Харрис посмотрел на Скорпиона.
— Горобец был самым важным нашим активом, самым важным секретом на Украине, а вы чуть не погубили его, выложив видеозапись в YouTube и передав на телевидение. У нас не было выбора.
Скорпион оглядел бар. Время ланча закончилось, а время скидок еще не наступило, и кроме людей Харриса у дверей и группы у камина в баре остались только они.
— Почему же Горобец спас Ирину? Это была ваша идея?
Харрис кивнул.
— После выборов Кожановский — уже прошлое. Горобец предъявит ему какие-нибудь обвинения, хотя ему этого может и не понадобиться — масштабы коррупции на Украине так велики, и засадит его в тюрьму. На Украине нам нужна жизнеспособная оппозиция. Ирина Шевченко идеально подходит на роль ее лидера. Она хороша собой, идеалистична, дочь национального героя. Лучшей фигуры в центре политического спектра вы не найдете. Может, ее на какое-то время тоже упекут в тюрьму, но если бы ее не было, ее следовало бы выдумать.
— Но если бы она попыталась выиграть выборы, ее бы устранили? — спросил Скорпион.
Харрис бросил на стол кредитную карту и жестом подозвал официантку. Та подошла и взяла карту.
— А вы как думаете? — спросил Харрис.
— Агент более важен, чем страна.
— Именно.
Харрис положил руку на руку Скорпиона, тот посмотрел на нее, и Харрис убрал руку.
— Как бы там ни было, президент сказал, что это было самым трудным решением в его жизни, — сказал Харрис. — Сознательно допустить, чтобы американца, невиновного и притом безусловного героя, пытали и убили ради спасения мерзавца, потому что он слишком ценен для нас. Он сказал, что ему пришлось размышлять об этом долго и трудно. Это поставило под вопрос его мнение о самом себе. Он говорит, что все еще думает об этом.
Скорпион поставил стакан на столик.
— Что ж, можете сказать ему от меня, чтобы он шел… — Скорпион остановился. — Мне наплевать, что вы ему скажете. Так кто же руководит Горобцом? Киевская станция? Слишком ненадежно.
— Верно, — сказал Харрис. Подошла официантка. Харрис подписал чек и взял карту. Они подождали, пока официантка уйдет.
— Не сомневаюсь, что такой сообразительный парень, как вы, догадается.
Скорпион рассмеялся. Ответ все время стоял перед ним, но он не видел его.
— Шефер, — сказал он.
Бухарест был достаточно близок к Украине, но не был под микроскопом, как все дела Горобца в Киеве. Вот почему Ахнецов вышел на Скорпиона. Шефер хотел послать в Киев самого лучшего агента, какого мог получить, чтобы помочь Горобцу, подтолкнуть его к действиям и при этом не дать России перехватить влияние на Украину. Нужен был человек, способный держать ситуацию под контролем, иначе это могло привести к концу НАТО и даже к войне.
Скорпион очень не хотел признавать этого, но понимал, что на месте Харриса и Шефера он при тех же ставках мог бы действовать так же, как они.
— Итак, мы разобрались? — спросил Харрис. — Никто никого убивать не хочет? Все долги выплачены? Я велел Ахнецову расплатиться с вами сполна.
— Где же я смогу их получить?
Харрис скрестил руки на груди.
— А где бы вы хотели?
— В Йемене.
— Ради бога. Я не думаю, что мог бы просить вас… — Харрис запнулся.
— Могли бы, — сказал Скорпион.
39
Амран,
Йемен
Четверо молодых мужчин со старинными ружьями на плечах танцевали, стоя в ряд и размахивая кривыми кинжалами джамбия. Под мелодию, исполняемую барабанщиками, стариком с арабской лютней уд и босым флейтистом с халлулом метровой длины, они распевали слова гимна племени. К ним присоединялся хор грубых мужских голосов людей, сидящих на полу.
Мы — хашиды,
Рожденные в ожесточении и ненависти,
Мы — гвозди, забиваемые в твердый камень,
Мы — пламя ада.
Кто против нас, будет сожжен.
Слышались одобрительные возгласы, стук прикладов АК-47 и другого оружия о каменный пол, а снаружи раздавалась стрельба в воздух. Если угрозы, подразумеваемые этим действом, и тревожили массивного человека в форме йеменского полковника, который сидел на подушке рядом с хашидским шейхом аль-Ахмари, то он никак не показывал этого. На голове полковника была бакильская чалма сайида — потомка пророка. Бакилы были заклятыми соперниками племени хашидов, и это знали все присутствующие в комнате. Но полковник Сайед аль-Зухраи был также директором йеменской Службы внутренней безопасности, CSO, и поэтому вдвойне влиятельным человеком.
— Это хорошо, братья мои. Иншалла (по воле Аллаха) мы можем заключить союз между хашидами и нами, бакилами, — сказал полковник. — Нынешний конфликт между племенами и правительством никому не на пользу.
Вошел наадиль с подносом, на котором стояли крошечные чашки с имбирным кофе и лежали маленькие медовые пряники. У слуги была темная кожа, неправильный прикус, гнилые желтые зубы и странные серые глаза. Полковник сделал ему знак, и слуга поставил поднос на пол перед ними, но не ушел, а сел на корточки у окна, рядом с группой сложивших свои автоматы АК-47 хашидов с надутыми от листьев gat щеками.
