– Конечно, – с ней иногда лучше просто согласиться.
Не желаю сейчас вступать в дебаты. Слишком устала. Отсутствие сна дает о себе знать.
– Хочу купить себе что-нибудь из шмотья. В «H&M», вроде, скидки. Пойдешь?
– Не-е-е… – зеваю, прикрывая рот рукой. – Посижу тут. Сходи сама.
– Ладно. Тогда, прикроешь меня перед Лешей?
– Кто бы меня от него прикрыл? – закатываю глаза.
Он сегодня был какой-то странный. Нервный и раздраженный. Может, тоже плохо спал?
– Брось, – говорит Женька, хлопая зеркальцем. – Он взрослый мужик, и все понимает. Просто забей.
– Просто забей, да? Прямо твой девиз по жизни, – стягиваю резинку с волос, потому что кожа головы уже кричит о перенапряжении.
– Не-а. Мой – это живи так, чтобы депрессия была у других, – смеется подруга, подмигивает и выходит за дверь.
Точно. Это больше похоже на нее.
Женька возвращается через пару минут с кислым выражением лица. Оп-па…
– Что случилось? – спрашиваю, отрываясь от пролистывания ленты в «Инстаграме».
– Встретила одного говнюка, – кривится Женька.
– Строганова? А я…
– Да-да. Ты предупреждала. Молодец! – начинает злится подруга, но потом в секунду ее лицо становится радостным и довольным. – Зато я его так отбрила. Какой бы он не был придурок, чувство собственного превосходства просто зашкаливает. И как же приятно сбивать с него корону.
– Что ты сделала? – чертики в ее глазах танцуют румбу, заставляя меня напрячься.
– Ничего такого. Легонько намекнула ему, что наш начальник в постели куда лучше его самого.
Ее «легко намекнула» обычно означает – сказала в лоб. Качаю головой, стараясь всем видом показать, что не одобряю ее поступок, но уголки губ сами ползут вверх. Все-таки она молодец.
– А еще сказала, что сейчас меня ждет отличное завершение рабочего дня вместе с Лешей, а ему стоит бежать перебирать кофейные зерна и заговаривать их. Вдруг какие-нибудь дурочки прибегут, а он не во всеоружии. Если пупулик маловат, то нужно на чем-то другом выезжать.
Смеюсь, не сумев удержаться. Она как ляпнет что-нибудь, хоть стой, хоть падай. Все это действительно весело, но что-то кажется фальшивым в ее насмешках. Я ведь сама помню, как она говорила, что Макс довольно хорош. Он действительно смог ее зацепить, но этого мало, чтобы Женька сдалась.
– Так ты была с ним только из-за кофе? – использую весь свой театральный талант, чтобы удивиться, а его очень немного.
– Конечно, – Женька подмигивает мне. – Ладно. Надеюсь, его уже атаковали всякие милые курочки и мне удастся проскочить на этот раз мимо.
Женька снова уходит и не возвращается в течении следующих пяти минут. Значит, она благополучно выбралась из кинотеатра. Погружаюсь в Инста-мир красивых фотографий и смешных видео, который с легкостью засасывает вместе с головой.
Слышу, как открывается дверь, но головы не поднимаю. Женька, наверное. Подождет, пока я дочитаю пост о психологии личности. Некоторые так интересно пишут, а ведь это всего лишь социальная сеть.
– Так увлекательно? – звучит голос, заставляя меня резко вскинуть голову.
Леша стоит перед столом и сверлит меня темным взглядом. Обычно белые яблоки глаз отчего-то красные, точно их заволокла пелена злобы, челюсть напряжена и натягивает кожу на тронутых щетиной щеках. Что с ним такое? Он совсем не похож на себя.
– Я… – не знаю, что сказать, поэтому просто закрываю рот.
Алексей обходит стол и облокачивается о его край прямо рядом со мной.
– Не хочешь нормально поговорить? – спрашивает, складывая руки на груди.
Все внутренние инстинкты кричат об опасности. Он слишком близко.
– О чем? – стараюсь говорить спокойно, но сердце колотится как сумасшедшее.
– О том что ты дрянь, например?
Сглатываю, отводя взгляд, и медленно поднимаюсь с места. Мне не нравится чувствовать себя в ловушке, а наше положение предполагает именно это.
– Послушай… – начинаю говорить, поднимаясь с места.
Собираюсь отойти, но Алексей ловит мою руку и, больно сжимая, толкает обратно к столу. Ударяюсь поясницей об острый край.
– Я бы послушал, как ты стонешь, – наваливается всем телом и приближает свое лицо к моему.
Паника зарождается в глубине души. Пытаюсь его отпихнуть, но он слишком сильный и тяжелый. Боремся какое-то время, но побеждаю явно не я. Его довольная улыбка и чернота в глазах питают зарождающуюся истерику. Что мне делать? Чего он хочет? Кто вообще это такой?
– Перестать! – рычу, не оставляя попыток вырваться из захвата.
– А то что? – сумасшествие в его интонации не оставляет мне никакой надежды. – Закричишь? Попробуй. Вряд ли кто-то тебя услышит, а крики меня только заводят. Так что ты только одолжение мне сделаешь.
Пытаюсь ударить его по лицу, но Алексей опережает меня, отвешивая пощечину. Слезы застилают взгляд, боль от удара практически парализует. Никто еще никогда не бил меня. И я ни за что бы не подумала, что это вообще может случится.
Алексей Михайлович разворачивает меня спиной к себе и заставляет нагнуться, больно давя на лопатки. Касаюсь животом столешницы, продолжая слабо брыкаться. Дыхание душит, не давая даже звук издать. Его бедра упираются в мои ягодицы. Мои руки скручены за спиной и удерживаются крепкой, даже стальной хваткой.
Дрожь во всем теле. Порабощающая, ослабляющая волю, выкачивающая все силы. Звук расстегивающейся ширинки оглушителен, как взрыв. Неужели он сможет сделать это? И главное, как я могу его остановить, если не чувствую собственного тела?
***
Макс чуть было не расплющивает стакан с кофе, когда замечает, что Алексей Михайлович проходит мимо. И чем это мужик может быть лучше? Тем, что у него есть бабки? Нормальная работа?
Женька, конечно, молодец. Знает, куда ударить. Так гордо сообщила, что спит с начальником, что Строгонов теперь злющий, как черт. Уязвленное самолюбие болезненная штука.
Он ведь помнит ее лицо, когда они были всецело вместе. Помнит каждый восхищенный вздох. Черт! Да у него даже царапины не зажили от ее ногтей. А Алексея она тоже пометила? Рубашка застегнутая наглухо не позволяет увидеть никаких следов.
Строганов отдает женщине ее кофе, забыв спросить даже о топпингах. Он смотрит на второй этаж и гадает… Куда же пошел Алексей? К ней? К Жене?
Рука Макса сама тянется к табличке с надписью «Технический перерыв», и парень уходит, не обращая внимания на очередь возле его будки, потому что следит в какую сторону повернул Алексей.
Дойдя до лестницы, Строганов резко тормозит и разворачивается обратно. Да ну нафиг! Пошла она вместе со своим… Делает пару шагов назад, и каждую мышцу в теле пронзает болезненный спазм.
Хочется схватиться себя за голову и заорать на весь торговый центр. Максим не понимает, что с ним. А это всего лишь ревность. Злая, колючая и слепая. Она теперь управляет его телом и разумом. Ведет наверх и подкидывает кусочки воспоминаний о Жене и ее бесполезной болтовне.
Ну, не такой уж и бесполезной, потому что уже через несколько минут Строганов оказывается рядом с нужной дверью и сжимает кулаки, слыша голос Алексея и какую-то возню.
Дверь ударяется о стену, и двое застывают под пронзительным и разъяренным взглядом змеиных зеленых глаз. Ошарашенный и недовольный Алексей Михайлович и прижатая к столу зареванная Морева, в глазах которой читается только одно. «Помоги мне».
Ледяная стрела пронзает сердце Строганова, заставляя почувствовать к девушке, которую он ненавидел столько лет, что-то человеческое. Он хотел для нее мести. Хотел… Думал, что будет счастлив увидеть ее раздавленной и уничтоженной. Только сейчас Макс не чувствует никакого удовлетворения. Абсолютно. Только злость и страх за девчонку.
Строганов врывается в кабинет и без промедления отшвыривает распутного начальника к окну. Не давая опомниться оппоненту, Макс наносит серию ударов, причем самыми сильными выходят те, в которые вложены чувства к Жене. Неужели он и с ней так? Что за урод?
***
Сигарета в дрожащих пальцах, словно короткая анимация, которую я просматриваю снова и снова. Вижу ее, вижу прозрачный дым, но не могу пошевелить рукой. Не чувствую ничего. Ни шума оживленной улицы, ни жары, ни воздуха вокруг, хоть головой и понимаю, что должна.
Почти не помню, как Макс вытащил меня из кабинета и «Горизонта», не знаю, куда привел, но пока он рядом я чувствую себя в безопасности. Вот это ирония. Жесть…
– Никогда не думала, что скажу это, – с трудом узнаю собственный голос и облизываю пересохшие губы. – Спасибо, Макс.
Картинки возможных вариантов развития событий, заставляют зажмуриться. Слезы снова текут по щекам. Из моей руки исчезает истлевшая сигарета и как по волшебству появляется новая. Такая забота. Просто не верится.
– Не такой уж я и гандон, да? – слышу голос Строганова, словно через толстое стекло.
– Оказывается, есть люди, куда хуже, чем ты, – губы еле шевелятся.
С огромным усилием заставляю руку прийти в движение, но никотин не приносит никакого облегчения. Совершенно. Нет в этих палочках никакой магии. Они не стирают мерзких прикосновений, звука голоса, отвратительных ощущений, будто тебя обездвижило ядом морского чудища с мерзкими склизкими щупальцами.
– Он это давно? С Женей тоже? – спрашивает Макс.
Не вижу его лица, потому что смотрю только на свои ноги, что выделяются светлым пятном на фоне серого грязного асфальта. Чувства потихоньку начинают работать. Слышу далекий шум машин, под пятой точкой ощущаю твердую землю, а за спиной нагретую солнцем шершавую поверхность. Кажется, мы сидим возле какой-то многоэтажки со стороны внутреннего двора.
– Морева! Ты меня слышишь?
Наконец поворачиваюсь к Строганову и вижу то, что вообще не вяжется с этим парнем. Искреннее беспокойство. Взволнованность. Женька все-таки его конкретно зацепила.
– С ней нет, – слабо улыбаюсь, подавляя рвотные позывы. – Только мне так повезло.
– Он был под какой-то дрянью. Я по зрачкам понял. Ты раньше за ним такое замечала?