– Я пойду. Спасибо за вечер, – саркастично говорит Дима.
Это не обида, скорее просто нервы. Он и не ждал поддержки от Саши. Это глупо. Но и не думал, что будет чувствовать себя так дерьмово.
– Оставайся. Уже поздно, – произносит Мор, складывая посуду в раковину.
– Не стоит, – Дима выходит из кухни в коридор и натыкается на Настю, выходящую из ванной.
Сонная и такая милая. Голубая пижама в единорогах делает ее похожей на маленькую девочку.
– Я постелила тебе в гостиной на диване, – произносит, ласково улыбаясь.
И как ей откажешь? Искренняя забота всегда трогает за душу. А искренняя бывшая Мореева умудряется вытащить твою душу и нежно обнять всего одной простой фразой.
– Спасибо, Настюш, – отзывается Зимин и пошатываясь направляется в гостиную, где его ждет диван, чужая подушка и новый кошмарный сон.
Утро в чужой квартире обычно начинается с неловкости. Зимина трудно назвать скромняшкой, но, увидев Настю возле дивана он рефлекторно пытается натянуть тонкое покрывало повыше. На улице жара, но из-за кондиционера в квартире довольно прохладно.
– Прости, – Настя краснеет, морща нос. – Мне показалось, что ты говорил что-то. Вот я и…
Она забавная. Вот, кто главная стесняшка. Димка тут же расслабляется. Он среди своих.
– Я иногда болтаю во сне. Обычно какую-нибудь похабщину, так что в следующий раз, лучше не слушай.
– Да я и в этот ничего не разобрала, – пожимает плечами и пятится назад. – Ладно, спи дальше.
– Нет. Я уже выспался, – Димка трет ладонями лицо, прогоняя остатки сна, в который совсем не хочется возвращаться. В этот раз была свадьба… – Поеду домой. Есть дела.
– Кофе или чай? Я не могу тебя отпустить просто так, – улыбается новоиспеченная Морева, но в ее интонации слышатся нотки строгости, взятые от мужа.
– Чай, – капитулирует Зимин.
Чашечка чая еще никого не убивала, но Дима не знает, что его убьет первый же глоток.
– Ксю с Деном сегодня идут подавать заявление в ЗАГс, – произносит Настя, и у Зимина вырывается фонтан кипятка из носа.
Он обжег себе все что можно, но волнует его сейчас совсем не это. Видеть предложение собственными глазами только полбеды, знать наверняка, что твоя любимая девушка собирается замуж, еще и так скоро, это просто адский ад.
Настя с невозмутимым выражением лица протягивает Зимину полотенце. А она знала, когда сказать. Для лучшего закрепления материала. Теперь Дима точно об этом не забудет пока не перестанет болеть язык.
– Рад за них, – выдавливает Дима.
Что-то чаю ему уже расхотелось.
– Уверен? – произносит девушка, сидящая перед ним, которую он вроде знает, но никак не может поверить, что это действительно она.
Кажется, вместе с новой фамилией Настя взяла от Моревых несколько раздражающих и пугающих черт. Прямолинейность, например.
– Насть, к чему ты?..
– К тому, что ты идиот, если так просто откажешься от нее. А еще трус и слабак.
Вот и еще одна черта Моревых. Жесткость. Этого в Насте точно не было.
– Все считают, что я не подхожу ей. Смысл бороться?
– И ты с этим согласен? Что не подходишь? – гнет свою линию Настя. Ее любимая тактика. Она не дает советов, лишь задает правильные вопросы, на которые собеседник сам должен ответить.
– Я… – Димка чувствует себя вымотанным, упирается лбом в ладонь.
– Почему ты слушаешь всех, кроме себя самого, Дим? – гораздо нежнее произносит Настя, снова становясь той девочкой, которую Зимин знает. – Почему позволяешь кому-то решать за себя? За вас обоих? Неужели тебе не хочется взять все в свои руки? Сделать хоть что-то?
– Предлагаешь поехать в Крас и разорвать их заявление прямо перед ЗАГСом? – усмехается Зимин и поднимает голову, в голубых глазах напротив сидящей девушки виднеется то, чего ему так не хватало. Поддержка и вера. – Звучит, как очень тупой план.
– Я бы поехала, – пожимает плечами Настя, словно шутит, но Дима знает. Она бы правда поехала за Мором. Куда угодно.
– О чем секретничаете, девочки? – говорит Саша, появляясь на кухне, и тут же подходит к жене с утренними объятиями.
– Да так… – Настя щурится принимая серию поцелуев.
– О том, что я буду полным дебилом, если позволю твоей сестре выйти замуж за какого-то Дена, – Дима, ощутив небывалый прилив сил, поднимается на ноги. – Дай мне ключи от машины. Обещаю, что сможешь избить меня, как только я вернусь.
Мор недоверчиво смотрит на друга, хмуря брови, а затем на свою сияющую счастьем жену.
– На тумбочке в прихожей, – медленно проговаривает Саша, а Настя гладит его руки, лежащие у нее на плечах.
– Спасибо, – Дима, не раздумывая больше ни секунды, срывается с места, а через пару минут уже хлопает входная дверь.
– Ксюша ведь рассталась с Деном, – проговаривает Мор давно известный им обоим факт.
– Ага, но Дима-то об этом не знает, – усмехается Настя и встает, чтобы тут же упасть в руки своего любимого.
– Ты уверена, что это хорошая идея?
– Как и в каждом своем действии, Саш, – она широко улыбается, заглядывая в любимые ледяные глаза. – Хочу, чтобы наш кум был счастлив, и тетя Ксюша тоже. И если все думают, что могут вставлять им палки в колеса, то почему я не могу подтолкнуть их к друг другу, если считаю это правильным.
– Просто Зима… Подожди. Что? – Мор отодвигает от себя Настю, удерживая за плечи, чтобы получше рассмотреть. Взгляд опускается к животу. – Ты сказала…
– Я беременна, Мор. Так что не спорь со мной.
Глава 19
– Ну пошли. Хватит уже сидеть дома и играть в великую мученицу, – ноет Женька в трубку.
– Я просто…
– Ты просто меня бесишь! Собирайся! Мы идем в кино, а потом есть мороженое. Лета осталось всего ничего, а зная тебя, ты окно в комнате открываешь только чтобы покурить. Мне это надоело!
– Жень… – начинаю со вздохом, но ее невозможно переговорить.
– У тебя полчаса. Клянусь, я приду и вытащу тебя на улицу в пижаме, если не будешь готова.
Бросила трубку! Она бросила трубку! Нехотя плетусь в ванную, попутно здороваясь с родителями. Мама что-то кашеварит, а папа смотрит новости, сидя за кухонным столом. Типичное воскресенье нашей семьи. Ничего нового.
Нет. За эти пару недель, что я дома, появилось кое-что новое. Родители практически не разговаривают со мной. Или это я не разговариваю с ними. Не знаю… Все изменилось после свадьбы Саши и Насти и других событий, которые и погрузили меня в некий вакуум, из которого совсем не хочется выбираться.
Я просто как-то потерялась. Запуталась. И теперь словно сижу перед головоломкой, которую никак не могу собрать. Где я ошиблась? Где оступилась? Ведь этот момент есть. Знаю, что есть, но никак его не поймаю.
Кинотеатр нашего города совсем не похож на Ростовский, но все-равно внутри что-то холодеет, когда мы подходим к кассам. Женька, пытаясь меня взбодрить, рассказывает какую-то новую сплетню из сети, но я почти ничего не слышу.
Воспоминания о практике и нашем начальнике словно въевшиеся пятно. Его не получается скрыть или оттереть, потому что оно становится только заметнее. Зачем мы вообще поехали туда? Нужно было остаться в Красе и тогда… Тогда бы ничего не случилось.
Грусть заявляет о себе, легонько касаясь плеч и вызывая вздох. Тогда бы я не узнала, как целуется Зимин, не узнала бы его настоящего. Не смогла бы разделить с ним себя. Все-таки если вещи, о которых я не жалею. О которых не получается жалеть.
Я ведь любила его… Наверное, еще люблю. Значит, возможно, все было не зря. Две стороны медали, две стороны жизни. Есть что-то хорошее, и конечно что-то плохое. Только вот как их разделить, чтобы оставить себе только приятные воспоминания, а остальные выкинуть из головы?
– Возьмем поп-корн и колу? – Женька хватает меня под руку и тянет к эскалаторам, что ведут на следующий уровень.
Мне тоже пора двигаться дальше. Где бы взять такой душевный эскалатор?
– Отстойный фильм, – бурчит Женька и облизывает мягкое мороженое из Мака (прим.автора: сокр. «Макдональдс»).
– А мне понравился, – отвечаю, запрокидывая голову, чтобы поймать легкий ветерок.
Улица Красная не единственное украшение Краснодара, но самое известное. Главная артерия города. Здесь есть все, что нужно. Кафе, рестораны, памятники и разные развлекаловки, но мое любимое, это высоченные могучие деревья. Могу часами сидеть здесь, задрав голову, и просто смотреть, как колышется листва.
– Ден все еще дуется на тебя? – спрашивает Женька.
Зажмуриваюсь, тяжело вздыхая, и опускаю подбородок.
– Сказал, что больше не хочет меня видеть. Я бы сама не хотела.
– Ты все правильно сделала. Он тоже хорош! Приехал с кольцом и такой… Выходи за меня, – басит подруга, подражая нашему одногруппнику. – Вы даже не встречались. На что он рассчитывал?
– Но я согласилась…
– По пьяни! Он тебя не первый день знает. Это было тупо с его стороны. Ничего… К началу учебного года отойдет от шока, и все будет нормально.
Хотелось бы мне с такой же легкостью верить в то, что она говорит. Только все куда сложнее.
– Не будет, – рассматриваю свой рожок с мороженым, еще чуть-чуть и потечет по рукам.
– Будет! – Женька бьет меня по ладони, и я роняю лакомство на землю. – Все просто, Ксю. Не хочешь мороженное, не ешь его. Выкинь и забудь. Деньги потрачены, да, но это не самое главное. Самое главное, чтобы тебе было хорошо. Нельзя делать что-то через силу. Без удовольствия. Зачем тогда жить?
– Пытаешься философствовать? – усмехаюсь.
– Пытаюсь вбить в твою дурную башку, что ты не сделала ничего плохого, – раздраженно заявляет Женя, но я знаю, это все потому, что она волнуется за меня.
– Спасибо… – лезу к ней с обнимашками, но она решительно отодвигает меня и тянется к своему мороженому.
– Знаешь, кстати, кто мне звонил вчера? – Фомушкина игриво дергает бровями.
– Вариантов много, – демонстративно задумываюсь.
– Ой! Отвали! – пихает меня плечом. – Максимилиан Строганов. Собственной персоны.