Не хочу ничего слышать. Никаких оправданий. Я сама виновата. Не нужно было лезть к нему. Чертова тупая голова и тупой алкоголь! Теперь я как можно скорее хочу забыть этот вечер.
– Все нормально, Зимин, – не дожидаюсь от него никаких слов. – Повеселись с одной из своих «заек».
Вырываю руку и почти бегом бросаюсь по лестнице, хоть и знаю, что там в квартире легче не станет. Это ведь его квартира.
***
Дима закрывает глаза и вздрагивает от хлопка двери. Сбежала. Бросится за ней? А что сказать? Что ему не нужна ни одна из его «заек» с тех пор, как Ксю приехала в город? Что он и думать не может ни о ком другом? Нет. Это плохая идея.
Он разворачивается и бредет обратно к караоке, чтобы забрать байк. Проходя мимо скамейки, где они с Ксюшей сидели совсем недавно и где она поцеловала его, невольно тормозит. Поцелуй… Теперь уже их было два. И оба, когда Ксю была не в себе. Она даже не вспомнит.
Зато Зимин помнит прекрасно. С ней это всегда что-то невероятное. Головокружительное и сладкое. Но нельзя дать этим чувствам взять верх. Он не может себе позволить испортить ей жизнь. Ксюша уже достаточно натерпелась.
Дверь в квартиру оказывается открытой, и Дима про себя ругает свою маленькую соседку. Она не могла знать, что он вернется так быстро. Совсем страх потеряла? В гостиной горит свет, и Зимин твердо шагает в комнату, чтобы отругать Ксю, но застывает на пороге.
Влажные волосы, из одежды одно полотенце. В руке сжимает его рубашку и медленно поворачивается к нему лицом. В голубых глазах за дымкой помутнения читается грусть, а розовая нижняя губа подрагивает.
– Зачем тебе моя рубашка? – спрашивает Дима, делая крошечный шаг вперед.
– Хотела надеть ее.
– Зачем?
– Не знаю, – тихо отвечает Ксю, и крошечная слезинка скатывается по щеке.
Дима пересекает комнату и подходит к хрупкой малышке, что трясется по его взглядом. Перед ней нельзя устоять. Он забирает рубашку из холодной руки и держит перед собой, расправив. Ксюша несмело продевает руки в рукава, а Зимин практически обнимает ее застегивая пуговицы на спине.
– Дубль два? – говорит Ксю, упираясь лбом в его плечо.
– Не совсем. Кое чего не хватает, – хрипло говорит Дима, чувствуя усиливающуюся дрожь в руках.
– Чего?
Справившись с последней пуговицей, Дима отстаняется, и полотенце падает на пол. Перед ним его «девочка с глазами из самого синего льда», но он отчего-то кажется совсем не холодным. Живое воплощение мечты. Конечно он может воспользоваться ее состоянием еще раз и снова украсть поцелуй, но… Она такого не заслуживает.
– Песен Лободы, – легкая улыбка появляется у него на губах.
– Сегодня я уже напелась.
– Тогда пора спать, – Дима подталкивает Ксю к дивану, стараясь не обращать внимания на то, как соблазнительно она выглядит в его рубашке.
Это непросто. Под белой тонкой тканью просвечивается нежное женское тело. Грудь, бедра. Это адское испытание, но Зимин ни за что не отказался бы от него. Он осторожно помогает Ксю улечься и накрывает ее одеялом.
– Полежи со мной, – Ксюша хлопает ресницами и смотрит невыносимо печально.
Как ей отказать? Невозможно.
– Конечно, – Дима выключает свет и снимает футболку. – Сладких снов, – укладывается на свою половину дивана.
– И тебе, – шепчет Ксюша и наконец закрывает глаза, только вот пытка не прекращается.
Видеть перед собой то, что желаешь больше всего, но не можешь получить худшее, что может случится. Но незаметно для самого себя Дима засыпает, уплывая в безмятежность. И сон впервые за долгое время спокойный и чистый без каких либо дополнительных препаратов.
Глава 8
Увидеть Зимина утром дома – настоящее чудо. Еще и мирно спящим. Ровное дыхание. Спокойное лицо. Несколько минут после пробуждения просто любуюсь им, пока телефон не прерывает мое занимательное занятие. И кому я понадобилась?
Как можно быстрее, перебираюсь через Диму. Изо всех сил стараюсь не рухнуть на пол, потому что ноги у руки слушаются с трудом. Что ж, погуляли мы хорошо. Добраюсь до рюкзака и по счастливой случайности первое, что удается выудить из него, это телефон. Жму на боковую кнопку, чтобы выключить звук, и кошусь на Димку. Фух. Кажется, не разбудила.
Перевожу взгляд на дисплей и не доверяя собственным глазам с первого раза перечитываю имя звонящего. «Алексей». Ему-то что нужно в воскресенье?
– Алло, – тихо отвечаю на звонок, закрывая за собой дверь гостиной, и направляюсь на кухню.
– Привет, Ксюша. Я тебя разбудил? – виноватым тоном спрашивает начальник.
Мытищи, заметив меня, бросается к своим тарелкам и недовольно мявкает. Я уже даже разбираюсь в его обращениях. Например, это значит: «Сколько можно ждать мои королевские яства, холоп?» Вот еще бездонная пропасть, а не кот. Всегда голодный.
– Эм-м-м… Нет, – достаю из холодильника банку с кошачьей едой, придерживая телефон плечом. – Что вы… То есть, что ты хотел?
– Ты говорила, что недалеко живешь, и мне нужно, чтобы ты зашла на работу ненадолго. Я тут поправил ваш с Женей план. Хочу, чтобы ты посмотрела.
– А это не может подождать до понедельника? – спрашиваю неуверенно, глядя, как Мытька с аппетитом уплетает свой поздний завтрак.
– В понедельник меня не будет, поэтому…
Что я несу? Алексей не стал бы вызывать меня просто так. Спросонья совсем ничего не соображаю.
– Да. Хорошо. Я буду в течении получаса. Подойдет?
– Конечно. До встречи.
Отключив вызов, залипаю на пару секунд. И все-таки его звонок кажется странным. И он не попросил прийти вместе с Женькой. Только меня. Возможно, конечно, он понял, что план мероприятия чисто мой, но… Все равно как-то не по себе. Да и Женя сто процентов психанет, что я пошла одна.
Уже одиннадцать дня. Не знаю, долго ли гуляла вчера подруга, но все-таки решаю, что стоит позвонить ей.
– Да? – отвечает Женька практически сразу.
– Эй! Ты там как? Жива?
– Не совсем, но говорить еще могу, – по голосу можно понять, что ей сейчас очень тяжко. – Что-то случилось? Ты наконец переспала со своим Зиминым и он тебя отморозил?
– Очень смешно, – бурчу я. – Мне звонил Алексей. Хочет, чтобы мы появились на работе, потому что его не будет в понедельник, а для нас есть какие-то поручения по поводу детского праздника.
– Ну так сходи. План-то все равно твой. Я ничего там не соображаю.
– Я думала, что ты тоже захочешь пойти и построить глазки начальнику.
– Не-е-е… Я тут прикинула… Не слишком ли мне много мужиков на пару недель? Забирай этого себе. Ты ему нравишься, так что и стараться не нужно.
– Жень, я не…
– Брось. Я в порядке. Серьезно. Он не нужен мне, а тебе просто необходимо развеяться. Это отличный вариант хорошо провести время. Когда ты была на свидании в последний раз?
– Ты же знаешь, что…
– Хватит! Ксю, правда, тебе нужно вылезать из этой трясины. Я не говорю что нужно влюбляться в него или влюблять, просто почувствуй себя девочкой. Шагни наконец вперед и оставь прошлое в прошлом.
Зимин появляется на кухне, и слова застревают в горле, когда я встречаюсь с ним взглядом. Прошлое в прошлом, да? А что мне делать с моим наваждением?
– Я позвоню тебе позже, Жень. Хорошо?
– Да. Если похмелье меня не убьет. Целую.
Опускаю телефон и чувствую, как щеки начинают пылать. Что я вчера творила. Просто жесть. Дима, наверное, считает меня надоедливой девчонкой, вдобавок не умеющей пить и себя контролировать.
– Привет, – его голос все еще хранит остатки сна.
На лице с одной стороны еще видны полосы подушки. Губы растянуты в легкой, беззаботной улыбке. На Зимине домашние шорты, хотя спал он в трусах. Неужели оделся для меня? Какая честь.
– Привет, – заставляю себя очнуться от разглядывания его живота со скромным рельефом мышц. – Я тебя разбудила?
– Стало холодно, когда ты ушла, – Дима подходит к чайнику и включает его.
Что он сказал? Да еще и как? Словно мы не просто спали сегодня. Издевается? Ощущаю, как жар с лица сползает ниже на шею и грудь. Еще чуть-чуть и я буду прекрасным вареным раком.
– Прости за вчерашнее, – решаю как можно скорее закрыть этот неловкий момент. – Я не хотела так сильно доставать тебя.
– Так ты все помнишь? Прямо все-все? – удивленно спрашивает Зимин с каким-то странным воодушевлением.
Он меня пугает.
– Что ты подразумеваешь под все-все?
– Разговор на улице, твое обещание больше никогда не курить, – выдает мгновенно.
– Никаких обещаний не было. Не пи…
– Не выражайся! – Дима бросает на меня строгий взгляд. – Ты и материться обещала перестать.
– Облезешь, Зимин. Я все помню. Ты признался мне, что козел, потом я тебя поцеловала, а потом… Мы пришли домой и легли спать.
– На этот раз, память тебя не подвела, – хитрый взгляд и улыбочка.
Припоминает мне прошлый раз? Кажется, выгуливать маленькую пьянчужку в моем лице уже становится его прямой обязонностью.
– Прости, что доставила столько хлопот, – стыдливо опускаю подбородок, но взгляд не отвожу. Не так уж мне и стыдно.
– Не-е-ет, – улыбается. – Не извиняйся. Было весело.
– Эй! А где утренний Зимин-зомби? Чего ты такой довольный?
– Просто выспался, – пожимает плечами и ставит две кружки рядом с чайником. – Чай, кофе? Или ты сегодня только минералочку?
Да он смеется надо мной? Вот же… И снова обращается как с глупым дитем.
– Нет. Спасибо. Мне пора идти, – двигаюсь на выход из комнаты.
– И куда? – прилетает в спину.
– На свидание, – бросаю через плечо и ухожу собираться.
Пусть один пьет свой дурацкий чай! Ну, или кофе. Да плевать!
– И во сколько ты вернешься? – Дима облокачивается плечом о стену в прихожей, держа в руках чашку, и наблюдает как я застегиваю босоножки.
– Не скоро. Ты успеешь поразвлечься, – бурчу я.
– Чего ты такая злющая?
– Ты меня покусал, – закидываю рюкзачок на плечо и расплавляю белую шифоновую блузку на животе.