заледеневшая стена не поддавалась. БУМ! Арина ударила. БУМ! Еще сильнее! БУМ! Лед начал разваливаться. В осыпавшихся кусках торчали щепки. БУМ-БУМ-БУМ! ХР-Р-Р-Р! Арина раздолбала подобие потолка, а на самом деле просто стенку шкафа. Из-за лютого мороза руки не чувствовали ссадин.
Над Ариной открылось молочное небо. Она навалилась обеими руками на останки деревянной преграды и резко скинула их. Преодолев боль в спине, Арина привстала.
Впереди раскинулась ледяная гладь. Но не та, что встретится вам зимой на озере. Нет. Грязная, мрачная, грубая. Пустошь.
Позади Арины возвышалась исполинская стена из алого железа. Ветер сдувал крохи с инея, который узором раскинулся по металлу. Изо льда торчал застывший навечно борт ледокола. Или, точнее, здоровенный кусок того, что когда-то представляло собой ледокол. Тут и там валялись останки кают, залов. Приборы и части двигателей из служебных отсеков. Будто кто-то пробил гигантской лапой корабль, вырвал из него самую мякоть и разбросал на сотни метров вокруг.
Арина приметила плюшевого медвежонка. Бедняге не повезло: его сильно придавило тяжестью стального блока. Глаза мишки выкатились в ужасе и походили на обледенелые глазные яблоки человека.