— Если хашиды и бакилы объединятся, Сана будет нашей, мы сможем править Йеменом, — говорил полковник. Предлагаемый им союз мог бы положить конец долго тлеющему конфликту между двумя племенами и стать самой большой силой в котле интриг и беззакония, в который превратился Йемен.
— Мы или Аль-Каида? О ком ты говоришь, брат мой? — спросил шейх, глядя на своих советников, сидящих на полу, скрестив ноги. Они одобрительно закивали. Он вынуждал полковника признать, что в племени бакил, как и в племени абида, влияние Аль-Каиды настолько сильно, что предлагаемый союз фактически передаст власть в Йемене в руки АКАП — Аль-Каиды Аравийского полуострова.
— Какая разница, братья мои, — улыбнулся полковник. — Кто осмелится противиться нам?
— Это натравит на нас американцев с их дронами, — сказал один из советников шейха, белобородый старик с вертикальным шрамом, рассекающим его лицо на две неравные половины.
— Мы не боимся американцев, — сказал полковник.
— Мы ничего не боимся, ни американцев, ни АКАП. Но американцы хорошо платят. А что предложите вы или АКАП? — спросил шейх.
— Мы предоставим хашидам монополию на торговлю листьями gat в Вади-Даре и на высокогорьях. Мы сможем контролировать эту торговлю во всем Йемене и в Сомали.
— Иншалла, это предложение стоит рассмотреть, — сказал шейх, огладив бороду. — Но давайте попьем кофе, брат мой.
Шейх поднял одну из чашечек и подал ее полковнику. При этом сероглазый слуга подошел к полковнику и что-то прошептал ему на ухо. Он не стал прислуживать полковнику, а вышел из помещения. Полковник достал из кармана сотовый телефон и посмотрел на него.
— Тысяча извинений, брат мой, мне позвонили, я должен поговорить, — сказал он поднимаясь. — Это из администрации президента, — важно сказал он шейху, указывая на телефон.
Полковник быстро вышел, за ним последовали двое из его солдат в бакильских чалмах.
— Что замышляет этот сын осла? — спросил шейх, глядя на своих соплеменников, когда полковник вышел. Двое хашидов из тех, что сидели у окна, взяли свои автоматы и вышли вслед за людьми полковника. Внезапно стал слышен топот бегущих людей, а затем и крики. Хашиды увидели в окно, что полковник и его люди бегут к ожидающему их военному внедорожнику «Хамви». С ними был и слуга.
«Хамви» с ревом сорвался с места и скоро уже петлял по узким улочкам города, рассчитанным на ослов, а не на автомобили. В облаке пыли они мчались к воротам Баб аль-Кабир в городской стене.
— Вы уверены, — спросил полковник Скорпиона, который все еще был в чалме хашидского слуги.
— Цианид. Я видел, как повар добавлял его. Разве в запахе кофе не было оттенка горького миндаля?
— Да, я почувствовал что-то, — сказал полковник.
— Еще минута, сайид, и эта чашка кофе стала бы последней в вашей жизни.
— Все хашиды — лживые свиньи, — сказал солдат, сидящий на переднем сиденье. — Рано или поздно они предадут нас.
— Несомненно, — злобно подтвердил полковник. — Но мы скажем, что они согласились присоединиться к бакилам, просто для того, чтобы посмотреть, кто выползет из-под скал.
Он повернулся к Скорпиону:
— Вы не хашид. Ваш арабский не с полуострова, — сказал полковник, имея в виду Аравийский полуостров.
— Я мутайр, — сказал Скорпион, кивнув.
— Вы из АКАП? Кто послал вас?
— Вы знаете, сайид, кто меня послал, — сказал Скорпион, сверля полковника глазами. Он имел в виду главу АКАП Касима бен-Джамиля. — Он хотел защитить вас. Если бы я не рискнул своей жизнью, вы бы уже были среди гурий.
— Это лишь ваши слова, — сказал полковник.
Скорпион снова кивнул, всматриваясь в дорогу впереди. Они приближались к блокпосту. Дорогу перегораживал пикап, в нем и вокруг него были хашиды с автоматами М4. «Их предупредили», — понял Скорпион.
— Не останавливаться, — скомандовал полковник.
«Хамви» мчался прямо на пикап. Когда хашиды поняли, что он не намерен останавливаться, они открыли огонь. Однако «Хамви» был бронирован. В последний момент он объехал пикап. По металлу и пуленепробиваемым стеклам градом били пули. «Такого не было в разведданных», — подумал Скорпион, когда они мчались от города в сторону Саны. Солдат на пассажирском сиденье высунулся в окно и стал стрелять из автомата М4 назад в сторону блокпоста, чтобы задержать погоню. Глядя назад, Скорпион видел, как хашиды запрыгивают в пикап.
Внезапно «Хамви» резко затормозил. Солдат с автоматом выскочил из него, положил посередине дороги маленькое взрывное устройство, вернулся в машину, и они помчались дальше. Скорпион смотрел назад и видел, как пикап приближается к месту, где находится взрывное устройство. Солдат нажал клавишу своего сотового телефона, и пикап взлетел на воздух, объятый пламенем. Они ехали дальше. Несколько минут все молчали. Полковник повернулся к Скорпиону: